Юрий посмотрел на стол Брайана. Того еще не было, а трое пьяных парней вовсю налегали на пиво, лениво переговариваясь. До назначенного Брайаном толстяку времени осталось час и пятнадцать минут. Если все пойдет у них по старому сценарию, то можно увести парней из под самого носа тех… с автоматами. Только зачем это ему, Юрию, надо? Ну во-первых, совесть велит — сам таким же недавно был. А потом уж в их-то лице он приобретет себе союзников, это не то что тот белокурый хам. Они-то будут ему благодарны… В крайнем случае его постигнет еще одна неудача, но все равно попробовать стоит. Да и Брайану гадость сделает, что тоже приятно.

Что еще? Ах да! Самое главное — его друзья на свободе, бродят где-то в Коридоре и жезл у них есть… Значит, рано или поздно они окажутся здесь… Номера-то родной реальности они наверняка не помнят… Слава богу, что он догадался сразу записать, пока не забыл… Кстати, надо выяснить, нет ли еще трактиров в этом Коридоре…

Юрий достал сигареты и протянул Йонаху. Тот, похоже, наконец наелся и ждал пока Юрий заговорит с ним. Юрий лениво спросил:

— Слушай, Йонах, тебе, наверно, столько лет, что и сам уж не помнишь сколько… А уж знаешь ты должно быть, такое, что мне и представить трудно…

— О да, юноша, — старик блаженно улыбнулся, радуясь, что наконец-то попался внимательный слушатель. — Знаю я безумно много. Моя голова вмещает память о большем количестве событий, чем упоминается в самой Библии. Только всем здесь наплевать на мои знания. А ведь мне есть, что вспомнить. И сколько мне лет я не забыл, тут ты ошибся. Я попал в Коридор две тысячи триста восемнадцать лет назад… Тогда я был еще совсем молодым… В самом, как говорится, расцвете сил и… — Старик аж закрыл глаза, видно вспомнив свой расцвет сил.

— Сколько лет назад? — переспросил Юрий, думая что ослышался.

— Да-а… — протянул старик довольно. — Две тысячи триста восемнадцать лет назад… Тогда Коридор еще был совсем не таким.

Йонах показал Юрию на пачку сигарет и тот протянул ее. Говорил Йонах не спеша, напевно, с видимым удовольствием вслушиваясь в собственный сиплый голос.

— Я был чуть ли не среди самых первых обитателей Коридора и порой играл далеко не последнюю роль в его истории. Только никто сейчас этого не помнит… Что такое сейчас Йонах? Так — здесь, там… Все знают Старого Йонаха, но никто не принимает всерьез. А Старый Йонах помнит всех и все. Я помню великих братьев Финглов, открывших законы Коридора… Я помню борьбу Харпея против буриллов, кончившуюся столь плачевно и чуть было не приведшую к краху Коридора… Я присутствовал на том самом знаменитом обеде, где Коридор разделили на восемь секторов… И скажу, не хвастаясь, что немалая часть моей заслуги в том, что все кончилось миром на том пиршестве, а не кровавой резней, как у Синара Жесткого… Да-а, много крови, подлости, боли и страха видели бесконечные стены Коридора. Много людей приходило… Много и сейчас приходит, и хотя здесь все бессмертны почти… никто не прожил столько, сколько Старый Йонах. Где они, те кто стояли по колено в крови и золоте, воздвигали себе памятники на перекрестках коридоров и в многочисленных реальностях? Их нет боле!!! А Старый Йонах жив! — Старик остановился передохнуть (и отпить еще пива).

Юрий вновь наполнил его бокал слабеньким великолепным вином, а заодно и свой. Он решил пока не прерывать старика расспросами, чтобы не показывать свою полную неосведомленность в делах Коридора. Старик и сам расскажет, его тянуть за язык не надо.

Юрий взглянул на часы — до назначенного Брайаном времени еще пятьдесят минут.

— Я и представить себе не мог, что кто-то еще помнит о тех временах… — подзадорил он старика.

— О-о, юноша! Столько, сколько знаю я — не знает больше никто в бескрайних просторах Коридора, во всех восьми его секторах. Правда, последние сто лет я стал тяжел на подъем и никуда отсюда не выхожу, но я слышу все, что здесь говорится, я держу ухо востро… Мало ли кто-нибудь когда-нибудь соберется писать историю Коридора — ценнее меня он информатора не найдет… Только никто здесь не ценит этого… Мало кто скажет Старому Йонаху доброе слово и угостит хорошим обедом. А ведь были времена, когда я…

К их столу подошла кричаще-красивая девица почти ни во что не одетая, а так — лишь слегка прикрытая. Она без спроса вытащила сигарету из юриной пачки, прикурила и скромно предложила Юрию провести с нею часик. «Дорого, но вкусно», — как она выразилась.

— Хочешь выпить — угощайся, нет — проваливай, — посоветовал ей Юрий и вновь повернулся к старику.

Девица искренне удивилась отказу. Она оперлась о стол руками и наклонилась к Юрию так, что через огромное декольте он целиком увидел ее великолепные груди.

— Ты что, уважаемый, на самом деле не хочешь меня? — похоже, ее профессиональная гордость была задета.

— Если б хотел, то наверняка не отказался бы, как ты считаешь? — ответил ей Юрий.

— Вот так вот, Игрина. Это первый в Коридоре человек, который не пошел с тобой, — констатировал факт Йонах, отпивая пиво и выбирая бутерброд с огромного блюда.

— А хочешь я тебе бесплатно отдамся? — неожиданно предложила девица Юрию.

— Нет, спасибо, — сухо ответил Юрий, но посмотрев на ее красивое расстроенно лицо добавил: — Да не переживай ты… Не последний день живем. Вон вокруг сколько мужиков…

— Ну что ж… тогда до встречи, — ответила она и отошла.

— Ты меня удивляешь, Юрий, — сказал старик, внимательно глядя на собеседника. — Сперва ты угощаешь шикарным обедом никому не нужного здесь старика. Потом прогоняешь лучшую женщину Сектора, причем я первый раз слышу чтобы ей — самой Игрине! — отказали… А уж чтоб она бесплатно кому предложила!… — Он закатил вверх глаза, показывая насколько удивлен и вдруг сказал неожиданно: — Ты недавно в Коридоре!

— Да как тебе сказать… — растерялся Юрий.