— Да вы, Саша, патриот, браво. Но на всех направлениях трудно, в сфере микробиологии паритета всё-таки добиться не удалось. Правда, в семидесятых, начале восьмидесятых прилично сократили разрыв, но потом опять стали продувать. Однако в области эволюционной биологии мы давно вышли на передовые позиции. Шмальгаузен, Берг — это все наши светильники. Лысенко, кстати, тоже… Конечно, башка у него была полна бреда или, скажем, фантазий, но он проводил такие эксперименты, которые западным ученым даже в голову не приходили до недавнего времени. Например, в начале шестидесятых пересаживал ядра человеческих клеток, скажем из кожи, в яйцеклетки коров — по процедуре достаточно близкой современному «ядерному трансферу». А затем вполне оригинально стимулировал их развитие электромагнитными импульсами. И в матках коров начинали развиваться человеческие эмбрионы. Лысенко был уверен, что в целом организм коровы, а в частности ее матка, источают биологическую энергию, которая приведет к делению и дифференциации клеток, даже если генетически они от другого вида.

Гиреев взмахнул палочкой дистанционного управления и открылся один из шкафов. Там стояла большая банка с заспиртованным человеческим эмбрионом. Примерно пятимесячным. Если бы он рос себе дальше, то наверняка сделался бы минотавром — разведенные в стороны глаза, копытца на ногах и хвостик четко указывали на это.

– А в других случаях, Александр, в коровьей матке развивались человеческие эмбрионы как будто без отклонений от нормы. Но зато они быстро погибали. Дольше всех протянул эмбрион, который был назван «дедушка Л.». Если честно, то в данном случае в коровью яйцеклетку ученые подсадили клеточное ядро из тканей одной известной персоны, которые были особым образом сохранены в Институте Жизненных Процессов, то есть в бальзамологической лаборатории.

Гиреев открыл еще один шкаф и я увидел очень крохотную… известную персону, которая благодаря рожкам и копытцам изрядно напоминал чертенка.

– Таков был задел. А наш институт начал опыты как бы с другого конца. Мы стали пересаживать клеточные ядра одних животных в яйцеклетки других животных. В том числе и в яйцеклетку человека. Как раз перестройка пришла: всё меньше ресурсов нам выделяется, всё больше свободы творить-вытворять, что нам заблагорассудится. Никто не ожидал, что в последнем случае мы достигнем максимального прогресса.

В матках женщин-испытательниц развивались эмбрионы различных животных. Как ни странно мы потерпели неудачу с млекопитающими, рептилиями и птицами — иммунная система отторгала таких зародышей. Однако с примитивными животными типа червей, моллюсков и некоторых насекомых мы достигли больших позитивных результатов, особенно после того как стали применять стронциевую стимуляцию. Да, паразитические беспозвоночные имели максимальную совместимость с организмом человеком… Уже через пару лет работ с яйцеклеткой человека случилось так, что эксперимент вышел из-под контроля. Эпоха рыночных реформ началась, исследователи стали торопиться, чтобы поскорее коммерческого результата добиться… Женщина так сказать внутриматочно родила целый выводок пиявок и они буквально высосали ее. Я из-за этого эксперимента поседел. Испытательницу мы заморозили после смерти. Желаете взглянуть?

Гиреев направил свою управляющую палочку на большой холодильник.

Но я уже все представил и меня затошнило.

– Ой, не надо. Я предпочитаю живых женщин.

– Не надо, так не надо… К середины девяностых у нас подобным образом было успешно выращено немало тварей, в том числе скребней и онихофор с весьма неожиданными, но многообещающими свойствами. Но тут институт так зашвыряло рыночными волнами, что… и короче, несколько образцов ушло так сказать в естественную среду обитания. С результатом их свободной эволюции вы, Саша, одним из первых и ознакомились несколько месяцев назад.

У меня сильно заныло под ложечкой.

– Эти твари… частично люди?

– Можно с некоторой натяжкой сказать, что да. В их ген ом благодаря вирусным и бактериальным инфекциям попали чисто человеческие гены. В каком-то смысле они наши родственники, они нас чувствуют — я про квантовую телепортацию. Многие наши психические и социальные особенности вошли в их биологию. Но об этом после… А институт наш выжил, приватизировался, стал акционерным обществом, фирмой, концерном, перебивался с хлеба на воду, выращивал in vitro человеческие органы для американцев и кое-какую патогенную микрофлору для клиентов с юга. Потом получил крупный кредит от одного банкира с большими международными связями и крупный заказ от министерства обороны одной «молодой демократии», встал на ноги, я сделался его генеральным директором, дал ему название «Жизненная сила» и теперь мы, может быть, самое успешное заведение в России.

– А почему же самое?

– Потому что мы единственные, кто не боится нашествия. Мы хорошо знаем этих тварей, мы их изучаем, выращиваем, подбираем средства воздействия. Хотя генотип у них очень подвижный, наши генные карты отражают текущий момент. Ведь у нас тут установлен суперкомпьютер системы «гиперкуб», второй в мире по мощности, после Гарвардского. Вернее, сейчас первый. От Гарвардского одни угольки остались… Секвенатор ДНК — тоже лучший в мире уже неделю…

– Я все интересуюсь, собираетесь ли вы это нашествие останавливать — если у вас все лучшее в мире.

– Какой вы агрессивный. Конечно. По-прежнему собираемся, — успокоил меня Гиреев. — Остановим, после того, как увидим, что продукт стал лучшим на рынке.

Я, конечно, приберег пистон для Гиреева…

– А вы не чувствуете к червягам благородную ненависть? Ведь они же форменные паразиты.

– А кто не паразит, Саша? Все выдающие личности — паразиты. Они брали то, что другие не могли использовать, брали излишки и превращали в достижения. Поэт-писатель паразитирует на тяге людей к красивому к захватывающему, хотя практически сам ничего не придумывают, тянет сюжеты и фразы из народа. Вождь берет у людей силы, но концентрирует их и направляет на великие достижения. Бизнесмен старается взять всё у всех подешевле, желательно бесплатно, чтобы продать затем подороже — почитайте про Британскую Ост-Индскую компанию. Червяги берут чего-то у нас, но благодаря им формируется наша новая цивилизация.