Объявлен приказ о наступлении. Я и группа автоматчиков взяли полковые знамена (их у нас три - одно с орденом Красного Знамени, второе - от ЦИК СССР, а третье - от ЦИК Узбекской ССР), развернули их и пошли по траншеям. Бойцы и офицеры группами по 8-10 человек собирались у знамен. Проводились короткие призывные беседы, провозглашались лозунги. По сигналу осененные знаменем воины двинулись в атаку.

15 июля.

Часть вышла на новый рубеж. Идут бои за первые населенные пункты. Агитаторы подразделений пишут листовки-молнии о товарищах, отличившихся в деле, и передают их по цепи. Агитаторы тт. Скурский, Стад ник и Довгань не только показывают личный пример в бою, но и используют любую возможность, чтобы побеседовать с однополчанами, воодушевить их, провести короткую политинформацию. Они помогают командирам своевременно оформлять материал для представления отличившихся к награждению".

Начальник политотдела 3-й гвардейской армии генерал-майор Г. А. Бойко ознакомил меня с первыми политдонесениями, поступившими из частей и соединений. В одном из этих документов рассказывалось, что в 270-м стрелковом полку командир расчета ПТР комсомолец Евгений Долгов, подавший перед боем заявление о приеме в партию, смело и решительно действовал в наступлении. Получив ранение в правую руку, он не покинул поля боя, хотя ему дважды предлагали идти в медсанбат.

–  Я вступил в ряды партии, - заявил Евгений Долгов, - и свою принадлежность к ней готов доказать делами - буду сражаться с врагом до последней возможности. Я еще могу стрелять левой рукой и готов разить фашистов, пока хватит сил.

В том же полку сержант Дмитрий Полугодин заявил агитатору старшему лейтенанту Усманову:

–  Вы на собрании говорили обо мне, что я самый храбрый боец в роте. Возможно, что я такой похвалы пока не заслужил, но думаю, что заслужу. Я хочу идти в бой коммунистом и никогда не опорочу этого высокого звания.

Когда в ходе наступления роту остановил сильный огонь вражеского дзота, сержант Дмитрий Полугодин ползком приблизился к нему и забросал амбразуру гранатами. Фашистский пулемет смолк, и бойцы снова поднялись в атаку. Но сержант Полугодин погиб, ценою своей жизни проложив дорогу к победе.

В дни пребывания в 3-й гвардейской армии я ознакомился с положением дел в партийной организации саперной роты 106-й стрелковой дивизии. Когда парторг старшина В. А. Руденко принял партийную организацию, в ней насчитывалось пять коммунистов и три кандидата в члены ВКП(б). В ходе летнего наступления парторганизация, несмотря на напряженность боев, стала полнокровной - выросла до 22 коммунистов.

Перед началом атаки член партии Бывшовер под огнем противника быстро проделал в минном поле проход, дал возможность пехоте успешно продвинуться вперед и захватить вражескую траншею. Мужественно действовали в бою парторг Руденко, коммунисты Карташев, Челкин и другие.

Во время небольшой передышки в саперной роте накоротке прошло партийное собрание. Командир подразделения сделал доклад о личном примере коммунистов в бою. Воздав должное героям наступления, докладчик и выступавшие в прениях критиковали нерадивых. Так, например, член ВКП(б) Горбунов подверг резкой критике поведение коммуниста Сафонова, который небрежно отнесся к выполнению служебных обязанностей. При обезвреживании немецкой мины Сафонов по своей халатности и недисциплинированности получил легкое ранение. А мог поплатиться и жизнью. Этот факт послужил поводом для разговора о дисциплине и личной ответственности каждого коммуниста за общий успех.

Меня заинтересовала дальнейшая деятельность этой парторганизации. Я попросил начальника политотдела 106-й стрелковой дивизии снова побывать там. Он сообщил следующее. В саперной роте каждый член и кандидат в члены ВКП(б) показывал пример отваги, дисциплинированности и трудолюбия. Все коммунисты подразделения отмечены правительственными наградами. Под воздействием партийной критики исправился и Сафонов. Впоследствии он хорошо и дисциплинированно выполнял все служебные обязанности и партийные поручения. За мужество, проявленное в боях, и самоотверженное выполнение заданий командования Сафонов в числе других коммунистов был награжден орденом. Авторитет партийной организации, ставшей подлинной опорой командира, еще более возрос, повысилось и ее политическое влияние на солдатские массы.

Таких полнокровных и жизнедеятельных ротных и батальонных партийных организаций на 1-м Украинском фронте были тысячи. Собрания, являвшиеся школой воспитания, проводились регулярно. Порой коммунисты собирались накоротке, в перерывах между боями, а то и ночью, когда затихала перестрелка. Во время Львовско-Сандомирской операции в 3-й гвардейской армии на партийных собраниях обсуждались, например, такие вопросы: "Итоги боя и задачи коммунистов", "Об усилении агитационной работы в наступлении", "О росте партийных рядов", "Пропаганда героизма и боевого опыта", "Выпуск боевых листков и молний "Передай по цепи", "О выполнении коммунистами партийных поручений в бою" и другие.

Всюду на повестке дня стоял главный вопрос: об авангардной роли коммуниста в боевой обстановке. В ряде подразделений на партийных собраниях шел серьезный разговор о том, что некоторые солдаты пренебрегают самоокапыванием и маскировкой, что ведет к излишним потерям. Известно, храбрость в бою является важнейшим, но не единственным показателем передовой роли члена и кандидата в члены ВКП(б), а также комсомольца. Они призваны помогать командиру в поддержании дисциплины и порядка, показывать пример во всем, в том числе в самоокапывании и маскировке, закреплении завоеванных позиций, выполнении боевых заданий с наименьшими потерями.