Кабрильо думал, что они прошли по меньшей мере пятнадцать километров, когда джунгли закончились ущельем, рассекавшим ландшафт, словно удар топора. На дне, по его расчету, почти в ста футах бушевала пенистая река, петляющая среди камней и бьющаяся о скальные берега.

– Налево или направо? – спросил Макд, оглядел землю в обоих направлениях и посмотрел вперед. – Вот это да! – воскликнул он и позвал остальных.

Все подбежали к нему и увидели, что его задержало. Храмовый комплекс вроде того, что они видели, сойдя на берег, высился на противоположном утесе и казался сооруженным в скале. Он напомнил Кабрильо пещерный город Анасази в Месса-Верде, штат Колорадо, только здесь было типичное своеобразие восточной архитектуры с изящными сводчатыми крышами и круглыми многоярусными пагодами. Некоторые строения разрушились под гнетом времени: под зданиями, глубоко в речном ущелье лежали кучи отесанных камней, в том числе с еще сохранившимися резными украшениями. Среди них – остатки водяного колеса, должно быть, приводившего в движение мельницу в храме. Большая часть его сгнила, но оставалось достаточно металлических стоек и опор, показывающих, что оно было огромным.

Очень малая часть комплекса поднималась над дальней стороной ущелья, укрытая вьющимися по фасаду растениями. Строители так построили храм, что найти его было почти невозможно.

– Я начинаю дрожать, как Лара Крофт, – пробормотала Линда, благоговейно глядя на этот шедевр строительства.

Они пошли по краю каньона и наткнулись еще на два сюрприза. Первый – деревня на берегу реки. Хотя джунгли отхватывали у нее частичку за частичкой, земля была расчищена и раскопана под рисовые чеки, и виднелись остатки нескольких десятков лачуг на сваях. Большинство представляло собой груды гнилого дерева, однако некоторые все еще стояли на тонких сваях, словно древние старухи, слишком гордые, чтобы уходить на покой. Жившие здесь люди, должно быть, обслуживали храмовых монахов.

Другим сюрпризом стал канатный мост, переброшенный через ущелье. Он сильно провисал посередине. Казалось, одно дуновение ветра – и он рухнет. Основной канат был не меньше тридцати сантиметров в диаметре, два направляющих на уровне плеча были привязаны к нему веревками будто тросы цепного моста. Поскольку они были тоньше и больше подвержены гниению, многие из них порвались и удручающе свисали с главного каната.

– Не думаешь?..

– Возможно, – ответил Хуан на почти заданный вопрос Линды.

– Я не перейду его, – сказала она.

– Хочешь спуститься, перейти быстрину, потом взобраться по другой стороне? – Кабрильо не ждал ответа. – Макд, сможешь определить, прошли Солей и ее партнер этим путем?

Лоулесс стоял у каменных столбов, за которые крепился мост. Столбы, установленные в отверстия, пробитые в скале и потом засыпанные, возвышались над землей больше чем на метр. Сверху на них были надеты бронзовые крышки с драконьими головами. В открытой пасти одного из драконов виднелся клочок красной ткани того же оттенка, что и найденная раньше нить.

– Да, прошли, – подтвердил Макд, показывая свою находку.

– Хуан, – позвал Смит. Он держал потускневшую медную гильзу, такую же, как те, что они нашли в лагере.

Кабрильо смотрел на хлипкий мост без энтузиазма, но счел, что, если другие недавно прошли по нему, выдержать их он должен.

– Вниз не смотрите, – велел он и ухватился за направляющие канаты.

Главный канат был соткан из волокон и казался твердым как железо, однако направляющие были на ощупь липкими, словно гниющие растения. Хуан сделал ошибку, посмотрев вниз. Река под ним словно кипела, острые, как ножи, камни усеивали ревущий поток. Все казалось смертоносным. «Если упаду в воду, – подумал Хуан, – то наверняка утону, а при ударе о камни тело расколется как спелый арбуз».

Осторожно ступая, испытывая каждое место перед тем, как перенести на него свой вес, Кабрильо черепашьим шагом пробирался через ущелье. Вода ревела под ним, как реактивный двигатель. На середине моста оглянулся и увидел, что товарищи наблюдают за ним. Канат провисал так сильно, что он видел только их лица. Линда смотрела с беспокойством, Макд – с любопытством, а Смит со скукой.

Подниматься по натянутому канату было труднее, чем спускаться, и один раз ступня Хуана соскользнула. Он крепко ухватился за направляющий канат, дрожавший от натяжения, медленно вернул равновесие, оглянулся и удрученно пожал плечами. Оставшийся путь проделал без происшествий и испустил долгий вздох облегчения, ступив на твердую землю.

Затем пошла Линда, двигаясь с ловкостью обезьяны, на ее лице застыло выражение решимости. За ней последовал Макд, улыбаясь, словно это для него игра. Когда он ступил на землю, Кабрильо посмотрел на другую сторону и увидел, что Смит исчез.

– Он сказал, ему нужно отлить, – сообщил Лоулесс и пошел к укрытому лианами входу в храм. Проем представлял собой безупречный квадрат, шедший из него воздух нес прохладу земли.

Смит вышел из джунглей и быстро пересек ущелье. Хуан прикрывал его, на случай если кто-то выйдет из зарослей вслед за ним.

– Все в порядке? – спросил его Кабрильо.

– Oui.

– Сюда! – донесся из храма приглушенный голос Лоулесса.

Все трое быстро вошли в каменное здание, одноэтажное и неукрашенное. Лоулесс был на полпути к высеченным в скале ступеням, спускающимся к нижним уровням комплекса. Он сидел на корточках, наведя луч фонарика на тело молодого человека.

Покойник был белокурым, с отросшей за несколько недель бородой, одет в брюки из грубой ткани, красную майку с длинными рукавами и сапоги. Никаких ран на нем не было видно. Если бы не смертельная бледность, можно было подумать, что он спит. Макд мягко потянул его вперед. На спине молодого человека виднелось четыре пулевых раны. Они не вызвали мгновенной смерти, иначе бы он не смог сесть спиной к стене. Или, может, его так усадила Солей в последнем акте заботы.