– Ты попытаешься представить, что убийство совершили миссис Мейфилд с мужем? – спросил Дрейк.

– Я собираюсь представлять свою клиентку так, как только могу, заявил Мейсон. – Я приложу все силы, чтобы вытащить ее.

– Слышал я эту песню. Но что конкретно ты собираешься делать?

Мейсон стряхнул пепел с сигары.

– Чтобы добраться до сути любого убийства, надо выбрать относящийся к данному вопросу факт, который еще не объяснен, и найти его реальное объяснение.

– Опять общие слова. Спустись на грешную землю. О чем ты говоришь?

– О причине, по которой Нортон заявил, что бьюик украден, – ответил адвокат.

– А какое это имеет отношение к делу?

– Огромное. Это необъясненный факт и, пока мы не найдем ему объяснения, убийства нам не раскрыть.

– Очень интересная теория для представления присяжным, прокомментировал Дрейк. – Но ты сам знаешь, что все никогда не удается объяснить. Причем в любом деле.

– Если мы не объясним этот звонок, то теория получается не полной, продолжал Мейсон. – Вспомни, окружной прокурор строит свою версию только на косвенных уликах. Чтобы добиться обвинения на основании косвенных улик, требуется исключить все разумные гипотезы, кроме виновности.

Детектив махнул рукой.

– Обычные рассуждения адвоката. И, кстати, я считаю, что приговор твоей клиентке, в общем-то, будут выносить газеты.

– В самое ближайшее время газеты сообщат, что бьюик – самый важный факт во всем деле, – ответил Мейсон.

– Но он не был украден! Он даже не покидал гаража!

– Так утверждает дворецкий.

Внезапно Дрейк замолчал. На лице его появилось задумчивое выражение.

– Ты хочешь сказать, что дворецкий врет?

– В настоящий момент я не готов делать каких-либо заявлений, – сказал Мейсон.

Дрейк заговорил монотонным голосом, словно думал вслух:

– Конечно, если дворецкий сам брал машину, чтобы куда-то съездить, потом отвел спидометр назад, а Нортон позвонил в полицию с тем, чтобы водителя арестовали, независимо от того, кто он, а затем дворецкий вернулся и узнал про звонок...

Дрейк замолчал. Он, ни слова ни говоря, сидел несколько минут, а затем грустно покачал головой.

– Нет, Перри, это не пойдет.

– Я не спрашиваю тебя, что пойдет, а что не пойдет, – улыбнулся Мейсон. – Я хочу получить от тебя факты. И, вообще, слезь с моего стола, мне надо работать. Начинай слежку в открытую, причем как можно скорее. Я должен знать, в чем они признаются.

– Ты представляешь и Глиасона и девчонку?

– Да, теперь да. Фрэнсис Челейн не отступится от своего мужа. Она попросила меня его представлять.

– Понятно. Теперь я хочу узнать у тебя еще кое-что. Меня об этом уже спросила дюжина людей и я надеюсь, что ты не обидишься, я делаю это для твоего же блага, все в городе говорят об этом. Люди интересуются, почему адвокат защиты не настаивает на отдельных судебных процессах над мужчиной и женщиной? В таком случае, вначале состоится процесс над мужем, и у тебя появится возможность выяснить, какие у них имеются доказательства, а также допросить всех их свидетелей перед тем, как начнется судебный процесс над Фрэнсис Челейн.

– Это невозможно, Пол. Суд не позволит проводить отдельные процессы, – ответил Мейсон.

– Но ты можешь попытаться, – возразил детектив.

– Нет, – улыбнулся адвокат. – Я вполне доволен тем, как складывается ситуация сейчас. Пусть будет один процесс над обоими.

– Тебе решать, – сказал Дрейк. – Я сейчас же обеспечу слежку в открытую.

Перри Мейсон появился у входа в комнату для свиданий в огромном здании тюрьмы.

– Я пришел к Роберту Глиасону, – сообщил он ответственному надзирателю.

– Вы его адвокат?

– Да.

– Когда его арестовали, вы не были его адвокатом.

Мейсон нахмурился.

– А теперь я его представляю. Вы собираетесь привести его, или мне обратиться в Суд и заявить, что надзиратели отказали мне в возможности поговорить с клиентом?

Надзиратель посмотрел на адвоката, пожал плечами, ни слова не говоря повернулся и исчез. Через пять минут он вернулся и проводил Мейсона в комнату для свиданий.

Во всю ее длину стоял стол. В центре стола на пять футов вверх поднимался тяжелый металлический экран из мелкой сетки, отделяющий заключенных от адвокатов. Роберт Глиасон выбрал место где-то в середине стола. Увидев Мейсона, он встал и радостно улыбнулся. Адвокат дождался, пока надзиратель не удалится за пределы слышимости, затем опустился на стул и внимательно посмотрел на обвиняемого в убийстве мужчину.

– Когда будете отвечать на вопросы, говорите тихим голосом, предупредил адвокат. – Говорите правду, независимо ни от чего и ни от кого, как бы неприятна она ни была.