Парочка выползла в холл, Гена заломил руки:

– Боже! Они еще прекраснее, чем я думал. Эйрейч! Итырамик! Очаровательные! Шикарные! Можно их потрогать?

– Пожалуйста, – милостиво согласилась я, – они не кусаются. Надеюсь, вы понимаете, что это не лошади?

– Ну конечно, – заулыбался Гена. – Эйрейч! Итырамик! Милые! Шерстка бархатная!

– И они не пони, – засмеялась я, – Гоша с Костяном ошиблись.

Гена обнял Рейчел за шею.

– Костян не очень хорошо видит, – признался он, – болезнь такая, когда цвета путаются.

– Дальтонизм! – воскликнула я. – Вот почему у мастера на ногах были разные сапоги!

Геннадий закивал.

– А Гоша близорукий. Поэтому они и ошиблись. Но они – лучшие мастера. Вы останетесь довольны. Я же вижу отлично и понимаю: – Эйрейч, Итырамик – олени. Карликовые. Читал о таких в журнале. Ну, прощайте, милые!

В последний раз поцеловав псов, Гена ушел, а я уставилась на собак. Олени?! Ну ладно, Рейчел рыжая, гладкошерстная, с поднятыми ушами, которые при сильно развитом воображении можно посчитать рогами. Но Рамик… Двортерьер покрыт густой шерстью, скорей уж он смахивает на карликового яка!

Чтобы не терять зря времени, я приготовила обед и в начале десятого позвонила Нине. Мы обсудили ситуацию и решили: я по-прежнему занимаюсь делом Ветрова, а Нина работает по поручению Рагозиной.

Я положила трубку, посидела пару минут, глядя в свои записи, и пошла в ванную.

Слишком много вопросов и ни одного ответа. Невозможно тянуть одновременно за все нити, нужно дергать их последовательно, иначе я запутаюсь.

Взяв зубную щетку, я выдавила на нее немного пасты и уставилась в зеркало. Итак, начнем от печки! Олег Ветров. Где случилась беда? На съемках. Вот оттуда и будем плясать. Мне надо задать несколько вопросов Ларисе, надеюсь, она даст на них исчерпывающие ответы. Прямо сейчас, не откладывая, звякну «носорожине», как ее величает актриса-недоучка Зина.

– Слушаю, – прохрипела Лара в трубку.

– Доброе утро! – воскликнула я.

– Утро добрым не бывает, – простонала Лариса. – Что надо? На будильник давно смотрели?

– Уже половина одиннадцатого.

– Еще полдень не пробило! – не успокаивалась толстуха.

– Ларочка, – нежно пропела я, – хочу сказать тебе «спасибо». Это Лампа, та женщина, которую ты вчера отправила к Римме Малявиной.

– А-а-а… – подобрела толстуха. – Встретились?

– Конечно.

– Поболтали?

– Женщина рассказала мне много интересного. Даже шокирующего.

– Ну и ладно. Теперь чего?

– Звоню поблагодарить.

– Из «спасибо» шубы не сошьешь!

– Осталось выяснить небольшое недоразумение, – я сделала вид, что не понимаю алчные намеки, – Римма-то вовсе не Римма.

– Да ну? – с отлично разыгранным удивлением отозвалась администратор. – А кто?

– Зина Кондратьева, студентка, недоучившаяся актриса.

– Ох и ни фига себе! – изобразила возмущение Лариса. – Обманщица! Постой, ты ничего не путаешь? Студентки все молоденькие девушки, а Малявиной далеко не двадцать.

– Понимаешь, Ларочка, – запела я, – Полина Яценко организует подставы…

Во время моего рассказа толстуха старательно ахала, охала, цокала языком и в конце концов заявила:

– И что ты собираешься теперь делать?

– Вот, позвонила тебе посоветоваться, – прикинулась я «валенком». – Яценко дурит народ. Может, в «Желтуху» обратиться?

– Как понимаешь, я не могу дать тебе такой совет, – с явной радостью подхватила Лариса, – сама ведь работаю в шоу. Но, на мой взгляд, поведение Полины ужасно! Я и не предполагала такого!

– Знаешь, Ларонька, – щебетала я, – нам не очень много платят.

– Аналогично, – кашлянула та.

– Если я открою тебе свою тайну, не выдашь?

– Я? Никогда! Железный сейф и тот болтливее меня, – заверила администратор.

– Я давно сотрудничаю с желтой прессой!

– Ух ты! – не скрыла своей радости Лариса. – Правда?

– В скандальных газетах платят огромные гонорары. За особо ценную информацию тысячи отваливают. Не рублей!

– Врешь! – с придыханием воскликнула администратор.

– Откуда, думаешь, у меня иномарка? – засмеялась я. – Благодаря газетным публикациям.

– Да ты че? – ахнула Лариса. – И столько дают?

– Мне странно твое удивление, – подлила я масла в огонь, – уж на шоу-то у вас невероятные оклады. Например, Яценко сколько получает?

– Это коммерческая тайна, – мрачно ответила Лариса. И не сумела сдержать злости: – Гадина! Но остальным копейки отслюнивают. Порой я думаю, что баба, которая туалеты в хорошей фирме моет, поболее моего имеет. Пашу с утра до ночи, перекусить некогда, а в ведомости хрен с морковкой.