Мост был чудом техники и опускался настолько медленно, что прошел только половину пути, когда я уже лежал там, где дорога обрывалась в ров, и всматривался в смутный силуэт всадника. Лошадь переступала ногами и тихо фыркала, зато ее хозяин посылал проклятия нерасторопным стражникам, которые все никак не могли управиться с мостом. На мгновение он умолк, и я расслышал, как стучат его зубы. Признаться, недавно и я был близок к этому, но сейчас возбуждение достигло предела, заставив забыть про холод.

Первая же пришедшая в голову мысль показалась удачной: напасть на этого графа, переодеться в его одежду и, таким образом обманув стражников, проникнуть в замок. Но я сразу отбросил ее. Времени на это явно не хватало, не говоря уж о том, что стражники наверняка захотят удостовериться, кого они впускают в ворота, и будут начеку. Тогда я вновь обратился к мосту.

Возникший план был прост. Едва мост приблизился, я прыгнул и уцепился за его край. На темном фоне замка всадник не мог меня увидеть, да и мысли, я полагал, у него были заняты другим. Он ждал, пока мост опустится окончательно, а я, перебирая руками, добрался до подъемной цепи и полез по ней вверх. Хотя цепь шла на меня, поднимался я довольно быстро. В общем грохоте это было не слышно, и опасаться приходилось только одного: как бы меня не заметили из ворот. Но там пока было темно.

Поднявшись почти до самого конца, я услышал скрежет решетки и, обернувшись, увидел свет в арке, но здесь уже меня заметить не могли. Еще одно усилие - и я держался за толстое бревно, в которое упирался мост в поднятом состоянии. Проползти по нему не составляло труда, и немного спустя, я был над воротами.

Наконец грохот смолк. По мосту зацокали копыта, а навстречу высыпали несколько стражников с факелами во главе с офицером. Они загородили ворота.

Усевшись на бревне, я внутренне собрался и, выжидая, замер.

Дело представлялось довольно простым: когда всадник окажется подо мной, я прыгаю на лошадь ему за спину, вышибаю из седла и устремляюсь в ворота. Успех казался верным. Во-первых, солдаты, пропустив графа, останутся у него, а, следовательно, и у меня за спиной. Причем я буду на коне, и они меня не догонят. Во-вторых, внезапность! С ее помощью я рассчитывал прорваться сквозь тех, кто стоял под аркой ворот. Их не было видно, но доносились негромкие голоса.

Но все-таки какая-то неудовлетворенность не покидала...

В голове всплыло восхождение по стене. Не была ли неудача, постигшая меня, знаком того, что в замок с помощью одной лишь силы и ловкости не проникнуть? Очень может быть. Даже наверняка!
– не знаю, почему, но уверенность в этом, вдруг возникнув, перечеркнула весь мой, казавшийся таким хорошим, план. Проникать надо было иначе... Но как?..

Стоило об этом подумать, как решение нашлось: не пускают просто посторонних, но, быть может, схватив ШПИОНА, его отведут, чтобы допросить, к владельцу замка. Весьма вероятно! Дело было за малым - разыграть шпиона-неудачника. Что ж, попробуем...

Между тем всадник остановился перед цепочкой солдат. Офицер поднял факел, изучающе вглядываясь. Остальные стояли наготове.

– Какого черта, лейтенант?! Вы что, не узнаете меня?

– Простите, господин граф, но я исполняю приказ.

– Ну так исполняйте быстрей! Не видите, я потерял плащ и страшно мерзну. Прикажите кому-нибудь отдать мне свой.

– Конечно, - лейтенант распорядился, и один из солдат передал графу плащ.
– Можете ехать.

– Благодарю, - он закутался.
– И не сердитесь за грубость. Страшно устал - везу срочное послание герцогине.

Солдаты расступились, и граф тронул коня.

Я повис на руках и, едва он поравнялся со мной, прыгнул.

Оказавшись за спиной всадника, я выбил его из седла и, вскочив в него сам, схватился за узду. Первую часть плана я менять не стал; теперь оставалось с почетом сдаться, но в этом обстоятельства пришли мне на помощь. Конь оказался норовистый - он слушался только хозяина. Почуяв чужака, да еще так бесцеремонно вскочившего в седло, он взбрыкнул, а затем, встав на дыбы, завертелся на месте. Стражники оказались проворней, чем можно было предположить. Опешив на мгновение, они быстро пришли в себя и, подняв оружие, кинулись на меня. С трудом увернувшись от алебарды, я отвлекся от коня и потерял равновесие. Животное взбрыкнуло еще раз, и я очутился на земле. Но, оставшись на ногах, бросился к воротам, сбил набежавшего солдата и, увернувшись от второго, отправил его в ров. Подхватив алебарду, выбил шпагу у лейтенанта... но тут сзади меня схватило сразу несколько рук. Чувствуя, что вырваться еще можно, я тем не менее счел момент для сдачи подходящим и прекратил сопротивление.

– В ров его!
– крикнул лейтенант, и сильные руки поволокли меня к краю моста.

Это расстроило: такой приказ рушил все мои надежды. Кажется, я слишком сильно его стукнул, и он в гневе решил свести счеты, забыв о естественном любопытстве...

Я уже подумывал указать ему на это, как вдруг:

– Стойте!
– прозвучал голос графа.

Стражники остановились, не ослабив, однако, хватки.

– Дайте огня!
– прихрамывая на ушибленную при падении ногу, он приблизился и внимательно посмотрел на меня при свете факела.
– Так и есть. Я уже встречался с ним сегодня. Узнаешь?