–  Слушаюсь.
– Беюль отдала лампу Кирити и повернулась, чтобы выйти из комнаты, но вместо этого застыла на месте.
– Госпожа...
– начала она и запнулась.

Ананда обернулась. В углу темной комнаты ей почудилось какое-то движение, а потом послышался странный звук, похожий на хриплый смех. Сердце Ананды забилось сильнее, в то время как глаза постепенно привыкали к густой тьме. И тут смутная фигура вновь зашевелилась. У Ананды перехватило дыхание. Тень сидела на низком столике - это был ворон, черный как ночь, и только глаза поблескивали в серебре лунного света, сочившегося сквозь портьеру.

–  Прикажете прогнать?
– спросила Кирити.

–  Нет, постой.
– Ананда понимала, что со стороны все это выглядит довольно глупо, но, помня наставления Сакры о дикости и непредсказуемости этой страны, низко поклонилась и произнесла:

–  Какие новости, добрый господин ворон?

Вместо ответа ворон поднялся в воздух и полетел прямо на Ананду. Она невольно вскрикнула и уклонилась от столкновения, а огромная птица взмахнула крыльями и вылетела из окна.

Из окна, которое не открывалось в принципе. Из окна, которое осталось после этого абсолютно целым.

Ананда прижала руку к груди, как будто это могло успокоить бешеное биение сердца. Вдруг взгляд ее привлекло что-то белое. На полу, под черным пером, лежал сложенный вчетверо клочок бумаги. Ананда наклонилась, чтобы поднять его, но Беюль оказалась проворнее и подала листок госпоже. Бумага оказалась письмом, на котором стояла печать Сакры.

Дрожащими руками Ананда сломала печать и распечатала послание.

–  Не теряй времени, Беюль. Пойди выясни все, что можно, об этой женщине, что привез Калами.

Ананда не могла оторвать глаз от письма и лишь по тихому шороху платья поняла, что Беюль поклонилась и вышла за дверь.

"Первая принцесса!
– прочла она.
– На этот раз у меня надежный посыльный, так что можно быть откровенным. Внимательно проследите за возвращением Калами. Он должен привезти с собой могущественную волшебницу из другого мира. Это дочь Аваназия и Ингрид. Поскольку она явилась сюда по воле императрицы и лорда-чародея, вам не следует ждать от нее ничего хорошего. Однако умоляю: ничего пока не предпринимайте. Может статься, наши противники сами попадут в вырытую ими яму.

Я прибуду как можно скорее.

Крепитесь, госпожа".

Подписи не было.

"Могущественная волшебница из другого мира..." Ананда с упавшим сердцем перечитала эти строки. Новая опасность. Новая сила на стороне императрицы. Дочь Аваназия и Ингрид. Личность настолько легендарная, что многие считали ее не более чем вымыслом.

Подойдя к противоположной стене, Ананда скомкала письмо и бросила его в очаг. Бумага на мгновение расцвела оранжевым пламенем, а потом почернела и рассыпалась в пепел.

–  Принцесса?
– окликнула ее Кирити с тем же невысказанным вопросом в голосе, что и Беюль. Ананда выпрямилась:

–  Пойдем, Кирити. Думаю, пришло время проведать мой ткацкий станок.

–  Да, госпожа.

Когда Ананда жила с родителями во дворце Жемчужного Трона, она никогда не носила с собой ключи. Все двери были для нее открыты, и она просто знала, куда можно, а куда нельзя ходить по личным или придворным надобностям. Здесь же ей приходилось держать при себе ключи от шкатулок, ключи от ящиков комода, ключи от комнат и маленький медный ключик от той двери, что должна была вести в кабинет, являвшийся по совместительству святилищем. Однако с самого дня свадьбы письменный стол, книги и алтарь переместились в просторную залу по соседству. Ананда остановилась перед поставленными в круг фигурками из оникса: Семь Матерей в разнообразных позах застыли в вечном танце. Ананда поклонилась, прижав руки к лицу, и помолилась о спокойствии и безопасности - для себя и для своего народа. Хотя порой ей казалось, что она будет повторять эти молитвы до конца своих дней - и все напрасно.

Ананда повернула ключ в замке и вошла в скромную комнатушку без окон, с простыми оштукатуренными стенами нежно-голубого цвета. Кирити поспешила зажечь свечи и жаровни. Ананда подождала, пока они разгорелись поярче и осветили конструкцию, занимавшую почти всю комнату, - вертикальный ткацкий станок, увешанный тяжелыми нитями. На раму было натянуто неоконченное полотно, сотканное из оттенков черного и серого цвета. Вдоль стен стояли запертые сундуки, набитые драгоценными тканями и десятками катушек разноцветных ниток. Из мебели в комнате было только несколько стульев и скамеек. На каждом лежала какая-нибудь нужная вещь - веретено, ткацкая схема, пяльцы или утыканный иголками лоскут.

Какое колдовство мог бы сотворить здесь человек, имеющий к этому способности! Но поскольку никто, кроме Ананды и ее фрейлин, не имел доступа к этой комнате, она оставалась обителью лжи. Вот почему Ананда убрала отсюда алтарь: ей не хотелось, чтобы Семь Матерей танцевали там, где нет места правде. "Может, лучше и вовсе убрать их из дворца..." Ананда отперла один из сундуков, подняла тяжелую плоскую крышку и начала перебирать катушки с нитками, что покоились внутри сундука. От недосыпания слипались глаза и раскалывалась голова.