Христиане хоть и состояли из людей самого разного происхождения, но твердо противопоставляли себя всем остальным: мы – христиане, а все остальные – нехристи, язычники. Языцы – это по-старославянски, а греческий аналог – этносы. Так христиане выделили себя из числа всех этносов Ближнего Востока и тем самым образовали свой самостоятельный этнос. Стереотип поведения у них был диаметрально противоположный общераспространенному.

Что делал нормальный классический грек римской эпохи, или римлянин, или сириец? Как он проводил свой день? Утром он вставал с головной болью от вчерашней попойки (и богатые, и люди среднего состояния, и даже бедные, потому что они норовили пристроиться к богатым в виде подхалимов, которых тогда называли «клиенты»). Рано утром он пил легкое вино, разведенное водой, закусывая чем-нибудь, и, пользуясь утренней прохладой, шел на базар, чтобы узнать новости (агора – рынок, а я говорю по-русски – базар). Там, конечно, он узнавал все нужные ему сплетни, пока не становилось жарко; потом он шел к себе домой, устраивался где-нибудь в тени, ел, пил, ложился спать и отдыхал до вечера.

Вечером он вставал снова, купался в своем аквариуме или, если были какие-нибудь бани поблизости, ходил туда, тоже новости узнавать. Взбодренный, он шел развлекаться – а в какой-нибудь Антиохии, Александрии, в Тарсе, уж не говоря о Риме, было где поразвлечься. Там были специальные сады, где танцевали танец осы – это древний стриптиз, и выпить было можно, и после этого танца можно было получить удовольствие за весьма недорогую плату. Потом он сам доползал или его доставляли совершенно расслабленного и пьяного домой, и он отсыпался. А на следующий день что делать? То же самое. И так, пока не надоест.

Может, кто-то и радовался такой жизни, а кому-то и надоедало – сколько можно? И вот те, кому надоедало, искали какого-то занятия, с тем чтобы жизнь приобрела смысл, цель и интерес, а это было очень трудно в эпоху Римской империи во II и особенно в III веке.

Заниматься политикой было слишком рискованно. А чем же еще? Наукой? Философией? – Не все способны. Кто был способен, тот занимался, но надо сказать, что во II–III вв. с наукой было примерно как у нас сейчас: когда делаешь посредственные работы, то тебя все хвалят, даже дают всякие награды, пособия, говорят: «Вот, постарайся, мальчик, вот, хорошо, вот перепиши, вот переведи». Но если человек сделал какие-нибудь открытия, то у него были все неприятности, какие только можно было устроить в древнем мире.

И поэтому с наукой было не так легко. И кроме того, человек, занимавшийся наукой, был в общем одинок, потому что, когда он учился, его обожал учитель, а когда он начинал говорить что-нибудь от себя, то учитель его уже ненавидел, и следующий учитель тоже, то есть он опять оказывался одинок. Что ему было делать? Выпить да сходить стриптиз посмотреть, чтобы утешиться, т. е. вернуться к тому, от чего он ушел.

А тут оказывается, что существуют такие общины, где люди не пьянствуют – это там запрещено, где никакой свободной любви, можно только вступить в брак или хранить целибат, где люди сходились и беседовали. О чем? О том, чего он не знал: о загробной жизни. Боже мой! Да ведь каждому интересно, что после смерти будет. «А вы, оказывается, знаете! Так расскажите!» Рассказать те умели и увлечь своими мнениями тоже умели. В наше время очень трудно кого-нибудь увлечь, тогда тоже трудно было. Но это были настолько опытные, настолько талантливые проповедники – христиане первых веков нашей эры, что они увлекали людей. Но подобные увлечения также приносили неприятности, поскольку римляне действовали согласно закону о том, что тайные общества запрещаются. Траян издал закон, запрещающий все общества, и тайные и явные. Даже общество пожарников было запрещено. И христиане рассматривались как тайные сообщники. Почему? Потому, что они по вечерам собирались, что-то такое делали, говорили, потом ели своего Бога – причастие, а потом расходились и чужих на свои собрания не пускали. Поэтому было приказано их казнить.

А в те времена в Римской империи желающих доносить на своих близких было более чем достаточно. Потек такой поток доносов на всех римских граждан и провинциалов, что Траян, испуганный, запретил принимать доносы на христиан. «Христиан, – сказал император, – конечно, надо казнить, но только по их личному заявлению. Вот приходит человек и заявляет, что он христианин, тогда его можно казнить и следует, а если он не говорит, а на него пишут – выкидывайте все доносы, хоть анонимные, хоть подписанные»[8].

К удивлению Траяна и римских прокураторов, оказалось огромное количество людей, объявлявших себя христианами и добровольно принимавших казнь. Позже преемники Траяна перестали соблюдать даже этот закон, потому что пришлось бы казнить очень много весьма толковых и нужных государству людей. Церковные христиане и близкие к ним гностики, а также манихеи – все подпадали под этот закон.

Христиане искали смерти, потому что в силу своей пассионарной одержимости так поверили в бессмертие души и загробную жизнь, что считали: мученическая смерть – это прямой путь в рай. Они даже требовали себе смерти[9].

Менее сильные пассионарии лояльно служили в войсках, в администрации, в правительственных органах, торговали, возделывали землю, и поскольку они не допускали разврата и соблюдали твердую моногамию, то быстро размножались. Женщина-христианка рожала мужу-христианину каждый год по ребенку, потому что считалось, что убивать плод в чреве – грешно, это равносильно убийству. А в это время язычники развлекались так, как принято в больших городах всего мира, и детей почти не имели. К III в. количество христиан выросло невероятно, но принципиальность свою они сохранили.

Случилось, например, в Галлии восстание багаудов (так называли повстанцев, боровшихся против римских латифундиалов), и надо было послать хорошие войска на подавление этого восстания. Восстание было не христианским по существу, но какая-то часть этих багаудов или их вождей были христиане. А может быть, и не были, а про них только слух прошел, что они христиане, которые убивают своих помещиков-язычников, что они действительно делали. Против них направили для подавления один из самых лучших и дисциплинированных легионов империи – десятый Фиванский легион. Те приехали в Галлию и вдруг узнают, что их посылают против единоверцев. Они отказались.