— Помните, за нами в Балтиморе гнались двое?

— Агенты ФБР. Сапожники!

— Так вот, они здесь!

Конрад Блутштурц поднял глаза. Нажав кнопку управления, он выехал из-за стола и встал рядом с Илзой.

Внизу он увидел высокого мужчину в летних брюках и тенниске, который направлялся к одной из казарм, держа под мышкой форму Лиги белых арийцев. Рядом с ним шел человек пониже, одетый в белый костюм, и с любопытством оглядывался по сторонам.

— Прикажи их убить. Видишь, я занят. Доктор с минуты на минуту будет здесь, а мне надо еще уточнить массу деталей.

— О Боже!

— И пусть это сделают наши камикадзе.

— Они ничем не лучше этих ваших командиров: вечно все проваливают.

— Пошли команду побольше. Скоро они нам вообще не понадобятся, потому что тогда я стану ходить, как нормальный человек. И делать все, что делают настоящие мужчины.

— Мне нравится, как вы это сказали, — настоящие мужчины!

Римо отчаялся уже натянуть на себя полученную форму, когда в дверь их комнатушки в казарме постучали.

— Кто там? — спросил Римо и только тут понял, что Чиун выбросил его форму и он в течение двадцати минут пытался влезть в детский размер.

— Дневальный. Вам следует немедленно явиться в тир!

— Я не прикоснусь к огнестрельному оружию, — твердо заявил Чиун. — И тебе не позволю.

— Ну, можно притвориться, — откликнулся Римо. Однако главный вход в тир был на замке.

— Может, есть боковая дверь? — предположил Римо. Действительно, скоро они обнаружили маленькую дверь, на которую клейкой лентой был прикреплен вырванный из блокнота листок с надписью “Тир”.

— Наверно, это и есть вход, — сказал Римо. Едва они вошли, дверь сразу же захлопнулась. Но самое удивительное, что в помещении не было света.

— Здесь чем-то не тем пахнет, — заметил Римо.

— Пахнет порохом, — ответил Чиун, наморщив нос. — А он всегда плохо пахнет.

— Я имею в виду обстановку. Что-то здесь не так.

На ощупь они двинулись вдоль стены. Римо чувствовал, что справа находится большое открытое пространство. Там ощущалось какое-то движение и слабый запах людей — настолько слабый, словно их и Римо с Чиуном разделял какой-то барьер.

Внезапно вспыхнул свет, и Римо увидел черные круги мишеней. Только мишени были не впереди, а позади них. А в дальнем конце тира стояли люди в коричневой форме. Они как по команде вскинули винтовки и приготовились открыть огонь.

— Это что, своеобразное посвящение? — спросил Чиун.

— Нет, это своеобразная бойня, а мы — жертвы. Раздался треск винтовок — засвистели первые пули. На черных кругах мишеней стали появляться отверстия.

— Папочка, используем прием “Ткачи”, — шепнул Римо.

— Согласен, — отозвался Чиун.

Римо пошел прямо на солдат Лиги белых арийцев, Чиун следовал параллельным курсом. Внезапно Мастер Синанджу бросился наперерез Римо; тот тоже перебежал на противоположную сторону, только за спиной у корейца. А солдатам казалось, будто Римо с Чиуном в панике не знают, куда бежать. В этом и заключался прием “Ткачи”: каждый бежал по кривой, но эта кривая пересекалась с траекторией движения другого. А возник этот прием во времена персидского царя Дария как способ атаковать вражеских лучников.

Много лет назад Чиун объяснил Римо, что человек, бегущий в сторону противника по прямой, представляет собой неподвижную цель, причем все более крупную по мере приближения. Если же то и дело бросаться из стороны в сторону, то цель становится нечеткой. Но наименее четкой цель становится при выполнении приема “Ткачи”. Дело в том, что лучник всегда выбирает наиболее крупную цель, а таковая возникает в тот самый момент, когда траектории движения двух бегущих людей пересекаются. Но когда он выпускает стрелу, они уже успевают разбежаться в разные стороны.

Этот прием успешно срабатывал в случае со стрелами. Срабатывал он и с пулями. Пули, конечно, были быстрее стрел, но зато меньше по размеру и требовали большей точности прицела.

Стрелявших было пятеро, и к тому моменту, когда они поняли, что поодиночке им не справиться, Чиун и Римо преодолели уже половину пути.

Тогда командир решил изменить тактику и открыл перекрестный огонь. Но Римо с Чиуном уже подошли слишком близко, поэтому стрелкам пришлось вернуться к индивидуальной снайперской стрельбе.