Однажды, выглядывая из окна, Раматиртха увидел, что к дому приближается его жена. Он был женат, но отрекся от своей несчастной супруги и стал саньясином. Жена была настолько бедной, что делала любую работу в деревне — молола людям пшеницу, стирала одежду. Она даже не могла купить билет для поездки... Когда она узнала, что Раматиртха в Тихри Гархвале, то продала несколько украшений, которые ей были подарены к свадьбе. Она просто хотела прикоснуться к стопам Раматиртхи.

Она не пришла жаловаться — она была действительно довольна. На Востоке это традиция: если муж становится саньясином с мировой известностью... если даже жена жила в отвратительных условиях, все равно она была очень счастлива, что имя ее мужа попало в коридоры истории.

Когда Раматиртха увидел, что приближается его жена, он велел Сардару Пурану Сингху: «Закрой окно, закрой дверь и выйди на веранду. Подходит моя жена. Скажи ей, что меня здесь нет, что я отправился в уединение в лес, и никому не известно, когда предполагается мое возвращение. Избавься как-нибудь от нее».

Сардар Пуран Сингх был очень искренний человек. Он сказал: «Это странно, ведь я видел, вы принимаете людей — и мужчин и женщин, — навещающих вас. Почему же вы препятствуете своей собственной жене, от которой вы отреклись? Теперь она больше никак не связана с вами. Ваше препятствование ей означает, что в глубине ваш ум все еще верит тому, что она ваша жена. Почему вы проводите различие между другими женщинами и ею? И почему вы так опасаетесь?

Несомненно, эта бедная женщина ничего не может сделать вам. Очевидно, есть что-то внутри вас, чего вы боитесь. Я не собираюсь закрывать окно или дверь. И я не могу лгать женщине. Вы должны решить: либо вы увидитесь с ней, либо я больше не ваш секретарь и больше не ваш ученик. Я ухожу».

Раматиртха не мог позволить Пурану Сингху уйти — он зависел от него во всем. Поэтому он сказал: «Ладно, если ты настаиваешь, я приму ее». И его жена вошла со слезами радости и просто коснулась земли, даже не его стоп. А Пуран Сингх записал в своем дневнике: «Даже я прослезился. Женщина была так почтительна. Она не считала его больше своим мужем. Он стал настолько божественным для нее, что даже прикоснуться к его стопам значило загрязнить его».

Пуран Сингх коснулся стоп жены Раматиртхи. Он сказал: «По-моему, ваша религиозность и ваше понимание выше, чем у Раматиртхи». А Раматиртхе стало так стыдно... вы не поверите, что он сделал: он немедленно сменил свою одежду. Он был одет в оранжевую мантию индусского саньясина. Он сбросил ее и надел одежду Сардара Пурана Сингха — обычную одежду, не для саньясина. Сардар Пуран Сингх спросил: «Что вы делаете?»

Раматиртха ответил: «Мне так стыдно. Я не просветленный; я даже не достоин, называться саньясином. Прозрение пришло ко мне, хоть и поздно; но все же хорошо, что оно пришло ко мне. Я верил, что я просветленный, что отрекся от мира. Нет, увидев свою жену, я увидел и всю свою похоть, всю свою подавленную сексуальность. Я не достоин этой оранжевой одежды». А потом он вышел из бунгало и бросился со скал в Ганг — Ганг протекал совсем рядом, спускаясь с гор. Он совершил самоубийство.

Но лицемерие общества таково, что те же самые ученые люди, которые отказались признать его просветленным, стали говорить, что он «отказался от своего тела», — а не совершил самоубийство, не совершил преступление. Они действительно назвали это джал самадхи: «Он бросился в воду и стал един с сущим».

И до сих пор еще существует «Лига Раматиртхи», и есть последователи... и его книги публикуются, а люди читают те книги, чтобы стать просветленными.

Интеллект может обманывать вас, может обманывать других.

Остерегайтесь интеллекта.

Остерегайтесь ума.

Будьте очень внимательны; не поддавайтесь впечатлению так легко. Никогда не поддавайтесь впечатлению через интеллект. Если же вдруг возникает связь прямо от существа к существу — это другое дело.

— Хорошо, Маниша?

— Да, Мастер.

7

Вы должны видеть луну и забыть о пальцах. Не развивайте понимание, основанное на словах.

Досточтимый древний говорил: «Будды втолковывали все премудрости, чтобы спасти все умы; у меня нет ума вовсе, так какая польза от всех этих поучений?» Только относясь подобным образом к чтению писаний, люди решительные получат некоторое представление о намерении мудрецов.

Сегодня в чаньских общинах, обмениваясь вопросами и ответами, люди пользуются необычайными словами и удивительными поговорками древних — считается, что это подходящий материал для упражнений в различении, а также для поддразнивания студентов. Эти люди далеки от сущности.

Когда люди, увлекающиеся медитацией, читают письменные поучения и рассказы об обстоятельствах, при которых досточтимые древние вступали на путь, они должны просто опустошить свои умы. Не разыскивайте неповторимое чудо, не ищите просветления в звуках, именах и вербальных значениях. Если вы все же пытаетесь, это делать, то препятствуете собственным правильным знаниям и восприятиям и никогда не вступите на путь.

Пан Шань сказал: «Это все равно, что швырнуть в небо меч: стоит ли гадать, долетит он или нет?» Не будьте беспечны! Вималкирти говорил, что истина простирается за пределы глаз, ушей, носа, языка, тела и интеллекта.

Дэ Шань мог увидеть, как монах входит в дверь, и тотчас ударить его своим посохом; Линь Цзи мог увидеть, как монах входит в дверь, и тотчас закричать! Все почтенные адепты называют это «поставить лицом к лицу», «сообщить прямо»; но я называю это «вывалять в грязи» и «обдать водой». Даже если вы и способны воспринять это всем своим существом под воздействием удара или крика, вы уже не человек силы — фактически, вас с головой кто-то окатил помоями из ведра. Чего же больше, если от крика или удара вы принимаетесь разыскивать чудеса или добиваетесь утонченного понимания; это и есть величайшая из глупостей.