– Ну, говори!
– шумно выдохнул один из грабителей.
– Только не вздумай врать - пристрелю, как со баку.
– прохрипел Никодим.
– Сейф в спальне...

– В спальне.

– Ползи туда и показывай!

Я услышала, как колдун пополз, всхлипывая каждую секунду, потом шум. удалился, и на некоторое время все смолкло. До меня доносился лишь шум проезжающих машин с улицы. Примерно через две минуты в коридоре раздались голоса.

– Не вздумай звонить ментам, козел, - почти весело пригрозил один бандит, видимо, довольный добычей.
– Мы знаем, где ты живешь, если что замочим.

В ответ послышался судорожный вздох Никодима. Еще через секунду хлопнула входная дверь, и все стихло. Я тут же начала барабанить по двери.

– Никодим, открой, слышишь?! Никодим, умоляю тебя, отопри замок!

Наверное, решив, что хуже ему уже не будет, он подошел, повернул в замке ключ и отворил дверь. Боже правый! На его лице не было живого места. Губы разбиты, глаза заплыли, в них стояли слезы, нос свернут на сторону, все лицо и разорванный халат забрызганы кровью. Ужас! Я хотела прижать его к себе и пожалеть, но мне было не до этого.

– Где окна во двор?
– нетерпеливо выкрикнула я, отодвигая его в сторону.

– Там, - он слабо махнул рукой направо, в сторону кухни.
– А зачем тебе?

Я бросилась туда и прильнула к окну с грязным подоконником, на котором стояли пустые цветочные горшки. И как раз вовремя, потому что в этот момент из подъезда вышли два здоровенных парня в одинаковых спортивных костюмах, посмотрели по сторонам и быстро двинулись к выходу со двора. Лица я разглядеть не могла, один их них был рыжим, другой - темноволосым, оба высокие и накачанные. У рыжего на плече висела большая спортивная сумка. Дойдя до конца дома, они не свернули за угол, а подошли к темно-синей "шестерке", за рулем которой их поджидал сообщник, сели в нее и тут же уехали. Хорошо, я глазастая и смогла разглядеть номер, а то ищи потом ветра в поле. Я пошла к Никодиму. Он стоял в одних трусах над раковиной в ванной и со стонами смывал с себя кровь.

– Много взяли?
– сочувственно спросила я, разглядывая в зеркале его искалеченное лицо с измученными глазами.

– Все, - с неожиданной злостью бросил он, прижимая руку с водой к поломанному носу.
– Все, что у меня было! Деньги, золото, шкатулку - все выгребли, сволочи!

Меня словно током поразило, и все внутри опустилось - шкатулка! Эти мерзавцы утащили мою шкатулку! Я почувствовала слабость в коленях и присела на край ванны. Боже, неужели все мои усилия были напрасны и придется теперь гоняться по всей Москве за этими бандитами, чтобы предотвратить взрыв? Принес же их черт именно сегодня! Не могли зайти, к примеру, завтра, так нет же... У меня аж скулы свело от злости. И все этот Никодим виноват! Не запри он меня в кладовке, ничего бы не было, и сам бы не пострадал, и шкатулка была бы цела. Идиот!

– Что за шкатулка?
– спросила я, чтобы развеять сомнения.

– Малахитовая, - он начал полоскать водой рот и сплевывать в раковину кровавые сгустки.
– В ней хранилось одно очень ценное вещество. Без него я как без рук. Подонки! Оно же им на фиг не нужно - просто шкатулку взяли, потому что красивая. Деньги не так жалко, как эту вещь, понимаешь?

– Понимаю, - вздохнула я.
– Не нужно было меня закрывать.

– А что бы ты сделала?
– чуть не плача, воскликнул он.
– У них обоих пистолеты с глушителями были. Думал, убьют.

– Начнем с того, что я бы им дверь не открыла.

– Я же думал, это Ольга пришла.

– А в глазок посмотреть лень было?
– язвительно произнесла я, пытаясь собраться с мыслями и понять, что теперь делать и за что браться.

– Ну, я ж думал...

– Индюк тоже думал. В следующий раз будешь умнее...

– Что тут происходит?
– раздался удивленный Ольгин голос за моей спиной. Из-за шума воды мы не услышали, как она вошла в квартиру.
– Никодим, ты здесь?

Она отодвинула меня, увидела лицо своего возлюбленного в зеркале, и глаза ее ошеломленно округлились.

– Господи, кто это тебя так?
– она повернулась ко мне. Лицо ее пылало бешенством, глаза горели злобой.
– Это ты сделала, сука?
– медленно процедила она, сжав кулаки, и вдруг бросилась на меня, схватила за майку на груди и прижала к стене.
– Разорву, гадина!
– яростно прошипела она мне в лицо и, задрав колено, хотела ударить меня по бедрам. Я не стала ждать, пока мне станет больно, ткнула ей пальцами в солнечное сплетение, а потом звонко шлепнула ладонями по ушам. Этого было достаточно, чтобы глаза ее полезли на лоб, она отпустила меня, схватилась за уши, согнулась пополам, свалилась на пол и начала, хрипя, извиваться, как раненая змея. Колдун, повернувшись, с ужасом смотрел на свою телохранительницу. Потом перевел взгляд на меня, в глазах его стоял неописуемый страх - наверное, решил, бедный, что его опять начнут бить.

– Успокойся, Никодим, - приводя в порядок майку, сказала я.
– Просто твоя подруга очень нервная.

– Ты... ты...
– только и смог пролепетать он разбитыми губами.

– Ладно, разбирайтесь здесь сами, у меня есть дела поважнее, - я спокойно заглянула в глаза колдуна и тихо произнесла: - У тебя хорошая телохрани-тельница, береги ее.

Переступив через нее, я пошла в прихожую.

– Я понял, - донеслось до меня из ванной.
– Это ты все подстроила! Ты навела этих грабителей. Ольга, вставай, ее нужно задержать!