Шрифт:
* * *
Прерван бред на полуслове, Прерван шепот в полусне. Из не принятых условий, Из забытых капель крови Боль рождается во мне. Все легко возобновится, Только нужно от меня Вдруг в бессмыслицу влюбиться, Или просто с нею сжиться, Ею жить день ото дня. * * *
Прохожу по вечным закоулкам Звезд и черноты ночных небес. Радуюсь таинственным прогулкам Грустной бесконечности чудес. Радуюсь мгновеньям незаметным, Ветру, чья печаль меня несет, В сон последний, что не будет тщетным, В иллюзорный блеск небесных нот. Вот и все… и грезы поостыли, Видно жизнь не так уж дорога… И душа, в потоке звездной пыли, Мчится, ну а сердце тихо скрыли Памяти полночные снега. * * *
Священная бессмыслица во мраке Меня давным-давно уже ведет: Надежд пустых развенчивает знаки, И с суетой ужиться не дает. Укладываю снов заветный свиток На полку пережитого уже. И ворох поздравительных открыток Горит в моей задумчивой душе. Я скомканную вечность вдруг разглажу, Я на ее рисунок посмотрю… А из нее бессмыслица все та же Глядит в меня сквозь новую зарю. * * *
Снег падает и тает на земле, И также наша жизнь на ней проходит. И снова, снова к Господу уходит, Тоскующей звездою в серой мгле. Молитва согревает нас теплом. Пусть лики православные все строже, Но знаем мы теперь здесь, что дороже… И мы сгорим невидимым огнем. Так пусть свершится Божий, правый суд. Я помню «Откровенье» Иоанна… И всадники, как будто из тумана, Уж нас с тобою скоро призовут. * * *
Скучная, дождливая погода Вновь слова тоски и укоризны. Злоба, безнадежность и свобода От полуразрушенной отчизны. Я листаю этой жизни книгу Так спокойно, так неторопливо. Я, как прежде, неподвластен мигу, Чье дыханье суетно и лживо. Что ж, пойди найди мои высоты В этой искалеченной Вселенной. Имя есть, а прочее — пустоты… Есть лишь имя… то, что незабвенно. * * *
Сохраняя странную надменность, Ты глядишь из окон отстраненно. Веришь ты в мечты своей нетленность Так легко, светло и обреченно. Шорох, смерть в замке ключами "шарит". Все равно ведь попадет когда-то… И тебя мучительно изжарит В безнадежном пламени заката. Только ты блаженно улыбнешься, И шагнешь в межзвездное сиянье… И стихотвореньем обернешься, Или просто, разочарованьем. * * *
Строку, что кажется неверной, Я перечеркиваю снова, А может, сердце не готово К ее тоске святой, безмерной. Я равнодушно забываю Вселенную, что пала низко… А может, я не понимаю Как будущее стало близко. * * *
Стряхнув с себя извечную дремоту — Проклятье зачарованного места, Ты без конца разгадываешь: кто ты? И делаешь загадочные жесты. На месте уничтоженных иллюзий Ты строишь вновь обманчивые зданья. Ты посвящаешь строки легкой музе, И споришь с бесконечным мирозданьем. И в поисках шального вдохновенья Выходишь в вечность, будто на минутку… Коварная эпоха отчужденья Вот так с тобой сыграла злую шутку. * * *
Счет дням теряешь постепенно Во тьме сомнений и обид. Лишь одиночество Вселенной Тебя от гибели хранит. И нет ни холода, ни снега, Ни песен медленной весны… А только бесконечность бега, Да безысходность тишины. * * *
От жизни пустой и неяркой, От грусти своей неумелой Не жду никакого подарка. А просто шагаю я смело К весеннему небу, где грезы Блеснут, как в фонтане монетки, Где к звездам протянут березы Свои шаловливые ветки. * * *
От скуки небо смотрит свысока, И поднимается тоска из кресел. День пролетел — бессмысленно-невесел, Ночь скроет все — надменна и легка. Мне кажется, что снова неспроста Я брошен в этот мир предновогодний… Он мог бы называться преисподней, Когда б не видел дальний свет креста. * * *
Твое изображенье стерто, И гаснет в тысячах зеркал. А жизнь твоя — насмешка черта, И ночи ледяной оскал. Ты гибнешь в бездне фарисейства, На грани сумасшедших снов. Ты так устал от злого действа На протяжении веков. Тобой звезда упрямо вертит — Над счастьем светит и дрожит… Но мир твой одинокий к смерти Давно торопится, бежит…