Но прежде, чем он бросил чернильницу, я попыталась ее отнять, и он обхватил меня, чтобы прижать мои руки, а потом он не стал размыкать объятия, и мы молча смотрели, как песок всасывает струйку волшебной воды, темнеет и опять светлеет.
— Так ты воистину хочешь, чтобы я оставалась женщиной? — тихо спросила я, слушая биение его сердца.
— Да, — ответил Ильдерим. — Клянусь Аллахом, я хочу в жизни только этого и ничего больше!
