– Это что, он? – спросила я, узнав позавчерашнего пострадавшего.

Сергей Дмитриевич посмотрел на меня поверх очков.

– Он. Игорь Евгеньевич Пирожкин. Компания на этой фотографии – его близкие друзья, сформировавшаяся банда, так сказать. Они угоняли машины, подсылая своих девушек. Схема самая простая, без затей. Вечером подвыпившая веселая девушка ехала с мужчиной в темное, лесистое место или в глухой двор. Там предлагала за проезд расплатиться натурой. Во время подготовки процесса к машине подходили ребята, фотографировали сцену и выкидывали владельца из автомобиля. Если пострадавший слишком рьяно начинал искать угнанную машину, ему домой высылался самый откровенный снимок… В начале года все, кроме Игоря, сели. Его случайно не было при милицейской операции с подсадной уткой.

Следователь говорил устало, иногда снимал очки и сильно тер глаза. Мне стало его жалко.

– Сергей Дмитриевич, у меня пиво есть. Хотите?

– Не положено. – Он зевнул, прикрыв рот рукой. – Давай, но дяде не проболтайся.

Я достала из сумки две бутылки, открыла обе и одну протянула следователю.

– А что он в квартире делал? – спросила я тут же. – Что в той сумке, которую вы из квартиры взяли?

– Документы и диски. Документы – вот они. На квартиру, на машину, на фирму. Мы копии сняли. А диски пока придержим. – Следователь подвинул ко мне по столу прозрачную папку с бумагами. – Под заказ парень что-то искал.

Мы допили пиво, Сергей Дмитриевич закурил, но, увидев, как я сморщилась, затушил сигарету.

– Вчера ничего особенного не случилось? Криминального? – спросил он.

– Нет, – честно призналась я. – Мама с папой помирились.

– Ладно, Настя, иди. Будет что нового – звони, телефон знаешь.

Я поставила пустые бутылки в пакет, проговорила дежурное «спасибо» и с удовольствием вышла из казенного учреждения с пустыми коридорами.

Домой я поехала на такси, могла себе позволить.

Дома папа, со Стервой на руках, дремал перед телевизором, Мила и мама возились на кухне.

Настроение резко пошло вверх, и очень захотелось погулять с собакой. Я не врала себе, мне хотелось «случайно» показаться тому парню с мастифом не в утреннем затрапезном виде, а подготовленной.

Мама и Мила слаженно мыли посуду, обсуждали тему цен на продукты, одежду и предметы быта. Слушать их не было сил.

Зубы были почищены два раза, косметика подправлена. Лицо смотрело из зеркала почти осмысленно, глаза не косили, руки не дрожали. Новые спортивные ботинки, горнолыжная куртка. Я готова.

Тихо сняв с папиных колен Стерву, я вышла на улицу. Сделала два круга вокруг дома. Интересующий меня объект отсутствовал. А жаль. Погода к середине дня разгулялась, солнце припекало, высушивая асфальт и золотящиеся листья. Я уже полчаса маячила перед окнами дома.

Днем любителей прогулок на поводке было мало, около нашего дома – ни одного. Я решила не расстраиваться и вернуться в лоно семьи.

У подъезда, глядя в лужу у себя под ногами, сидел на лавочке и курил утренний парень. Его огромной собаки рядом не наблюдалось, и парень не отвлекался ни на что, сосредоточился на своем отражении в дождевой воде. Но я знала, как привлечь к себе внимание, и обернулась к собаке:

– Стерва, иди сюда, милая. Стерва, перестань есть всякую гадость.

Не пришлось даже голоса повышать. Парень смотрел на меня и Стерву озадаченно.

– Слушай, ты сама ее так назвать догадалась или кто посоветовал?

– Ее назвала тетя. А как вашего борова зовут?

– Зорька.

Я махнула рукой, не веря. В кустах появилась огромная морда мастифа и уставилась на нас со Стервой плотоядным взглядом. Парень поцокал языком, и стокилограммовая махина, осторожно обойдя нас, уселась рядом с лавочкой, восторженно глядя на хозяина.

Я примерно так же была готова смотреть на парня, но сдерживалась.

Говорят, что для того, чтобы пожениться, люди должны подольше и получше узнать друг друга, проверить чувства. Может быть. Для женитьбы. Для того чтобы захотеть мужчину – сильно, до головокружения и дрожи в животе, – достаточно пары минут. Во всяком случае, так произошло сейчас у меня.

– А как вас зовут? – не удержалась я.

– Алексеем. А тебя как?

– Анастасия.

– Насть, ты вечером во сколько гулять выходишь?

– Вечером?

Что ему ответить? Что мне и сейчас уходить не хочется? Что я готова стоять перед ним до завтрашнего утра, только бы видеть его и слышать?

– Вечером как получится, но сегодня, ради вас, могу выйти ровно в восемь. Устраивает?

– Устраивает. Но лучше в девять.

Тем временем Стерва нагло обнюхивала огромную псину, не смеющую перекусить ее в одно сжатие челюсти в присутствии хозяина.

Я подхватила свою собачонку и прошла мимо Алексея, изо всех сил стараясь не показать, насколько мне бы сейчас хотелось вместо Зорьки сидеть у его ног, а потом дождаться приглашения в квартиру и там наблюдать за его жизнью. Может, он иногда бы меня гладил…