ЮРИЙ ТУПИЦЫН
Эти тонкие грани риска
Экспедиция "Маяк" работала в поясе астероидов. Она состояла из базового лайнера "Ригель" и шести малых исследовательских кораблей. Они не имели собственных имен и отличались только номерами - МИК-1, МИК-2, МИК-3.
В задачу экспедиции входила всесолнечная перепись астероидов и метеорных потоков. Образования с наиболее неустойчивыми, возмущаемыми орбитами маркировались радиомаяками. Попутно экспедиция вела широкие исследования по составу, структуре малых тел и исследовала возможности их применения для строительства внеземных станций.
Главную исследовательскую работу выполняли малые корабли. Работа на них требовала большого напряжения и искусства: экипаж такого корабля состоял всего из двух человек, а полет в глубине пояса астероидов напоминал плавание без карт и лоций в богатых коралловыми рифами морях Индийского океана. И почти всегда роль лидера, роль головного корабля, который первым проникал в неисследованные районы, брал на себя МИК-1. Командовал им Ларин, а бортинженером был Шегель.
Их направили в экспедицию из испытательного центра в самый последний момент, после трагической случайной гибели предшественников во время безобидного тренировочного полета.
В день встречи с астероидом, который впоследствии был назван астероидом Ларина - Шегеля, экипаж МИК-1 преследовали неудачи.
Сначала прервалась связь с "Ригелем". В этом не было ничего особенного: пояс астероидов был полон пылевых облаков, которые несли электрический заряд и отражали радиоволны не хуже металлической сетки. Однако для очистки совести пришлось копаться в радиостанции дальней связи и проверять исправность ее блоков. Радиостанция оказалась исправной, а связь с базой так и не восстановилась.
Едва закончили эту работу, как отказал руль продольной оси головного телеразведчика. Ракету приняли на борт и начали перебирать станцию телеуправления, так как, судя по всему, неисправность гнездилась именно там. Корабль между тем продолжал полет полуслепым, довольствуясь информацией одного обзорного локатора. В поясе астероидов это было далеко не безопасно. И Ларин нисколько не удивился, когда в разгар ремонтных работ корабль заполнил высокий режущий уши и нервы сигнал тревоги.
Пожалуй, только в космосе возможны такие мгновенные переходы от будничной работы к максимальному напряжению чувств, воли и способностей. Неожиданное, иногда страшное, иногда увлекательное, но всегда неотвратимое входит вам в жизнь легко и просто, как входит в дом хороших друзей старый знакомый.
Выключив электропаяльник, Ларин гибким, кошачьим движением проскользнул мимо замешкавшегося Шегеля и метнулся к боевому креслу. Он уже пристегнул привязные ремни и надел гермошлем, когда рядом с ним занял свое рабочее место инженер. Он досадовал на свою медлительность, торопился, а поэтому движения его потеряли обычную четкость - стали нервны и суетливы.
– Не спеши, Олег Орестович, - спокойно сказал Ларин, скосив глаза на товарища, - ничего страшного. Астероид или крупный метеорит в дальней зоне обнаружения.
Обе руки Ларина лежали на пульте управления, а пальцы бегали по клавишам и кнопкам с быстротой и ловкостью, которой позавидовал бы опытный пианист. Подчиняясь его командам, автоматы послушно выдавали на главный индикатор нужную информацию. Ларин зачитывал ее вслух. Инженер внимательно слушал и время от времени, щуря глаза, рассматривал на зеленоватом экране локатора блестящую точку - отметку астероида.
– Расстояние наибольшего сближения девяносто три километра, диаметр не определяется, значит, меньше четырехсот метров, орбитальная скорость. Ларин помедлил и обернулся к Шегелю: - У него гиперболическая скорость, Олег Орестович.
– Гость из космоса, - без всякого воодушевления констатировал Шегель.
– Стоит ли нам за ним гоняться? Все равно уйдет от Солнца.
Отсутствие энтузиазма у инженера объяснялось тем, что это был далеко не первый "гость из космоса". Из-за высокой скорости гоняться за такими астероидами приходилось подолгу, горючего расходовать много, а обследование ничего интересного не давало.
– А может быть, все-таки обследуем? Вдруг что-нибудь любопытное.
– Вроде небулия или корония?
– усмехнулся Шегель и потер переносицу. А телеразведчик?
– Н-да, - на секунду заколебался Ларин, но потом решил: - Обследуем без телеразведчика, прямо на "микеше".
– А инструкция?
– все так же флегматично напомнил инженер. Инструкция запрещала производить прямое обследова ние небесных тел без предварительной телеразведки,
– Что инструкция?
– Ларин уже набирал предварительные ходовые команды.
– Инструкция, Олег Орестович, не догма, а руководство к действию. А потом, в особых случаях инструкция разрешает проявлять инициативу.