— Этак мы бызтро управимзя, а, Зэм?

— Да. Хорошо бы и дальше все шло так легко. Ладно, Джо — командуй.

Джо проревел команду, перекрыв общий гвалт. Его наверняка было слышно на обоих кораблях — бойцы на нижних палубах даже замерли на миг.

Те, кто загораживал Джо дорогу, отскочили в сторону, и гигант двинулся к ближайшему трапу, а Сэм и остальные — за ним. Спустившись на ураганную палубу, они пробежали по ней до мостков. Там люди выстроились по двое в ряд у каждого из восьми переходов.

Сэм оглядел ряды. Предстоящая атака на Иоанна с тыла, с его же собственного корабля, щекотала ему нервы. Враги придут в смятение, когда сзади на них кинется титантроп со своим исполинским топором.

— Давай, Джо! — прокричал Сэм. — Задай им жару!

Джо, испустив боевой клич на родном языке, рванул через мост Сэм бежал за ним — не рядом, так как Джо занимал весь мост. Притом сзади было как-то безопаснее.

Потом все пошло так быстро, что Сэм лишь позднее сумел разобраться в том, что случилось.

Раздался оглушительный грохот, мост затрясся, и Сэм повалился на него. Сразу вслед за этим дальний конец моста задрался вверх, и крюки, державшие его на поручнях, со скрежетом лопнули. Сэм, вцепившись распростертыми руками в края моста, глянул вверх.

Джо выронил свой великанский топор, который скатился со скособоченного моста и упал в провал между судами. Сам Джо удержался и ревел от ярости. Или от страха? Разница невелика. Он ревел потому, что обе его руки и туловище захлестнуло веревочной петлей.

Другой конец веревки обматывал вокруг поручней верхней палубы человек в ковбойском сомбреро, смутно белевшем в потемках. Под шляпой в усмешке сверкнули зубы.

Джо упал, но не провалился сразу в щель между пароходами, а повис, раскачиваясь, и ударился о корпус «Ненаёмного». Он умолк, голова его свесилась набок, и Джо затих, как гигантская муха, пойманная в сеть еще более огромным пауком.

— Джо! Джо! — закричал Сэм.

Он никогда бы не поверил, что с Джо Миллером может случиться несчастье. Джо был так громаден, так силен, так… несокрушим. Разве может человек величиной с пещерного льва или медведя быть смертным… быть уязвимым?

Но предаваться раздумьям было некогда.

Мост все больше задирался вверх — это опрокидывался «Рекс». Сэм, цепляясь за края, отвернулся от Джо — люди на других мостах, разжимая руки, с криком падали в темную пропасть между судами.

Ну не ирония ли, что легендарный «Рекс», построенный Сэмом, станет причиной гибели своего творца? Надо же было оказаться в западне между обоими своими пароходами. Повиснуть меж ними, как Мухаммед между небом и землей.

Сэм съехал с моста назад, упал между вертикальной палубой и горизонтальной переборкой, вскарабкался по ней и повалился ничком на корпус. Изловчившись, он встал и побежал вниз, к Реке. Потом поскользнулся, покатился вниз и ухнул в воду.

Он погружался все глубже и глубже, силясь избавиться от кирасы. Шлем он потерял где-то в свалке. Теперь его ужасали мысль, что он не успеет освободиться от брони и его засосет в свою воронку тонущий «Рекс». Гигантское судно неизбежно образует огромный водоворот, который унесет с собой все обломки крушения, одушевленные и неодушевленные, И он, Сэм, отягощенный броней и оружием, тоже утонет. Даже если он освободится от груза, опасность не исчезнет.

Наконец он сбросил с себя пояс, патронташ и кольчужную рубаху с короткой юбкой внизу, и стал всплывать; грудь разрывалась, старинный страх утонуть терзал стучащее сердце, зов глубин гудел в ушах. Сэм противился потребности вздохнуть. Там внизу — ил, столь же черный и зловещий, как на Миссисипи, но куда глубже, а вокруг — вода, давящая, как мягкая «железная дева», а вверху — далеко ли еще? — воздух.

Кругом было чересчур темно, чтобы разглядеть что-то. Сэм был почти уверен, что идет вниз, а не вверх, заблудившись во тьме. Но нет — он чувствовал бы боль в ушах, если бы погружался.

Больше ему не выдержать. Еще несколько секунд, а там… смерть, которую детство на Миссисипи сделало для него страшнее любой другой. Кроме одной. Уж лучше умереть в воде, чем в огне.

На полсекунды — или с какой там скоростью они приходят, мысли — перед ним возник Эрик Кровавый Топор.

Хотя бы этой судьбы он избежал. Викинг в качестве пророка, возмездия, живой машины мщения потерпел крах. Все эти многолетние кошмары были напрасной пыткой. Конечно — разве может человек предугадать будущее? Суеверие, и больше ничего.

Жители Ганнибала, предрекавшие Клеменсу, что его повесят, были дважды не правы.

Странно — как такие веселые мысли могут возникать в уме у человека, который, казалось бы, должен помышлять только о глотке воздуха. Или он вправду тонет и почти уже мертв, и не страшится больше втянуть в себя воду; его посещают предсмертные мысли обмякшее, тело опускается на дно, глаза остекленели, рот открыт, как у всякого подводного жителя, и от жизни в нем остались лишь электрические искры, пробегающие по клеткам мозга?