Шрифт:
Он звонил, чтобы пригласить меня вместе с доктором Калхуном в Нью-Мексико выступить в Институте изучения психических заболеваний и мозга [4] в кампусе Университета Нью-Мексико. Институт был мирового класса некоммерческим центром по визуализации мозга, изучающим шизофрению и другие психические болезни; он был учрежден сенатором от Нью-Мексико Питом Доменичи, который пять сроков отсидел в сенаторском кресле.
По приезде доктор Кларк встретил нас с распростертыми объятиями. Как-то вечером в конце нашего визита, после того как он потряс нас обширными ресурсами и возможностями института и университета, доктор Кларк выставил перед нами свой товар. Он спросил, не хотим ли мы с Винсом перебраться в Нью-Мексико.
4
В настоящее время институт называется Научно-исследовательской сетью по изучению мозга.
Мы с Винсом были польщены, но сказали доктору Кларку, что нам хорошо и в Коннектикуте.
Но доктор Кларк настаивал. Он сказал, что нас возьмут к себе совместно Университет Нью-Мексико и некоммерческий институт. Университет даст нам места на факультете, а институт разместит у себя наши исследовательские лаборатории и предоставит средства для начала работы.
Доктор Кларк умел вести переговоры. Он уже сумел заставить меня высказать свою досаду из-за работы с психопатами в Коннектикуте. К тому же коннектикутский департамент исполнения наказаний не желал доставлять заключенных из тюрьмы в Институт жизни для исследований. Доктор Кларк знал, что меня заинтересуют альтернативные решения.
Тогда я сказал ему, что всегда мечтал иметь мобильный МР-сканер, чтобы возить его в тюрьмы. И тогда Винс выдал мне свое предложение, от которого невозможно отказаться: магнитно-резонансный томограф большой мощности для крупных исследований. Мы сказали доктору Кларку, что, если он осуществит наши желания, мы станем нью-мексиканцами. Нам с Винсом казалось немыслимым, что доктор Кларк найдет ресурсы, чтобы выполнить наши запросы. Мы ошиблись.
Всего через неделю доктор Кларк позвонил и сказал, что я могу получить свой мобильный МРТ, а Винс – свой для других исследований. Институт также создаст большую базу данных, где будут храниться все данные по нейровизуализации. Там это назвали нейроинформационной системой. Это была мечта Винса.
Мы с Винсом, сидя в конференц-зале, посмотрели друг на друга через стол и с недоверием уставились на динамик.
– Вы не могли бы повторить, доктор Кларк? – спросил я.
На другом конце раздался смех. Потом доктор Кларк сказал:
– Мы хотим, чтобы вы переехали к нам. И мы считаем, что ваши исследования имеют огромное значение для общества. Вы подумайте об этом и дайте мне знать.
После звонка Винс повернулся ко мне и сказал, что хочет ехать. Я ответил, что мне нужно сначала выяснить, смогу ли я получить доступ в нью-мексиканские тюрьмы. И я взял билет на самолет до Нью-Мексико.
У штата Нью-Мексико большая площадь, но населения там чуть больше двух миллионов человек. Из-за этого до нью-мексиканских политиков довольно легко добраться. Всего через несколько недель после звонка доктора Кларка я смог попасть на встречу с директором по делам правительства при тамошнем губернаторе Билле Ричардсоне. Видимо, ему позвонил основатель института сенатор Пит Доменичи, и встречу организовали без проволочек.
Юридический отдел губернатора уже изучил вопрос и установил, что мое исследование вполне законно. Мою работу финансировали Национальные институты здоровья, ее одобрили комиссии по этике Хартфордской больницы, Йельского университета и Федерального управлении по защите человека при исследованиях.
Директор по делам правительства сказал, что штат Нью-Мексико приветствует научные исследования вообще и любые исследования в частности, когда их цель – снизить уровень преступности и наркомании. После этого меня отправили к главе нью-мексиканского департамента исполнения наказаний Джо Уильямсу.
Джо Уильямс оказался богатырем выше 180 сантиметров, с широкой грудью и вообще очень внушительной внешностью. Он пожал мне руку и сказал:
– Мне звонил губернатор. Кажется, мы с вами собираемся заняться наукой, да?
– Да, сэр, – ответил я. – И моя лаборатория будет в полном вашем распоряжении, если вам понадобится что-либо изучить или у вас будут вопросы о рецидивизме, оценке риска или о чем-то другом, что входит в сферу нашей компетенции.
Я был готов хоть туалеты чистить, если мне позволят вернуться в тюрьму.
Секретарь Уильямса уже выбрал первое исправительное заведение, с которого мы могли приступить к программе исследований. Это была Западная Нью-Мексиканская тюрьма в Грантсе, примерно в 130 километрах западнее Альбукерке. Начальника тюрьмы поставили в известность, и он был готов меня встретить.
Удивительно, чего только не добьешься в небольшом штате с небольшим правительством одним-единственным звонком. Конечно, если за тебя ходатайствует сенатор вроде Пита Доменичи, это очень помогает.
На следующее утро я надел свой лучший костюм, отправился в тюрьму и встретился с начальником. Я сказал ему, что нам нужны несколько помещений и место под мобильный МРТ. Начальник передал меня в руки своего заместителя Дианны Хойзингтон, миниатюрной блондинки, скорой на улыбку и острое словцо.