Шрифт:
– Нет… Не буду.
– Боишься, что не поможет?
– Не в этом дело. Вот если бы он сам, без этого…
Гайка набралась смелости, зажмурилась и выпалила:
– А все же хорошо, что он есть на свете!..
Лесь дернулся:
– Вязников? Почему хорошо?
– Ну… если бы его не было, вы бы не подрались. И тебя бы не прогнали с уроков. И мы… тогда бы не встретились…
Лесь, кажется, всерьез обдумал это рассуждение:
– Кто его знает… Может быть, и встретились бы. При других обстоятельствах.
– Лесь… А ты еще возьмешь меня в свою бухту? – И Гайка обмерла в душе.
Он сказал без удивления:
– Ну, конечно. Это теперь моя и твоя бухта.
– Лесь… Это ты по правде?
Он посмотрел на Гайку, понял, видимо, ее сомнения и терзания и пообещал хорошо так, будто сестренке:
– Я тебе там еще кое-что покажу. Не только бухту…
– Ой… что?
– Из бухты есть выход на… нездешний берег.
– На… какой? – Гайка опять замерла. От ласковости Леся и от новой тайны.
– Я это место называю Безлюдные пространства. Там развалины старинных городов. Как в Заповеднике, только больше и гораздо интереснее. Остатки крепостей и храмов. И обсерваторий… И просто заросшие места – трава и камни… Идешь, идешь, а кругом только солнце да кузнечики…
– И время стоит, да? Как в бухте? – прошептала Гайка.
– Да…
Они еще с полчаса посидели на крыше, поговорили о скором затмении и об устройстве энергонакопителя. Потом Лесь пошел провожать Гайку.
Цецилия Цезаревна окликнула его из калитки:
– Лесичек, тебе не тяжело? Такая громадная книга!
– Значит, что же, Гайке снова надрываться, да? – огрызнулся Лесь.
Тогда Це-це умилилась:
– Какой ты молодец! Просто рыцарь!
Лесь поудобнее ухватил могучую книгу левой рукой.
– Давай вместе понесем! – забеспокоилась Гайка.
– Не… – Лесь вытянул правую руку. – Гайка, смотри, вон дом Ашотика. А его окно – пятое с левого края и четвертое снизу. Вон, зеленым занавешено. Видишь?
– Подожди… Ага, вижу! Лесь, а почему ты свою выпрямительную систему не приспособишь, чтобы маяк на мысу мимо этого дома видеть?
– Не получается, – сопя от тяжести, объяснил Лесь. – До маяка слишком близко. Системе нужны космические расстояния.
Вторая часть
Кузнечик Велька
Бамбуковая флейта
Под утро Лесю приснилось, что он встал, а на коленках – уши, в точности такие же, как на голове, под волосами.
– Ма-ма-а!.. Что теперь делать-то?
– Ну, что делать? Раз выросли, значит, так полагается. Мыть не забывай…
– При чем тут «мыть»!.. Дай мне школьные штаны, зимние, а то как же я…
– Где я их найду так скоро? Надо весь шкаф перетряхивать, а я на работу опаздываю. Не беда, сходишь в школу так. Сам виноват, чересчур много возился с кузнечиками…
И Лесь пошел в школу. Ранец, держал в руках, прикрывал им коленки. И больше всего боялся увидеть Вязникова.
И, конечно, увидел его: еще далеко от школы, в балке, под аркой старого водопровода.
Но у Вязникова не было ехидной улыбки. Он смотрел хмуро и виновато. И прикрывал ноги портфелем.
– Что? Тоже? – сразу догадался Лесь.
Вязников стыдливо отвел портфель. Уши были большие и круглые, как грузди. «И помытые», – язвительно подумал Лесь. Но тут же спохватился: не до злорадства.
– Как же нам теперь быть-то? А, Вязников?
– Житья не дадут, – горько сказал тот.
– А может, у других так же?
– Нет, я уже смотрел. Только у нас двоих.
У Леся уже слезы в голосе:
– За что нам такое наказание?
– Выходит, есть за что, – значительно и скорбно произнес Вязников. – Но теперь не плакать надо, а выход искать.
– Какой?
– У тебя же есть желтая нитка! Давай…
Лесь торопливо разул левую ногу, смотал нитку с пальца.
– Сядь, – велел Вязников, и Лесь послушно присел на глыбу ракушечника. Вязников намотал нитку вокруг уха на его коленке. – Потерпи… – и дернул!
– Ай…
Но оказалось, что не очень больно. Ухо улетело в траву, а на коричневом колене остался розовый след, похожий на букву «С».