–  Давай подождем еще несколько минут, малышка. - Он обнял ее, а она откинулась на сиденье рядом с ним. Ее лицо пылало негодованием, тем не менее, оно все равно было прекрасно.

–  Это просто мерзко, папа.

–  Ну, может, учитель танцев еще позвонит сегодня или завтра и назначит новую репетицию.

–  Я не об этом, - глядя на него, произнесла она. У нее были голубые глаза матери и почти черные волосы. Он представил себе, как легионы мальчиков примерно ее возраста совершают ночью ритуальное самоубийство, лишь только подумав о ней. Она улыбнулась ему той широкой улыбкой, от которой его сердце всегда таяло.

–  Я имею в виду, ну...

–  Ты испугалась вчера?

–  Я никогда не задумывалась, насколько мы зависим от электричества! Скажем, вчера я не смогла помыть голову! Я не смогла бы высушить волосы, не смогла бы уложить их. Я собиралась побрить ноги, и, даже если бы я что-нибудь разглядела, та электробритва, что вы с мамой подарили мне, не работала.

–  В следующий раз побрейся безопасной бритвой, - посоветовал он ей, прижимая ее поближе. - Все будет хорошо. ФБР ведет расследование. Они найдут их.

–  Лучше бы их искали Клинт Иствуд и Чарльз Бронсон.

Он рассмеялся.

–  Мне послышалось, или ты и вправду не одобряешь тех, кто подарил тебе полную приключений ночь без электричества?

–  Когда их поймают, их надо запереть в темной комнате! Посмотрим, что они запоют в полной темноте.

–  Если "Макдональдс" работает, я куплю тебе кока-колу, идет? Договорились?

–  Договорились, папа, - и она быстро склонилась к нему и поцеловала его в щеку. "Макдональдс" работал. В течение дня дважды отключали электричество, один раз когда они пили кока-колу, которая превратилась в молочный коктейль.

Когда они добрались домой, Дэйв катался на улице на скейтборде. Элизабет рассказала Холдену, что Дэйв очень беспокоится, как бы местная телестанция не отключилась. Должны были показывать "Бен Гура", а по обществоведению задали на дом посмотреть этот фильм.

–  Что бы делала история, не будь на свете Чарлтона Хестона? прокомментировал Холден, открывая специальный дневной выпуск утренней газеты и кладя его на обеденный стол. Элизабет готовила индейку, ее запах разносился по всему дому.

–  Все та же ерунда, которую передавали по телевизору. В честь чего большой обед? Я знаю, что ты любишь индейку, но...

–  Я знаю: что, если выключат свет, да? Если я не успею, все пропало. Но, если его выключат, когда индейка будет готова, у нас будет все для бутербродов с индейкой. Понял? Я планирую наперед.

Он кивнул. Вошла Айрин, одетая в розовые штанишки и фартук до колен.

–  Поцелуешь папу?

–  Я помогаю маме.

–  Мама всегда целует меня, когда готовит. Ясно? - Он перегнулся через стол, Элизабет показала ему язык, рассмеялась и, наконец, поцеловала его. Он посмотрел на Айрин:

–  Вот видишь? Ну как теперь?

–  Ладно, хорошо. - Она дала ему поцеловать себя. Интересно, подумал он, Мэг уже дает ей уроки, как управлять мужчинами?

Громко хлопнула задняя дверь.

–  Дэйв! Не хлопай так дверью!

–  Извини, папа.

–  Он просто хочет сломать дверь, и все, - объявила Мэг, входя в кухню. - Давай я помогу тебе, мама.

–  Это я помогаю маме!

Мэг опустилась на колени перед Айрин.

–  Мы вместе будем помогать маме, малышка, - и она прижала к себе Айрин.

Дэйв молча вошел в кухню, его, как магнитом, влекло к холодильнику.

–  Отец Билла Барроуса говорит, что во всем виноваты коммунисты. Они подстрекают черномазых.

–  Отец Билла Барроуса не называл их черномазыми, так? И сам Билл тоже. Я прав?

–  Они странные, - ответил Дэйв уклончиво. - Ты думаешь, это работа профсоюзов?

–  Нет, - ответил Холден. - Я не знаю, кто виноват, но не думаю, что профсоюзы. И я не думаю, что коммунисты наняли чернокожих, чтобы они делали все это. Может, это марсиане. - Он рассмеялся.

–  Я прочитала эту книгу, ты знаешь? - начала Мэг. У нее была не очень приятная, но характерная для девочек ее возраста привычка заканчивать любую фразу на вопросительной интонации, независимо от содержания.

–  Книгу о марсианах? - спросила Элизабет.

–  Она за всю жизнь ни одной книжки не прочла, - уверенно заявил Дэйв.

–  Отпрянь, козявка, - парировала Мэг. - Как бы то ни было, это книга. Что, нашу страну уже захватили?

–  Марсиане? - переспросил Холден.

–  Нет. Коммунисты.