III

"-- Добрый день. Вы ждете господина Назарова?

– - Совершенно верно.

– - Я готов вас выслушать.

– - Вы не Назаров.

– - Правильно. Моя фамилия Розовский.

– - Но вчера я договаривался о встрече с самим господином Назаровым.

– - Вы разговаривали со мной. Господин Назаров не подходит к телефону, никого не принимает и ни с кем не встречается. Он нездоров. Полагаю, вы знаете почему. Я подробно проинформирую Аркадия Назаровича обо всем, что вы хотели бы ему сообщить.

– - Вы уверены, что я не смогу поговорить лично с господином Назаровым?

– - Скажем так: это будет зависеть от результатов вашего разговора со мной.

– - Не присесть ли нам? Что для вас заказать? Виски?

– - Слишком жарко для виски. Пепси со льдом.

– - Мальчик, два пепси со льдом!.. Итак, господин Розовский...

– - Вы не представились.

– - Моя фамилия Вологдин. Показать документы?

– - Охотно взгляну.

– - Пожалуйста. Вот мой паспорт.

– - Это все?

– - Вам недостаточно?

– - Может быть, у вас есть какое-нибудь удостоверение?

– - Нет, только паспорт.

– - В таком случае кто вы? Вчера по телефону вы сказали, что представляете группу влиятельных политических деятелей России. Что это за деятели?

– - Вам важно знать их фамилии? Или политическую ориентацию?

– - Мне нужно знать фамилии, чтобы определить политическую ориентацию.

– - Я назову их. Лично господину Назарову. А пока скажу, что они находятся в идейной оппозиции к существующему в России режиму.

– - Существует и безыдейная оппозиция?

– - Разумеется. Основанная на личных мотивах. К такой оппозиции относится ваш патрон господин Назаров.

– - Как вы узнали номер нашего телефона?

– - По адресу,

– - Как вы узнали адрес?

– - Боюсь, господин Розовский, вы недооцениваете своего патрона и интерес, который вызывает его личность. В определенных кругах. Возможно, это вас огорчит, но все передвижения господина Назарова, начиная с бельгийского госпиталя и Парижа, не являются тайной.

– - Для кого?

– - Когда-то это учреждение называли "конторой".

– - Вы работаете на "контору"? Или "контора" работает на вас?

– - Не то и не то. В этом учреждении есть люди, разделяющие наши взгляды. Они иногда делятся с нами интересующей нас информацией. Теперь мы можем перейти к делу?

– - Да.

– - У господина Назарова есть то, что нужно нам. А у нас -- то, что нужно ему. Мы предлагаем обмен.

– - Начнем с начала. Что, по-вашему, есть у господина Назарова?

– - В течение многих лет он поддерживал тесные деловые контакты с самым широким кругом влиятельных лиц. Бывших влиятельных и влиятельных ныне. Через его банковские и коммерческие структуры осуществлялись многие масштабные финансовые операции. В их числе: распродажа оружия и имущества Западной группы войск, продажа крупных партий золота и алмазов. Не думаю, что он был замешан в чем-то серьезном. Но то, что он знал обо всех крупных аферах, в этом у нас сомнений нет. И не просто знал. Он располагает документальными свидетельствами.

– - И вы хотите, чтобы он передал вам эти материалы?

– - Нет. Мы хотим, чтобы он их обнародовал. Сам. Лично.

– - Допустим, кое-какая информация у него есть. Но вы уверены, что она обладает такой взрывной силой, чтобы серьезно повлиять на расстановку политических сил в стране, к чему, как я понимаю, стремятся люди, интересы которых вы представляете?

– - Мы обогатим его информацию документами огромной разрушительной силы. Мы ими располагаем.

– - Почему бы вам самим их не обнародовать? Если они у вас действительно есть. И если они подлинные.

– - Есть. И, несомненно, подлинные. Но будет гораздо эффективней, если их обнародует не оппозиция, а господин Назаров. Его положение в какой-то мере уникально. У него огромный авторитет на Западе и в широких кругах в самой России. Всем известна его многолетняя поддержка Ельцина. И если такой человек заявит о своем неприятии режима, это может произвести сильное впечатление.

– - На вашем месте я бы обратился с таким предложением к господину Назарову до президентских выборов.

– - Он бы его не принял.