– Клянусь Богом, - пробормотал Пелл, - клянусь Богом, это может означать начало всяких бед.

Но остальные уже задвигались, заторопились к люку, который вел к лестнице.

– Осторожнее!
– крикнул Пелл, едва поспевая за ними.
– Мы уже ничего не можем сделать для Лэца, но нужно постараться, чтобы больше никто не упал с этой проклятой башни.

Агенты, похоже, его не слушали. Они уже мчались вниз практически в кромешной темноте, по ступеням, не превышавшим двух футов в ширину, перескакивая по две или три за раз. Пелл подумал, что им крупно повезет, если все останутся в живых после этого спуска.

Выбравшись сквозь дыру в стене башни, они обнаружили усталого и измученного Брента, который стоял на коленях у кучи спутанных ветвей.

Первой попыталась заговорить Имбресс.

– Вы видели?..

Брент лишь кивнул, окинув спутников суровым взглядом.

Имбресс продолжала осматривать землю около основания башни. Несмотря на кусты и обломки, тела должны были лежать на виду, но они, казалось, исчезли.

– Куда они могли подеваться?
– спросила она, на секунду подняв глаза, как будто Лэц мог зацепиться за край башни.

– Они здесь, - рявкнул Брент, пнув охапку веток. Затем он полез в кучу ветвей и вьющихся растений, лежавшую на земле,.и яростно дернул ее, - Это, крикнул он, тряся бесполезными ветками перед Имбресс, - то, что вы приняли за Мадха. А вот та куча, - горько добавил он, указывая в сторону развалин, то, что я принял за Хейна. Нас одурачили.

С этими словами он отодвинул листву, убрал еще какие-то ветки. Под ними лежало изломанное тело Лэца с неестественно вывернутыми руками и ногами.

Пелл опустился на колени рядом с телом и начал осторожно убирать ветки, которые еще опутывали тело Лэца.

– Ива, - тихо заметил он, отбрасывая ветки в сторону.

Марвик подошел поближе. Под оставшимися прутьями и ветвями он теперь явственно различал тело Лэца, и был рад тому, что темно и он не может видеть яснее. Голова агента от удара о камень проломилась, мозг поблескивал в серебряном свете поднимающейся луны, а темная кровь впитывалась в еще более темную почву.

Леденящий душу вопль разрезал ночной воздух, и Марвик подпрыгнул от ужаса. Сердце его забилось так, точно вот-вот вырвется из груди. Но он тут же сообразил, что кричала одна из бесчисленных сов, живших в этом лесу и не дававших ему спать. Маленькая птица пронеслась над самыми их головами, издавая пронзительный крик, а затем, описав круг, вновь полетела к лесу.

– Проклятая летучая тварь,- пробормотал Марвик. Но Пелл смотрел, как сова исчезает, и о чем-то напряженно размышлял.

– Странно, - покачал головой лесник и наклонился опять, внимательно осматривая труп Лэца, щупая залитую кровью землю указательным пальцем.
– Нам лучше уйти отсюда. Надо собирать лошадей.

Имбресс выступила вперед, казалось, кожа ее на лице гораздо туже обычного обтянула кости, а природная миловидность сейчас совершенно скрылась под суровой маской.

– Мы никуда не поедем, пока Лэц не будет похоронен, - объявила она тоном, не терпящим возражений.

– Недальновидно...
– начал Пелл.

– Мы опять теряем время, - резко бросил Брент.
– Имбресс, вы можете копать хоть целый день, это ваше дело, а Пелл и я отправимся за Хейном.

– Дело тут не только во времени...
– попытался объяснить лесник.

Марвик пропустил мимо ушей большую часть спора, с ужасом глядя на тело Лэца. Быть убитым кучей движущихся веток, пролететь сто футов к своей смерти... У него закружилась голова от этой мысли, он едва не потерял равновесие, как будто весь мир пошатнулся под его ногами.

– Что это такое?
– закричала Имбресс, оглядываясь вокруг, словно там было на что смотреть.

Брент тоже казался встревоженным. Похоже, его усталость испарилась, когда он молниеносным движением выхватил меч из ножен.

– Меня это пугает, - признался Пелл, не обращаясь ни к кому конкретно.

Затем прямо на глазах у Марвика маленький заросший травой бугорок, находившийся примерно в двадцати футах, содрогнулся - Марвик никак не мог описать это другим словом. Участок земли, охваченный колебаниями, рос на глазах, приближаясь к ним, шелковые метелки незнакомых ему трав теперь напоминали бурные морские волны, и на этот раз Марвик с трудом устоял на ногах. Мир действительно переворачивался под ним.

– К лошадям!
– гаркнул Пелл, отскакивая от развалин.

Но лошади, все, кроме Одноглазого, поняли, что надо спасаться, гораздо раньше их хозяев. При первых толчках они в испуге повернули к лесу, бешеным галопом уносясь прочь.

– А я думал, лошади Улторна приучены не поддаваться страху!
– прокричал Брент, бросаясь к линии деревьев.

– К этому приучить невозможно, - в ответ крикнул Пелл, легко вскакивая на своего жеребца. "Даже Одноглазого", - добавил он про себя. Только преданность удерживала его коня, а любви научить невозможно.