Серьезный научный острополемический труд, посвященный судьбе России и Российского государства в потоке мировой и европейской истории. С религиозно-философских позиций автор предлагает свое видение проблемы как перманентный конфликт православной России с Западом. Взяв за отправной пункт анализа старый спор западников и славянофилов, автор вносит в этот спор новый плодотворный материал. Книга дает обильную пищу для размышлений над такими актуальными сегодня вопросами, как основы самосознания русской нации, российского многонационального народа, место Российского государства в современном мировом сообществе и европейском геополитическом пространстве.
PS: Текст не вычитан.
Нарочницкая Н.А. Россия и русские в мировой истории. – М.: Междунар. отношения, 2003. – 536 с.
Нарочницкая Наталья Алексеевна ISBN 5-7133-1132-5
УДК 94 (470"18/19") ББК 63.3 (2)
ISBN 5-7133-1132-5
c Нарочницкая 2002 c Подготовка к изданию и оформление изд-ва <Международные отношения>, 2003
Светлой памяти моего отца.
академика
Алексея Леонтьевича Нарочницкого
посвящается
ОГЛАВЛЕНИЕ
Предисловие. 5
Раздел I. Спор о смысле человеческой истории 9
Глава 1. Возвращение историософии. 10
Глава 2. Россия и Европа: два пути искушения. 21
Глава 3. Закат Европы – восход <атлантизма> 63
Глава 4. Стереотипы русской истории 85
Раздел II. Россия и Европа: историческая встреча в <осевом> про– странстве Евразии. 99
Глава 5. От Руси к Великой России 100
Глава 6. Россия и мировой Восточный вопрос 147
Глава 7. Проект XXI века в итогах века XIX 169
Раздел III. Россия-СССР в мировой политике XX века 213
Глава 8. Между Первой и Второй мировыми войнами . 214
Версальский мир. Realpolitik и новая философия 214
Большевистская Россия в геополитике и идеологии поствер– сальского Запада. 235
Глава 9. Вторая мировая война 269
Идеология и проекты будущего за кулисами военного сотруд– ничества 269
Религиозно-философские основы мондиализма и пацифизма. Идея всемирной организации для <глобального управления> миром после Второй мировой войны. 280
Восточный вопрос в годы войны и после Победы. 298
Холодная война: старая Realpolitik и новая идеология . 333
<Левое> и <правое> в общественном сознании холодной войны:западная революция и советская контрреволюция . 343
533
Глава 10. Перестройка в свете западных универсалистских про– ектов . 359
Ступени глобализации 359
Постсоветская политическая семантика: опять о <левом> и <правом 379
Россия, СНГ и Запад: геополитический и историко-философ– ский аспект 385
Раздел IV. Поствизантийское пространство – объект мирового духовного и геополитического соперничества. 399
Глава 11. Россия в фокусе взаимодействия цивилизаций 400
Православие, славяне и ислам. 402
Православие и либерализм. 418
Глава 12. От Балтики до Черного моря. Россия и европейские члены СНГ. 429
Историко-философская .ретроспектива и геополитическая перспектива 429
Раздел V. Проект Мира III тысячелетия . 455
Глава 13. Демократическая Россия и итоги взаимодействия <но– вого> и <старого> мышления 456
Глава 14. Россия, Mitteleuropa и Балканы в англосаксонской <гео– политической оси> современной истории. 476
Глава 15. <Священная атлантическая империя> на пороге III ты– сячелетия 499
Новый <передел> мира. 499
Глобализация: христианский мир в либеральном универса– листском проекте 519
ПРЕДИСЛОВИЕ
Обществоведение, освобожденное от необходимости следовать только канонам марксизма, проделало немалый путь, вобрав в себя достижения западной науки, ознакомившись с новыми документами и историографией. Но при этом оказалось, что и западная общественная наука не стояла на месте – она также весьма существенно продвинулась, однако в прямо противоположном направлении, заметно восприняв категории исторического материализма. В то же время стало очевидно, что все серьезно документированные советские исторические работы, если отделить обязательную для своего времени идеологическую боевитость, отнюдь не потеряли свою значимость. Однако в наименьшей степени процесс освоения иной методологии и историографии был ориентирован на восстановление преемственности русской религиозно-философской и исторической мысли. Особенно это касается истории международных отношений, которая вообще редко рассматривалась на фоне эволюции религиозно-философской картины мира в человеческом сознании.
До недавнего времени дискуссии на мировоззренческие и исторические темы чаще разворачивались по российской традиции XIX века в <толстых> литературных и общественно-политических журналах, неизбежно отражая конъюнктурные пристрастия и склонность к политическим рецептам, нежели к фундаментальному осмыслению процессов. Хотя в этих обсуждениях иногда участвовали высокообразованные крупные русские умы, <историософия> Смутного времени чаще притягивала авторов, не имеющих системного гуманитарного образования, что вело к профанации глубочайших религиозно-философских тем. Разделение, незнание друг друга, взаимный снобизм по-прежнему характеризуют отношения между светской наукой и наукой церковной, развивающимися в Академии наук и в недрах богословских и православных высших учебных заведений, где читаются курсы по русской и всемирной истории, философской мысли и основам культуры.
Тем не менее опыт дискуссий на международных форумах демонстрирует значительное превосходство эрудиции и широты мышления российских ученых, причем самой разной ориентации, в то время как западная общественная <полевевшая> мысль, усвоившая, в свою очередь, роль монопольной обладательницы истины, знакомым образом застыла в упрощенных стереотипах. Поэтому сегодня, когда рос-
сийской науке с ее высокой культурой исторического исследования стали доступны новые пласты документов, историографии и свобода в изложении взглядов, именно отечественное обществоведение, инкорпорируя богатейшее русское религиозно-философское наследие, вводя разнообразные критерии исследования, может внести живую струю и утвердить правомерность добросовестной полемики разных мировоззренческих подходов. Хотя атеизм и религиозный индифферентизм, бывший для русской интеллигенции уже начала XX века, по горькому замечанию С. Булгакова, синонимом образования и просвещенности, сегодня в силу исторических причин стал первоосновой сознания и научной методологии, вопрос о соотношении современных историко-философских и социологических доктрин и христианского учения важен не только с точки зрения веры и судьбы христианства. Сопоставление категорий и ценностей современного общественного сознания с христианским наследием имеет огромное научное значение и не может не интересовать ученого-обществоведа – историка, философа, политолога, юриста, поскольку обществоведение по определению исследует воплощение в историческом процессе тех или иных идей.