Корреспондент американской газеты Х. Смит, между прочим, писал: «Что бы ни было: нездоровый ли шовинизм, историческая вражда или злой умысел, но греческие гражданские власти проводят систематическое преследование других народностей, которые веками жили и создавали величие Афонской Горы. Есть основание думать, что запрещая негрекам поступать в монастыри Афона они (т. е. греки) добиваются того, что эти монастыри перейдут в греческие руки, ибо их коренные обитатели вымрут». И профессор Софийского университета Н. Н. Глубоковский писал: «Греки злобно навалились на беззащитных единоверцев Святой Горы, особенно на русских монахов. Если так продолжится и дальше, то от славных русских, болгарских и сербских обителей Афона скоро останутся лишь камни… Но и они всегда будут вопить о страшной неправде».

Лорд-мэр города Скопле (в Южной Сербии) инженер И. Михайлович на докладе в Ротари-клубе сказал, а после написал и в газете: «Турция уважала устав этой «монашеской республики». Греция значительно урезала ее права и некоторые монастыри лишила их имений. А это имело своим последствием обеднение их и уменьшение числа монахов. Лондонским и Лозанским договорами Греция гарантировала все права, которые имели афонские монастыри испокон веков. Этими же договорами были подтверждены и права сербского монастыря Хиландара. Между тем позже некоторые из этих вековых привилегий были уничтожены распоряжениями греческих властей, которые постановили, что не могут принимать монашество и вообще быть монахами на Афоне те лица, которые не имеют греческого подданства. Это показывает, что больше не исполняется Лондонский и Лозанский договоры».

Старик А. Плетнев писал: «Что ж будет с нашими великими святынями на Горе Афоне, когда и последние монахи там помрут? А греки торопятся и всячески стараются, чтобы поскорее там не осталось русских монахов». Чешский журналист доктор А. Рибарж добавил: «Я – мало верующий и не православный. Но и меня задела несправедливость и жестокость греков в отношении славянских монастырей на Афоне. Греки не пускают туда вовсе молодой смены, и когда старые монахи вымрут, они отберут славянские монастыри с их имениями и вековыми ценностями, добровольными жертвами благочестивых славянских людей». Писатель А. Болотов, в 30-х годах выпустивший воспоминания об Афоне, писал: «Я уехал с Афона опечаленный предчувствиями и ходом событий, да леко неблагоприятных для этой твердыни православия, ибо греки систематически добиваются обезмонашения и ослабления славянских обителей. И потому весь православный мир в лице своих властителей и Патриархов обязан охранить его исторические права и преимущества, выдающиеся памятники живописи и зодчества, старинные храмы и богатейшие церковные и книжные хранилища».

И мы писали еще в 1937 году: «Тяжела жизнь монахов, особенно славянских народностей, на Афоне. До войны из всех краев великой России стекались сюда щедрые жертвы и многие тысячи поклонников ежегодно посещали Святую Гору… А теперь? Теперь гостиницы пусты: монастырские метохи, приобретенные в годы турецкого владычества на доброхотные жертвы русских людей, отняты единоверным греческим правительством. Кроме того, греки запретили приезд славянам в их же древние обители, которые остались без смены, без молодых монахов. Близится время полного исчезновения старцев, которые уже теперь не имеют физической возможности исполнять даже самые нужные работы: рубку леса, транспорт до берега, собирание маслин и винограда, возделывание огородов и садов, ремонт зданий и другие работы… Печально, но если так продолжится и дальше, и правительства славянских государств, равно как и Православные Церкви, не изменят это ненормальное положение, то перед древними святынями славян встанет опасность полного исчезновения их монашества на Афоне и переход в греческие руки наших великих духовных ценностей. К чему греки и направляют всю свою афонскую политику…»

За эти строки греческое правительство тогда же запретило нам въезд на Святую Гору Афон.

Таково было давно согласное свидетельство разнообразных наблюдателей не только православных, но и инославных. Правда всегда сильнее лжи, каковы бы ни были успехи последней. Положение вещей на Афоне и обреченность негреческих святынь известны теперь всему православному миру. Известна незаконная политика греческих властей в отношении славянских обителей. И, казалось бы, выход из этого положения только один: как можно скорее прекратить беззаконные притеснения и дать негреческим монастырям ту свободу, которой они пользовались в течение многих веков при всех властях.

Но греческое правительство нашло другой «выход» и установило строгую цензуру переписки. Кроме того, выезжающие с Афона тщательно обыскиваются на пристани Дафни, прежде чем отплыть на лодке к пароходу, а их чемоданы осматриваются строже, нежели на границе. Но, кроме бумаги, есть еще и живые свидетели. Поэтому все те, кто свидетельствует правду об Афоне, больше туда не допускаются. А насельники Святой Горы, монахи негреческих обителей, в нарушение вековой традиции и свободы, гарантированной международными договорами, за редкими исключениями с Афона не выпускаются. При этом «охранительный контроль» греческих полицейских так велик, что они, по-видимому, Святую Гору стали рассматривать как место заключения преступников, а не боговдохновенных иноков, которые удалились сюда для непрестанной молитвы, великого подвига и созерцательной жизни во Христе. И только таким взглядом греческой власти можно объяснить потрясающую фотографию, которая в 1937 году была помещена в американском журнале: по лесной дороге на Афоне движется двое служителей Христа, изможденных и обтрепанных монахов… под стражей трех вооруженных полицейских! Эту фотографию сопровождала соответствующая надпись, полная возмущения культурного и свободолюбивого американского гражданина.

Все то, о чем даже не думала турецкая иноверная мусульманская власть, осуществила власть греческая – единоверная и «христианская». Фанатически настроенные турки, окруженные своими вековыми врагами – славянами, подозрительно (и не без основания!) смотрели на сношения афонских монахов-славян со своими национальными государствами, особенно с далекой и могущественной Россией. И все же, несмотря на это справедливое подозрение турок, монахи-славяне свободно приходили на Афон, свободно уходили оттуда и вновь туда возвращались. И, право, невольно думается теперь: каким прекрасным временем была эта эпоха турецкой власти на Святой Горе, начиная с XV столетия и как стыдно будет потомкам современных близоруких греков-мегалломанов, создавших такую обстановку на Афоне, в сравнении с которой турецкий режим являлся идеалом права и свободы православных святынь и монахов на Святой Горе.

Невольно рождается и другой ряд мыслей. Среди всех многочисленных православных народностей, подвластных туркам, они не выносили только одной – греков. И даже на самом Афоне турки чинили именно грекам всевозможные препятствия. Славяне были честными и открытыми врагами: с ними все было ясно и решалось силой; греки были не враги и не друзья, и это выводило турок из равновесия. Грекам на Афоне было при турках хуже, нежели другим народностям, но тогда их защищали и помогали им… те славяне, которых они теперь жестоко преследуют. Но все же особую помощь всегда оказывала грекам-афонитам Россия – благочестивая, любвеобильная, богатая и могущественная. Сначала московские великие князья и государи слали свою обильную милостыню Афону, и главным образом не славянам, а греческим монастырям. Многочисленные просьбы греков о материальной помощи в те отдаленные времена шли нескончаемым потоком в Москву, и таким же потоком оттуда лилась щедрая милостыня. Потом, когда окрепло Российское государство, к тем же грекам потянулась, помимо материальной, еще и политическая помощь и защита России, с которой Турция весьма считалась… Да, всегда следует помнить, что неизменно помогала Россия единоверным грекам перед лицом грозной Турции, имевшей тогда сильных друзей в Европе, помогала она им и в эпоху греческой борьбы за освобождение. Следует вспомнить о подвигах русской эскадры у Иоаннических островов в 1803–1806 годах, героические бои у Наварина и славные дела русского десанта…