– Даже не знаю, как вас благодарить, – сказала женщина, вроде бы растрогавшись, но Артем видел – это пока еще только настороженная вежливость, тем более – женщина взбудоражена и старается держать себя в руках. И ей жарковато в фирменном пиджаке, и ей кажется подозрительным цирковой салат, и она ломает голову, как бы с дороги привести себя в порядок…

Конечно, следовало первым делом найти панка и устроить ему выволочку.

Сказать, что убегать из дому – нехорошо. И пальчиком погрозить…

Вместо этого Артем поспешил на проходную.

Ему стало интересно – куда подевалась девочка в солдатских ботинках. Ей ведь тоже срочно потребовался Андрей Гашев.

Девочку он поймал в самую неподходящую минуту – перед ней распускали хвост братцы-акробатцы Тетерины, ребятишки ненамного ее старше. Они старательно вспоминали, что за Андрей такой, перебирали по пальцам весь наличный состав и зазывали детку на представление.

– А батька их ищет! А они вон где околачиваются! – налетел Артем на братцев. – А он уже весь цирк на уши поставил!

Те оборвались на полуслове. Батька Тетерин был мужичком суровым. Опять же, акробаты начинали первое отделение. И братцам действительно полагалось бы сейчас разминаться и готовить реквизит – длиннющие, обмотанные блестящими лентами шесты.

Оба братца одновременно пропихнулись в узкую дверь.

Артем улыбнулся девочке.

– Андрей за кулисами, ему сегодня работать, – сказал он. – Если хотите, я могу отвести вас в ложу, посмотрите представление. Тем более, у Андрея сегодня дебют.

Но девочка не спросила, что за дебют такой. Она была встревожена примерно так же, как дама, усаженная в кафе, – старалась не подавать вида.

– А могу я его увидеть до представления?

– Лучше не надо. Он очень волнуется. А если узнает, что кто-то знакомый будет смотреть, то вовсе растеряется. Пойдемте-ка лучше в ложу, пока там еще места есть. А в антракте я его к вам пришлю, – пообещал Артем. – Лады?

– Лады… – неуверенно сказала девочка. – Я только рюкзак возьму…

И Артем понял – увидев женщину, она нырнула в туалет. Там и оставила свою невообразимый рюкзак. Артем – пусть дитя видит, чем мужчины отличаются от мальчишек, – взял его за лямки и понес. Девочка пошла следом.

– Как вас звать-то? – спросил Артем, стараясь держать это страшилище как можно непринужденнее. – Что мне Андрею сказать?

– Скажите – Ика приехала. И очень хочет его видеть.

– Ика?

– Я вообще-то Ирина. Ирка, Ика… Я так себя в детстве называла.

– Ясно…

Артем повел Ику в ложу, соображая – как бы развести по углам этих двух красавиц, взрослую и девчонку, и что за дурные новости они привезли панку.

Первым делом не мешало бы увидеть самого Андрея.

Но его-то как раз и не было.

– Обезьяны моей никто не видел? – спрашивал Артем всех встречних.

Гаврилов только выругался – панку сечас полагалось хозяйничать на конюшне, хоть бы и в мохнатой шкуре. Тарасов развел руками. Шпрех, естественно, сказал: «Твое приобретение!» Артем заглянул в закуток, где конюхи держали свое имущество.

Там на табурете висела обезьянья шкура…

– Это может быть все, что угодно, – бормотал Артем, накладывая грим. – Это может быть, что угодно…

Обезьянью шкуру он оставил там, где нашел. Возможно, панку зачем-то понадобилось выскочить на улицу, он вернется, оденется и исполнит свою роль в репризе. Это был бы идеальный вариант…

– Поймал! – объявил, входя без стука, Сережа. – Все правильно, дети не соврали. В общагу удрал.

– Ну и где же он? – сердито спросил Артем.

Сережа замялся.

– Ну?

– В подсобке…

Что означало – взятый на прием панк закинут в подсобку и надежно там заперт. Такие истории с Сережей уже случались.

– Это интересно, – заметил Артем. – Это даже радостно. И что же дальше?

– Я не хотел его тащить через весь цирк волоком.

– Упирался?

– Хотел удрать.

– Ну, насчет подсобки ты погорячился…

Сережа развел руками. Артем посмотрел на эти мощные волосатые руки, вздохнул и подумал, что панк – не самое удивительное создание, угодившее в цирк. Бывают еще и бывшие десантники…

Артем знал к тому же, что Сережа панком недоволен. Находясь в вечном поиске, он как-то обратил внимание, что панк носится с кассетами, и попросил у него хорошей музыки для своего номера. Панк понтересовался – в каком, мол, жанре? Сережа дал послушать кое-что подходящее для манежа.