На столе Харолда В. Смита зазвонил телефон.

Вздрогнув, Смит оторвался от своего экрана. Это была обычная линия, а не прямой телефон из Белого дома. Смит взглянул на часы: ровно одиннадцать. Значит, звонит жена.

И он решил не брать трубку.

Но телефон продолжал звонить, отвлекая от работы, и Смит смягчился.

— Да, дорогая!

— К кому это ты обращаешься? — дрожащим голосом спросила миссис Смит.

— Ты опять?

— У тебя есть женщина. Это больше невозможно скрывать! Сначала ты проявляешь ко мне интерес, а потом вдруг начинаешь пропадать целыми сутками. Неужели секретарша? Эта несчастная Микулка?

Харолд Смит не сдержался и прыснул со смеху.

— Харолд, что с тобой? Ты поперхнулся? Тогда передай трубку... кто там с тобой... может, она знает, как оказывать первую помощь?

— Я... я не поперхнулся! — проревел Харолд Смит. — Я засмеялся!

— А звук был такой, словно захлебнулась пулеметная очередь. Ты уверен, что это был смех?

— Абсолютно, дорогая. В моей жизни нет женщины, кроме тебя, но я благодарен тебе за то, что ты ревнуешь. У меня сегодня счастливый день.

— Сейчас ночь, Харолд. Почти полночь. Я лежу в постели. Одна. Я одна уже целую неделю. Сколько так может продолжаться?

— Не знаю, дорогая, — произнес Смит уже более спокойно. — Честное слово.

— Прекрати нажимать эти мерзкие кнопки на компьютере, пока я разговариваю с тобой!

— Что? Ох, извини!

— Неужели ты правда работаешь?

— Да, дорогая, — ответил Харолд Смит, слегка отворачиваясь от экрана.

— Важное дело?

— Очень.

— Хочешь о нем поговорить?

Харолд Смит испытал какое-то странное облегчение.

— Да, очень. Но не могу.

— Ты знаешь, что я знаю, так что можешь больше не притворяться.

— Тес, это открытая линия.

— Извини. Но ты знаешь, что я имею в виду.

— Да. Честно говоря, если бы я мог, то ты была бы единственным человеком, с кем бы я поделился. Но моя работа такова...

— Харолд, справа от меня — огромное пустое пространство. Я похлопываю по нему. Ты слышишь похлопывание? — Ее голос звучал тихо, успокаивающе.

— Да, — ответил Смит, испытывая неловкость.

— Как бы я хотела, чтобы ты лежал сейчас здесь, на этом огромном пустом пространстве!

— Скоро буду! Поверь мне: я буду дома, как только смогу. И все будет, как было.

— Как было в последнее время или как было всегда? У меня такое чувство, будто мы опять возвращаемся в прошлое. Словно я опять нетребовательная жена, а ты глубоко порядочный муж, у которого работа всегда на первом месте. Всегда. Боюсь, я уже не смогу вернуться к такой жизни.

— Нет, обещаю, что этого не произойдет.

— Я люблю тебя, Харолд.

— Я знаю. И я тоже.

— Но ты не можешь сказать эти слова. Даже после всех этих лет. Три простых слова. А, Харолд?

— Некоторые вещи не стоит говорить вслух.

— Позвони мне, пожалуйста. Как можно скорее.

— Спокойной ночи, дорогая, — спокойно ответил Харолд Смит и повесил трубку. Зря она говорила таким соблазнительным голоском. Он снова почувствовал влечение к ней. Но чтобы ее защитить, необходимо было соблюдать дистанцию.

Смит вернулся к своим делам. Он вновь почувствовал прилив сил. Ему было так трудно в последние несколько дней, когда он был заперт в своем кабинете под охраной службы безопасности “Фолкрофта”, которая сама не знала, то ли охраняет Смита от свихнувшегося больного, собирающегося совершить побег, то ли от внешних врагов.

После разговора с женой Смит почувствовал, как разочарование, которое он тщательно скрывал, улетучилось. Когда он повернулся к компьютеру, едва заметная улыбка тронула уголки его тонких губ. Его жена считала, что он по-прежнему тайно работает на ЦРУ. На протяжении многих лет он скрывал от нее свою истинную работу в “Фолкрофте”, но интуиция подсказывала ей правду. Она давно все знала, хотя и не подозревала о существовании КЮРЕ. А пока существование КЮРЕ оставалось для нее тайной, Харолд Смит не станет разрушать ее иллюзии насчет того, что она всего-навсего несчастная жена преданного своей работе сотрудника ЦРУ. И будет продолжать восхищаться ею за это.

Смит прогнал от себя мысли о жене и вернулся к делам.

Он пытался нащупать ключ к убийствам Смитов, но по-прежнему не мог нащупать никаких зацепок — общего прошлого, семейных знакомств или совместных преступлений. Между убитыми не было ничего общего, кроме того, что всех их звали Харолдами Смитами, им было за шестьдесят и убиты они были с особой жестокостью.

Все убийства носили случайный характер. Создавалось впечатление, что их совершает какой-то маньяк. Если бы правоохранительным органам стало известно о серии убийств, они бы наверняка сделали бы именно такой вывод.