Мишенька икнул и развел руками.

– О! А чего так тихо? Давай музыку включим!
– он снова полез в бардачок за дисками.

– Включи...

– Черт! А где это про дьявола? Там такие саксы гаденькие. Сладкие такие... А! Вот.
– Наконец он нашел нужный диск и врубил на полную. Динамики ломанули воздух тугой волной низов и напугал спящую Анечку.

– Мы все проспали...
– хрипло пробасила она, протирая глаза.
– А мы что, не едем в музей?

– Нет. Он уже закрыт, - обронила Лера.
– В другой раз.

Анечка вздохнула с легким сожалением.

– М-м-м...
– Рита встряхнула головой.

Мишенька на переднем сидении буйствовал, размахивая в такт музыке руками.

Анечка, проследив за пристальным взглядом Риты, спросила:

– А ты была в Кунст-Камере?

– Не-а...

– Значит ты уродцев не видела?

– Не-а...
– Рита помотала головой.

– И индейцев в лодках не видела?

– Не-а...
– снова произнесла Рита и посмотрела сквозь заднее стекло.

На другом берегу, возле удаляющихся в пепельный сумерек Сфинксов, все еще стояла смутная фигура в долгополом черном пальто.

– Зря...
– зевнула Анечка.
– Петр I был, типа, масоном. Прикалывался ко всяким таким штучкам. Но там не только уродцы. Самое прикольное - всякие божки. Этнография. Это сейчас очень модно. Кастанеда и все такое.

– Приколись, - пробормотала Рита.
– Какой-то мужик на том берегу стоит уже минут десять. И не холодно же ему. И снегом его не замело.

Рита произнесла эту фразу и снова резко повернула голову. Человек в черном пальто все еще стоял около сфинксов. И точно - на его пальто не было ни снежинки, точно над ним нависал купол, непреодолимый для снега.

– Говорят, там есть действующие вещи, - продолжала Анечка.
– Если знать, как... Жаль, что мы туда не едем.

"Шевроле" наконец-то дотащился до Дворцового моста.

Лера поглядывала на часы.

– Действующие, это как?
– минуту подумав, переспросила Рита.

Черный силуэт, так и не шевельнувшись, растворился за пеленой снега.

– Э-э-э-э...
– Анечка задумалась, подыскивая слова.
– Они как-то действуют. Необъяснимо. В общем, можно изменять события по своей воле, если знать, как с ними обращаться...

– Это, типа, магия и все такое?

Анечка вздохнула:

– Ну... Типа.

Рита усмехнулась и, оставив тему без комментариев, отвернулась к заплаканному стеклу.

Снежинки прикасались к его поверхности и тут же таяли.

***

В "Каземате" их встретил портье в форме тюремщика петровских времен, с пищалью через плечо. Не менее странно одетый гардеробщик принял верхнюю одежду. В предбаннике, перед зеркалом, стоял худощавый альбинос в маленьких черных очках и черной же кожанной куртке. Его тонкие губы шевельнулись, изобразив невнятную эмоцию.

Лера, с напряженным по-прежнему лицом, скользнула в туалетную комнату.

– Ну что?
– сказал Мишенька.
– Пойдем. Займем место, пока она там.

Они пошли в зал и сели за столик в уголке возле сцены. Шест для стриптиза очень странно смотрелся в этом заведении. Должно быть, девушки выходили в кандалах и полосатых робах? Хотя нет. В то время никаких полос не было. Только дерьга и кандалы.

Официант в камзоле принес меню.

Разглядывая список блюд, Рита услышала, как Мишенька говорил Анечке:

– Да она дура!

– А.... Вы про кого это? Про Леру?
– Рита вздохнула.
– Кстати - пока вашей подруги нет - кто она такая?

– Нет. Не про Леру. Лера хорошая, - весомо пояснила Анечка.
– Лера жена одного очень нового русского. Ну просто очень нового. Мы случайно познакомились с ней на одном вернисаже. Осенью. На самом деле она классная. Она не только красотка дикая. Она такие вещи может! Однажды она прямо у меня на глазах человека загипнотизировала.

– Да!?
– Рита проявила интерес.
– Психолог, что ли?

Она видала психологинь с холодными рыбьими лицами, но никогда не видела среди них манекенщиц. Хотя... Почему нет?