Шрифт:
— И где ты взяла деньги на ремонт? — поинтересовался Алексей.
Она сдвинула на переносице темные брови.
— Заработала.
— Или подарили?
— Ты на что намекаешь?
— Или одолжила? — не унимался он.
— У тебя не только слуховые галлюцинации, у тебя полная глухота! — фыркнула Алена. — Я же ясно сказала.
Алексей пожал плечами и пристально посмотрел на нее.
— Пожалуйста, не считай меня за несмышленыша. Я прекрасно представляю, в какую сумму это обошлось.
— А почему, собственно, тебя это так волнует?
— Просто хочется узнать источник, откуда деньги текут.
— Другими словами, тебе интересно, кто мой спонсор? — мрачно уточнила Алена.
От хорошего настроения и следа не осталось. Только на губах осталась застывшая улыбка...
— А... теперь это так называется... — понимающе протянул Алексей.
Алена отвернулась и ушла в дом.
Всего несколько минут назад он был совсем другим... И опять словно бес в него вселился. Или он нарочно, или это уже патология...
Он пошел следом, остановился, глядя, как Алена рассовывает по сумкам оставшиеся вещи, связывает обернутые газетами рамы с картинами, снимает с кровати простыни и тоже упаковывает...
Она и шторы уже успела снять с окон... Именно поэтому дом принял такой пустой, нежилой вид...
— Ты что, уже до весны?
Алена молча кивнула.
— Давай, что можно, отнесу в машину, — предложил Алексей. — Я тебя отвезу. Или ты предпочитаешь не рассекречивать новое место жительства?
Она дернула плечиком. Какие глупости!
— Почему же? Здесь нет секрета.
— И куда тебя надо отвезти?
— На проспект Мира. Если тебе по пути...
— По пути, — успокоил он.
Алена искоса поглядывала на него. Как он умеет так резко меняться!
То такой родной, нежный, мягкий... А то колючий и неприступный и язвит, стремясь уколоть побольнее...
С ним не бывает золотой середины. Как на качелях — вверх-вниз...
Алексей вел машину и напряженно молчал.
Он нарочно принял отчужденную позу, чтобы она не догадалась, что он... боится. Боится увидеть того, с кем она теперь живет. А в том, что этот «некто» существует, у него оставалось все меньше сомнений.
То, что на даче Алена делала ремонт, а не принимала своих ухажеров, еще ни о чем не говорит.
Это лишь один день из почти сотни, прошедших с тех пор, как они расстались.
Это у него в море вокруг были только мужчины. Она-то оставалась на берегу... И здесь мужчин неизмеримо больше...
Как говорил его погибший товарищ по подводным путешествиям Жан Лепелье, никто из женщин не сумеет ждать благоверного из морских странствий по полгода... И потому доверять им не стоит... И нельзя связывать с ними свою жизнь...
Но он не собирался прятать голову в песок, как страус, чтоб не видеть ничего вокруг и не знать, что происходит.
Пусть это будет больно. Он все равно хочет увидеть все своими глазами.
Они свернули с окружной автодороги и помчались по Ярославке.
— Тебе начало или конец? — наконец-то произнес он.
Алена оторвалась от своих мыслей и недоуменно повернулась к нему.
— Где именно на проспекте Мира?
— Трифоновский переулок.
— Хорошее место, — буркнул он.
— Да. Там рядом приход святого Трифона. Говорят, если ему молиться, то он поможет в делах.
— И ты молилась? — скривился в усмешке Алексей. — И святой Трифон теперь покровительствует во всех твоих делишках?
Да что с ним спорить?!
Алена обиженно надула губки и отвернулась.
— И большая у тебя там квартира? — через некоторое время спросил Алексей.
— Три комнаты.
— Нормально! — присвистнул он. — Вам не тесно?
— Да нет, нас всего двое...
На его щеках выступили красные пятна. А потом словно огненная волна залила разом и лицо и шею. Алексей издал горлом булькающий звук, будто подавился:
— Ум-гум...
Алена покосилась на него и ядовито добавила:
— Конечно, три комнаты не три этажа... Тебе необходим настоящий размах...
— Да, я не люблю довольствоваться малым, — подтвердил он. — Или все, или ничего.
— Я обычно выбираю из «ничего», — тихо пробурчала Алена.
Он свернул в Трифоновский переулок и сбавил ход.
— Показывай свою обитель.
«Ваше любовное гнездышко...» — добавил он про себя.
Алена прищурилась и указала рукой.
— Вот здесь. Второй подъезд.