Муггси дал понять, что все прекрасно. Мейсон опустил его на землю и легонько шлепнул по хвостику.

Траск устало опустился в мягкое кресло у окна и развалился в нем. На боковом столике стоял телефон. Тут же лежала стопка из пяти одинаковых книг. Обложка сообщала, что это новый роман Мейсона Траска "Фортуната". Маленькая открытка на глянцевой бумаге информировала, что в августе книжные клубы страны признали "Фортунату" лучшей книгой месяца.

Мейсон надел очки, подтянул к себе адресную книгу, нашел номер телефона и набрал его.

– Лаура?

– Да. - Голос у нее был мрачным.

– Довольно противная личность по имени Джон Д. Харрис возьмет на себя заботы о мероприятии, как ты его называешь. Сегодня вечером Джерри доставят в часовню на Семьдесят девятой улице. Панихида начнется в четверть первого в пятницу. Пришлось согласиться с доводами Харриса - пусть лучше будет там, чем в квартире.

– Не спорю.

– Хорошо. Как ребята?

– Им придется рассказать. Завтра днем отец с матерью привезут их из Поулинга.

– Я могу сам поехать и привезти их.

– В этом нет необходимости.

– Если... если тебе будет легче, то можем пойти вечером пообедать или...

– Спасибо, не надо.

Мейсон вздохнул:

– Звони мне, если что. Я буду на телефоне.

Он положил трубку и вернул телефон на столик. Снял очки и засунул их в нагрудный карман. Затем откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. До этого тихого уголка не доносился шум улицы.

Вскоре Мейсон встал, подошел к проигрывателю и, не раздумывая, поставил Четвертую симфонию Брамса. Направившись в спальню, он разделся и лег на кровать.

Муггси запрыгнул туда же и расположился у него в ногах. Мейсон лежал, глядя в потолок и слушая тихую музыку, которая доносилась из-за открытой двери. Наконец он прикрыл глаза. Чуть погодя пластинка автоматически легла на другую сторону.

Мейсон уснул.

Проснулся он примерно в три часа дня от звонка в дверь. Открыв глаза, Траск продолжал голым лежать на постели, стараясь прийти в себя. Кто-то настойчиво жал кнопку звонка. Муггси зарычал.

Мейсон встал, накинул махровый халат и пошел к дверям. На пороге стоял симпатичный седой человек; отчаянно потея, он обмахивался дневным выпуском газеты.

– Боже милостивый, Мейсон, ты никак спал! Ведь в это время ты всегда на ногах! Прости. Когда ты долго не отвечал на звонок, я решил, что ты в саду.

Мейсон проморгался:

– Заходи. Прошлой ночью на меня свалились дополнительные хлопоты. Обычно после ночной смены в "Юниверсал" он спал с восьми до часу.

– Я тогда лучше пойду, - сказал гость.

– Нет, заходи, Макс. Все равно я собирался, проснувшись, звонить тебе. Для меня рановато, но ведь ты не откажешься от джина с тоником, не так ли?

– Материнское молоко, - сказал Макс и знакомым путем прошел в гостиную. - Уф, ну и жара. У тебя тут чистая фантастика. Ты знаешь, что друзья к тебе ходят лишь потому, что здесь так прохладно?

– Я часто думаю об этом, - отозвался Мейсон из кухни.

Муггси вылез из спальни, с подозрением посмотрел на гостя, но затем признал в нем друга. Подойдя, он поздоровался, вывалив язык из пасти.

Седоволосый человек дружески погладил Муггси.

– Какие у тебя последние сексуальные успехи, старина? Ты же никуда не выползаешь из этого садика!

Через мгновение появился Мейсон с высоким запотевшим стаканом с ломтиком лимона в нем для гостя и чашкой с холодным кофе - для себя. Приняв предложение устроиться в удобном кресле, гость снял пиджак и бросил его на диван. Он был шестидесяти с небольшим лет, чуть полноват, с румяным лицом. Его круглую, лунообразную физиономию не покидало сардоническое выражение, словно он смотрел на мир с иронической точки зрения, к которой примешивалась толика горечи. Голубые глаза с покрасневшими белками - то ли от солнца, то ли от непреходящей простуды - остановились на стопке книг.

– Как идет "Фортуната"?

– До ужаса хорошо, - сказал Мейсон, стоя у окна, через которое он разглядывал сад.

– Я и сам как-то испытал такой ужас! "Мои тридцать лет в роли портового репортера", сочинение Макса Уолтера. Продавалось по двенадцать сотен экземпляров. Понятия не имею, какого черта ты пишешь разные дурацкие заметки для "Юниверсал".

– Может, из-за неверия, что все это на самом деле. Но теперь, когда проданы права на кинопостановку... - Мейсон отошел от окна. - Я в самом деле собирался звонить тебе, Макс.