И действительно, сюрприз был хоть куда.

– Явился, бродяга! – довольным голосом взревел Бревин. Не ожидавший такого приветствия Ользан едва не присел от неожиданности. Бревин и Коллаис весело рассмеялись, довольные неожиданностью.

Большой стол переместился в центре комнаты и буквально ломился от разнообразных угощений. Голова у Ользана пошла кругом. Он провёл рукой по лицу и понял, что небрит. Ох и вид же у меня сейчас, подумал он, глядя на Коллаис и чувствуя, как уши отчего-то наливаются красным.

– Привет, – произнёс он растерянно, опуская на пол дорожную сумку. – А что мы празднуем?

– Ну как, – Бревин тут же почувствовал себя хозяином ситуации и принялся критически рассматривать одну из бутылок с вином. – Во-первых, ты вернулся из изгнания. Во-вторых, какое сегодня число?

– Семьдесят… второе… – догадка неожиданно всплыла у него в сознании, но не успела оформиться в слова.

– Ну и? – требовательно воззрился на него шантирец.

– Что? – пробормотал художник, закрывая за собой дверь и выражая своим видом полную растерянность.

– Ты только посмотри, – Бревин повернулся к Коллаис, которая смотрела на Ользана с каким-то сочувствием. – Человек умудрился забыть, что у него сегодня день рождения. Дожили!

– Точно, – Ользан плюхнулся с размаху в кресло и ощутил, что от его куртки всё ещё исходит запах дыма. Вовек теперь не отстирать, подумал он отчего-то. Как же так? Забыть свой собственный день рождения… Ну и дела!

– Так что, хочешь не хочешь, а отпраздновать придётся. Бревин небрежным движением вышиб пробку из бутылки и разлил тёмно-бордовую жидкость по бокалам. – Я надеюсь, ты не успел совершить глупость и поужинать где-нибудь?

– Успел, – сокрушённо признался Ользан, чем вызвал общий взрыв негодования.

– Тогда мы совместим праздник с наказанием, – объявил шантирец. – В следующий раз не забудешь. – Он поднял свой бокал. – Ну что же, за здоровье беглеца, который нашёл в себе храбрости вернуться!

Тост был поддержан единодушно. Объемся сегодня, как последняя свинья, подумал художник обречённо, оставляя куртку на вешалке и усаживаясь за стол. Ну да ладно.

Шантирец повёл носом и посмотрел на куртку, на загорелое лицо Ользана и хмыкнул. Бороду его раздвинула понимающая улыбка.

– Э-э-э, сестричка – он повернулся к Коллаис, – а он там всё это время вкушал деликатесы! Оленина? – сделал он вывод и вопросительно посмотрел на художника. Тот кивнул.

– Эх, природа, – вздохнул Бревин невпопад и уселся за стол. Некоторое время все сосредоточенно жевали. Несколько минут спустя Бревин откупорил другую бутылку – на сей раз с густым тёмно-вишнёвым напитком – и постучал по столу кончиками пальцев.

– Ну что же, – он поднял бокал вновь. – Давай рассказывай. По лицу вижу, что тебе есть, чем поделиться. У нас тут, сам понимаешь, новостей-то не особенно много.

Ользан глубоко вздохнул и украдкой покосился на Коллаис. Та была не в своём повседневном платье – с символикой целителя – а в другом, значительно более пышном. Из Шантира?

– С чего начать? – спросил он, глубоко вздохнув.

Он проснулся, и вновь ощутил, как шепчущий на разные голоса туман заполняет собой всё комнату. Он попытался подняться – ноги не слушались. Попытался позвать кого-нибудь – голос отказывался повиноваться. После нескольких секунд паники, которые длились несколько тысячелетий, Ользан окончательно пришёл в себя и, закрыв глаза, принялся мысленно повторять Мантру Сосредоточения, с некоторым усилием пробиваясь сквозь заполонившие мозг чужие голоса.

Тут же туман отпустил его. Ользан вскочил и обнаружил, что всё ещё взлохмачен и небрит. Где это я? Он оглянулся. Комната была аккуратно прибрана (Коллаис?), нигде не было ни пылинки. Странно. Ользан готов был поклясться, что совсем недавно они вчетвером сидели в долине, ожидая, когда появятся лошади…

Он встал и распахнул окно. Океан был подёрнут слабой пеленой (будь ты неладен, процедил Ользан сквозь зубы), но воздух был прохладен и свеж. От него юноша окончательно проснулся.

Да нет, конечно, всё в норме. Всё он помнил – и однообразную поездку в Оннд, и харчевню, и молоточек, и вчерашнее пиршество. Он схватился за живот и тот недовольно отозвался – что, мол, тебе ещё надо?

Но почему события целых пяти дней словно спрессовались в несколько коротких видений? Ользан потряс головой. Снизу доносились голоса – видимо, все уже встали. Надо бы привести себя в порядок, а то… Ему удалось незаметно для всех проскользнуть в ванную комнату и и он принялся разводить огонь под массивным баком с водой. Это тоже был ритуал, рассчитанный не на поспешное исполнение. С детства ему прививали отвращение к грязи и вот привили… То, что было хорошо на природе, в походе, сейчас казалось чуть ли не отвратительным. Боги, как же я зарос…