Иногда ему казалось, что и из Бюро его выперли в основном из-за внешности, а вовсе не из-за скандала с кодовыми рукопожатиями. Однажды во время посещения омахского филиала ФБР он случайно подслушал, как старший агент Флэнеган сказал агенту Гудвину: «Да, мы хотим, чтобы наши люди выглядели солидно, но это же просто смешно!», и понял, что речь идёт о нём.

Так или иначе, но сам Виктор был убеждён, что Бюро — отнюдь не самое подходящее для него место. Коллеги даже отдалённо не напоминали тех геройских парней, которых он привык видеть в телесериале «ФБР в войне и мире». Они даже называли себя скучно — «агентами». Каждый раз, когда Виктор представлялся кому-то «агентом», у него в мыслях возникал образ шпиона-гуманоида с другой планеты — одного из представителей многочисленного авангарда, посланного поработить человечество и установить на Земле власть зелёных гоков с Альфы Центавра-II. Этот образ его сильно раздражал и во время расследования лишь сбивал с толку.

И ещё, — проработав в Бюро двадцать три месяца, Виктор так ни разу и не держал в руках автомата! Подумать только! Он даже не видел ни одного. Он никогда не вышибал дверь и не подносил ко рту мегафон, чтобы прорычать что-нибудь вроде: «Ну ладно, Маггси, выходи, дом окружён!» В основном он занимался тем, что обзванивал родителей армейских дезертиров и спрашивал, когда они в последний раз видели своего сына. Да ещё эта возня с документами — по правде говоря, иногда ему приходилось торчать в архивах неделями.

Нет, что ни говори, а для него работа в Бюро была совершенно неподходящим занятием. Но где — помимо этого гаража — он мог найти занятие по душе? У него был диплом юриста, но он не стал сдавать экзамены на адвоката, да и, если честно, желания становиться таковым у него не было. В настоящее время он перебивался мелкими заработками от продажи старых книг и журналов, рассылаемых по почте, но подобное существование его не устраивало.

Что ж, может быть, что-нибудь выйдет из дела, которое он предложил своему дядюшке Келпу. Время покажет.

— Вы так просто отсюда не уйдёте! — сказал он мужественным голосом в микрофон первого магнитофона, и вслед за этим тут же тоненько проверещал: — «Нет, прошу вас, не надо!» Затем он положил магнитофон, выдвинул ящик рабочего стола, достал оттуда маленький «файрамз-интернешнл» 25-го калибра и проверил обойму. В ней было пять холостых патронов. Включив магнитофон на запись, Виктор выстрелил два раза подряд, а затем ещё раз, выкрикнув при этом: — «На, получай! И вот ещё!».

— Ой! — испуганно произнёс чей-то голос.

От неожиданности Виктор подскочил и резко обернулся. Дверь в левой стене, замаскированная секцией полок, была открыта, а на пороге стоял перепуганный Келп. За его спиной виднелся залитый солнцем задний двор и белая дощатая стена соседского гаража.

— Я… э… — промямлил Келп, тыча пальцем в разных направлениях.

— А, привет! — радостно воскликнул Виктор, взмахнув пистолетом. — Заходи!

Келп робко указал на пистолет.

— А это…

— Холостые. — Виктор небрежно махнул рукой. Выключив магнитофон, он бросил пистолет в ящик стола и встал. — Заходи, не стесняйся.

Келп вошёл, сразу прикрыв за собой дверь.

— Не стоило тебе меня так пугать.

— Ради бога, извини, — встревожено сказал Виктор.

— Я вообще очень легко пугаюсь, — продолжал Келп. — То ты из пистолета палишь, то ножи метаешь, а любая подобная мелочь на меня действует.

— Я это запомню, — твёрдо пообещал Виктор.

— Ладно. — Келп кивнул. — Как бы то ни было, но я нашёл парня, о котором тебе говорил.

— Координатора? — сразу оживился Виктор. — Дортмундера?

— Его, его. Я не был уверен, что тебе понравилось бы, приведи я его сюда. Насколько я понимаю, ты не хочешь, чтобы про это место кто-нибудь знал.

— Это точно. — Виктор с благодарностью кивнул. — Где он?

— На подъездной дорожке.

Виктор метнулся в переднюю часть комнаты, где стояли кинопроекторы и коробки с фильмами. На чистом участке стены на уровне глаз висел рекламный плакат «Стеклянного ключа» с Джорджем Рафтом [6] ; приподняв его, Виктор приник к маленькой прямоугольной панели из толстого стекла. Взору его открылась заросшая сорняками подъездная дорожка из двух потрескавшихся асфальтовых полос, ведущая на улицу. Этот район Лонг-Айленда был даже старее, чем Рэнч-Коув-Истейтс или Элм-Вэлли-Хайтс. Назывался он Бель-Виста — все улицы были прямые как стрела, а дома представляли собой рассчитанные на одну большую семью двухэтажные каркасные строения с крылечками. Ещё Виктор увидел человека, который, опустив голову, медленно расхаживал туда-сюда по тротуару, время от времени затягиваясь сигаретой, спрятанной от ветра в сложенной лодочкой ладони. Виктор довольно кивнул. Дортмундер был высоким и худощавым, у него был усталый вид, и вообще он очень походил на героя Хамфри Богарта [7] в фильме «Сокровища Сьерры». Виктор улыбнулся, по-богартовски опустив левый уголок рта, и, отодвинувшись от оконца, прикрыл его плакатом.

— Просто отлично, — сказал он. — Пошли встретим его.

— Ясное дело, — отозвался Келп.

Виктор потянул на себя книжный стеллаж, жестом пригласил вперёд Келпа и, пригнувшись, последовал за ним. С обратной стороны стеллаж представлял собой обыкновенную дверь с матовым стеклом, затянутым изнутри ситцевой шторкой. Захлопнув её за собой, Виктор и Келп обошли гараж и по дорожке направились к Дортмундеру.

Виктор так и не смог удержаться от того, чтобы на полпути не обернуться и не полюбоваться своей работой. Снаружи гараж выглядел как самый обыкновенный гараж, разве что чуть более старомодный, чем большинство окружающих — с двустворчатыми воротами, запертыми на висячий замок. Любой, кто бы подошёл к этим воротам и заглянул в маленькие пыльные оконца, увидел бы только непроглядную черноту, поскольку в шести дюймах от стекла была вставлена толстая прокладка из чёрного фетра. Посторонний решил бы, что в гараже просто темно. Как-то раз Виктор попытался поместить туда увеличенную фотографию «форда» выпуска 1933 года, но так и не сумел правильно рассчитать перспективу и был вынужден довольствоваться фетровой прокладкой.