Лановар нахмурился, словно не вполне понимая вопрос.

— С Ро… — начал он и быстро поправился: — Со мной все хорошо. — Он моргнул, и в его карих глазах наконец мелькнуло что-то живое, сменив на миг бесстрастный взгляд встретившего их создания. В сиянии горящих холодным светом шаров, развешенных учениками на шестах, ей вдруг померещилась боль в самой глубине его зрачков. Эльф снова моргнул — и все прошло. — Явимайя заботится обо всем, что мне нужно.

Потом он подошел поближе к шесту, на котором в прочной сетке висели светящиеся шары. Рейни внимательно следила за ним. Собственно, все дела здесь были закончены: они получили необходимый запас материалов для новых изобретений. Но Рофеллос, кажется, не спешил, и Рейни не знала, проявлялась в этом его собственная воля или воля Явимайи. Она ждала, вдыхая тревожные запахи лесных сумерек. Капитан Фейлад с несколькими членами команды поджидал у борта, недоверчиво покачивая головой.

Вдруг девушка с новой силой ощутила, как неуютно ей в этом мыслящем лесу. Все здесь было ей чуждо. Ни рычагов, ни приводов. Силы, которые заставляли действовать этот огромный сложный механизм, оставались нее непостижимыми.

— Извини? — занятая размышлениями, она едва не прослушала вопрос, который невнятно задал Рофеллос. — Что-то о Мултани?

Эльф вздрогнул, потом медленно обернулся.

— Явимайя хотел бы получить один из этих светящихся камней. Лесу он был бы очень полезен.

Рейни этот свет казался слишком слабым: нежное голубоватое сияние, совершенно недостаточное для чтения или работы. Но, конечно же, ее глаза не сравнятся с острым зрением эльфа.

— Возьми, — сказала она, уверенная, что в первый раз эльф спрашивал о другом. Сняв с шеста сетчатый мешок, набитый мерцающими шарами, Рейни протянула его Рофеллосу.

И снова в глазах эльфа мелькнула боль. Он осторожно оглянулся, словно ожидая увидеть затаившуюся в тени опасность.

— Ты виделась с Мултани? — дрогнувшим голосом тихо проговорил он.

Рейни покачала головой:

— Мы не виделись уже много лет.

— Я хотел бы повидать Мултани? — он, кажется, сам не знал, вопрос это, или неуверенное утверждение. Потом его лицо сделалось суровым, а взгляд стал уверенней.

— Не надо сюда возвращаться, Рейни. Явимайя может быть опасен.

— Но Толарии понадобятся новые материалы, — возразила она. — Без «Маяка»…

— Не «Маяку», — быстро перебил Рофеллос. — Я о тебе, Рейни. Тебе не надо сюда возвращаться. После событий в Келде Явимайя неспокоен.

Первой мыслью Рейни было: какое отношение имеет к ней Келд? Если не считать ее давнего знакомства с Гатхой — никакого. Потом эта мысль исчезла, вытесненная другой. Одно дело — ощущать смутное беспокойство, и совсем другое — когда это чувство подтверждается со стороны. Ее словно окатило холодной водой. Рейни открыла рот, чтобы спросить, за что такая немилость, но Рофеллос уже спешил по оставленной для него тропе и вскоре скрылся за сетью корней. Только свечение волшебных шаров отмечало его путь, но и оно вскоре погасло. Тропа исчезла.

Рейни стояла на полоске песка, обхватив себя руками за плечи. Ей было зябко. В голове беспорядочно крутились мысли о Толарии, Явимайе… и о Келде.

Отплывал «Маяк» с заметно большей скоростью, нежели прибывал. Корабль поплясал на крутых гребнях прибоя, выбрался наконец на глубину и скоро превратился в далекую темную кляксу на серой воде.

Тогда на каменистом берегу, где, невзирая на постоянные усилия Явимайи, не сумело укорениться ни одно растение, в скале открылось овальное отверстие и стало медленно расширяться. При взгляде сбоку увидеть его было невозможно: портал практически не имел толщины. В сущности, он и вовсе не существовал — едва ли можно назвать существующей дыру в энергетическом хаосе, разделяющем миры. Из этой дыры высунулась нога. Темная броня блеснула под Мерцающей Луной. Вскоре из портала выбралось невысокое, хрупкое на вид существо. От этой конструкции не требовалось мощи и больших размеров. Довольно, если шпион сумеет беспрепятственно проникать в бесчисленные измерения и возвращаться к хозяевам с подробными донесениями. Зато он не нуждался ни в пище, ни в питье. Ток смазочного масла по жилам успешно поддерживал в нем жизнь — если это можно было назвать жизнью.

Наблюдатель обратил взгляд к океану — но «Маяка» уже не увидел. Тогда он повернулся к острову-лесу. И здесь нет признаков видимой опасности, однако приказ есть приказ. Наблюдать и исследовать. Оценка сведений — не его дело. А он прежде всего должен вернуться и передать рапорт Давволу и Господину. Последний взгляд на беззащитное с виду побережье — и фирексиец покинул Явимайю.

Дым от горящих амбаров поднимался в бледно-голубое небо Бенала. Стража поселка стойко держалась против превосходящих вдвое сил противника. Остальные под их прикрытием бесстрашно бросались в огонь, спасая зерно. Мешки грузили на тачки и вывозили наружу, не обращая внимания на бушующее пламя, вспыхнувшее от горючей смеси, которую принесли с собой поджигатели. Еще немного, и огонь доберется до заполненных мучной пылью пустот. Тогда взрыв уничтожит все. Каждый мешок зерна, вывезенный из горящего амбара, означал сколько-то дней жизни для целой семьи.

Взмокший от жара и работы, Изаррк толкал перед собой нагруженную тележку. Уже двадцать три года, как он не держал в руках оружия. С тех пор как Лианьи и Карн оставили надежду сделать из него воина. Задыхаясь в пыли и дыму, пожилой крестьянин мотнул головой. Ему не хотелось все это вспоминать. Страшно.

Распухшие от артрита суставы мучительно ныли, но боль не помешала ему заметить перелом в ходе сражения. Бесчисленные паукообразные твари теснили защитников деревни. Изаррку не нужно было видеть их суставчатые конечности, чтобы понять — эти создания не имеют с людьми ничего общего. Внутреннее чувство подсказывало: это механические солдаты — быть может, обученные лучше деревенской стражи, но не способные поддерживать друг друга. А бенальцы и не думали воспользоваться этим преимуществом — они позволили разбить свои ряды, и теперь каждый сражался с двумя, а то и тремя врагами. Еще немного — и их сметут. Изаррк отлично понимал: если обороняющиеся сомкнутся плотным строем, ощетинившимся во все стороны клинками — численное превосходство металлических пауков обратится против них. Ну и что делать с этим пониманием?