– Позвольте, господа, я должен все это занести в протокол. Нужно записать. Вот так: «Пратакол за-се… «Засе» или «заси»? Засидания. Что у нас там первое?

– Я говорил, чтоб не приставали: локти на стол…

– Ага! Как же записать?… Не хорошо – локти. Я напишу «оконечности». «Протест против запрещения класть на стол свои оконечности». Ну, дальше.

– Стоб зениться…

– Нет, врешь, тайное равноправие!

– Ну, ладно, я соединю. «Требуем свободной любви, чтоб каждый мог жениться, и тайное равноправие полового вопроса для дам, женщин и детей». Ладно?

– Тепель пло молань.

– Ну, ладно. «Требуем переменить мораль, чтоб ее совсем не было. Дурак – это хорошо».

– И воровать можно.

– «И требуем полной свободы и равноправия для воровства и кражи, и пусть все, что не хорошо, считается хорошо». Ладно?

– А кто украл, напиши, тот совсем не вор, а про. сто так себе, человек.

– Да ты чего хлопочешь? Ты не слимонил ли чего-нибудь?

– Караул! Это он мою булку слопал. Вот у меня здесь сдобная булка лежала: а он все около нее боком… Отдавай мне мою булку!… Сенька! Держи его, подлеца! Вали его на скамейку! Где линейка?… Вот тебе!… Вот тебе!…

– А-а-а! Не буду! Ей-Богу, не буду!…

– А, он еще щипаться!…

– Дай ему в молду! Мелзавец! Он делется!…

– Загни ему салазки! Петька, заходи сбоку!… Помогай!…

Председатель вздохнул, слез со стула и пошел на подмогу.