Любишь меня?..

Аннотация

Человеку не дано предугадать, где он встретит того единственного, с кем пройдет рука об руку через всю жизнь. Вот и героиня романа, отправляясь на протокольную вечеринку, не предполагала, что встретит здесь мужчину, который кардинально изменит ее жизнь. А тот, познакомившись с девушкой, которую считал врагом, не подозревал, к каким результатам приведет задуманная им месть...

Сложные взаимоотношения героев развиваются на фоне мастерски закрученной интриги.

Пролог Сью покрутилась перед зеркалом. Пожалуй, для вечеринки она выглядит вполне сносно. Хотя, кто знает, что на уме у этих снобов, населяющих Бейдон-Хит. А они наверняка будут перемывать ей кости. Девушка вздохнула. Она никак не могла привыкнуть к мысли, что является полновластной хозяйкой шикарной трехэтажной виллы в престижном районе. Все случилось как в сказке о Золушке, только Сью была обязана своим замком не фее, а некоему пожилому джентльмену, с которым познакомилась во время авиарейса. Они летели из Бомбея, и одному из пассажиров стало плохо с сердцем. Его осторожно перенесли в служебный отсек, оказавшийся на борту врач оказал первую помощь и, придирчиво оглядев стюардесс, выбрал Сью в качестве сиделки. Джентльмену вскоре стало лучше, и они болтали обо всем на свете до самого Лондона. К обоюдному удовольствию выяснилось, что Мэттью Филдс — так звали пассажира — и Сью состоят в одной благотворительной организации. Затем мистер Филдс пригласил девушку на обед. Завязалось не тесное, но приятное знакомство. Прошло какое-то время, Мэттью умер, завещав Сью дом, оцененный в миллион фунтов стерлингов. А вздыхала Сью потому, что каждый раз, отвечая на вопрос, откуда у простой стюардессы такой дом, она честно рассказывала всю историю, но люди все равно многозначительно улыбались и делали грязные выводы. К тому же она не переносила завистников, а именно зависть читалась на лицах собеседников, когда те вдруг узнавали, что счастливица получила наследство стоимостью более миллиона фунтов. Но чего люди обычно не понимали, так это того, во сколько обходится содержание огромной виллы, особенно в таком престижном районе, как Бейдон-Хит, где существовали четкие правила насчет того, как должны выглядеть и дом, и сад. Молодой наследнице приходилось самой возиться в саду, сколько хватало сил, но ведь у нее еще была отнимающая много времени работа. И одна лишь помощь по уходу за газонами обходилась ей в целое состояние. Рано или поздно придется подумать о том, чтобы продать виллу. С этими невеселыми мыслями Сью отправилась на вечеринку в местный клуб. 1 — Откуда взялся этот красавец? — Понятия не имею. Но непременно выясню! Сью проводила взглядом двух дам, которые нетвердой походкой направились через зал к предмету своего разговора. И тут сердце девушки екнуло. Скорее, даже вообще остановилось. Почувствовав, что на него смотрят, мужчина повернул голову и встретился глазами со Сью. Классическая до банальности сцена — о таком Сью часто читала в романах, но не верила, что это может случиться в реальной жизни. И вот, пожалуйста, это происходит на самом деле! Она сразу же узнала этого человека. А вот он наверняка ее не узнал. Без формы Сью не узнавал ни один из бывших пассажиров — специфика профессии! Обычно она с радостью бывала на вечеринках. В приглашениях недостатка, слава Богу, не было, но этот прием — совсем другое дело. Прежде всего потому, что Сью здесь никого не знала. Гости разбились на тесные группки, неприступные на вид и потому не слишком располагающие к знакомству. Заинтересовавший Сью мужчина с глазами цвета неспокойного моря стоял в центре одной из таких компаний, а роскошная блондинка, затянутая в черное с блестками платье, смотрела на этого красавца как на самый желанный рождественский подарок. И не она одна. Этот человек оказывал почти гипнотическое воздействие на всех присутствующих дам. Как раз о таких говорят — хорош собой. Его нос, кажется, был когда-то сломан, однако асимметричность черт лишь усиливала чрезвычайную притягательность лица. Сью отметила широкие плечи и длинные ноги мужчины. Чувствовалось, что каждый мускул его тела натренирован до совершенства. Это не просто смазливый богатенький мальчик. Сразу видно — человек незаурядный. Настоящий мужчина — жесткий, сильный, уверенный. Незнакомец отвел глаза от белокурой секс-бомбы, которая что-то возбужденно нашептывала ему на ухо, и снова посмотрел на Сью. Насмешливо изогнув бровь, он ответил взглядом, в котором странно сочетались неприязнь и любопытство. Девушка поспешно уставилась в свой бокал, в котором не было ничего крепкого — только тоник с кружочком лимона. Самодовольный... не знаю кто! — сердито думала она. А ты, милая, приказала она себе, больше даже в его сторону не посмотришь! Он из тех, кто по-своему истолкует один-единственный взгляд и тут же отнесет тебя к своему любимому типу женщин — легкодоступных. Гул голосов, подогретых алкоголем, становился все громче. Размышляя, когда можно будет уйти так, чтобы это не сочли невежливым, Сью подошла поближе к эстраде, где приглашенные на вечеринку музыканты настраивали свои инструменты. Сегодня она встала в семь утра и всего три часа назад прилетела из Каира. С точки зрения здравого смысла вообще не стоило сюда приходить, но Сью не хватило духу пренебречь приглашением Ассоциации жителей округа Бейдон-Хит. Сью понимала, что никогда не сблизится с соседями, если и дальше будет пропускать все те мероприятия, которыми пестрел календарь светской жизни округа. Именно поэтому сегодня она и оказалась здесь — в неуютном одиночестве посреди роскошного зала местного клуба, вместо того чтобы улечься в постель. И тоже в полном одиночестве! Довольно скучная перспектива для двадцатипятилетней девушки, мрачно подумала Сью и еще раз пригубила тоник, который показался ей безвкусным и выдохшимся. — Похоже, здесь скучновато, не помешали бы какие-нибудь свежие впечатления, — раздался за ее спиной глубокий, уверенный голос. Еще не обернувшись, Сью знала, что он принадлежит человеку с глазами цвета неспокойного моря. Девушка заставила себя невозмутимо встретить его откровенно насмешливый взгляд и всем своим видом дала понять: «Вы меня не интересуете». Что было нелегко, так как мужчина прямо-таки излучал чувственность, от которой перехватывало дыхание. Работая стюардессой, она в полетах встречала интересных мужчин. Мужчин, которые полностью покоряют женщин, и те, что называется, начинают есть у них с рук. Мужчин, от которых Сью всегда бежала как от чумы. Мужчин, роман с которыми завершается разбитым сердцем! — Что вы имеете в виду? — холодно осведомилась она. — Разве не лучше сначала познакомиться, прежде чем я сделаю вам предложение? Значит, он ее не узнал! Не помнил, как она с самой лучезарной улыбкой ставила сок на его откидной столик. Это почему-то показалось обидным. Ничто так не задевает женщину, как то, что ее не запомнили! Пропустив мимо ушей заявление насчет предложения, девушка протянула руку. — Сьюзен Скотт. — Сьюзен, — медленно повторил он. Сью с удовольствием почувствовала, как крепко пожата ее рука, и еще острее ощутила неуверенность, которая не оставляла ее с того момента, как она увидела этого человека. — Вы мало похожи на англичанку, — заметил он. — Слишком смуглая кожа. Однако у обладательниц темно-каштановых волос должны быть карие глаза, не так ли? Карие и таинственные. А у вас — голубые. Ярко-голубые. Как небо над Средиземным морем. Сью еще никогда не встречала такого уверенного в себе мужчину. Она поймала себя на том, что перешла в оборону. — Я — странное сочетание, — услышала она свой голос. — Мама говорит, что не знает, в кого я. Девушка опустила взгляд и увидела, что он все еще держит ее за кончики пальцев. Его серые глаза насмешливо прищурились. — А что еще вы мне расскажете о себе, Сьюзен Скотт? Кроме того, что от прикосновения моих пальцев вы дрожите... Она с гневом отдернула руку. — Может, это от отвращения? Он расхохотался: — Не думаю. Конечно, если ваши глаза не лгут. Из-за того, что Сью позволила втянуть себя в эту игру, ее охватили растерянность и неловкость. — Вы думаете, это возможно? Чтобы глаза лгали? — Я не думаю, я знаю. Обман — это искусство, которым можно овладеть, как и любым другим, постоянно практикуясь. Сью чувствовала себя как человек, который попробовал топкую почву ногой и увяз по шею в болоте. — Высказывание типичного циника, — заметила она. Он пожал плечами, на его красивом смуглом лице промелькнуло удивление. — Мне тридцать четыре года, поэтому я циник. Сью засмеялась, тут же подсчитав про себя, что он старше ее на девять лет. — А почему одно вытекает из другого? Его глаза подернулись дымкой. — Я многое повидал в жизни, знал многих женщин и теперь меня почти ничто не удивляет. Но даже циников интересуют особы, которых раздирают противоречивые чувства. Теперь его голос стал каким-то томным, и Сью с ужасом поймала себя на том, что мечтает, едва проснувшись, слышать рядом этот голос, глухой и хриплый со сна. — Это меня раздирают противоречивые чувства? — прямо спросила она. — По-видимому, да. — Как это? — продолжала допытываться Сью, хотя внутренний голос советовал ей уйти немедленно. Пока она не запуталась окончательно в сетях его очарования. Он понизил голос, подчеркивая тем самым доверительность разговора. — Вы понимаете, что я опасен, вам хотелось бы испытывать ко мне неприязнь, возможно, даже ненависть. Но у вас ничего не выходит, верно? Черт побери, он совершенно прав! Сью изобразила безразличную легкую улыбку, которой обычно одаривала самых капризных пассажиров. — Господи, да зачем мне вас ненавидеть? Насмешливые искорки в его глазах погасли, и Сью поразило, как резко изменилось лицо мужчины — словно окаменело. — Понятия не имею, — медленно проговорил он, прищурившись. Сью почувствовала, что ее сердце отчаянно заколотилось, а кровь ударила в голову. Вот уж совершенно некстати. Интересно, что бы он сделал, если бы я объяснила ему: я веду себя так странно потому, что мне уже двадцать пять и больше всего я хочу оказаться в объятиях любимого человека и почувствовать его поцелуй на своих губах? Голос мужчины тем временем понизился до бархатного шепота: — Так скажите мне, Сьюзен Скотт, почему я вам так не понравился. Вот еще! Откроешь перед таким душу, и он вообразит о себе невесть что. Сью бросила на собеседника непонимающий взгляд: — Но, Боже мой, с чего вдруг мне невзлюбить вас? Я ведь и не знаю, кто вы. Понял ли он, что ее равнодушие — наигранное? Наверное, да. Судя по всему, он опытный сердцеед и хорошо изучил женщин. — Это легко исправить, — ласково заметил он. — Я — Ричард Макхэтти. Друзья зовут меня просто Дик. — Прищурившись, «просто Дик» явно ждал реакции Сью. Девушке, однако, фамилия Макхэтти ни о чем не говорила. Он не из среднего сословия, подумала она, это заметно по тому, как он держится. Но представляясь, он явно рассчитывал, что его имя произведет эффект. Значит, он знаменит? Ну и самодовольство! Даже если бы Сью слышала о мистере Макхэтти, она бы не призналась! — Рада познакомиться, — безразличным тоном сказала она, и тут же заметила, как его губы растянулись в усмешке, в проницательных глазах запрыгали ехидные и веселые огоньки. — Пожалуйста, зовите меня Диком. — Его бархатные интонации, заставляли ее сердце биться сильнее. — Если вы настаиваете, — чопорно отозвалась девушка. — Даже в мыслях не имел настаивать. — Он улыбался, как Чеширский кот. — Я всегда предпочитал настоянию убеждение. Нетрудно поверить! Сью чувствовала, что еще одна такая великолепная улыбка, и ее можно убедить сделать все, что угодно... — Не сомневаюсь, — вздохнула она. Дик бросил на нее задумчивый взгляд. — Примечательный клуб, — светским тоном заметил он, словно пытаясь перевести разговор на более безопасную тему. — Да, — согласилась Сью и обвела глазами зал с высоким белым лепным потолком и светлыми мраморными колоннами. — Больше похоже на церковь, чем на клуб, — с некоторым неодобрением заметила Сью. — Наверное, постройка этого заведения обошлась в целое состояние! — Не сомневаюсь в этом. Но это же Бейдон-Хит. Здесь живут люди не бедные. — Звучит так, словно вам это не нравится, — с любопытством отметила Сью. — Разве? — Он пожал плечами, затем остановил пристальный взгляд на собеседнице. — Я просто констатировал факт, — продолжил он несколько укоризненно. — Я не пытался давать оценок. Если бы я был против богатства и отдельных толстосумов, я бы не оказался сегодня здесь, верно? — Конечно, — рассеянно ответила Сью. Она не могла понять, почему общение с этим человеком вгоняет ее то в жар, то в холод, и никак не могла решить, находит ли Дика опасным или неотразимым, и от этого волновалась еще больше. — Итак, Сью... Вы позволите так вас называть? — Он улыбнулся. — Мы уже покончили с официальной частью, что будем делать дальше? Может, заморим червячка? До того, как Дик подошел к ней, Сью была не прочь отведать угощение, от которого ломились столы в соседнем зале. Но теперь, на удивление, аппетит совершенно пропал. Такое с ней случилось впервые! Если она и дальше будет находиться в обществе этого человека, то, возможно, скинет пару-тройку явно лишних фунтов. — Я не голодна, — отказалась она. — Вы меня разочаровали, — покачал головой Дик. — А мне казалось, что вы отличаетесь от остальных присутствующих здесь дам еще и тем, что умеете получать от еды удовольствие. — Не стоит говорить обо мне, как о случайно забредшем в стаю газелей слоне, — рассердилась Сью. Дик расхохотался: — Я вовсе не хотел вас обидеть. — Его глаза скользнули по ее фигуре. — Уверен, что многие мужчины весьма одобрительно отзывались о тех пышных формах, что я вижу перед собой. Вот опять. Он снова говорит с ней насмешливым тоном, от которого мурашки бегут по коже. Сью так и не смогла понять, есть ли в его словах что-то оскорбительное или нет. Так же, как не могла объяснить значение его взгляда. Дик как будто еще не решил, невзлюбить ее или... или... Вообще-то нельзя говорить такие вещи женщине, тем более если видишь ее первый раз в жизни. Нет, не первый. Пару недель назад она подавала ему сок во время полета в Афины. Но, вопреки ее тайной надежде, он так и не узнал ее. Быть стюардессой — все равно, что быть медсестрой. В униформе и те и другие на одно лицо! А пассажир, заигрывающий с хорошенькой бортпроводницей в самолете, едва ли вспомнит о случайном знакомстве, если встретит ее в миле от аэропорта. Забавно, но и Сью редко узнавала тех, кто бывал ее пассажирами. Однако Ричард Макхэтти — совсем другое дело. Такого, раз увидев, уже не забудешь... — Ничего подобного, — холодно отрезала Сью. — Я не поощряю подобные разговоры... — Нет? — поддразнил он. — Значит, у вас до невозможности скучная жизнь. — В его глазах читался какой-то вызов. — Согласна. — Сью мило улыбнулась. — К примеру, сейчас, когда я разговариваю с вами! Девушка заметила, что на мгновение его глаза потемнели, и удивилась. Да, разозлить его удалось. Но вот удалось ли уязвить самолюбие этого красавца? Тут же выяснилось, что у мистера Макхэтти трудно выбить почву из-под ног. Его гнев быстро улетучился, глаза весело заблестели. — Я не верю, что вам со мной скучно, Сью, — мягко сказал он. — Думаю, что скука — совсем не то, что вы сейчас испытываете! Какой же самоуверенный тип! — Вам такое даже в голову не могло прийти, верно? — холодно осведомилась она. — Я имею в виду, что женщине скучно в вашем обществе. — Верно, особенно если эта женщина демонстрирует все явные признаки сексуального возбуждения, — задумчиво проговорил он. — Может статься, вы принимаете желаемое за действительное, — выпалила Сью и тут же пожалела об этом. — Вот как? А что я должен думать, если глаза женщины темнеют от страсти, а губы невольно становятся мягкими и раскрываются в предвкушении поцелуя? Как ваши сейчас... К своему ужасу, Сью поняла, что совершенно бессильна перед охватившим ее желанием, а полной страсти голос Ричарда звучал в унисон с ее чувствами. Где же ее благоразумие и выдержка?! — Пре... прекратите! — взмолилась она, презирая себя за податливость, но не в силах ничего с этим поделать. Дик покачал головой. — На самом деле вы не хотите, чтобы я прекращал, правда? В том-то все и дело. Вам это нравится, Сью. Об этом говорит ваше тело, разве не так? Его глаза медленно прошлись по ней, с неприкрытым интересом задержавшись на груди. От кого-нибудь еще Сью такого бы не потерпела, но одобрительный взгляд Ричарда Макхэтти не вызвал у нее протеста. Сью со смущением чувствовала, что ее тело под бирюзовым бархатным платьем, которое подчеркивало ярко-голубой цвет ее глаз, предательски расцветает под этим изучающим и жадным взглядом. Ее грудь стала тяжелой от сладкой боли, которая в теперешней ситуации была скорее неуместной, чем приятной. И избавить от этой боли может только прикосновение Дика. — Вы всегда так ведете себя с женщинами, которых видите впервые в жизни? — с вызовом спросила девушка, чувствуя, что ее ноги стали ватными от желания. — Никогда, — вкрадчивым голосом ответил он, глядя, как зачарованный, на ее налившуюся грудь, обтянутую мягкой тканью. — А вы всегда так реагируете на мужчин, которых видите впервые в жизни? — Думаю, мне лучше уйти. Прежде чем мы дойдем до настоящих оскорблений... — Никуда вы в таком состоянии идти не сможете, — хмуро отозвался Дик и, прищурившись, посмотрел в ее широко раскрытые глаза. — Дайте это мне. Он ловко отобрал бокал с тоником, который Сью сжимала в руке как утопающий соломинку, и поставил на ближайший столик, затем обнял девушку, прежде чем та успела отстраниться. — Дик, пожалуйста... — зашептала Сью и почувствовала удовольствие от того, что впервые произнесла вслух его имя. Почему-то захотелось повторять его снова и снова как заклинание. — Что — пожалуйста? — спросил он, касаясь губами ее волос. — Пожалуйста, отпустите меня. — Тогда вы упадете, — в его голос закрались интимные нотки. — Разве нет? — Н-нет, не упаду, — неуверенно пробормотала Сью, понимая, что ему доставляет удовольствие наблюдать, как она теряет самообладание. — Судите сами. — Он ослабил объятия, и девушка почувствовала такую неуверенность, будто в первый раз встала с постели после тяжелой болезни. Она боялась, что осядет на пол, но Дик снова обнял ее. По сравнению с его силой Сью как никогда ощутила собственную беспомощность. — Вот видите, — укоризненно заметил он. Еще бы не видеть! У этого красавца хватило опытности понять, что с ней происходит, и он воспользовался этим, чтобы довести ее почти до потери чувств. — Расслабьтесь, — дружески посоветовал он. — Просто слушайте музыку. Сью не стала сопротивляться искушению и отдалась тому чувству, которое испытывала в ласковом и теплом кольце его рук и от легкого прикосновения его головы к ее лбу. Забыв об оркестрантах, девушка прислушивалась к более интересной и чарующей мелодии: биению его сердца и ритмичному дыханию. Их бедра невольно соприкоснулись, когда заиграл саксофонист. Сью понимала, что танцевать в таком состоянии не стоит, но вопреки опасениям, ничего возбуждающего в их танце не было. Просто мужчина и женщина покачивались в такт мелодии среди других пар. Бывало ли с ней такое прежде? Чувство, что она словно тонет в радости? Испытывала ли она раньше нечто подобное? Нет, никогда, черт побери! Сейчас Сью впервые почувствовала себя блестящей героиней всех любовных романов вместе взятых! Любовных романов? Здравый смысл вернул Сью от девических фантазий на землю. В ту же секунду саксофон издал последнюю тягучую ноту и замолчал. Девушка глубоко вздохнула и подняла глаза на своего кавалера. — Спасибо за танец, — запинаясь поблагодарила она. Его серые глаза смотрели загадочно. Он отнял ладони от ее талии. — Не за что. — Мне пора. — Вы уверены? Сью с горечью подумала, что вот это и называется ключевым вопросом. Честно говоря, ей хотелось остаться и танцевать с Диком всю ночь. Но нужно подумать и о своем самолюбии. Этот Макхэтти сверхпривлекательный тип, которому до сей поры все доставалось легко, даже чересчур легко. И если сейчас дать ему от ворот поворот, это будет хорошим уроком! — Совершенно уверена, — твердо ответила она. Дик кивнул: — Где вы живете? Сью прожила в этом районе всего полгода и еще не научилась легко отвечать на вгоняющий в краску вопрос о том, как простая стюардесса оказалась владелицей дома стоимостью почти миллион фунтов. Люди обычно строили самые дикие умозаключения, когда узнавали, что некий пожилой джентльмен, который был едва знаком со Сью, оставил ей в наследство такой дом! — Я живу здесь, — уклонилась она от ответа. — В Бейдон-Хит. — Понятно. Сью посмотрела Дику в лицо, ожидая увидеть удивление и вопрос, но напрасно. Девушка все еще испытывала сильную неловкость от того, что жила в районе, где все были не просто богаты, а богаты неслыханно. Разумеется, кроме Сью. Богатые люди выглядят не так, как простые смертные, у них своя, особая манера держаться. Сью не делала даже попытки скопировать повадки сильных мира сего и решила оставаться тем, кем была на самом деле — обыкновенной стюардессой, которой требуется некоторая смекалка, чтобы извернуться и оплатить все счета. Правда, следует признать, эта обыкновенная стюардесса живет в невероятно роскошном доме. Но правда и то, что его, скорее всего, придется продать. — Я провожу вас. — Нет! — выдохнула Сью с большим чувством, чем хотелось бы. Прогуляться при луне с таким красавцем, как Ричард Макхэтти?! Согласиться на эту романтическую прогулку — значит искать неприятностей! — А почему нет? — спокойно спросил он. Сью чувствовала, что перед ней человек упрямый, хотя раньше ему вряд ли доводилось часто пускать в ход настойчивость, если дело касалось женщин! — Разве нужна причина? Или вы считаете, что ни одна женщина в здравом рассудке не откажется от вашего предложения проводить ее домой? Дик пристально рассматривал ее, как рассматривают диковинных бабочек. — Вы пришли сюда не одна? — Неужели вы думаете, что я стала бы танцевать с вами, если бы пришла с другим? — резко спросила Сью. — Понятия не имею, стали бы или нет. — Он пожал плечами, ширину которых подчеркивал хорошо сшитый смокинг. — Кто знает тайные помыслы женщины, которая принимает приглашение на танец? Или мужчины, саркастически подумала Сью. — Например? Мимо проплыл официант с подносом, Дик взял два бокала с шампанским и предложил один Сью. — Например, продемонстрировать свою фигуру в облегающем платье. Это, возможно, ваш случай. Сью сделала большой глоток приятного игристого вина и с радостью ощутила прилив храбрости. — Это платье вовсе не облегающее! — заявила она. В его серых глазах промелькнуло веселье. — Будет вам, Сью, — с укоризной произнес Дик. — Возможно, его шили свободным, но если взять сочетание такой чувственной ткани, как бархат, и тела, словно с полотен Боттичелли, то получится именно такой эффект. — Вы хотите сказать, что я толстая? — Я хотел сказать, что вы чувственная, — промурлыкал он, кажется, искренне. — Вы сами спросили. Девушке пришлись по душе эти слова. Теперь мужчина, к которому она тщетно старалась почувствовать неприязнь, отчаянно заигрывает с ней, а ей все равно! Она, волнуясь, откинула прядь волос за плечо. — А по каким еще причинам женщины принимают приглашение танцевать? — Возможно, чтобы заставить своего приятеля поревновать. — Но у меня нет приятеля. — Сью готова была ударить себя за оплошность. Не следует выказывать себя бедной-несчастной! Или никому не нужной. Или и то и другое сразу! — По крайней мере сейчас, — непринужденно добавила она. — Значит, нет, — глубокомысленно произнес Дик. Надо срочно посмотреться в зеркало, забеспокоилась Сью. Не блестит ли у нее нос? Или вдруг тушь потекла? Может, что-то не в порядке, и поэтому Дик изучающе смотрит на нее? — Конечно, есть еще одна, самая простая причина для того, чтобы женщина пошла танцевать с мужчиной, — протянул он. — Какая же? — Думаю, вы сами знаете ответ. Он окинул ее долгим, пристальным взглядом. Сью сочла это вызовом и приняла его. — Не знаю. Его серые глаза блеснули. — Это же очевидно. Женщина просто не может отказать. Она хочет оказаться с мужчиной в постели... а танец — социально приемлемый заменитель секса. Это называется сублимацией, — насмешливо закончил он, а затем, увидев ее недовольство, прибавил: — Вы сами спросили, Сью. Он прав. Возможно, с ее стороны было наивно настаивать на ответе. Но тем не менее на наивные вопросы существуют вежливые ответы, верно? — Вы пытаетесь смутить меня? Но то, что он говорил, хотя и не было вполне приличным, вовсе не смущало, а возбуждало ее. Это какое-то сумасшествие! — Ни слова более! — твердо заявила Сью. — И я действительно ухожу. — Вы на машине? — Нет. — Тогда я провожу вас до дому, — сказал Дик и, увидев, как она уже раскрыла рот, чтобы запротестовать, покачал головой. — Темной ночью женщине лучше не ходить одной. Сью давненько не приходилось слышать ничего столь галантного. Правда, понятие галантности у нее всегда ассоциировалось с наивностью, а последнее уж никак не подходило к Ричарду Макхэтти! Чтобы посмотреть ему в глаза, Сью вздернула подбородок, и от этого движения ее каштановые кудри рассыпались по плечам. — Интересно, что для меня опаснее? — с вызовом спросила она. — Темная ночь? Или вы? — Вы говорите о разных видах опасности, милая, — заметил Дик с короткой усмешкой, от которой девушка почему-то растерялась. — Но я уверяю, что доставлю вас домой целой и невредимой. Вы удовлетворены? Сью пришло в голову, что слово «удовлетворена» едва ли уместно в данных обстоятельствах, но она кивнула. Дик поставил их бокалы на столик и с видом человека, привыкшего командовать, повел спутницу к дверям. Сью чувствовала, как колотится ее сердце. Успокойся, твердо сказала она себе, он же предложил просто проводить тебя до дому, а не толкает в пучину разврата. Окинув взглядом из-под темных густых ресниц его сильное, поджарое тело, Сью подумала — хотя это было совершенно на нее не похоже, — что, возможно, в этом варианте в разврате есть что-то привлекательное. — Вы пришли в пальто? — спросил Дик, открыв стеклянную дверь и впустив в холл струю холодного ночного воздуха. — Н-нет. — У Сью застучали зубы. Когда она шла на вечеринку, стоял приятный теплый звездный вечер. А теперь дул холодный, пронизывающий ветер. — Возьмите, вы замерзли. — Дик снял смокинг и накинул его на плечи девушки. Выйдя из клуба, он, словно зная заранее, в какую сторону им идти, повернул налево. Сью наморщила носик. — Вы как будто знаете, где я живу. — Что-то не так? Разве мы идем не в сторону вашего дома? — Но я не помню, что говорила вам, где живу. — Значит, все же сказали, — быстро ответил Дик. — Иначе откуда я мог бы знать? Действительно, откуда? Сью плотнее закуталась в смокинг, стараясь сосредоточиться на пейзаже, чтобы отвлечься от легкого и волнующего запаха мускуса с лимоном, исходившего от кожи Дика, но это оказалось непросто. По обеим сторонам дороги шли ровные ряды лавровых деревьев. Их неясные очертания поднимались вверх, к ночному небу, пряча огромные виллы от любопытных глаз. То здесь, то там живая изгородь прерывалась массивными воротами, при виде которых сразу же приходили на ум цепные псы, готовые прогнать грабителей, а также зевак, жаждущих посмотреть на дома, а зачастую и на знаменитых хозяев. Вообще-то Сью давно казалось, что слова «дом» недостаточно, чтобы описать роскошные виллы Бейдон-Хит. В самой маленькой из них насчитывалось шесть спален. А в самой большой — двадцать две! Несколько раз Сью и Дика обгоняли большие, роскошные, дорогие автомобили. Сидевшие за рулем, видимо, недоумевали, почему эта пара идет пешком, вместо того чтобы ехать! У развилки шоссе, ведущего в Лондон, девушка остановилась и указала на извилистую подъездную дорожку. — Вот там мой дом. Дик тоже остановился и повернулся к спутнице. В бледном свете луны по четким чертам его лица пробегали тени. — Вы помните, что мы уже встречались? — вдруг спросил он. Сью не смогла сдержать улыбку, она невольно обрадовалась, что этот человек все-таки запомнил ее. Конечно, принимая во внимание его непомерное самомнение, лучше было бы притвориться, что она его совершенно не помнит. Но Сью никогда не умела обманывать, а мысль, что Дик поймает ее на лжи, почему-то приводила девушку в ужас! Она кивнула, и по ее роскошным волосам пробежали лунные блики. — Да, помню. Мы встречались во время рейса Лондон — Афины, верно? — А, так вы запомнили... — Да. — Но не стали об этом упоминать. — Как и вы. — Сью прямо посмотрела на него. — Может, я думал, что вы навряд ли запомнили одного из многих пассажиров, — каждую неделю перед вами мелькают тысячи лиц. — Это вас-то не запомнить? — Сью изобразила бледное подобие улыбки. — Будет вам, мистер Макхэтти — не скромничайте! Вы — человек запоминающийся, и я не сомневаюсь, что об этом вам говорили очень многие женщины. Я прекрасно вас запомнила. Вы несколько раз просили меня принести томатный сок. — Боже мой! — насмешливо воскликнул он. — Какая у вас память! — Он вопросительно поднял темные брови. — А почему вы гневно сверкали глазами всякий раз, когда я заказывал томатный сок? Девушка смутилась: — Это не имеет значения. — Имеет, имеет. — В темноте его глаза казались холодными и блестящими, как мрамор. Сью уже поняла, что этот человек не успокоится, пока не получит ответы на все свои вопросы. Она решила сдаться без борьбы. Настойчивость этого красавца-пассажира, казалось, не имеет границ. — Если вам непременно нужно это знать, то я подозревала у вас некие намерения. — Какие намерения? — переспросил он каким-то странным, звенящим голосом. — Что именно вы хотите сказать? — Это, правда, неважно. — Нет, важно. Скажите. Сью удивилась его настойчивости, но не понимала, чем это вызвано. — Хорошо. Раз вы настаиваете, я скажу. Дело в том, что томатный сок мы держим на нижней полке тележки, так как его просят реже всего. Некоторые пассажиры мужского пола это заметили и стали заказывать томатный сок, чтобы... чтобы... — Сью увидела, что его губы презрительно поджались, и от смущения у нее пропал голос. Ну почему она не может держать язык за зубами? — Чтобы заставить вас нагнуться? — язвительно закончил Дик. — Ну да, — призналась она, желая провалиться сквозь землю от стыда. — Вы действительно подумали, — уничижительным тоном заговорил он, — что я могу опуститься до такого мальчишества? Если бы я вправду захотел рассмотреть ваши трусики, разве мне понадобилось бы для этого, рискуя здоровьем, наливаться томатным соком? Кроме того, укороченные доспехи, которые служат вам формой, оставляют очень мало секретов! — Да как вы... вы... — Сью, потеряв от гнева голову, замахнулась, чтобы влепить ему пощечину. Но у Дика оказалась куда более быстрая реакция, он легко перехватил ее руку в запястье и притянул девушку к себе. Он смотрел на Сью сверху вниз, и его какая-то хищная улыбка одновременно и пугала, и вызывала у нее желание поцеловать Дика. — Кто «вы...»? — передразнил он. — Животное? Варвар? Мерзавец? Или все вместе взятое? Что ж, Сьюзен Скотт, вы хотите на меня злиться? Тогда почему бы не дать вам серьезный повод? И Дик сделал то, чего Сью ждала от него весь вечер. Он обнял ее и с силой прижался губами к ее рту в поцелуе, от которого девушка затрепетала. Сью почувствовала головокружение. Когда их языки встретились, у нее возникло отчаянное желание прижаться к Дику как можно крепче и никогда не покидать его объятий. Он сделал невольное движение бедрами, дав понять, что возбужден не меньше нее. Она вдруг осознала, что ситуация быстро выходит из-под контроля, и в голове у нее прояснилось. Пропали вспышки желания, и Сью заставила себя вспомнить, как этот человек только что оскорбил ее. И несмотря на это, она безропотно целуется с ним! Девушка отпрянула. — Не знаю, что вы там о себе возомнили, но... — Только, пожалуйста, избавьте меня от истерики, — холодно перебил он и демонстративно зевнул. — Когда же наконец вы, женщины, поймете, что поздно заявлять о своем нежелании, когда все уже произошло? В особенности, — оскорбительным тоном протянул он, — когда ваше желание было более чем очевидным? А какой был поцелуй! — Его глаза сузились от удивления, когда он увидел растерянное лицо Сью. Уже более миролюбиво он предложил: — Идемте, я провожу вас до двери. — Неужели вы и вправду думаете, что я позволю вам даже близко подойти к моему дому после всего этого?! — негодующе выпалила она. — А почему бы и нет? — Казалось, он озадачен. — Потому что это не в моих правилах — подчиняться каждому неизвестно откуда взявшемуся герою-любовнику. Уж не считаете ли вы, что первобытные манеры обеспечат вам победу над любой женщиной? — А вы что, хотите сказать, что мои первобытные манеры пришлись вам не по вкусу? — насмешливо протянул Дик, и его глаза блеснули, когда он вспомнил доказательства обратному. Щеки Сью вспыхнули, подтверждая его правоту, и тогда он оскорбительным тоном прибавил: — И, возможно, не только мои. — Наверное, вам лучше уйти, — сквозь зубы процедила девушка. Прежде чем я скажу что-нибудь, о чем потом пожалею, прибавила она про себя. — Спокойной ночи, Сью. — Куда... куда вы идете? — Домой. — Он вопросительно изогнул черную бровь, явно заинтригованный. — Если только ваш вопрос — не замаскированное приглашение остаться. — Где... где вы живете? — занервничала Сью. — В этом районе? Дик улыбнулся. — Боюсь, что да. Но только временно, понимаете ли. Я остановился в доме Руперта Уордена. Вот так сюрприз! — Но... это же соседний дом! — выпалила Сью. — Рядом со мной! — Вот именно. Мы теперь соседи. — В глазах Дика плясали задорные огоньки. Она попыталась представить жизнь по соседству с Ричардом Макхэтти и ощутила смутный страх. — С-соседи? — запинаясь, пробормотала она. — М-да. Разве это не чудесно?! 2 Сью, ругая себя за вчерашнее поведение на чем свет стоит, толкала тележку по проходу между рядами кресел. Возможно, Ричард Макхэтти прав, подумала она и одернула свою крошечную юбку. Эти коротенькие желтые мини, отороченные голубым кантом, действительно оставляют мало секретов. А, может, все дело в ее довольно пышных формах, поэтому на ней мини и кажется слишком коротким? Да зачем ты вообще думаешь о Ричарде Макхэтти, сердито спрашивала себя девушка. Едва с ним познакомились, как этот самодовольный красавец полез целоваться, даже не спросив позволения, а ты, дурочка, потеряла голову. Он, как ловелас со стажем, особого значения этой встрече, конечно, не придал. И особого уважения к тебе, между прочим, не выказал. И ты его просто терпеть не можешь, яростно убеждала себя Сью. Но беда в том, что даже если без конца твердить одно и то же, вовсе не обязательно поверишь в это. Ночью перед полетом Сью никак не удавалось заснуть, она то колотила с непривычной злостью подушку, то прижималась к ней, словно это была не подушка, а Ричард Макхэтти. Сон сморил Сью незадолго до того, как прозвенел будильник. Девушка едва смогла встать с постели, а ей еще предстоял рейс в Мадрид, а оттуда в Париж. Сью дотолкала тележку до кухонного отсека. Там уже ждала Линда, лучшая подруга, которая была занята тем, что вытаскивала из банки оставшиеся оливки и быстро-быстро пережевывала их, словно хомячок. Сью любила свою работу, а летать с друзьями было еще приятнее. Они с Линдой поступили в компанию «Бритиш Эйруэйз» в один день, почти семь лет назад. — Ты ужасно выглядишь. — Линда протянула подруге оливку. Сью жестом отказалась. — Ты что, совсем не спала? — Можно и так сказать, — вздохнула Сью. — Для этого были причины? Ох уж эти причины! У нее и так репутация женщины, которой не везет на романы, поэтому не стоит рассказывать, что она потеряла сон из-за какого-то случайного знакомого! — Не переживай, — махнула рукой Линда. — Я знаю, что может поднять тебе настроение. Точнее, кто. Ты уже видела его? Сью с раздражением начала снимать пустые подносы с тележки. Господи, ну почему пассажиры тушат сигареты о вишневые пирожки? — Кого? — рассеянно спросила она. — Неужели наш капитан изволил выйти из кабины? Может, он даже мило улыбается и вежлив с пассажирами? — Нет! — засмеялась Линда. — Чудес не бывает! Я говорю об одном парне из салона первого класса. — Я в первом классе сегодня не работаю, — терпеливо напомнила Сью. — Анна и Лиз — тоже, но им это не помешало по очереди заглядывать туда и смотреть на него. Точнее говоря — пожирать его взглядом! — Я никогда не пожираю пассажиров взглядом, — надменно произнесла Сью. — Это непрофессионально! Линда покончила с оливками и принялась помогать подруге. — Все верно. На пассажиров ты не смотришь — и все же один из них оставил тебе в наследство умопомрачительный особняк стоимостью в миллион фунтов! Здорово устроилась, дорогая! Сью не обратила на колкость внимания, поскольку устала объяснять, откуда взялся этот подарок судьбы. Тем более что Линда отлично знала всю историю и была рада за подругу. — Как у тебя с матерью? — продолжала болтать Линда. — Она уже оценила великолепное наследство? — Не-а, — хмуро ответила Сью. — Даже слышать об этом не хочет. Я пыталась ей объяснить, что за этим не стоит ничего дурного, но, кажется, она мне не верит. — Со временем успокоится, — утешила Линда. — К тому же она не часто приезжала к тебе и тогда, когда ты снимала квартиру, верно? — Не часто, — печально согласилась Сью. — По-моему, она предпочитает одиночество. — Не в пример тебе, — улыбнулась подруга. Сью пожала плечами. — Я тоже теперь мало с кем общаюсь — все свободное время отнимает этот дом. Он такой огромный! — Бедненькая! — поддразнила Линда. — Переезжай ко мне! — вдруг предложила Сью. — Там полно места. Линда отрицательно покачала головой. Она была помолвлена и ни с кем не желала делить общество жениха, даже с лучшей подругой. — Подыскиваешь себе кроткую горничную? — отшутилась она. — Ничего не выйдет! — Сью. Почувствовав мягкое прикосновение к плечу, девушка обернулась. Это был Рэй, старший над обслуживающим персоналом. — Надо помочь в первом классе, — сказал он. — Они с ног сбились. Линда многозначительно подмигнула подруге. — С удовольствием, проворковала она. — Уже иду, Рэй. Тот предупреждающе поднял руку. — Пусть лучше пойдет Сью, ладно? Она, по-видимому, единственная разумная женщина на борту. — Спасибо, Рэй! — просияла Сью. — Наконец-то мои достоинства нашли признание! Уж не означает ли это, что мне светит повышение? — Это означает, — рявкнул Рэй, — что ты единственная на борту, кто не подошел к красавчику из первого класса с каким-нибудь дурацким предлогом. А предлоги эти такие глупые, что он, наверное, от души потешается! Не понимаю, что они в нем нашли! Мне нужен кто-нибудь, кто не одуреет от одного взгляда на него! Поэтому приведи себя в порядок и иди туда, ладно? — Ужас, — проворчала Сьюзен, но тем не менее подкрасила губы и забрала в черепаховую заколку одну особенно непокорную прядь. Затем направилась в салон первого класса. Она непроизвольно посмотрела на второй ряд справа, где, по словам Линды, сидел тот... тот... Сью покрылась холодным потом и, прогоняя наваждение, потрясла головой. Она сделала глубокий вдох, закрыла глаза, затем открыла и снова посмотрела в сторону пассажира. Это был он. Конечно, он. Ее рейсом летел Ричард Макхэтти, и если не сбежать, пока он ее не заметил, то придется прислуживать ему и... — Стюардесса, будьте добры, — послышался знакомый насмешливый голос, и Сью, к своему ужасу, увидела, что темная голова повернулась в ее сторону, а взгляд серых глаз устремлен прямо на нее. На мгновение у нее появилось искушение сделать вид, что она не расслышала, развернуться и убежать в другой конец самолета. Но, разумеется, нельзя так поступить. В авиакомпании она была на хорошем счету и, черт ее побери, если она испортит себе карьеру из-за Макхэтти! Машинально одернув юбку, девушка легким шагом подошла к Дику и одарила ледяной улыбкой. Сью надеялась, что никто, кроме него, не поймет, что в этой улыбке кроется чувство собственного превосходства. — Да, сэр? Чем могу вам помочь? — Можете помочь, если расстанетесь с этим надутым видом, — тихо ответил он. — Если у меня надутый вид, сэр, то только потому, что здесь распоряжаюсь я. Дик бросил на нее невинный взгляд. — Вы пытаетесь поставить меня на место? — Да. — Так мне и показалось. И тут у Сью зашевелилось подозрение. За последние две недели Ричард Макхэтти уже второй раз летит ее рейсом, а ведь раньше она никогда его не встречала. — Вы что, преследуете меня? — прямо спросила она. Последовала едва заметная пауза. На мгновение его лицо окаменело, в глазах появилась напряженность. Но тут же взгляд мужчины прояснился и стал веселым. — Ваша мания преследования — это что, профессиональное заболевание? Наверное, мисс, вас постоянно преследуют? — с издевкой спросил он. — О, как смешно! — Должен вам сказать, что несмотря на мое восхищение этими рассыпанными в беспорядке кудрями, голубыми глазами и великолепными формами, — его глаза блеснули, — я все же вряд ли стал бы летать из одной европейской столицы в другую с единственной целью — увидеть вас. Он повернул дело так, что ее вопрос показался совершенной глупостью. — Наверное, вы правы. — Сью заставила себя замолчать и стала ждать его просьб. Странно, но никогда раньше ей не казалось унизительным обслуживать пассажиров. До сих пор. В первый раз в жизни было неприятно стоять, растянув губы в вежливой улыбке, вместо того, чтобы выпрыгнуть с самолета и хоть так оказаться подальше от Ричарда Макхэтти! А тот лениво вытянул вперед ноги. Ряды кресел в первом классе были расположены так, чтобы оставить пассажирам побольше места. Но Дику этого пространства едва хватало, чтобы удобно устроиться. Он перехватил взгляд девушки, устремленный на его бедра, и игриво блеснул глазами: — Вам доставляет удовольствие разглядывать мои ноги, мисс? В том-то и беда, что доставляет! Мысли Сью насчет Дика не отличались невинностью. И больше всего девушку тревожила двойственность ее отношения к великолепному мистеру Макхэтти. С одной стороны, ей хотелось пинками загнать его в хвост самолета, в багажный отсек — в наказание за наглость и откровенное желание вогнать ее в краску, а с другой стороны... Сью каким-то образом удалось не покраснеть и ответить спокойным, пустым взглядом. — Я просто задумалась, сэр. — Значит, нет? — тихо спросил он. — Нет, — невозмутимо ответила она. — Лжете! — едва не рассмеялся Дик. — Мистер Макхэтти... — О, пожалуйста, зовите меня Диком. Мы ведь... гм... знакомы достаточно коротко, чтобы не соблюдать церемонии, не так ли? Сью продолжила свою речь, словно он и не перебил ее намеком на вчерашние страстные объятия: — ...мне платят не за то, чтобы пассажиры оскорбляли меня, независимо от того, в каком салоне они летят. Вам понятно? — Да, мисс, — кротко ответил он. Сью только сверкнула глазами. Ей потребовалось усилие, чтобы сдержаться. Огромное усилие. Ее страшно раздражало собственное желание повторить сцену вчерашнего прощания. — Что желаете? Шампанского? — Не хочется, — он пожал плечами. — Шампанским обычно что-нибудь отмечают, а что нам сейчас праздновать? Я сижу в этом кресле, а вы стоите в проходе в этой вашей дурацкой форме... — Форма вовсе не дурацкая. Просто... Словно направленные одной неведомой силой, глаза обоих опустились на шафранно-желтый с голубым кантом жакет и такую же юбку Сью. Очень короткую. Еще никогда в жизни девушка не стеснялась своих бедер — довольно плотных, если честно, так как она совсем не походила на своих скелетоподобных коллег. — Кажется, чуть короче, чем следует? — участливо спросил Дик, а его взгляд с неподдельным интересом прошелся по ее ногам. — Хотя с места, где я сижу, почти не видно... — Вы... — с жаром начала Сью. — Что-нибудь не так, сэр? К креслу Дика неслышно подошел Рэй. Он вопросительно посмотрел на Сью, и у нее упало сердце. Ну все, подумала она. Сейчас этот негодяй наговорит Бог знает что, а ей даже нечего будет сказать в свое оправдание! Стюардессам предписывалось никогда, никогда, никогда, что бы ни случилось, не пререкаться с пассажирами! Девушка беспомощно вздохнула, увидев, как Дик открыл рот. Перед ее глазами предстала неизбежная картина того, что последует за заявлением пассажира о том, что его оскорбили. Спасибо тебе, Господи, за наследство, подумала Сью с каким-то мрачным юмором. Я, на худой конец, смогу продать дом, а на проценты с полученного капитала проживу до тех пор, пока не решу, что делать дальше... Голос Рэя вывел ее из задумчивости. — Это здорово, — с сияющей улыбкой обратился к ней Рэй, что было на него не похоже. — 3-здорово? — в замешательстве переспросила Сью. — Что — здорово? — То, что ты сегодня ужинаешь с мистером Макхэтти. Он из Мадрида летит в Париж нашим рейсом. — Я иду ужинать с мистером Макхэтти? — с недоверием переспросила Сью. — Сегодня? Рэй был в некотором замешательстве. — Но он же сказал... — О, Сью любит разыгрывать, — в ласковом голосе Дика слышалась стальная нотка. — Не так ли, милая? От такой фамильярности Рэй едва не выронил бутылку вина. — Значит, вы знакомы? — с любопытством спросил он. — Мы соседи, — пояснил Дик. — Вот как... — Казалось, Рэй сильно заинтригован. — Вы тоже живете в Бейдон-Хит? Дик улыбнулся: — Только временно, пока не подыщу себе дом, который захотел бы купить. Сейчас я снимаю виллу моего друга, который уехал на всю зиму. Наверное, на какой-нибудь экзотический остров, подумала Сью. Своего соседа Руперта Уордена она почти не видела, но слышала, что по сравнению с ним остальные миллионеры были просто нищими. О состоянии Уордена ходили легенды — так же, как и о его страсти к красивым женщинам. Рэй повернулся к девушке: — Ты должна была сказать, что вы знакомы! Знаете, — доверительно обратился он к Дику, — наша Сью великолепно ладит с пассажирами! Она получает больше приглашений на ужин, чем кто-либо другой. И еще бывают такие подарки! — Ой подмигнул стюардессе и двинулся в сторону кабины пилотов. — Да неужели? — бесцветным тоном отозвался Дик. На мгновение девушке почудилась в его прищуренных серых глазах злость. — Правила не запрещают нам принимать подарки от пассажиров! — с вызовом заявила Сью, которую очень разозлил этот осуждающий взгляд. Но она тут же поняла, что своими словами выставила себя побирушкой! — Это ваше жизненное кредо, не так ли? — тихо спросил Дик. — Если правила не запрещают, то можно, да? — Я этого не говорила, — запротестовала она. Дик какое-то мгновение вглядывался в ее лицо, затем произнес: — Итак, я собирался угостить вас ужином. Во сколько мне заехать за вами? Но Сью решила проявить характер. Она считала, что поступает правильно, и надеялась, что Дик не заметит, насколько ей трудно не уступить соблазну. — Не думаю, что это удачная мысль. Его губы изогнулись в подобии улыбки. — А почему бы и нет? — Послушайте... возможно, вчера вечером у вас сложилось неправильное впечатление... — Все зависит от того, что вы подразумеваете под словом «неправильное», — мягко возразил он. — Я не могу сказать, что вчера ваше поведение мне чем-то не понравилось... — Уверена, что понравилось! — выпалила Сью. Щеки девушки вспыхнули при воспоминании о том, как в его объятиях от ее строгих правил не осталось и следа. — Если бы я не положила этому конец, кто знает, куда бы все это зашло! — Чтобы догадаться, не надо быть Эйнштейном, — сухо ответил он. От желания ударить Дика у нее даже зачесались руки. Удивительно. Вчера вечером она тоже попыталась ударить его — а все кончилось поцелуем. Иногда даже весьма миролюбивый человек начинает вести себя самым нетипичным образом. Психоаналитик, наверное, сказал бы, что желание ударить — заменитель секса. Ведь подсознательно она действительно желала Дика, хотя было в нем нечто, заставлявшее Сью сомневаться, можно ли ему вообще верить. Девушка сделала глубокий вдох и приняла, как она надеялась, невозмутимый вид. Строгим взглядом она окинула салон авиалайнера. — Самолет переполнен, и я очень занята. Простите, мистер Макхэтти, мне нужно идти... Или вы хотите что-нибудь заказать? — Нет, спасибо, — мягко сказал Дик. — Я хочу только, чтобы вы все-таки согласились поужинать со мной сегодня вечером, в Париже. Сью почувствовала, что ее знобит. Она поняла, насколько беззащитна перед странным очарованием этого человека. И, если она позволит себе пойти с ним ужинать... Девушка уже открыла было рот, чтобы отказаться, но Дик не дал ей заговорить. — А если я пожалуюсь вашему патрону, что вы мне нагрубили? — Он понизил голос. — Это называется «шантаж». — Это называется добиваться своего, — поправил Дик. — Вы, по-видимому, всегда добиваетесь своего? Улыбнувшись, он без тени раскаяния ответил: — А вы как думаете? — Я думаю, самое время, чтобы кто-нибудь поставил вас на место, — с горячностью выпалила она. — Для моего же блага? — поддразнил он. Сью пожала плечами. — Возможно. — И вы думаете, что сможете это сделать? Она ответила спокойным взглядом. — Почему бы и нет? — Потому, что я не приму отказа, вот почему. От вас — не приму. Что вы на это скажете, Сьюзен Скотт? Излишний вопрос. Это все равно что спрашивать заключенного, хочет ли он на свободу! Сью находила Ричарда Макхэтти чрезвычайно привлекательным, но одновременно ей было неспокойно в его обществе. Она понимала, что по своему сексуальному опыту он бесконечно превосходит ее, но не только этим объяснялось ее волнение. Вокруг Дика как будто витал дух опасности. Опасность окружала его, но от этого он казался еще более привлекательным, делаясь похожим на флибустьера. — Сьюзен. — Ласковый голос Дика вернул ее к действительности. — Вы пойдете со мной ужинать? — Да, — без колебаний ответила девушка. Сейчас она хотела этого больше всего на свете и уже не раздумывала о том, что правильно, а что нет. 3 — И что ты собираешься надеть на это свидание века? — крикнула из комнаты Линда. Сью состроила гримаску, глядя на себя в зеркало. — В том-то и дело — не знаю! — Она еще туже затянула пояс купального халата и вышла из ванной отличного гостиничного номера, который в Париже арендовала для своих служащих компания «Бритиш Эйруэйз». Отель находился в самом центре города, и из окна открывался прекрасный вид на старые кварталы. Подруги приехали в гостиницу всего час назад, и теперь Линда сидела в номере Сью с большим стаканом джина с тоником в руке и с чрезвычайно глубокомысленным видом перебирала орешки в вазе. — Зачем тебе понадобилось мыть голову? У тебя такие густые волосы. Теперь они точно не успеют высохнуть. — Ну, спасибо! Ты собиралась поддерживать меня, а не расстраивать! Сью натянула белые хлопковые трусики, взглянула на себя в зеркало и непроизвольно втянула живот. Никак не похудею, в отчаянии подумала она. — Как ты думаешь, что мне надеть? Красное платье? Или черное? В каком я выгляжу стройнее? Линда закатила глаза. — Ты что, собираешься прыгнуть к нему в постель в первые же десять минут? — Нет, разумеется! — Сью бросила на подругу негодующий взгляд. Та лукаво улыбнулась. — Но у тебя не слишком часто бывают свидания с такими мужчинами, как Ричард Макхэтти. — А что в нем такого особенного? — с досадой пробурчала Сью. — Он всего лишь богаче и красивее других, вот и все. — Нет! — авторитетно заявила Линда. Она была старше Сью на целых два года, поэтому изображала старую мудрую черепаху. — Это не все. В нем есть нечто большее — будь осторожна, дорогая. — Осторожна? Линда кивнула. — Как бы это объяснить? Вот, придумала. Если все мужчины — это мальки... — Отличное сравнение, — подхватила Сью. — ...тогда Ричард Макхэтти — акула! — драматически провозгласила Линда. — Опасный. Опытный. Очень привлекательный. Неотразимый. Понимаешь, милочка, что я имею в виду? — А я и не знала, что акулы очень привлекательны и неотразимы, — усмехнулась Сью. — Надо бы заняться на досуге ихтиологией! — Перестань. Я говорю серьезно! Мне он не внушает доверия! Ему слишком многое дано! — Я просила тебя дать мне совет, что мне надеть, а не разбирать по косточкам моего кавалера, — беззаботно отозвалась Сью. — Ладно! Я дам тебе совет! Не надо ни черного, ни красного платья... — Но... — ...надень что-нибудь из мешковины. А если нету, то возьми напрокат самое тоскливое, самое неброское платье. Такое, в каком ты могла бы пойти на чай к своей незамужней старой тетушке самых строгих правил. А сверху еще накинь самый свободный жакет! И непременно еще толстые чулки и туфли без каблука, на всякий случай! Да, и забудь о косметике! Тогда Ричард Макхэтти не будет смотреть на тебя взглядом, полным страсти, и у тебя не возникнет искушение узнать его как мужчину! — Вот спасибо тебе, присоветовала! — простонала Сью, роясь в сумке. — Я хочу выглядеть как можно лучше, и не для него, а для себя. У женщин тоже есть гордость. Линда хмыкнула. В конце концов Сью оставила волосы распущенными, чтобы как следует просохли, и выбрала шелковый брючный костюм цвета слоновой кости — широкие брюки с застежками на лодыжках и жакет. Этот костюм, как и некоторые другие свои шелковые наряды, Сью сшила в Гонконге, но надевала его очень редко по одной простой причине — грязь прямо-таки липла к нему. Сью закружилась по комнате. — Ну как? — Дорогая, ты выглядишь потрясающе, — взволнованно сказала Линда. — Ты ведь будешь осторожна, правда? — Конечно, я буду осторожна! Тебя послушать, так я будто отправляюсь в стан врага! — Куда он тебя пригласил? Сью постаралась, чтобы ответ прозвучал не слишком восторженно, но у нее ничего не вышло. — В «Максим». Линда взвизгнула. — Вот это да! Как же тебе повезло! Я всегда мечтала побывать в «Максиме», но ужин там обойдется в зарплату за целый год! А мой жених говорит, что будь он даже страшно богат, то все равно не стал бы выбрасывать такие деньги на ужин — из принципа. Когда Ричард заедет за тобой? Сью посмотрела на наручные часики. — Боже мой! — вскрикнула она. — Я уже опаздываю! Линда тут же со знанием дела жестом остановила подругу. — Пусть подождет. Такому, как он, это полезно! И Сью заставила себя задержаться в номере еще пять минут, которые тянулись, словно пять часов. Затем спустилась в вестибюль. Дика она заметила сразу же и не смогла оторвать взгляд от его стройной фигуры. Макхэтти сидел в кожаном кресле, заложив руки за голову и вытянув ноги. Он сразу же увидел Сью, встал и направился к ней с грацией красивого, но опасного хищника. Несколько дам проводили его глазами. Сью трудно было прочесть чувства Дика по лицу. Вот он чуть нахмурился, словно его что-то озадачило. Однако, когда девушка вопросительно посмотрела на него, Дик вежливо, приветливо улыбнулся. — Вы выглядите... очень экзотично, — неторопливо проговорил он. — Д-да? — Сью внутренне содрогнулась. Почему он так странно отозвался о ее наряде? И такого ли эффекта она добивалась, собираясь на свидание? Дик медленно провел пальцем по ее рукаву, и одно это прикосновение заставило Сью задрожать, как брошенную под дождем собаку. — Это сшили в Гонконге, — севшим голосом объяснила она скорее для того, чтобы прервать неловкое молчание, чем всерьез полагая, что Дика интересуют тряпки. Он поднял брови: — Вот как? Сью почувствовала спазм в горле. Он что, собирается весь вечер ставить ее в неловкое положение своими замечаниями? И, что еще важнее, позволит ли она ему делать это? — Почему вы пригласили меня на ужин, Дик? — требовательно спросила девушка. — Давайте поговорим об этом в такси, хорошо? — взяв ее под руку, он направился к выходу. А Сью спиной чувствовала устремленные на нее женские взгляды, каждый из которых был словно пропитанная ядом стрела. Когда они вышли на улицу, Дик, должно быть, понял, что спутница волнуется, так как он наклонился и тихо спросил: — Что с вами? В чем дело? Девушка постаралась отделаться шуткой, но заметила, что ее голос все-таки звучит неестественно. — Все эти элегантные, холеные дамы там, в холле... Они, похоже, не могли понять, зачем вам такая особа, как я! Дик задумчиво посмотрел на спутницу. Тут, словно из-под земли, появилось такси, и он помог Сью сесть в машину. — Элегантные? — хмуро переспросил Дик и покачал головой. — Я ни в коей мере не нахожу элегантными скелетоподобные тела в просвечивающих платьях. Зато ваш шелковый костюм... — Его глаза медленно скользнули по шелковому наряду Сью, который скрадывал ее пышные формы. — Это скорее намекает, чем демонстрирует, и больше завораживает, чем ослепляет, — промурлыкал он. — Ваш стиль одежды мне нравится гораздо больше, чем платья, за ношение которых следует штрафовать за оскорбление общественной нравственности! — О, — негромко отозвалась Сью. Пусть это глупо, но его похвала была ей очень приятна. Девушка сильно удивилась, когда ее спутник наклонился к водителю и заговорил с ним по-французски. — Вы свободно говорите по-французски! Он чуть улыбнулся. — Что в этом удивительного? — Удивительно, потому что большинство англичан презирает иностранные языки и... — Но я — не англичанин. Я из Шотландии. — Понятно. — Так вот откуда глубина и музыкальность его голоса. И невероятные густые иссиня-черные волосы, укрощенные трудами дорогого парикмахера. Сью доставляло такое удовольствие смотреть на этого человека, что она забыла о приличиях. — Теперь вы пытаетесь найти типичные признаки моей национальности? — мягко поддразнил Дик. — Раз я из Шотландии, то непременно должен носить клетчатую юбку и играть на волынке! Так? — Нет! Я не искала никаких признаков! — запротестовала было Сью, но заметила искорку смеха в его глазах и пожала плечами. — Я просто пыталась быть вежливой! — Вежливость — это хорошо, — не унимался Дик. — Но немного скучно, ведь так, Сью? — Не понимаю, как мы сможем провести более или менее приятный вечер, если все мои попытки завязать разговор вы обрываете какой-нибудь глубокомысленной сентенцией! — развела руками Сью. — Вам вовсе не обязательно со мной разговаривать. — Вот как? — Сью была уязвлена. — А что же тогда мы будем делать? Только воздержитесь от того предложения, что просится вам на язык! — Да что вы, и в мыслях не имел, — рассмеялся Дик. — И слава Богу. Он улыбнулся. — Мне гораздо больше нравится, Сью, когда вы смотрите на меня, чем когда стараетесь не смотреть. Давайте отложим все разговоры до ужина. А пока можете продолжать с восторгом меня разглядывать. Сью демонстративно уставилась в окно. Ну и самомнение! Разглядывать его?! Да еще с восторгом?! А что, она разглядывала? О, если бы у нее хватило сил потребовать, чтобы он немедленно отвез ее обратно в гостиницу! Можно провести вечер с Линдой... Но та скорее всего с остальными членами экипажа отправилась бродить по Монмартру. Значит, пришлось бы ужинать в одиночестве. А ей хотелось вовсе не этого. Она хотела быть здесь. С Диком. В том-то все и дело. Сью все яснее понимала, что ей не важно, какие еще заявления сделает Дик. Или как съязвит. Потому что она хотела его со всей страстью женщины, впервые узнавшей, что такое желание. И, поскольку такого с ней еще не случалось, ее страсть разгоралась с невероятной силой. Девушка отдалась этим новым и пугающим чувствам и удивилась, что ее тянет делать то, что раньше она считала уделом людей эмоционально неустойчивых, — дрожать, плакать, протянуть руку и коснуться предмета своей страсти... Может, это и есть любовь? Сью чуть качнула головой — нет, ты же никогда не влюблялась в незнакомых мужчин, сказала она убежденно себе. — Перестаньте дуться, — попросил Дик. — Я и не дуюсь. Я любуюсь городом. Ресторан «Максим» был виден издали — на еще не покрывшемся листвой дереве перед входом были закреплены тысячи белых лампочек. У дверей топталась целая очередь желающих получить столик. — Мы приехали! — с восторгом воскликнула она, машинально схватив Дика за руку. — Только посмотрите на эти огоньки, как красиво! Ее восторженность произвела на Ричарда двоякое впечатление. Казалось, он был очарован и озадачен одновременно. Может, просто не привык к такой непосредственности. Но он ничего не сказал до тех пор, пока они не сели за самый лучший столик. — Как вы умудрились? — Сью отломила кусочек булочки и отправила его в рот. — Что — умудрился? Назначить вам свидание? — Получить этот столик. — Это было нетрудно. Намного проще, чем добиться вашего согласия поужинать. — Вот как? — Сью недоверчиво посмотрела на него. — Почему же тогда все эти люди готовы выломать дверь, чтобы попасть сюда? Дик пожал плечами. — У меня здесь деловые связи. Я восхищаюсь этой страной — ее кухней, винами и культурой. Если принять все это во внимание, то мне не слишком сложно получить столик в хорошем ресторане. Как у него все просто! Сью покончила с первой булочкой и принялась за вторую. Дик смотрел на нее с одобрением. Он, видимо, не лгал, когда говорил, что ему нравятся женщины, умеющие наслаждаться едой, с удивлением подумала девушка. Но все равно это не повод объедаться! Она аккуратно положила булочку на тарелку. — Может, сделаем заказ? — с улыбкой предложил Дик, внимательно наблюдавший за ее манипуляциями. Наверное, он подал какой-то знак, так как у их столика тут же вырос официант. Следующие пару минут они выбирали вино и горячее. Сью старалась выказать интерес к тому, что они выбрали, но с таким же успехом она могла заказать хлеб и воду — еда не доставит обычного удовольствия, поскольку рядом был Ричард. Глупо, но Сью чувствовала себя неловко, как подросток на первом свидании! Однажды, когда она только поступила на работу в авиакомпанию, у нее чуть не начался серьезный роман с пилотом. Тогда Сью была слишком молода, чтобы раскусить этого парня, который проводил дома меньше времени, чем в разъездах. Вспоминая об этих отношениях, она каждый раз спрашивала себя, как могла быть такой дурой. Их роман закончился, даже не начавшись. Как-то, собираясь провести с этим человеком уик-энд, Сью случайно узнала, что у того уже есть невеста. Девушка сильно обожглась на предательстве и так и не смогла забыть, как ей тогда было тяжело. Переживала она больше из-за того, что ее хладнокровно обманули, чем из-за разбитых чувств. Позже Сью, наученная горьким опытом, остерегалась серьезных увлечений, что было несложно — ей никто не нравился настолько, чтобы снова завязать серьезный роман. До сих пор. — Вы обещали рассказать о себе, — волнуясь, начала она, и тут же, взглянув на Дика, осеклась. Мужчина напрягся, напоминая тигра перед прыжком. — Разве? — холодно спросил он. Сью почувствовала, что ему не хочется говорить на эту тему, но не понимала почему. — Вы же знаете, что обещали! — А если я отвечу, что не слишком люблю говорить о себе? — Тогда вы или закомплексованы, или что-то скрываете! — Сдаюсь! — рассмеялся он. — Что вы хотите знать? Сью откинулась на спинку стула. — Не думаю, что такому умному человеку требуются мои скромные подсказки с чего начать, — медовым голосом сказала она. Серые глаза Ричарда прищурились. — Вы опять дразнитесь? — Почему же? — рассмеялась довольная собой Сью. — Так что скажете? — У меня на все есть ответ. — Дик принял вызов. — Абсолютно на все. Сью вдруг осознала, что не в силах посмотреть ему в глаза. Она стала бездумно теребить льняную салфетку, которая лежала у нее на коленях, и очень обрадовалась, что Дик начал свою исповедь. — Боюсь, это будет банальная история о том, как нищий становится богачом, — вы уверены, что вам интересно? Безразличный тон скрывал трещину в броне его самообладания. Этот неожиданный проблеск чувствительности сильно заинтриговал Сью. Интересно, почему? Может, потому что это не умаляло силы характера этого человека, а, напротив, делало его еще более интересным? — Совершенно уверена, — искренне сказала она, и что-то в ее тихом, почти уважительном тоне заставило Дика на мгновение замереть. — Мой отец был шахтером, — начал он, и его глаза потемнели от боли. — Но уже в молодости он потерял здоровье, как и многие люди его профессии. Когда мне исполнилось восемь, его уволили и дали пенсию по инвалидности. — В голосе Дика появилась предательская хрипотца. — Но ее вряд ли хватило бы даже на то, чтобы прокормить семью воробьев, не говоря уже обо мне, маме и моей сестре Джессике. Дик остановил невидящий взгляд на вазе с мимозами в центре стола. Его лицо исказилось от боли, которую причиняли воспоминания. — Тогда моя мать начала работать — убирала в домах, шила на заказ, то есть трудилась каждую свободную минуту и при этом растила нас с сестрой. В основном маме доставалась самая черная и малооплачиваемая работа. Взгляд Дика стал почти горестным, и Сью вдруг показалось, что за обликом взрослого мужчины скрывается маленький мальчик. Мальчик, которому отчаянно хотелось избавить мать от тяжкого труда и который не мог сделать этого в силу своих лет. — А дальше? — осторожно спросила она. — Непосильный труд свел ее в могилу. И отца тоже. Его гордость невыносимо страдала от того, что он находится на содержании женщины. Они оба недоедали, чтобы досыта накормить нас, детей, и поплатились за это. В наших краях началась эпидемия гриппа, которая унесла их обоих. Мне тогда было десять, — поколебавшись, прибавил он, словно последнее особого значения не имело. Сью по себе знала, что такое детская боль, и всем сердцем понимала отчаяние и муку Дика, ставшего сиротой в десять лет. — Господи, как вы это выдержали?! — участливо проговорила она и увидела, что на его скулах заиграли желваки и почти сразу же исчезли. Видимо, за долгие годы Дик научился контролировать выражение своего лица, чтобы оно никогда не выдавало его. — Меня вырастила сестра, — сказал он и улыбнулся, но в улыбке сквозила горечь, которой Сью не могла найти объяснения. — Джессика пожертвовала своей учебой в университете, чтобы годы спустя послать в университет меня. И за это я всегда буду перед ней в долгу. — Очевидно, Дику потребовалась передышка, потому то он повернулся и преувеличенно-внимательно стал искать взглядом официанта. К тому времени как официант принес заказанную минеральную воду, Дик уже обрел обычную самоуверенность. Холодок в глубине его глаз подсказал Сью, что он не потерпит сочувствия, даже продиктованного самыми добрыми побуждениями. — Вот вы и узнали все мои тайны, — непринужденно продолжил Дик. — Наверное, теперь ваша очередь? Сью стало неуютно под его взглядом, в котором сквозили отчуждение и какое-то ледяное любопытство, от чего у девушки спазматически сжалось горло. Понадобилось несколько глотков вина, чтобы вернуть себе самообладание, решимость и способность спокойно смотреть на своего спутника. — Что вы хотите знать? — тихо спросила она. — Ну, все, что обычно рассказывают в таких случаях. Какой у него чужой голос, подумала Сью. Он, видно, решил, что чересчур разоткровенничался и теперь пора сделать шаг назад, снова стать холодным, неприступным и далеким. — Вам, по-моему, это вряд ли будет интересно, — честно призналась она. — Почему же? — Наверное, вам и так надоели женские откровения. Дик как-то странно улыбнулся. — У меня нет привычки расспрашивать о чужих сердечных делах, милая, — если вы это имели в виду. Должна ли она понять это так, что он скрытен? Интересно, сколько женщин по первой же просьбе делились с Ричардом тайнами своего прошлого? Может статься, кое-кто сгущал краски, чтобы произвести большее впечатление. Они, наверное, многое преувеличивали, где-то переставляли акценты, чтобы не обмануть воображаемых ими ожиданий собеседника. Нет, это не для Сью! У нее было ничем не примечательное детство. Ребенком она часто чувствовала себя одинокой, но никогда не драматизировала это обстоятельство. — Мое детство прошло в маленькой деревушке в Суссексе, — коротко сообщила Сью. — Моя мать по-прежнему живет гам. — А отец? — Он умер, когда мне было одиннадцать. — Сью быстро пригубила бокал. — Значит, у нас есть нечто общее. — Голос Дика прозвучал как-то сдавленно, словно мужчина сделал неприятное открытие. — Да. — Сью подняла глаза, и между сидящей за столом парой возникло такое же не выражаемое словами взаимопонимание, как тогда, в клубе, когда девушка вдруг осознала, что может влюбиться в Дика. Влюбиться по-настоящему. Ричард задумчиво прищурил глаза. Казалось, что он что-то прикидывает в уме. — Значит, вы живете одна... уже сколько лет? — Семь. Мне двадцать пять. — Ей хотелось придать своему голосу жизнерадостность, держаться так, словно этот разговор — не более чем светская болтовня малознакомых людей, а не допрос с пристрастием. Но больше было похоже на последнее! Дик поставил свой бокал на стол и улыбнулся. Он решил переменить тему, чтобы разрядить обстановку. — А вы всегда хотели летать? — спросил он, не спуская с девушки глаз. Сью кивнула. Она действительно всегда мечтала летать, и никогда не жалела о своем выборе. — Всегда, — ответила она. — Еще ни разу не побывав в небе, я уже знала, что хочу быть только стюардессой. Я пришла в «Бритиш Эйруэйз», когда мне было восемнадцать, и работаю там до сих пор. Дик откинулся на спинку стула, наблюдая, как официант ставит перед Сью тарелку салата. — И нравится вам быть стюардессой? Вас привлекла романтика или что-то другое? Сью тронула вилкой мякоть авокадо и нахмурилась. — Разве необходимо задавать мне все эти вопросы? — с упреком сказала она. — То есть я хочу сказать... вы наверняка встречались со стюардессами... и все знаете... У меня вовсе нет желания навязывать вам очередное устное сочинение на тему «Почему мне нравится моя работа»! — Так кто же из нас циник? — холодно осведомился Дик. Его чувственные губы сжались в узкую полоску. — Уверяю вас, мне нельзя ничего навязать. Конечно, нельзя. Сью даже представить себе не могла, чтобы у кого-нибудь хватило силы принудить Ричарда Макхэтти к тому, чего тот сам не хотел! Сью вновь пригубила великолепного вина, которое выбрал Дик, и отважилась прямо посмотреть в его серые глаза, обрамленные черными ресницами. — Работать стюардессой — это просто здорово. Прежде всего по одной простой причине — можно посмотреть весь мир, познакомиться с новыми людьми. — И в конце концов?.. Сью удивленно заморгала. — Что в конце концов? — Когда вам исполнится сорок, вы и тогда будете стюардессой? Сью непонимающе смотрела на Дика. Затем представила, что еще долгих пятнадцать лет ей предстоит толкать тяжелые тележки по узкому проходу, и содрогнулась. — Ну... нет. Конечно нет. — А что вы будете делать в сорок? Сью почему-то стеснялась сказать, что к сорока годам надеется создать семью с каким-нибудь хорошим человеком и растить целую кучу детей! — Я... гм... пока не думала об этом, — невнятно пробормотала она. Дик окинул ее тяжелым, недоверчивым взглядом. — Вот как? Разве вы не хотели бы к тому времени зажить мирной семейной жизнью? Разве вы не хотите замуж, Сью? Он словно прочел ее мысли, и девушка растерялась. — Может, и так, — с независимым видом произнесла она, стараясь не обижаться на снисходительный тон. В устах Дика ее планы завести семью превращались в некое совершенно абсурдное желание, вроде идеи полететь на Луну на воздушном шаре. — Почему бы и нет? — Действительно, почему бы и нет? — без выражения повторил он. — Но пока что никто не вызвал у вас искушения бросить эту восхитительную, динамичную, но одинокую жизнь? — Пока что — никто. — Но, сдается мне, желающие находились, — протянул он. Это вряд ли можно назвать прямым оскорблением, но, черт побери, уж очень похоже на то, сверкнув глазами, подумала Сью. Она прищурилась, словно предупреждая собеседника — продолжать в том же духе не стоит. — Желающие — чего? — с расстановкой спросила она. — Брака. Серьезных отношений. За все эти годы вы встречали немало мужчин. И это — одно из преимуществ вашей работы, не так ли? Сью со стуком поставила свой бокал. — Вы пытаетесь оскорбить меня? — Чем? Тем, что расспрашиваю о ваших друзьях-мужчинах? — Он спокойно смотрел на девушку, и горевшая на столе свеча отбрасывала странные тени на его лицо. — А что в этом оскорбительного? Сью положила нож и вилку на тарелку с почти не тронутым салатом. — Имелось в виду, что я сплю со всеми подряд? — Дик окинул ее долгим, пристальным взглядом, и Сью вонзила ногти в ладонь, чтобы не съежиться под этим властным взором. — Так вы именно это имели в виду? — продолжала допытываться она. — Вы принимаете все слишком близко к сердцу, — примирительно заметил он, наливая минеральную воду в ее стакан. — Ну и что? А кто бы на моем месте не принял бы все это близко к сердцу, мрачно подумала Сью. Если учесть, сколько грязных намеков сделано в мой адрес за этот вечер... — Боюсь, я слишком много болтаю. Лучше расскажите еще что-нибудь о себе. — Что еще вам угодно знать? — медленно и тягуче произнес он. — Вы еще не рассказали, чем занимаетесь, — заметила она. — И как вы познакомились с Рупертом Уорденом. — Я занимаюсь финансами, — коротко ответил Дик, и его серые глаза стали холодными, как Ледовитый океан. Сью вспомнилось, как в клубе он сделал многозначительную паузу после того, как представился. — Вы — человек известный? — Не особенно. — Дик пожал плечами. — Мое имя иногда упоминается в финансовых газетах. Последние десять лет я жил в Южной Африке, так что вряд ли вы могли слышать обо мне. Я приехал в Англию совсем недавно. — И почему вы решили вернуться? Снова пауза. — Семейные дела, — наконец проговорил он, и его лицо окаменело. Сью поняла, что Дик хочет прекратить дальнейшие расспросы, но решила не обращать на это внимания. — А что именно делают люди, занимающиеся финансами? Его взгляд стал стальным. — Я покупаю и продаю, — бросил он. — Вот и все. Сью заметила, что костюм на Дике самого высокого качества. Видимо, дела идут неплохо! — Вы говорите так, словно все это очень просто, — медленно проговорила она. — Я ничего такого не говорил, — недовольно сказал он. — Просто вы, как все женщины, любите задавать много вопросов... — Господи! — Глаза Сью сверкнули. — Вы же задавали мне любые вопросы! Почему же мне нельзя? — И вы сразу же стали расспрашивать меня о деньгах, верно, милая? Иногда мне кажется, что я сэкономил бы массу времени, если бы взял в банке отчет о моих финансах и предоставлял его всем желающим дамам! — Ах, извините, пожалуйста! — Голос Сью зазвенел от обиды. — Я и не знала, что вы так щепетильны! — Когда видишь столько женщин, у которых в глазах вместо зрачков значок фунта, — невнятно и с отвращением проговорил он, — то невольно станешь щепетильным. — Дик с выражением покорности судьбе пожал плечами, потом спросил: — Ваши родители были, должно быть, очень богаты, Сью? От его глубокого, бархатного голоса у девушки снова пробежали мурашки по спине, но она не могла решить, что тому причиной — возбуждение или страх. — Почему вы так думаете? Глаза Дика блеснули. — Разве это не очевидно? Взять хотя бы ваш дом в Бейдон-Хит. Разве вы могли бы купить такой на свою зарплату? — А как, вы думаете, он мне достался? — в тон ему спросила Сью. На лице Дика появилось уже знакомое ей — еще какое знакомое! — подозрительное выражение. — Возможно, здесь замешан мужчина? Сью встретилась с Диком взглядом и прочитала в его глазах презрение. Но ей вдруг стало смешно. Он же совсем не знает ее, а смеет судить! — Совершенно верно, — отчеканила она. — И богатый мужчина? Девушка увидела на его лице осуждение и решила подлить масла в огонь: — Угадали! — Сью радостно заулыбалась, заметив, как побелели костяшки его сильных пальцев, крошивших хлеб. — Оч-чень богатый мужчина, — восторженно заворковала она и увидела, как Дик побледнел. — Наверное, намного богаче вас. Я думаю, он мог бы сто раз купить вас, Ричард! Он стал ссыпать хлебные крошки с ладони в большую хрустальную пепельницу. Они заструились вниз, как песчинки в древних часах. Его весело заблестевшие глаза встретились с ледяным взглядом Сью. — Сомневаюсь, — со спокойной уверенностью возразил он. Сью тоже сомневалась, к сожалению. Она сама не понимала, почему еще не убежала из этого ресторана. Затем посмотрела в это властное лицо напротив и нашла ответ: от такого человека нелегко уйти! Девушка сделала еще глоток вина, чтобы успокоиться. — А что было между вами и тем щедрым благодетелем? — продолжал мучитель. — Роман века? — Нет, — коротко ответила она и вздохнула, не зная, что сказать. Проблема состояла в том, что рассказывать было почти нечего, но ей никто не верил! Сью постепенно привыкла к тому, что мало знающие ее люди делают насчет полученного ею наследства двусмысленные выводы! Но почему-то она не могла снести осуждения, написанного на лице Ричарда Макхэтти. Сью поставила локти на стол, подперла подбородок ладонями и посмотрела прямо в глаза Дику. — Я не очень люблю говорить об этом, — честно призналась девушка. — Да? Сью сверкнула глазами. — Да! Потому что мне никто не верит, потому что все заранее осуждают меня, думают, что я продажная тварь, которая отхватила хороший куш! На лицах людей появляется это ужасное, осуждающее выражение — примерно такое же, как сейчас у вас! — У меня? Извините. — Он с невинным видом пожал плечами, и это ранило Сью в самое сердце. — Есть и вторая причина, по которой я не люблю говорить об этом, — продолжала она, и ее глаза горели от несправедливой обиды. — Теперь, когда мне принадлежит эта вилла, приходится опасаться возможных охотников за приданым. — И вы считаете меня одним из них? — иронично осведомился Дик. Сью ответила мрачным взглядом. — Не говорите глупостей! — фыркнула она. — Охотники за приданым не расхаживают в итальянских костюмах штучной работы! — Благодарю вас, — серьезно ответил он, но Сью почудилось, что в его серых штормовых глазах мелькнули веселые огоньки. — Это, по-видимому, комплимент? Девушка покраснела. — Понимайте как хотите. — А все-таки, почему бы вам не рассказать мне историю про этот дом? — не отступал он. — Тогда я мог бы сам судить. А что плохого в том, чтобы сказать правду, подумала Сью. Все-таки лучше, чем позволить ему думать, будто она была любовницей Мэттью Филдса. Девушка нервно скомкала салфетку. — Мы познакомились с мистером Филдсом примерно три года назад, во время рейса в Бомбей... — Он летел один или с дамой? — быстро спросил Дик. Сью досадливо нахмурилась. — Один. — Вы с ним разговорились... верно? Сью подняла на него измученный взгляд. — Да, — язвительно согласилась она. — Нам не запрещают болтать с пассажирами. Разве в этом есть что-то дурное? — Нет, наверное... — Мэттью часто летал по делам, и иногда мы встречались во время рейсов. К тому же мы состояли в одной и той же благотворительной организации... — Благотворительной организации?! — недоуменно переспросил Дик. — Вы занимаетесь благотворительностью?! — Боже мой! — вырвалось у Сью. — Кто из нас двоих теперь мыслит по шаблону? В чем дело, сэр? Я не укладываюсь в ваше представление о тех, кто занимается благотворительностью? — Она прямо посмотрела на спутника, уголок ее губ чуть дернулся. — Нет, лучше уж не отвечайте! — Что это за организация? — хмуро спросил Дик. — Она называется «Волшебная палочка», — начала рассказ Сью, чрезвычайно довольная замешательством, в которое повергла Дика признанием, что занимается благотворительностью. — Мы работаем с больными детьми. Выясняем, чего бы им хотелось больше всего — куда-то поехать, с кем-то познакомиться. И стараемся все это организовать. Мэттью принадлежало несколько магазинов и фабрик на севере Англии, специализирующихся на игрушках. И он был очень щедр. — А что случилось потом? — осторожно осведомился Дик. — Между вами и Мэттью. — Ничего, как ни странно это звучит для вас. — Никакой лирики? — бросил он. — Господи Боже! Ему же было за шестьдесят! — И тем не менее — привлекательный мужчина, верно? Сью смерила его ледяным взглядом. — Я никогда не думала о нем как о мужчине. Мы только пару раз ужинали вместе. И затем он непонятно почему изменил свое завещание — оставил мне этот дом. Потом Мэттью умер. Правда, за год до смерти у него уже был серьезный сердечный приступ. — Какой ужас, — скучным голосом отозвался Дик. У Сью засосало под ложечкой — ее первое впечатление в этот вечер оказалось самым правильным. Впечатление, что Дик лишь вежливо поддерживает беседу, вставляя ничего не значащие фразы. Словно он уже знает ответы на все свои вопросы... Но откуда? Они же только вчера познакомились. — Да, это ужасно, — согласилась Сью скорее из уважения к памяти покойного, чем потому, что действительно сильно скорбела о его кончине, — ведь она не так долго знала Мэттью и не успела к нему привязаться. Последовала пауза, во время которой Дик внимательно изучал лицо спутницы. — Простите, — вдруг сказал он, но его голос звучал как-то неестественно. — Мне жаль, что он умер. — Не похоже, что вам действительно жаль. — Вот как? Может, это потому, что я ревную? Ревнует?! Сью презирала себя за то, что от одной этой фразы она растаяла. И это после всех тех гадостей, что он наговорил! Неужели у нее совсем нет гордости? Она проговорила самым удивленным голосом, на который только была способна: — Но вы же почти не знаете меня, Ричард. Как вы можете меня ревновать? Его голос понизился до хриплого шепота: — Мне хотелось бы знать, какими чарами вы опутали пожилого человека, чтобы тот оставил вам наследство стоимостью более миллиона. Наверное, вы просто динамит в постели, Сью. В первое мгновение девушке показалось, что она ослышалась, но потом чудовищность этих слов дошла до ее сознания. Сью со стуком опустила на стол свой бокал и гневно посмотрела на Дика. — Какое право, — негодующе прошептала она, — какое право вы имеете говорить, нет, думать, обо мне такое?! И это после того, как я вам все рассказала! А еще убеждали меня, что заслуживаете доверия, что вам можно рассказать правду! Какая же я дура! — Сью подалась вперед, ее глаза сверкали сапфировым огнем. — Неужели вы считаете, что, пригласив женщину на ужин, имеете право хамить? — Девушка оттолкнула стул и вскочила. — Да? — почти крикнула она. — И куда это вы собрались? — Дик остался невозмутим. Сью едва не задохнулась от гнева: — Я ухожу! К себе в гостиницу! Куда же еще? И если вы считаете, что после всего, что вы мне наговорили, я останусь в вашем обществе, значит, вы совершенно не разбираетесь в людях! — А если я извинюсь за свое хамство, как вы изящно это назвали? — Ну вот! — с жаром воскликнула Сью, не обращая внимания на то, что сидящие в зале люди замолчали, удивляясь столь нетипичной для респектабельного заведения сцене. — Как это похоже на мужчин! Вначале наговорите гадостей, а затем извиняетесь. — Вот как! — Да, именно так, черт побери! Вы уверены, что можете сделать любое, даже самое беспардонное замечание, затем промямлить «извините» — и все в порядке! Что ж, Ричард Макхэтти, позвольте открыть вам глаза — это не так! — Видимо, вы правы. — Он скупо улыбнулся. — Если мы продолжим этот разговор, то я, кажется, получу еще немало сведений о мужской психологии. — О! — А теперь у вас есть две возможности, — властно сказал Дик. — Или вы сядете и мы начнем беседу сначала, тем более что я уже извинился... — Он наткнулся на ледяной взгляд Сьюзен. — Или? — Или вам придется устроить скандал в ресторане. — Он говорил с ленивой уверенностью человека, который не сомневался, что Сью не рискнет ответить на вызов. — А почему вы считаете, что я не выберу последнее? — запальчиво возразила девушка, не замечая официанта, который убрал салаты и поставил на стол тарелки с аппетитной пастой. — Думаю, для вас это уж чересчур. Сью посмотрела на него как на сумасшедшего. — Вы хотите сказать, что этот скандал — моя заслуга?! Ведь это вы вначале подвергли меня допросу, потом оскорбили! Придется преподать вам урок, мистер Макхэтти! — И кто же мне его преподаст? — Та, кто перед вами! — Да неужели? — Вот именно! Казалось, Дика все это забавляет. — И какой же урок? Это была последняя капля, переполнившая чашу терпения Сью. Но причиной тому послужили не насмешливый тон и не вызывающая улыбка на чувственных губах Дика. Дело в том, что Сью желала его. Этот человек только что хамски обошелся с ней, а она-то хотела его поцеловать! — Урок состоит в том, что человек должен отвечать за свои поступки, — холодно произнесла девушка и швырнула стакан с минеральной водой на колени грубияна. Дик лишь на мгновение пришел в замешательство, потом взял салфетку и промокнул мокрое пятно. Дойдя до некоей части своего тела, он окинул Сью долгим, задумчивым взглядом и громко произнес: — Наверное, ты хочешь вытереть сама, любимая? Ведь, что ни говори, а к этому месту ты неравнодушна! За соседними столиками, должно быть, понимали по-английски, так как оттуда послышался взрыв хохота. Сью не знала, куда деться от стыда. Заметив это, Ричард улыбнулся и покачал головой: — Любимая, я понимаю, что ты слишком хочешь меня и поэтому делаешь такие глупости. Хватит, я сдаюсь. — Он встал, подняв руки над головой, словно сдаваясь противнику. — Ничего, обойдемся без ужина. Давай поедем домой, в постель, чего ты и добивалась. У Сью от злости онемели пальцы. — Вы мерзкий, наглый... — О Боже, — с театральным вздохом перебил он, явно играя на публику. — Тебе так не терпится, любимая? — И на виду всего ресторана он привлек девушку к себе. В ресторане царило всеобщее веселье, когда Дик стал целовать Сью, а она сама не слышала ни веселых выкриков, ни аплодисментов, не видела людей, которые, забыв про остывающий ужин, беззастенчиво разглядывали странную пару. Вначале Сью попыталась отстраниться и сжать губы, но теплое дыхание Дика заставило ее изменить намерения. Он коснулся языком ее языка, и от этой интимной ласки Сью почувствовала, что тает от желания. Девушка издала тихий, покорный стон, ее руки с радостью обхватили его шею, в то время как Ричард все крепче прижимал ее к себе. Сью чувствовала биение его сердца на своей груди, соски ее напряглись, все существо наполнилось сладкой болью. В немой бессознательной мольбе девушка подалась вперед и ощутила, как возбужден Дик. — Милая, — выдохнул он прямо в ее губы. — Я хочу тебя. Господи, я так хочу тебя. Эти откровенные слова сильно противоречили той романтической сказке о любви, которую Сью бережно сочиняла многие годы, по этому она, сделав усилие, отстранилась и обиженно посмотрела на Дика. — Вы думаете, что достаточно только вашего желания? — Что? — нахмурился мужчина. — Вы понимаете меня! — Да... — Да? Или, скорее, только думаете, что понимаете? — Сью рассердилась не на шутку. — Вы хотите лечь со мной в постель — и начинаете приставать ко мне, даже не позаботившись дождаться горячего и десерта! Видимо, это и называется дешевым подходом! — бушевала она, досадуя скорее на себя, чем на него. Последнее уж точно не стоило говорить! — Я считаю, что мы можем обсудить все это где-нибудь в укромном месте. — Макхэтти исподтишка оглядывал зал. — Хорошо? — Хотите, я отгадаю, какое именно укромное место вы имели в виду? Наверное, мою спальню? Или вашу? Дик окинул ее откровенно насмешливым взглядом. — Не нужно так кричать, Сью, подумайте о моей репутации! Этих слов оказалось достаточно, чтобы девушка разом пришла в себя. Она вдруг осознала, что находится в ресторане, а вокруг — куча зевак, с интересом глазеющих на то, как они выясняют свои отношения. Сью заметила, что серые глаза Дика остановились на ее пышной груди, прикрытой шелком сливочного цвета. Интересно, остальные тоже заметили, что ее соски от желания превратились в напряженные, болезненно чувствительные узелки? Окончательно растерявшись, девушка приложила ладони к пылающим щекам, затем немного собралась с силами и окинула своего спутника холодным, сердитым взглядом сапфировых глаз. — Когда в следующий раз надумаете пригласить кого-нибудь на ужин, — язвительно, с расстановкой начала она, жестом подзывая метрдотеля, который тоже прислушивался к перепалке и поэтому был тут как тут, — то, позвольте вам посоветовать, вначале почитайте что-нибудь о правилах хорошего тона. Боюсь, ваши манеры слишком уж отдают каменным веком! Дик, казалось, скорее забавлялся, чем сердился. — Вы так думаете? — тихо спросил он, и его завораживающий шепот снова заставил Сью посмотреть на себя со стороны. Нет, нужно уходить отсюда! И немедленно! — Пожалуйста, сейчас же вызовите мне такси! — по-французски обратилась она к метрдотелю и твердым шагом с высоко поднятой головой направилась к выходу. — Да, мадемуазель, — выдохнул метрдотель, но не его ответ, а слова Дика, брошенные ей вслед, продолжали еще долго и искушающе звучать в ушах Сью: — Можешь бежать, дорогая. Но это бесполезно, ведь мы оба знаем, что будет дальше... Сью опрометью бросилась из ресторана, нырнула в такси и попросила водителя побыстрее доставить ее в гостиницу, что тот и сделал. Когда Сью оказалась в номере, эмоции все еще бурлили в ней. При воспоминании о том, как Дик вывел ее из себя, а потом стал целовать, девушку затрясло. Целоваться на публике! Сью застонала. Она смыла макияж и нырнула под душ, вспоминая, как таяла от прикосновений Дика. Да еще где! Что он теперь о ней подумает?! Не хуже, чем она сама теперь думает о себе, честно призналась Сью. Намыливая грудь, которая все еще болела, девушка чуть вздрогнула. Она вспомнила, как Дик слушал ее с таким понимающим видом, словно ему и вправду было интересно то, что она говорила. Что ж, сама виновата, что поверила! Глупо! Это так называемое понимание — наигранное, притворное. На самом деле Дику было нужно от нее только одно. Но уж этого он не получит! А что, если он начнет искать ее и приедет? Если она впустит его в номер? Тогда он снова опутает ее сетями своего очарования, и все кончится тем, что она упадет в его объятия и позволит ему любить себя, как и предсказывала Линда. Сью взяла себя в руки. Неужели она настолько слаба и беззащитна, что страшится остаться наедине с Ричардом Макхэтти? Пусть приходит, пусть хоть дверь пытается выбить. Тогда убедится, какой она может быть стойкой! Приняв решение, Сью почувствовала, что хочет есть, и осмотрела мини-бар. В ресторане она едва прикоснулась к салату. Поиски показали, что Линда успела съесть почти все, а дожидаться, пока из ресторана доставят заказ в номер, у Сью не хватило бы сил. Поэтому она заставила себя улечься в кровать с пустым, протестующе урчащим желудком. Ненавидя себя за собственную глупость, девушка долго не могла сомкнуть глаз. Она лежала, прислушиваясь к шагам в коридоре, но это постояльцы возвращались в свои номера. Дик так и не пришел. У Сью уже закрывались глаза, но она чувствовала, что в любой момент готова сбросить с себя дрему, если он объявится. Но его все не было. К собственной досаде девушка поняла, что испытывает сильнейшее разочарование. 4 На следующий день часа в четыре пополудни Сью подъезжала к желто-голубым воротам Бейдон-Хит. К тому времени Ричард Макхэтти занимал ее мысли ровно настолько, насколько он того заслуживал. То есть был почти забыт. Да, она не отрицает, что между этим человеком и ею, безусловно, существовало сильное взаимное влечение — это совершенно ясно. Но у таких отношений нет будущего. Они даже не слишком нравились друг другу, а разве можно строить настоящие отношения, основываясь на одном лишь физическом влечении! Подъезжая к резиденции Руперта Уордена, Сью прибавила газу. Она так ждала выходных и не допустит, чтобы ее заслуженный отдых испортила нечаянная встреча с этим шотландским мерзавцем! Машина остановилась, и Сью охватило уже знакомое чувство удивления, которое она всегда испытывала, глядя на элегантный белый трехэтажный особняк с внушительными портиками и двумя огромными деревьями по бокам крытой черным лаком входной двери. До сих пор трудно поверить, что это великолепное здание действительно принадлежит ей! После непродолжительной борьбы с замком, напоминающей взлом банковского сейфа, Сью оставила дорожную сумку в передней и пошла посмотреть, нет ли почты, на ходу снимая жакет и расстегивая голубую форменную блузку. Ей показалось, что в доме слишком жарко, и она перевела термостат в более прохладный режим. Ей посоветовали не отключать отопление на время отъездов, особенно зимой, чтобы не замерзли трубы. И теперь, хотя уже стоял март, было еще довольно прохладно, поэтому Сью оставляла термостат включенным. Корреспонденцию составляли целая коллекция разнообразных счетов, приглашение на бал «Волшебной палочки», а также письмо от матери, в котором та отклоняла предложение Сью погостить у нее на Пасху. Мать писала, что предпочитает провести праздники дома. Девушка вздохнула. Линда была права, когда говорила, что миссис Скотт приезжала к дочери довольно редко и тогда, когда та еще снимала маленькую квартирку. Но за шесть месяцев, что прошли с тех пор, как Сью поселилась в Бейдон-Хит, мать не приехала к ней ни разу. Когда стало известно, кому Мэттью Филдс завещал свой особняк, у матери возникли подозрения относительно его взаимоотношений с ее дочерью. В ту пору Сью ее заверила, что не состояла в интимной связи с завещателем. К чести миссис Скотт нужно сказать, что в ответ она лишь с облегчением вздохнула и, по-видимому, поверила дочери. Но тогда почему мать отказывается приехать? Размышления прервал резкий звонок в дверь. По приезде Сью совершенно забыла накинуть цепочку и теперь, занятая своими мыслями, просто распахнула входную дверь. На пороге, чуть расставив ноги и положив ладони на бедра, стоял Ричард Макхэтти. Как ковбой, подумала Сью. Его агрессивно-мужественная поза заставляла девушку чувствовать себя маленькой, слабой и... женственной, без памяти влюбленной. Не так бы ей хотелось ощущать себя при встрече с ним! Она уже открыла было рот, чтобы сказать все, что о нем думает, но Дик не дал ей заговорить. — Вы что, совсем с ума сошли? — резко бросил он без всяких вступлений. В дневном свете он показался Сью еще красивее, чем вчера в ресторане. На нем были потертые джинсы и кремовый свитер, который прекрасно оттенял его густые черные волосы и загорелую шею. Джинсы плотно обтягивали его бедра — самые привлекательные в мире бедра, возбужденно думала Сью. Дик действительно был самым хорошо сложенным мужчиной из всех, кого она когда-либо видела. Включая знаменитого киноактера, который жил по соседству и каждое утро обегал трусцой весь Бейдон-Хит. И включая чемпиона по теннису, которому Сью в прошлом месяце подавала коктейли во время рейса в Штаты. — Вы сумасшедшая, да? — прищурившись, коротко повторил Дик. Его гневный взгляд, казалось, пронизывал ее насквозь. Сью удивленно заморгала, ее настолько завораживал взгляд серых глаз Ричарда, что мысли путались. — Почему? — глупо спросила она. Он раздраженно хмыкнул. — Собственная безопасность вас не волнует? — Сью смешалась, а Дик продолжал ее распекать: — На моем месте мог оказаться кто угодно! Кто угодно! Только представьте себе такую глупость — она распахивает дверь настежь и даже не пользуется цепочкой! Сью наконец обрела дар речи: — Но это же вы! — возразила она. — Что тут такого? — Но вы же не знали, что это я! — немедленно парировал он. — Глазком вы тоже не желаете пользоваться, не так ли? Сью вызывающе вздернула подбородок. — И что? — То, что я мог бы уже стукнуть вас по голове, — буркнул он. — А пока вы лежали бы тут без сознания, обшарил бы ваш дом... — Между прочим, в Бейдон-Хит лучшая служба безопасности в стране! — с победным видом заявила Сью. — Кроме того, у меня нет ничего особенно ценного! — Вы что, действительно так считаете? — Он без приглашения переступил через порог, а его серые глаза остановились на огромной китайской вазе в углу холла, в которую Сью поставила несколько зонтиков. — Одна эта ваза потянет на небольшое состояние, — заявил Дик, кивнув в сторону угла. — Вы что-нибудь слышали о династии Мин? А подсвечники на каминной полке — литого серебра. Они раритеты поздней викторианской эпохи. Сью была так ошеломлена, что даже не обратила внимания на то, что Дик заявился без приглашения. И об антиквариате он говорил явно со знанием дела. Сама Сью в этом не разбиралась. Мэттью оставил ей дом со всей обстановкой в придачу, но до сей поры девушке и в голову не приходило, что здесь есть что-то ценное. Правда, адвокат пытался намекнуть на нечто подобное, но Сью не обратила на это внимания, пораженная щедростью Мэттью. Попросить сделать опись имущества... Нет, это означало бы выставить себя настоящей хапугой. — Вам угрожает и еще одна опасность помимо грабежа, если вы и дальше будете пренебрегать мерами безопасности, — продолжал Ричард. Их взгляды — ее вопросительный и его лукавый — встретились, и у Сью перехватило дыхание. Она поняла, к чему клонит Дик. — Нет! — выдохнула она. — Да! — возразил он. — Грабители обычно не церемонятся, если им попадается женщина с такой потрясающей внешностью. Вряд ли можно ожидать от воров благородства и соблюдения моральных принципов. Будь на моем месте грабитель, он уже насиловал бы вас, — безжалостно закончил он. Последовала неловкая пауза. Смысл сказанного постепенно дошел до Сью, и она подняла к Дику бледное, изумленное лицо. — Как вы... как вы можете?! — заикаясь, возмутилась она. — Как вы смеете говорить мне такие вещи... — Почему бы и нет? — Дик был совершенно серьезен. — Разве я не прав? — Правы, — прошептала она. — А вы к тому же еще и соблазнительно полураздеты. — Его глаза заблестели. Сью в замешательстве уставилась на незваного гостя. — Но я же в форме, — слабо возразила она. — Какая же тут соблазнительность? — Мы уже как-то обсуждали вашу неприлично короткую форменную юбку, — ханжески поджав губы, возразил Дик. — К тому же разве вы не знаете, что многих мужчин возбуждают именно женщины в форме? Сью тут же стало интересно, относит ли он себя к таким мужчинам, но она не решилась выяснить это. — На этот счет не существует официальной статистики, — сухо отозвалась она. — И если у некоторых мужчин грязное воображение, то при чем здесь я? — Вы считаете, что у мужчин грязное воображение? — перебил он. — У некоторых. И, в частности, если дело касается стюардесс! Я считаю, что это оскорбительно! — фыркнула Сью. — Вообще же, форма предназначена для того, чтобы носящие ее люди выглядели одинаковыми. И я не понимаю, что особенно возбуждающего в форменной блузе и юбке. Глаза Дика медленно прошлись по ее костюму. — Не понимаете? — Нет, не понимаю! — Из последних сил Сью боролась с желанием, растущим под откровенно чувственным взглядом Ричарда. — Даже в том случае, если блуза расстегнута, как сейчас? Всего две незастегнутых пуговицы, но этого довольно, чтобы у мужчин заработало воображение. Сью проследила за его взглядом и, к своему ужасу, убедилась, что Дик прав. Расстегнутые пуговицы позволяли рассмотреть кремовое белье и ложбинку между пышными грудями. Может, из-за жары, а может, из-за близости Дика грудь девушки так налилась, что, казалось, увеличилась в объеме раза в два и сильно выпирала из тоненького атласного бюстгальтера. Заметив, что в серых глазах Ричарда запрыгали чертики, Сью сильно покраснела. — Теперь понимаете, что я имел в виду? — поддразнил он. — О! — гневно воскликнула девушка и не без труда застегнула пуговицы на ставшей тесной в груди блузке. — Вы просто невыносимы! — За последние минуты вы прибавили в весе, не так ли? — насмешливо спросил он. Сью недоумевала, почему, когда она рядом с этим человеком, всегда выходит так, что ей приходится защищаться. Она же не приглашала его! Если бы только он не был так обаятелен и сексуален! Разум подсказывал Сью: как можно скорее следует выпроводить гостя. Но это будет неприлично, оправдывалась перед собой девушка. — Зачем вы пришли? — прямо спросила она. — Решили принести извинения, да? — За что? — За вашу грубость, за испорченный вечер в Париже! — резко бросила она. — А может, для того, чтобы освежить его в памяти? Все зависит, как на это посмотреть. А вообще-то я пришел... Я просто хотел видеть вас, Сью. — Его серые глаза блеснули. — И поговорить с вами. Она покачала головой. Ее волосы были все еще стянуты в тугой узел, но большая часть локонов, казалось, вот-вот вырвется на свободу. — Мне кажется, вчера вечером мы уже обо всем поговорили! Ну зачем, зачем она опять упоминает тог вечер?! — досадовала на себя Сью. Да затем, что при воспоминании о нем серые властные глаза Ричарда загораются так, что у нее останавливается сердце... — Разве? А по-моему, то, чем мы вчера занимались, нельзя назвать разговором. — Скорее — перепалкой? — подсказала она. — Нет, я имел в виду поцелуй, что последовал за ссорой. — Дик безмятежно улыбнулся. Эта улыбка в сочетании с собственными воспоминаниями о поцелуе привела Сью совершенно не в то настроение, какое ей хотелось бы. Вернулась сладкая, болезненная истома, мысли девушки начали путаться. И Дик, видимо, почувствовал это, так как подошел ближе... еще ближе... так близко, что Сью могла рассмотреть темную щетину на подбородке, которая придавала ему такой мужественный вид... — А вы? — мягко спросил он. — Вы тоже вспоминали тот поцелуй? — Я... нет! — не моргнув глазом, солгала Сью. — Я не придаю значения всяким глупостям, если хотите знать. Ричард кивнул, иного ответа он не ждал. — Я тоже. Но в том-то и сила запретного плода: он кажется еще желаннее, не так ли? — Вы хотите сказать, что искушению сопротивляться труднее всего? — уточнила она. — Нет, — вкрадчиво отозвался Дик. — Есть вещи, которым сопротивляться еще труднее. Думаю, искушение занимает второе место. Сью осознавала, что находится в опасности: она уже почти за себя не отвечала. Девушка поймала себя на том, что перед тем, как заговорить, откашливается, словно политик, которого застали врасплох. — Ричард... — Мне нравится, как вы произносите мое имя... — Мне нужно в душ. И переодеться. И еще сходить за покупками. — Девушка надеялась, что ее голос звучит достаточно решительно. — Конечно, конечно, — покладисто согласился Дик, и Сью с ужасом осознала, что от разочарования у нее упало сердце. Он уходит? А на что она надеялась? Что он сожмет ее в объятиях и скажет, что она прекрасна как есть, без всякого душа? И что покупки могут подождать? — Мне тоже нужно кое-что купить, — сказал Дик. — Мы пойдем вместе. Сью смотрела на него во все глаза. — Ричард... — Да, я слушаю. — На земле миллионы девушек... — На земле — да, миллионы девушек, — с мрачной улыбкой подтвердил он, сделав вид, что не понимает. — ...которые сочтут за счастье встречаться с вами! — продолжила Сью, вскинув голову. — Да, — не смущаясь подтвердил он. — И что? — Зачем вам я? Дик ответил безмятежной улыбкой. — Вы лжете самой себе, дорогая. Вас так же тянет ко мне, как меня к вам. И незачем спрашивать у меня почему — я не знаю ответа. — Он пожал плечами. — Не люблю банальных слов, но иногда они очень точно описывают, что происходит. В переполненном зале наши глаза встретились, и что-то произошло между нами, не так ли? Какая-то мощная сила... — Что-то тревожное, — вставила Сью, невольно выдав себя. Дик выжидающе замер. — Вас тоже мучает чувство тревоги, да? Такое странное? — Он коротко рассмеялся. — Мне и самому все это не нравится. — Н-не нравится? — эхом повторила Сью. Ее охватило гнетущее разочарование. — Конечно, не нравится! — фыркнул Дик. — Вы думаете, мне доставляет удовольствие устраивать представление в ресторане, в котором я уже долгие годы постоянный клиент? Или целоваться с вами при людях, как семнадцатилетний мальчишка, который только что узнал, что такое секс? Сапфировые глаза Сью стали похожими на огромные блюдца. — Тогда почему вы не оставите меня в покое? Его губы недовольно поджались. — Вы что-нибудь знаете о природе человека? — отрывисто спросил Дик. Опять этот снисходительный тон! — Кое-что, — хмуро ответила она. — Когда работаешь с людьми, то начинаешь кое в чем разбираться! — А скажите, кто чаще заказывает шампанское? — вдруг спросил он. — Пассажиры первого класса или экономического? Сью в замешательстве посмотрела на Дика. — Пассажиры первого класса получают шампанское бесплатно... — И тем не менее они не так уж часто просят принести его? — Верно. — В том-то и дело! — В его глазах появился лукавый блеск. — То, что дается даром, — неинтересно. А вот если за шампанское пришлось бы платить, да еще немыслимо дорого, или его запретили бы вовсе — тогда оно стало бы для всех почти необходимым. Это и есть природа человека! Сью такое и в голову бы не пришло. — Я не вполне понимаю, какое отношение это самое шампанское имеет к... — К нам? — язвительно закончил он. — «Нас» не существует, Дик, — твердо сказала Сью. — Несмотря ни на что, ей, однако, было приятно произнести это короткое слово — «нас». — В этом-то вы как раз и ошибаетесь, — выдохнул он, и его глаза превратились в две щелочки. — Нас что-то объединяет. И вы это знаете. Разве в вашей душе нет тяги к неизведанному? Разве вы не хотите использовать предоставленные нам возможности, пока еще неясные? — Нет, — покривила душой Сью. — Не хочу. — Но если вы что-то запрещаете себе, то это тут же становится сильнейшим соблазном, разве не так? — продолжал настаивать Дик. — А жить, борясь с соблазном, очень трудно, даже невозможно. Вы не в силах думать о простых и привычных вещах, ваши мысли неизбежно идут в одном и том же направлении. И вот сидишь и часами вспоминаешь красивый изгиб подбородка или отблески солнца на локонах. — Остановив взгляд на лице Сью, он закончил: — Когда человек в таком состоянии, жизнь проходит мимо него, а это плохо. Сью пристально посмотрела ему в глаза. Откровенность Ричарда застала ее врасплох. — Похоже, вы уже не раз испытывали подобное, — удивленно отметила она. — Нет, слава Богу, — покачал он головой. — Все мои знания по этому вопросу — результат наблюдений, а не собственного опыта. — Дик бросил взгляд на наручные золотые часы. — А теперь я подожду, пока вы переоденетесь, и мы вместе отправимся за покупками. — Вместе?! — Эта настойчивость вызвала у Сью невольную улыбку. — Только потому, что я... — Только потому, что если вы сейчас же не смените вашу дурацкую форму на что-нибудь другое, — перебил он хриплым прерывистым шепотом, — то я, возможно, опять решусь на какой-нибудь странный поступок, вроде вчерашнего. — На какой это? Наверное, несмотря ни на что он до сих пор считал ее скромницей. Иначе почему его глаза стали темными и холодными и в них появились осуждение и недоумение? — Я, видимо, переоценил вашу честность, Сью? Вы хотите теперь играть со мной в игры, так? — Н-нет, — запинаясь, проговорила девушка. Не игры она хотела. И, кажется, сейчас она может получить желаемое... Дик протянул руку и приподнял подбородок Сью, глядя ей в глаза. Одно его прикосновение, и Сью с головой накрыла волна чувства, которому трудно дать определение. Ей враз отказали и разум и воля. Девушка без протестов позволила обнять себя. Она очнулась от легкого смеха, в котором смешались радость победы и желание, и подняла к Дику лицо. Ей стало все равно, правильно она поступает или нет, хотелось лишь снова ощутить его поцелуй на губах. Сладкий, долгий, живительный поцелуй... В глазах Ричарда появилось странное, вопросительное выражение, которое затем сменилось решимостью и страстью. Их губы оказались так близко, что Сью чувствовала его участившееся теплое дыхание. И тут — так же некстати, как будильник ранним утром, — заверещал дверной звонок. 5 Сью недовольно застонала, когда кто-то нарушил их с Диком уединение. Не будет она обращать внимания на этот звонок, лучше продолжить то, что они уже почти начали — поцелуй. Но Ричард явно придерживался другого мнения. С завидным самообладанием он разжал объятия и мягко подтолкнул девушку к двери. — Лучше открой, — посоветовал он хрипло. Все еще не придя в себя от возбуждения и неудовлетворенного желания, Сью непонимающе смотрела на него. — Может, я открою? — нахмурившись, предложил он, заметив, что хозяйка не в силах делать ничего, кроме как страстно смотреть на него. — Я сама, — покачала головой Сью. — Это все-таки мой дом. — Она распахнула тяжелую дверь. На пороге стояла незнакомая женщина, но у Сью сразу появилось чувство, что они уже где-то встречались. Наморщив лоб, девушка попыталась вспомнить, где именно. — Здравствуйте... — нерешительно произнесла она. — Здравствуйте, — ответила женщина приятным глубоким голосом и улыбнулась. Незнакомка была высокой. Очень высокой, под метр восемьдесят, прикинула Сью. С ясным белым лицом и очень короткими каштановыми с красноватым отливом волосами. От своей почти воздушной стройности гостья казалась выше, чем на самом деле. Ее изящная фигура в потертых джинсах и светло-коричневой шерстяной куртке казалась совсем хрупкой. На лице женщины лежала печать уверенности в себе. Оно притягивало к себе как магнит, хотя Сью никак не могла понять, чем именно. Не красотой в привычном смысле слова — рот слишком широк, подбородок слишком упрямый. Зато удивительные глаза, которые, словно хамелеон, постоянно меняли цвет. Сейчас они зеленые. А теперь уже золотые. Или карие. Незнакомка смотрела куда-то поверх головы Сью — почти умоляюще, как показалось девушке. Из прихожей послышался густой, медовый голос, и Сью только теперь поняла, что совсем забыла о Ричарде. Вот видишь! — торжествующе сказала она самой себе. Это не так трудно! Ты можешь, можешь забыть о нем! Дик сделал шаг вперед и встал рядом со Сью, словно был хозяином дома. Девушка поймала себя на том, что ей интересно, как они смотрятся вместе в глазах посторонних. — Привет, — сказал Дик, и Сью с негодованием отметила, что теперь его голос звучит куда любезней, чем когда он говорил с ней. — Вы — Бетси Сэмпсон, — утвердительно продолжил он, и это имя показалось Сью смутно знакомым. Гостья с благодарностью посмотрела на Дика. — Да. — Телезвезда, — уточнил Дик. Ничего удивительного, что ее лицо показалось Сью знакомым! Надо же, в ее дом пожаловала сама Бетси Сэмпсон! На пике популярности любимица телезрителей Великобритании вдруг пропала и больше не появлялась на экранах... Сью нахмурилась. Теперь Бетси выглядит совсем по-другому. Но... Почему? Гостья посмотрела на Дика, потом на Сью, задержала взгляд на раскрасневшихся щеках девушки и ее растрепавшейся прическе. — Наверное, я зашла не вовремя, — смутилась Бетси. — Нет! — Дик вошел в роль гостеприимного хозяина. — Мы вовсе не заняты. — Он ласково взглянул на Сью, в его глазах появилось обещание. — Пожалуйста, проходите. Чаю? — Да-да, заходите, — подхватила Сью, воодушевленная выражением глаз Дика. — Спасибо, не могу, — со вздохом отказалась Бетси и отвела с высокого чистого лба непокорную прядку. И тут Сью поняла, почему не сразу узнала свою гостью. — Вы постригли волосы! — выпалила она. Бетси таинственно улыбнулась, но Сью почудилась в этой улыбке печаль. Интересно, почему это? — Да, я постриглась, — быстро согласилась бывшая телезвезда, чуть поморщившись. Сью стало неловко. — Простите, — извинилась она. — Я не хотела. Я просто только сейчас поняла, почему вы теперь совсем не похожи на себя. — В том-то и дело, — сказала Бетси каким-то странным, безжизненным тоном. — Покончить со старым, взяться за новое... — Может, все-таки войдете и выпьете чаю? — с улыбкой вмешался Дик. Но, кажется, гостья не была настроена на чаепитие. — Нет, спасибо. У меня дела. Может, в другой раз. Я... — Бетси сделала глубокий вдох, словно ныряя на большую глубину. — Я просто зашла познакомиться. Я только что переехала и теперь живу по соседству... — Вот это совпадение! — рассмеялся Дик. — Я тоже! Черт бы тебя побрал! — гневно подумала Сью. Мне ты так никогда не улыбался! — Я Ричард Макхэтти, — протягивая руку, представился он. — А это — Сьюзен Скотт, хозяйка дома. Бетси пожала обоим руки. — Значит, вы не вместе живете? — спросила она. — Я хочу сказать, в этом доме? Сью поймала себя на том, что ждет, чтобы Дик ответил что-нибудь вроде «Пока еще нет, но вскоре...» Но он, разумеется, ничего подобного не сказал. — Нет, я живу напротив. — Уж не в доме ли Руперта Уордена? — удивилась Бетси. — Разве он продал свой особняк? Дик снова покачал головой. — Нет. Но Руперт надолго уехал и попросил меня присматривать за домом до своего возвращения. — Зачем? — забеспокоилась Бетси. — Разве здесь опасно? Надеюсь, что нет, — я переехала сюда только потому, что меня заверили, что нигде в Англии нет лучшей системы безопасности! Это невинное замечание заставило Сью покраснеть до ушей и уставиться на носки своих туфель. Девушка старалась прогнать мысли о том, чем бы сейчас они с Диком занимались, если бы не этот звонок в дверь. Очень своевременный звонок, пыталась она убедить себя. — Охрана здесь прекрасная, — заверил гостью Дик. — Вот и Сью говорит то же самое. Не так ли, дорогая? Девушка подняла глаза и, встретившись с его насмешливым взглядом, смешалась. — Да, — сдавленно подтвердила она, отчаянно желая, чтоб он не дразнил ее при Бетси, — рядом с этой рыжей статуэткой Сью казалась себе неуклюжей и некрасивой! — Дело не в этом, — пояснил Дик. — Просто я хочу купить себе дом в Англии и пока присматриваюсь. Таким образом, то, что сейчас я живу здесь, одинаково удобно и мне, и Руперту. Через пару месяцев он вернется домой. А при известии о приезде этого плейбоя армия его поклонниц обычно просыпается от спячки. И сдается мне, ему уже порядком надоело, вернувшись в родные пенаты, заставать в своем доме какую-нибудь сумасшедшую девицу, которая решила устроить там засаду! Бетси сложила ладони, словно собралась молиться, и перевела свои прекрасные глаза на Сью. — Кстати говоря... Я хочу, чтобы вы знали — у меня есть ребенок. — Ее лицо светилось гордостью, и Сью только сейчас поняла, почему многие считали эту женщину потрясающе красивой. — Это чудесно, — улыбнулась Сью. Скорее по привычке, чем из любопытства, она перевела взгляд на левую руку Бетси — обручального кольца не было. — Когда пользуешься некоторой известностью... или раньше пользовалась... многим кажется, что они имеют право все знать о тебе. Поэтому я волнуюсь за малыша. — Пока Бетси говорила, ее пристальный, как у гипнотизера, взгляд, переместился со Сью на Дика. Она словно старалась запомнить своих новых знакомых получше. — Поэтому я и переехала в Бейдон-Хит — из-за того, что здесь прекрасная охрана. Почти никто не знает, что у меня есть ребенок, — уж газетчики точно не знают! Роды принимала моя сводная сестра — она врач. Малыш — это моя тайна, — закончила она, сложив на груди руки. — Я рассказываю вам все это, потому что вы мои Соседи. Мать как-то сказала мне, что соседи никогда не предадут, если сразу довериться им. Вам кажется, что это неосмотрительно с моей стороны, Ричард? — Бетси направила на мужчину свой прекрасный сверкающий взгляд и так произнесла его имя, что Сью похолодела от ревности. — Я думаю, это разумный поступок, — весело отозвался Дик. — Ваша матушка права. Кто посмел бы обмануть ваше драгоценное доверие? Ручаюсь, что не выдам вашей тайны. — Никто за пределами Бейдон-Хит ничего не узнает, — заверила Сью. — Здесь довольно много малышей. Вы сможете познакомиться с их родителями. — Нет! — Бетси энергично замотала головой. — Не хочу! Пока что — нет. Дело в том... — Она закусила губу, как разволновавшийся абитуриент на экзамене. — Если кто-то начнет искать меня... или Дэнни... — То мы ничего не знаем, — успокоила ее Сью. И тут заметила на лице Дика какое-то странное выражение — смесь гнева и недоверия. Девушка никак не могла понять, что бы это значило. — У вас проблемы? — вдруг спросил Ричард. Бетси заколебалась, хотела, по-видимому, что-то сказать, но тут же передумала. — Нет, — твердо ответила она. — Нет. Все образуется. А теперь мне пора. Я оставила Дэнни в коляске — вон там. — Она указала на подъездную дорожку, где стояла большая красивая коляска. Глаза Сью загорелись. — Можно, я взгляну на него? — Что ж... — Бетси прямо-таки светилась материнской гордостью и не смогла отказать. — Он спит. — Я только посмотрю! — упрашивала Сью. — Обещаю, что не разбужу его! — Вообще-то он такой чудесный, что я буду рада показать его! — призналась Бетси. Сью выбежала на морозный воздух. Приближаясь к коляске, она перешла на крадущийся шаг. В белом чепчике и белых шерстяных одеялах, надежно защищавших от прохладного мартовского воздуха, крепко спал младенец. Его пухлые щечки раскраснелись, губки сложились в блаженную улыбку. Сью не отрываясь смотрела на него. Ее рейсами часто летали пассажиры с маленькими детьми, но здесь все было по-другому. Она видела спящего малыша в своем саду, и ей до боли захотелось иметь собственного. Девушке пришлось сделать над собой усилие, чтобы не поправить одеяла или чепчик — тогда бы малыш проснулся, и его можно было бы взять на руки! Сзади послышались шаги, но Сью не обернулась. — Бетси, он просто чудесный! — восторженно выдохнула она. — Какой чудесный! Так бы и затискала его! Какая же вы счастливая! — Это не Бетси, а я, — отозвался Дик сдавленным голосом, но на его лице ничего нельзя было прочесть. — Я начинаю понимать, почему осмотрительный и проницательный Мэттью Филдс оставил этот дом вам, — неохотно признался он. — Женщины, любящие детей, просто неотразимы. Их глаза встретились, и Сью почувствовала, что совсем теряется от этого взгляда. Ее сердце забилось быстрее, как если бы Дик сделал ей самый лучший в мире комплимент. В него так легко влюбиться, подумала она. — Бетси идет, — вдруг сказал Дик, и воцарилось ледяное молчание. Бетси двигалась по направлению к ним с кошачьей грацией. Мягкое мартовское солнце играло в ее стриженых волосах, своими огромными глазами и высокими скулами эта женщина походила на некое экзотическое существо, которое могло попасть в этот лондонский пригород только случайно. Бетси заглянула в коляску, и ее лицо просветлело. — Правда, он чудесный? — спросила она. Ее вопрос был адресован скорее Дику, чем Сью. — Хотя я, разумеется, не могу быть объективной! Ричард улыбнулся и с интересом посмотрел в коляску. — Ничего удивительного! На вашем месте я бы тоже им гордился! Сью испытала всю горечь ревности, когда смотрела, как эти двое склонились над коляской, глядя друг другу в глаза и забыв обо всем вокруг. В эту минуту ей страстно захотелось, чтобы Бетси Сэмпсон оказалась где-нибудь за тысячу миль отсюда. — Ваш муж, наверное, тоже в восторге от малыша? — непринужденно заметила Сью и тут же почувствовала укол совести, так как улыбка на лице Бетси сразу же увяла. — У меня нет мужа, — деревянным голосом ответила она. — И друга тоже! — прибавила молодая женщина с вызовом. — Я сама о себе забочусь! Сью почувствовала на себе разъяренный взгляд Дика, но она и без того уже поняла свою ошибку. Какая бестактность — заявить такое в адрес матери-одиночки! Ричард бросил на Сью еще один уничижительный взгляд и примирительным тоном обратился к Бетси: — Пожалуйста, не думайте, что вы должны давать нам какие-то объяснения по поводу вашей личной жизни. У каждого бывают в жизни сложности, это ясно! — Он рассеянно подоткнул одеяльце Дэнни. — Но если вам вдруг понадобится помощь — ну, лампочка перегорит или еще что-нибудь... — С лампочкой я как-нибудь и сама справлюсь, спасибо, Дик, — усмехнулась Бетси. Он улыбнулся. — Уверен, что справитесь. Но если вам что-нибудь понадобится — все, что угодно, — позовите меня. Вот моя визитка, пожалуйста. — Ричард достал из заднего кармана джинсов маленькую карточку цвета слоновой кости и, к удивлению Сью, протянул ее не гостье, а ей. — Напиши здесь и свой номер, — предложил он. — Тогда у Бетси будут оба наших телефона на одном листке. Сью кивнула и со странным чувством отчаяния взяла у Дика тонкую золотую ручку и написала свой номер на оборотной стороне карточки. Если у такой женщины, как Бетси Сэмпсон, нет ни мужа, ни друга, то на что рассчитывать ей, Сью? У Дика, как видно, тоже нет особых привязанностей. Вон как из кожи вон лезет перед новой знакомой! Да и что такое по сравнению с известной красавицей какая-то заурядная стюардесса, с которой он даже пяти минут не может вежливо разговаривать? Крупный рот Бетси растянулся в широкой улыбке, которая в свое время сияла с экранов телевизоров. — Спасибо, — сказала она. — Спасибо! А теперь нам нужно идти. Скоро Дэнни проснется, ему пора кушать. Поверите ли, но мне гораздо проще было справиться со взбешенным режиссером, чем с голодным малышом! Он из меня веревки вьет. — Бетси с деланным осуждением взглянула на ребенка, но ее лицо сияло. Она покатила коляску к дороге. — Пока! — Пока! — крикнула вслед Сью, решив завтра зайти к Бетси и предложить, если нужно, посидеть с ребенком. Если же не нужно, то хоть извиниться за свою бестактность. Бетси прошла всего несколько метров по дорожке, затем обернулась и запоздало предложила: — Заходите ко мне как-нибудь... вдвоем, разумеется... выпьем чаю или вина. — Спасибо. Мы обязательно зайдем, — непринужденно отозвался Дик. Сью слишком мучило чувство вины, чтобы напомнить ему: не нужно говорить за двоих! Они стояли бок о бок и смотрели, как Бетси катит коляску по дорожке, усыпанной гравием. — Я не должна была спрашивать ее о муже. — Вид у Сью был несчастным. — Не должна, — согласился Дик. — Зачем же спросила? — Не догадываешься? — Может, и догадываюсь, но хочу, чтобы ты сама сказала. Сью остановила взгляд на клумбе с пурпурными гиацинтами. — Я вела себя, как собственница, — с неохотой призналась она, предполагая, что ты тут же сбежишь. — Но я не имела на это права. — У тебя не было для этого оснований, — тихо проговорил он. — Я никогда раньше не бросался от одной женщины к другой, и теперь не собираюсь! Но, как бы там ни было, Бетси тоже мною не заинтересовалась, — без сожаления закончил Дик. — Серьезно?! — Да. — Он посмотрел Сью в глаза и улыбнулся. — Серьезно. — Дик... — начала Сью, но он положил ладонь ей на плечо, и девушке пришлось посмотреть ему в лицо. И она моментально утонула в глубине его серых глаз. — Сегодня мы ужинаем вместе! — решительно заявил он. — Мне совершенно все равно, где — у тебя или у меня в доме, как все равно и то, кто будет готовить. Можем сейчас поехать и купить продукты, а можем пойти в какой-нибудь ближайший ресторан. Буфет в местном клубе тоже сойдет. Неважно. — А что, — как завороженная, прошептала Сью, — что важно? Глаза Ричарда блеснули. — То, что после ужина мы останемся вдвоем. Только ты и я. Я хочу снова целовать тебя, Сью. Но уже по-настоящему. И чтобы нас не прерывали. Мы будем вместе, и никто нам не помешает. Девушка взволнованно рассмеялась, ее сердце бешено колотилось. — Ты действительно надеешься, что я пойду с тобой ужинать после того, как ты столь откровенно заявил, что потом мы займемся любовью? — Как будто я первый в твоей жизни мужчина, который откровенно говорит о своих желаниях... На самом деле он был первым мужчиной, который понравился Сью настолько, что она была готова принять предложение. Но ему она об этом не скажет! А если выложить Дику всю правду — что она еще никогда не спала с мужчиной, — он ей просто не поверит. И все потому, что у сильного пола существуют свои стереотипы представлений о девственницах. Как последние должны выглядеть и как должны вести себя. Если ты не пользуешься косметикой и работаешь в библиотеке, то ты вполне можешь оказаться невинной девушкой. Но никто не поверит в твою невинность, если ты стюардесса и облетела весь мир, если формы у тебя несколько более пышные, чем самой хотелось бы, и если у тебя наготове улыбка для каждого! — Я могла бы найти отговорку, — пытаясь сохранить достоинство, сказала Сью. Она заметила, что Дик замер, а его щека чуть дернулась. — Могла бы, — тихо согласился он. — Ты не сомневаешься, что все равно уговорил бы меня? — Может, и так. — Ты, кажется, возомнил себя неотразимым героем-любовником? Этот вопрос сильно развеселил Ричарда. Он насмешливо поднял красивую темную бровь. — Что с тобой, Сью? — ласково сказал он. — Ты хочешь, чтобы я убедил тебя с помощью поцелуя? Как обидно! Чертовски обидно, что он может играть с ней, как кошка с мышкой. Особенно потому, что он, без сомнения, уже не раз играл в такие игры с другими женщинами. Сью чувствовала себя так, словно Дик — удачливый и опытный рыбак, а она — крупная, но бессловесная рыба, которую уже подцепили на крючок и в любой момент могут вытащить из воды. И тогда — конец. — Почему ты так думаешь? — возразила она. — Разве твоим женщинам нравилось, что их целуют в ответ на возражения? Ведь когда тебе возражают, это значит — не соглашаются. И если потом женщина меняет свое решение — пусть даже под таким приятным воздействием, — это все равно некое насилие. — Никакого насилия, — тихо возразил Дик. — Никогда. Но некоторые женщины возражают лишь на словах, только притворяются, что не согласны. Просто для очистки совести. К примеру, потому что им с детства внушили, что секс — это нечто грязное, постыдное... У Сью перехватило дыхание. Господи, как он догадался?! Девушка украдкой взглянула на него, но, к ее облегчению, Дик, по-видимому, ничего не заметил, так как был увлечен своей речью. — А вот это уже самый отвратительный аргумент, к которому прибегают мужчины! — выдохнула пылающая негодованием Сью. — Разве не бывает, что таким образом женщины сопротивляются насилию? Губы Дика презрительно скривились, в глазах появилась враждебность. — Между полудобровольным поцелуем, который может перейти в нечто другое, а может, и не перейти, и грубым насилием слишком большая разница, чтобы ставить между ними знак равенства, — проворчал он. — Разве? — Зачем попусту болтать об этом? Почему бы тебе самой не попробовать? — непринужденно возразил он, а его глаза потемнели, в них читалось желание поцеловать Сью. Девушка ждала, на этот раз полная решимости не отвечать на поцелуй. Может, со временем, когда она привыкнет смотреть на его чувственный рот, ей хватит самообладания, чтобы сопротивляться. А вот теперь Дик полностью овладел собой, это Сью заметила. Она решила, что ему это совершенно необходимо, иначе, если он обнаружит свою страсть к ней, в данной ситуации его можно будет упрекнуть в нечестной игре. Глаза Ричарда блестели желанием, в уголках губ заиграла победная улыбка. Его пристальный, почти взволнованный взгляд остановился на лице Сью. Он властно положил руки на плечи девушки и притянул ее к себе. — Обычно мне очень нравится стадия ожидания, — вздохнув, чувственно прошептал он. — Но сейчас это невыносимо. Сью знала, что следует осадить его, но тогда он скорее всего не поцелует ее... А ей так хотелось этого поцелуя... — Д-да? — А ты так не считаешь? Сью промолчала, но он, к счастью, не особенно ждал от нее ответа. Вместо этого Дик нежно провел большим пальцем по ее губам. От этого прикосновения девушка задрожала, и Дик слегка улыбнулся. — Именно поэтому многие пытаются продлить прелюдию, разве нет? Сью с надеждой посмотрела на него. Это уже лучше! Он, кажется, предлагает не торопиться! — Наверное, да, — слегка севшим голосом проговорила она, надеясь, что у Дика достанет силы воли взять соблюдение этой отсрочки на себя. Потому что сама Сью в данный момент ничего так не желала, как оказаться в его объятиях — и наплевать на все остальное! — Жаль только, — хрипло проговорил он, — что я понимаю все это умом, а не телом. Поэтому мне не остается ничего другого, как только сделать то, о чем я думаю сегодня целый день. Я хочу поцеловать тебя. — Ричард улыбнулся. — Если ты не возражаешь, милая. Девушка поняла, что он решил дать ей возможность остановить его. Но Она не произнесла ни слова. Дик должен прочесть ответ в ее глазах. Ричард медленно склонил голову, и от поцелуя сердце Сью почти остановилось, а окружающая действительность перестала существовать. Наверное, такой способ заставить кого-то замолчать — самый лучший в мире. Для неискушенной девушки этот поцелуй был словно глоток прохладной воды для жаждущего в пустыне, и она приоткрыла рот, будто желая вдоволь напиться. Может быть, она воспринимала Дика слишком восторженно, но теперь в ее памяти тут же изгладились все поцелуи с другими. Раньше, когда ее целовали, Сью казалось, что по ее губам ползет какой-то студенистый моллюск, а язык мужчины воспринимался как кляп во рту. Это, разумеется, не касалось лишь того пилота, с которым у Сью был несчастливый роман. Тот целовался хорошо, но, как казалось девушке, это был скорее результат хладнокровного мастерства, чем истинного чувства. Но Ричард... Он целовал ее, ведомый лишь инстинктом, словно губы Сью были неоткрытой землей, а он — фанатиком-первооткрывателем. Его ласкающие губы заставили девушку вскинуть руки, обхватить его за шею и с неизвестно откуда взявшимся мастерством сделать этот поцелуй еще чувственнее. — Сью, — пробормотал он, — что ты со мной делаешь... Но она едва слышала — слишком была поглощена теми яркими ощущениями, которые будил в ней этот поцелуй. Казалось, кровь в жилах побежала быстрее, а в теле появилась легкость, оно стало словно воздушным. Теперь Сью знала, что такое «воспарить на крыльях любви». — Сью, — повторил Дик, на этот раз настойчивее. Девушка почувствовала, как у него твердеет плоть. Она непроизвольно в порыве желания прижалась к нему крепче и густо покраснела от смущения. Телом Сью почувствовала его отчаянную мольбу и, сделав усилие, оторвалась от губ Дика, посмотрела ему в глаза и не узнала их — они стали антрацитовыми от страсти. — Ч-что? Словно не веря себе, Дик покачал головой и немного помолчал, восстанавливая дыхание. — Пойдем в дом, милая. — В дом? — непонимающе переспросила Сью. Собственный вопрос сразу же привел ее в чувство. Она огляделась вокруг, и на нее будто вылили ушат воды. Господи, они же стоят в саду! А сегодня должен прийти садовник! — О нет! — воскликнула Сью и опрометью бросилась к дому. Она хотела захлопнуть за собой дверь, но Дик опередил ее и оказался в холле. — Убирайся! — закричала девушка. — Нет! — Ричард, пожалуйста, — жалобно попросила Сью. — Я хочу... — Я знаю, чего ты хочешь! — со страстью в голосе твердо сказал он. — И не пытайся отрицать — не поверю. У тебя все написано в глазах! Я хочу того же, больше всего на свете хочу с первой нашей встречи. Увидев тебя, я уже не замечал никого вокруг. Я хочу тебя так сильно, что не могу думать ни о чем другом. Сью услышала в его словах не признание слабости, но проявление чувств. По отношению к ней — впервые. И это обрадовало ее больше, чем любой комплимент. Девушка едва могла поверить в то, что она — она! — с ее-то чересчур пышными формами возбудила в Ричарде Макхэтти такую страсть, что его лицо застыло в болезненном напряжении. От волнения в Сью проснулась забытая детская привычка накручивать на палец прядь волос. — Я даже не знаю, что сказать, — честно призналась она. — Не знаешь? — Не знаю. Я уже ни в чем не уверена. — Девушка в замешательстве посмотрела на него. Про себя она в отчаянии думала, что Дик мог бы поподробнее рассказать о том, чего хочет, а не ограничиваться фразой: «Я так хочу тебя, что не могу ни о чем другом думать». — Дик, — вдруг спросила она, — а что должно быть дальше? Как это обычно бывает? — Обычно?! — Он говорил мягко, но в его голосе появились настороженные нотки. — Кажется, я тебя не понимаю. — Ну, если бы ты сказал все это какой-нибудь другой женщине... что хочешь ее... Что бы она сделала? — продолжала настаивать Сью, хотя ее слегка трясло от волнения. — Как полагается отвечать? — Полагается? — тихо переспросил он. — Перестань повторять за мной! — взорвалась Сью. — Лучше скажи прямо, что ты имеешь в виду. — Ты понял, что я имею в виду. Я хочу знать, как поступают другие женщины! Позволяют заняться с ними любовью прямо на полу? Или отправляются наверх, в душ, а ты там к ним присоединяешься и... и... — Губы Сью задрожали, и она не могла больше говорить. — В любви нет никаких правил, Сью, — спокойно ответил Дик. — И не существует учебника, с которым нужно сверяться, когда имеешь дело с женщинами. — А вот... я уже спрашивала... что должно быть дальше? Что бы ты ответил, если бы я сказала, что я этого не знаю? Что для меня это в новинку? Что у меня нет привычки демонстрировать возбуждение прилюдно, как это было с тобой, — по крайней мере, я не могу припомнить в своей жизни ничего подобного? Сью поразилась тому, что в глазах Дика читалось нечто, сильно напоминающее боль. — Иди сюда, — протянув руку, мягко сказал он. И Сью доверчиво, как ребенок, взяла его ладонь. Она снова посмотрела ему в лицо и увидела, что его глаза опять потемнели, но уже не от страсти, как раньше, а от той же странной, невыразимой боли. Захочет ли он открыть ей, что таится за этим настороженным взглядом? Какой-то внутренний голос заставил Сью прошептать его имя, но получилось так тихо, что Дик либо не расслышал, либо не захотел отвечать. Все еще держа девушку за руку, он направился к дверям, которые вели в гостиную. Огромная комната, декорированная в мягкой голубой с зеленым гамме, была залита солнечным светом, проникавшим сквозь высокое окно. Дик усадил Сью на кушетку. Девушке казалось, что он собирается присесть рядом, но, к ее удивлению — и, честно говоря, разочарованию, — Дик остался стоять. Подойдя к окну, он молча смотрел на бледно-желтые нарциссы в саду, которые грациозно покачивались на мартовском ветру. — Что ты собираешься делать с этим домом? — неожиданно спросил Дик. Удивившись этому вопросу, Сью поспешила поделиться тем, что не давало ей покоя несколько последних недель. — Наверное, продам. Дик удивленно вскинул брови. — Вот как? — Этот дом слишком велик для одного человека, особенно для человека моей профессии. — А потом что? Ты купишь себе дом поменьше? — Намного меньше, — подтвердила Сью. — Из оставшихся денег я кое-что пошлю маме, а остальное отдам на благотворительные нужды. Дик, казалось, не верил своим ушам. — Ты в самом деле собираешься жертвовать на благотворительность?! — четко выговаривая слова, переспросил он. — Да, — кивнула Сью. — В организацию «Волшебная палочка». Мне кажется, что Мэттью это понравилось бы. Дик посмотрел в лицо девушки. — Неужели ты в самом деле такая добрая и хорошая? Слишком уж хорошая, чтобы это было правдой... Сью истолковала это как комплимент и улыбнулась. — Тебе самому решать, верно, Ричард? — Наверное, да. Он снова отвернулся к окну. И девушке почудилось в его неподвижности, молчании, напряженной позе какое-то отчуждение. Ей пришли на память рассуждения Дика о запретном плоде и то, как она невольно дрожала, глядя в его блестящие от какого-то таинственного возбуждения глаза. Сью призналась себе, что почти ничего о нем не знает. Ни о его прошлом, ни даже настоящем — поэтому, разумеется, понятия не имела, о чем он сейчас думает. И все же... Сью помрачнела. Неужели она действительно влюбилась? Когда-то ей казалось, что она хорошо знает своего возлюбленного — пилота, который на поверку оказался просто лживой свиньей. И теперь девушку больше всего волновал вопрос о том, не причинит ли Дик ей боли. И какой-то внутренний голос, наперекор логике и разуму, говорил, что ему можно доверять. Сью продолжала смотреть на Ричарда. Его поза постепенно изменилась — плечи под тонким светлым свитером напряглись. И девушка поймала себя на том, что представляет себе, как было бы хорошо оказаться в его объятиях. Обнаженной, в сильных надежных руках. Дик неожиданно обернулся, увидел желание, написанное на лице Сью. Это то ли не понравилось ему, то ли разозлило... В его потемневших глазах промелькнула слабая искорка, и сердце девушки сжалось от желания. — Мне пора, — хрипло сказал Ричард, и Сью от удивления открыла рот. Такого она совершенно не ожидала. — Т-ты уходишь? — Ухожу, — хмуро подтвердил он. — Но... почему?! — Потому, что... — Дик покачал годовой с едва скрываемой досадой. — Я не могу остаться, Сью. Не сейчас, когда... Ей бросилось в глаза, что от сильного напряжения его черты заострились. И тут Сью показалось, что она поняла, чем объясняется его решение уйти. Правда, не до конца, так как то странное выражение, которое иногда появлялось на его лице, по-прежнему оставалось для нее загадкой. Она подумала, что, решив уйти, он хочет показать, что все же уважает ее. Но от одной мысли, что этот человек сейчас уйдет, она едва не расплакалась. Неуклюже поднявшись на ноги, которые словно налились свинцом, Сью сделала все, чтобы не выдать своей горечи. — Разумеется, — с силой сказала она, понимая, что если сейчас Ричард исчезнет из ее жизни, то больше никогда не вернется. Он не сводил с Сью долгого взгляда, затем повернулся, чтобы уйти. Девушка ощутила почти физическую боль. Не думая, что делает, словно ее дергали за ниточку, Сью подняла руку. Но эта бессловесная попытка остановить Дика не помогла — он решительно шел к двери. Разве может она отпустить его? Сью вдруг осознала, что нуждается в обществе Ричарда, даже когда он выводит ее из себя. С этим мужчиной она чувствовала себя живой, по-настоящему живой. По правде говоря, она никогда еще не испытывала ничего подобного. Девушка поняла, что ей очень нужны и его сила, и его упрямство. Затем она подумала о том, какие неизведанные и сильные эмоции испытывает рядом с ним. Он умел вызвать к жизни восхитительные ощущения — в его объятиях чувствуешь себя как в раю. Господи, и все это — лишь из-за одного поцелуя! А что было бы, окажись Ричард с ней в постели? Сью вздрогнула. Если бы завтра ей предстояло умереть — пожалела бы она тогда, что сегодня позволила Дику уйти из своей жизни? Еще как пожалела бы, черт побери! Конечно, нельзя жить так, словно каждый день — последний. Она, Сью, надеется прожить долгую жизнь. И нельзя не думать о последствиях своих поступков. Но как же тогда быть со страстью и с желанием жить полной жизнью? Неужели ей суждено не узнать ни того, ни другого? Разве не для того, чтобы жить, она покинула сонный Суссекс? Не для того, чтобы избежать серого, унылого существования, которое ее мать приняла если не радостно, то покорно? А что, если она, Сью, никогда не полюбит по-настоящему? Не встретит человека, с которым можно создать семью, растить детей, возделывать сад? Или все-таки это еще будет? В конце концов, что плохого в том, чтобы познать радость любви? Хотя бы один раз? Разве любовь с Ричардом не стала бы великолепным подарком? — Дик, — окликнула Сью, даже не понимая, что делает. — Дик! Он остановился, но был готов продолжить свой путь в любой момент. Его бесстрастное лицо казалось высеченным из мрамора. — В чем дело? — без выражения спросил он. Сью теряла голову под его взглядом, понимая, что от всех ее моральных принципов не осталось и следа. Потому что в глубине души верила: в сексе, который берет начало от любви, нет ничего дурного. И тут только она до конца осознала, что все очень просто и очень сложно одновременно — пусть это глупость, сумасшествие, бред, но она отчаянно влюбилась в Ричарда Макхэтти. — Дик, не уходи, — прерывая тягостное молчание, беспомощно прошептала она. — Я не хочу, чтобы ты уходил. Она скорее почувствовала, чем увидела, как потемнело его лицо. Ричард тут же оказался рядом с ней, его глаза, прищурившись, пристально смотрели на Сью. Он будто ждал, что она сейчас передумает. Но Сью не собиралась менять решения. Пусть это самый безумный поступок в ее жизни, но остановиться она просто не может. — Сью, — прошептал Дик. — Я даже ничего о тебе не знаю! — выпалила она, как будто это имело какое-то значение. В глубине его серых глаз промелькнули веселые огоньки. — А что ты хочешь знать? — Все! — взволнованно воскликнула Сью. — Что — все? — рассмеялся он. — Перестань, ты понял, что я хочу сказать! Не знаю, что ты любишь делать... — Увидев выражение его лица, Сью залилась краской. — Ну-ну, — Ричард вытащил из ее волос черепаховую заколку, и роскошные кудри тяжелой волной упали на плечи. — Я расскажу тебе все. Все, что захочешь, — чуть запинаясь, сказал он. — Все-все. Но не сейчас. Когда я вижу тебя, такую красивую, когда чувствую твой запах... Я... Милая, милая моя... Сью хотела его прямо сейчас. Никогда в жизни она ничего так сильно не хотела. А все истории и рассказы могут подождать. Девушка прильнула к нему, и Дик крепко прижал ее к себе. — Ричард, — счастливо выдохнула она, спрятав лицо на его груди. Теперь уже Сью не волновало, что сейчас случится то, о чем она, возможно, будет жалеть всю оставшуюся жизнь. — Люби меня! 6 Ричард приподнял подбородок Сью и посмотрел ей в лицо. — Господи! Да, милая, да! — простонал он и неожиданно подхватил ее на руки. С детства Сью не носили на руках. С одной стороны, этот властный и покровительственный жест польстил ей, а с другой... даже в такой ситуации девушка продолжала стесняться своего веса. — Опусти меня, Ричард! — взмолилась она. — Почему? Тебе не нравится, когда тебя носят на руках? Сью вздохнула, запрокинув голову. — Нравится! Еще как нравится! Я чувствую себя Скарлетт О'Харой! — Тогда ни о чем не беспокойся и получай удовольствие. — Но я слишком тяжелая, чтобы ты нес меня наверх! — Позволь мне судить об этом, — возразил Дик. — Кроме того, почему ты решила, что я понесу тебя наверх? Голубые глаза Сью стали огромными, как блюдца. — А что, нет? — Тебе, видимо, нравится мысль о занятии любовью прямо на лестнице. По крайней мере, именно такое впечатление сложилось у меня после нашего разговора. Сью покраснела. — Я... не хотела... — Ее голос оборвался. Не имея опыта в любовных делах, она предпочла бы более укромное место и обычную удобную кровать. Дик легко коснулся губами ее лба. — Я просто шутил, — весело успокоил он ее. — Но я понимаю, что у тебя связано с этим домом много воспоминаний. Может, пойдем на виллу Руперта? Хочешь? Сью содрогнулась. Заниматься любовью в доме Руперта Уордена? Нет уж, благодарю покорно! Да через тот дом прошли целые толпы экзальтированных красоток! Чем дольше Сью задумывалась о том, что ее ждет, тем яснее отдавала себе отчет в происходящем. Она уткнулась в мягкий свитер Дика и пожелала про себя оказаться за много миль отсюда. Видимо, Ричард почувствовал охватившее ее внезапное смущение, потому что наклонился и снова нежно и страстно поцеловал ее в губы. — Пойдем в постель, — пробормотал он. У Сью от возбуждения так закружилась голова, что она не заметила, как они миновали половину лестничного пролета. Ладонь Сью несмело скользнула под свитер Дика. Она коснулась его кожи и в экстазе закрыла глаза. Под ее ладонью гулко, толчками билось сердце Дика. Когда она бессознательно погладила его грудь, то услышала глубокий вздох. Сью вдруг стало легко и спокойно. Она отважилась бросить взгляд на его лицо и прочла на нем целую гамму чувств — удовольствие, желание и, как ни странно, все то же непонятное сожаление о чем-то. Она тут же снова закрыла глаза и не открывала их, пока не ощутила спиной мягкий матрас. Оглядевшись, она обнаружила, что лежит на кровати в одной из пустующих комнат. Дик вытянулся рядом, опершись на локоть. — Но это же не моя спальня! — удивленно воскликнула Сью. Из всех комнат в этом доме Дик мог выбрать любую — к примеру, спальню Сью, которую девушка облюбовала из-за ее приятных нейтральных оттенков зеленого и персикового. — Не твоя, — тихо подтвердил Дик. Он чуть пошевелился, повернувшись так, чтобы убрать капризные кудряшки, упавшие на лицо Сью. — Ты красивая. — Нет! — энергично затрясла головой девушка. — Не думай, что ты обязан говорить мне такие вещи только потому, что мы... — Красивая, — повторил он уверенно. Почувствовав взгляд, которым сопровождались его слова, Сью вдруг поверила. — А ты все еще в униформе, — заметил Дик, и в его голосе звучало предвкушение, а сердце забилось чаще, разгоняя горячую кровь по всему телу. — Да. — Наверное, тебе в ней жарко? — лукаво спросил он. — В общем... да. Ты прав... мне жарко, — выдавила Сью, у которой вдруг пересохли губы. Его пальцы тут же потянулись к верхней пуговице ее светло-голубой блузки. Дик смотрел Сью в лицо, в его глазах был вопрос. — Тогда, по-моему, мы должны ее снять. Если бы даже Сью захотела ответить отказом — а она совершенно не хотела этого, — у нее все равно не хватило бы сил, особенно теперь, когда Дик так смотрит на нее: его глаза подернулись дымкой страсти, губы подрагивают от едва сдерживаемого желания. — Да, да! — прошептала Сью. — Пожалуйста! Дик восхищенно рассмеялся. — Милая, — вздохнул он, дразняще обводя пальцем верхнюю пуговицу. — Об этом я мечтал с того самого мгновения, как увидел тебя. Мечтал о том, как это роскошное, чувственное тело окажется обнаженным и покорным в моих руках. Эти слова настолько были созвучны желаниям Сью, что она вздрогнула. Ее удивляло, что мужчина, на лице которого читалась неприкрытая страсть, может сдерживаться так долго. Да, дразнящие движения его пальцев по тонкой хлопковой ткани действительно доставляли ей огромное наслаждение — с каждой секундой Сью возбуждалась все сильнее, — но ей так хотелось, чтобы он снял наконец с нее эту чертову блузку. И немедленно! — Ну вот. — Он расстегнул вторую пуговицу и вкрадчиво спросил: — Так лучше? Сью целиком отдалась восхитительным ощущениям, которые постепенно нарастали где-то в глубине ее тела. — О, Дик... — растерянно выдохнула она. — Это так... — Девушка не смогла найти нужных слов, и он улыбнулся. — Конечно, — прошептал Дик, и Сью послышалось в его голосе удивление. Она широко раскрыла глаза, зная, что ее скулы порозовели от возбуждения. Дик смотрел на нее вожделенно и ласково. Сью снова сомкнула веки. Так лучше, потому что теперь он не сможет по ее глазам понять, насколько она неопытна. А когда поймет, будет уже поздно останавливаться. Она прочитала достаточно романов, чтобы знать о «точке, откуда нет возврата». Сью беспокоилась обо всем этом потому, что, даже едва зная Ричарда Макхэтти, она чувствовала, что этот чувственно-красивый, сдержанный мужчина — человек чести. А человек чести не станет спать с девственницей, если у него нет серьезных намерений. Но насчет последнего Сью не питала никаких иллюзий. — О! — выдохнула она, когда и третья пуговица оказалась расстегнутой. Затем четвертая, пятая... Девушка почувствовала прохладный воздух на своей набухшей груди и взмолилась про себя, чтобы Дик снял с нее невыносимо тесный бюстгальтер. — Что — «О!»? — с невинным видом осведомился Дик. — Мне это нравится, — честно призналась Сью. — Очень. — Правда? А вот это? — Он смотрел ей прямо в глаза. — Это тебе тоже нравится? — Его палец легко прошелся по ее бюстгальтеру, там, где напрягшиеся соски проступали сквозь кружево. Сью дернулась, как от удара током, от этого прикосновения ей стало почти физически больно. Она даже не заметила, что постанывает от наслаждения. — Да, — спокойно, словно они обсуждали цены на акции, проговорил Дик. — Теперь я вижу, что тебе это действительно нравится. Тебе ведь понравится все, что я собираюсь сделать с тобой, да? — Мм, — согласилась Сью, хотя почти не расслышала, что он сказал. Дик тем временем стянул с нее форменную блузку, отбросил ее в сторону и одним быстрым движением расстегнул юбку, после чего также отправил ее на пол. На мгновение очнувшись, Сью обнаружила, что лежит, раскинувшись, на старинном покрывале, лишь в молочного цвета бюстгальтере, черных чулках и ярко-голубых трусиках. Ну почему я сегодня не надела белье в тон?! — с досадой думала она. Дик на мгновение замер, продолжая хранить молчание. Благодаря густым, длинным ресницам, Сью удалось незаметно взглянуть на него, и выражение его лица потрясло и возбудило девушку еще сильнее. Дик с откровенным восхищением разглядывал ее полуобнаженное тело так же пристально, как полицейский изучает улики. Сью подтянула колени к животу, и Дик нахмурился. — Что случилось? — У меня белье не в тон, — прошептала она. Глупость какая! — Я заметил, — улыбнулся он. — И я рад. — Рад?! — Да. Рад, что на тебе белье не в тон. Если бы на тебе оказалось дорогое парижское белье, можно было бы подумать, что ты все это запланировала. Кроме того, я не хочу видеть тебя в белье, которое тебе подарил другой! — хрипло закончил он. — Ричард! — ужаснулась Сью. — Никакого другого... Но он, не дослушав, обнял ее и стал целовать с неудержимой страстью, от чего последние разумные мысли Сью улетучились. Ей стало все на свете безразлично, кроме поцелуев Дика. А он целовал ее не только в губы. Сью не подозревала даже, что ее тело состоит сплошь из нервных окончаний. С нее словно сняли кожу, и от наслаждения ее била такая дрожь, что Дик от удивления на мгновение замер. — О-о, ты так быстро возбуждаешься, — с ноткой удовлетворения в голосе сказал он. — И это просто восхитительно. Сью чувствовала себя словно в раю, но инстинкт подсказывал ей, что не она одна должна получать удовольствие. Чувственная любовь подразумевает усилия двоих. Пусть ей не хватает опыта, зато фантазии — в избытке. Она позволила своим ладоням скользнуть под свитер Дика и принялась ритмично поглаживать завитки волос на его груди. Ее пальцы с дразнящей медлительностью подобрались к соскам, и Сью легонько провела ногтем вокруг каждого. Она тут же почувствовала, как Дик вздрогнул от удовольствия. — Тебе нравится? — застенчиво прошептала Сью. Он с усилием открыл глаза, уголок его губ приподнялся в виноватой улыбке. — Очень нравится, любимая... Но, честно говоря, я и без того так завелся, что, даже окати ты меня холодным душем, все равно хотел бы любить тебя всю ночь. Что, кстати, и собираюсь делать. — О! — воскликнула Сью. Его слова возбуждали и одновременно почему-то смущали ее. — Милая, а ты опять покраснела. — Да. — Сью не привыкла столь открыто говорить о своих желаниях и ощущениях. Мать воспитывала ее в строгости и сдержанности, и ей было трудно перебороть себя. — Тебе неприятно? — Неприятно, что ты краснеешь? — недоверчиво переспросил Дик. — Дорогая, ты шутишь? Разве тебе неизвестно, что женщина не может сделать мужчине большего комплимента, чем очаровательно покраснеть в его объятиях? Мужчина тогда верит, что он сильный и мужественный... — Уверена, тебе не нужны подтверждения на этот счет, — с шутливым укором заметила Сью. Ее глаза потемнели, и, заметив это, Дик вначале пристально всмотрелся в ее лицо, потом удовлетворенно вздохнул. — Думаешь, не нужны? — пробормотал он. — Тогда что мне нужно от тебя, может, это? — С этими словами он расстегнул ее бюстгальтер так уверенно, что Сью с досадой задалась вопросом, сколько подобных предметов одежды ему уже доводилось снимать. Но на этой мысли она задержалась недолго, так как Дик, отбросив тонкий кружевной бюстгальтер на ковер, посмотрел на нее долгим, чувственным взглядом, наклонил голову и прошелся языком по набухшим до боли грудям. — Мне было невыносимо смотреть, как в самолете ты наклонялась в этой своей короткой, узкой юбке. — Сью соском почувствовала его теплое дыхание. — Мне так хотелось снять ее с тебя, что у меня даже руки тряслись. Его слова лишь усилили эффект того, что делали руки, и Сью всем телом подалась вперед, выгнувшись дугой, словно по ней пропустили электрический разряд. — О, Дик! — беспомощно простонала она, когда его язык снова пустился в свое медлительное, завораживающее путешествие по ее груди. — Нет, пожалуйста! Он поднял голову и посмотрел в лицо девушки, не отрывая губ от розового, напряженного кончика ее груди. — Ты хочешь, чтобы я перестал? — невнятно пробормотал он. В ответ Сью притянула к себе его голову. — Ты же знаешь, что нет! — хриплым голосом проговорила она, в то время как ее тело задрожало от нового прилива желания. — Знаешь же! — И хорошо, — пробормотал он. Его язык снова принялся чертить свои эротические рисунки, а пальцы медленно двигались по верхней части бедер Сью, и это доставляло ей острое наслаждение. Сью хотелось сказать Дику, что она восхищается им, что он уже стал ей нужнее, чем любой другой мужчина в ее жизни, хотя она сама не понимает почему. И еще — что на каком-то подсознательном уровне она чувствует: Дик предназначен ей судьбой, и она почти уверена, что любит его, а не просто так решила избавиться от своей невинности — о нет, все намного серьезнее. Сама мысль о том, что невинности ее лишит Ричард Макхэтти наполнила Сью гордостью. Но, разумеется, ничего подобного она вслух не скажет, иначе Дик, без сомнения, тут же испарится! А ей меньше всего хотелось, чтобы он ушел! Особенно сейчас! Вместо этого Сью принялась экспериментировать — ее ногти прошлись по его спине. Достаточно сильно, чтобы Дик почувствовал это, но не так, чтобы поцарапать. Хотя хотелось расцарапать до крови... и почувствовать ее терпкий, солоноватый вкус... — Давай снимем еще что-нибудь? — пробормотал Дик. — Д-давай! — Господи! Его ладони покоились на ее бедрах, и Сью чуть не плакала от наслаждения и неудовлетворенного желания. И тут... тут его пальцы коснулись узкой полоски голубых трусиков. — Может, это? В данных обстоятельствах они совершенно не нужны, верно? Дик потянул треугольник трусиков вниз, и у Сью перехватило дыхание, но он так и не дотронулся до того места, где она так ждала прикосновения. Он дразнит ее! Хорошо же. Она ведь тоже может играть в эту игру... Сью начала медленно расстегивать его ремень, чувствуя, как возбудившаяся плоть Дика упирается в молнию на джинсах. Она должна выпустить это чудо на свободу. Коснуться его. Поцеловать его. Ласкать. Девушка закрыла глаза. Может, она сошла с ума? Может, нужно сейчас же все прекратить, прежде чем он... прежде чем он... Если позволить Дику зайти дальше, то скорее всего не только он не сможет остановиться — Сью сомневалась, что у нее самой достанет решимости сказать «нет». — Дик... — начала она, слыша неистовые удары своего сердца. — Тебе нравится то, что я делаю? — Ты знаешь, что нравится, — охрипшим голосом простонала она, и под влиянием древнего, как мир, инстинкта, ее бедра раздвинулись. Девушка услышала, как он вполголоса пробормотал что-то и рывком стянул наконец с нее трусики. Затем Дик вдруг взял ее лицо в ладони и внимательно посмотрел Сью в глаза. — Хочешь, чтобы я перестал? Я говорю серьезно. Сью почувствовала в его словах мольбу и не ошиблась. Она поняла, что его голос звучит теперь так жестко только потому, что он сдерживает себя. Это ясно читалось в каждой черте его застывшего в напряжении лица. Сью читала, что в такой ситуации мужчины пытаются комплиментами и поцелуями добиться согласия. А Ричард демонстрирует недюжинную выдержку, предлагая все прекратить. Сью отчаянно затрясла головой. — Конечно, не хочу, — горячо прошептала она. — Я хочу того, что ты мне обещал. — Что именно? — Любить меня всю ночь, — возбужденно ответила она. — Я это обещал? — пробормотал он. — Что ж, раз обещал... С этими словами Ричард снял с себя свитер, потом джинсы. Когда наконец он оказался совсем обнаженным, девушка успела с жадностью коснуться каждого сантиметра его тела. Она совсем потеряла голову от страсти и попыталась взять инициативу на себя. Дик удовлетворенно улыбнулся и вошел в нее так уверенно и плотно, что Сью, несмотря на мгновенную боль, едва не потеряла сознание от наслаждения. Тут Дик замер, его лицо потемнело от неожиданности. Сдавленным голосом он произнес: — Нет! Только не это! Господи! У тебя это в первый раз, да? Сью молча кивнула. Ее тело, жаждавшее продолжения, выгнулось, и она услышала, как Дик с хрипом втянул в себя воздух, увидела, как его лицо приняло решительное выражение. Она повторила свое движение еще раз, потом еще. С каждым движением Дик оказывался все глубже, пока Сью не почувствовала, что он словно прошел ее насквозь. Она видела, как в его глазах появилось беспомощное выражение. Дик начал двигаться — вначале медленно, очень медленно, пока не потерял остатки самообладания. Потом его движения стали напористее, быстрее, в них появилось что-то, напоминающее отчаяние. Это было так упоительно, что Сью почти не могла этого вынести. Когда наступил высший миг наслаждения, Сью словно закачалась на болезненно-сладких волнах. Все ее чувства обострились, она почти рыдала от долгожданного удовлетворения. Тут она услышала, что Дик издал странный низкий стон и задрожал в ее объятиях. Сью каким-то образом оказалась под одеялом — мягким, теплым и уютным. Она собралась было снова уткнуться лицом в подушку и уснуть, как вдруг вспомнила, почему оказалась совершенно обнаженной в постели в одной из комнат для гостей. Сью подавила желание застонать, широко раскрыла глаза и увидела, что рядом лежит Ричард. Она бросила несмелый взгляд на его лицо. На нем читалась настороженность, хотя его красивые высокие скулы порозовели, а глаза смотрели ясно и весело, и Сью знала почему. Она тут же закрыла глаза. — Я не собираюсь уходить, дорогая, — сказал Дик, потом многозначительно помолчал, приподнялся на локте и прибавил: — В особенности сейчас. Из-под полуопущенных ресниц блеснули голубые глаза Сью. — Ты не должен чувствовать себя виноватым... — Я и не чувствую себя таковым, — холодно перебил он, в его тоне безошибочно слышалось раздражение. — Хотя не могу не признать, что ты меня сильно поразила. Ты меня поразил куда больше, усмехнулась про себя Сью. Ей хотелось, чтобы Дик снова начал целовать ее, вместо того чтобы бросать на нее неприязненные взгляды. — Поразила? — невинно спросила она. — Угу. — Он продолжал смотреть на нее в упор. — Надеюсь, ты не станешь оскорблять себя и меня, разыгрывая непонимание по поводу того, почему я пребываю в некотором замешательстве. Сью вздохнула, ей не хотелось возвращаться к этой теме. Она чувствовала себя виноватой, что сразу не открыла Дику правды. — Ты имеешь в виду... мою девственность? — спросила она, стараясь придать голосу уверенность. Как, оказывается, трудно произносить вслух некоторые слова! — Именно это, — подтвердил Дик. — Ты очень сердишься? — прямо спросила она. — За то, что я был у тебя первым? — Да, — тонким голосом ответила Сью. Ее разозлило, что вопрос был задан столь безразлично. К тому же прозвучало так, будто Дику случайно довелось стать первым в длинной очереди. А Сью совершенно не хотела, чтобы он так думал! Она вдруг поняла, что самая большая ее мечта — чтобы Ричард Макхэтти стал единственным на всю жизнь любимым человеком. Но надеяться на это почти не приходилось. Сью опустила глаза, чтобы скрыть свои чувства. — Нет, я не рассердился, — сказал Дик, убирая с ее лба завиток. — Разве можно сердиться, когда тебе преподнесли такой ценный дар? — Он шутливо поцеловал Сью в кончик носа, но девушка почувствовала в его голосе печаль, не понимая, что тому причиной. — Хотя я не слишком доволен, что узнал правду, когда было уже поздно. — Дик пристально посмотрел на нее, нахмурившись и прищурив глаза. — Почему ты мне ничего не сказала? — Может, хотела представить тебе неопровержимое доказательство того, что не спала с человеком, который был лет на сорок старше меня. Дик недоверчиво поднял темную красивую бровь. — Довольно странный способ что-либо доказывать, не так ли? Сказать ли ему правду, простую и неприглядную правду? — подумала Сью. Нет, не то, что она влюбилась в него до беспамятства. Сью сделала глубокий вдох. — Может, я боялась, что ты передумаешь и остановишься, если узнаешь, что я девственница, — призналась она. — А разве не считается, что мужчина берет на себя большую ответственность, имея дело с невинной девушкой? Дик кивнул. — Да, — только и сказал он, бросив, однако, на Сью проницательный взгляд. Она собрала волю в кулак и спросила: — Так как? Ты бы поступил, как должно? — То есть, ты хочешь спросить, стал бы я или нет разыгрывать благородного человека? Остановился бы или нет? Он слегка пожал плечами, одеяло соскользнуло с его груди, открыв великолепный торс. Сью поймала себя на том, что с вожделением разглядывает его. Заметив это, Дик рассмеялся и покачал головой. — Имей терпение, дорогая, — тихо заметил он и обнял ее. От его объятий сердце Сью забилось толчками. Однако ответ Дика показался ей слишком неопределенным, чтобы можно было понять, что он на самом деле думает. — Что касается того, остановился бы я или нет... Я бы хотел думать, что да, остановился бы. — Он приподнял лицо Сью за подбородок и пристально посмотрел ей в глаза. — Но если быть абсолютно честным, то подозреваю, что в тот момент меня уже ничто не могло остановить. — Мне приятно слышать, — с укоризной произнесла Сью. Ее палец прошелся по его груди и скользнул к животу. Девушка услышала, как Дик с придыханием втянул воздух. Затем он убрал ее руку со своего живота и крепко ее сжал. — Подожди! — твердо сказал Дик, но его улыбка смягчала жесткость тона. Сью села в постели, с радостью отметив про себя, что глаза Дика загорелись, когда одеяло соскользнуло с ее груди. Не в силах справиться с собой, Дик жестом хозяина положил ладонь на грудь Сью. Он смотрел ей в глаза, пока его палец дразнящим движением гладил ее чувствительный сосок. — Попозже я поцелую его, любимая, — пробормотал он и провел языком по губам, словно подтверждая обещание. Его глаза выражали желание, влажные губы приоткрылись, рука продолжала ласкать ее грудь. Сью невольно вскрикнула. Возбуждение снова охватило ее, желание стало разгораться с невероятной силой. Она пристально посмотрела в глаза Дика и шепотом попросила: — Не будем ждать. Почему не сейчас? Он, казалось, на мгновение замер от удивления, затем наклонил голову и, как и обещал, взял ее сосок губами. Его рука одновременно ласкала ее живот, спускаясь все ниже, пока не оказалась в мягкой плоти между ног. Сью снова вскрикнула и без сил откинулась на спину. Дик опустился сверху, и она с радостью ощутила, как он возбужден. Невероятно возбужден... Она задвигала бедрами, желая вновь испытать только что открытую радость секса, но более всего желая принадлежать Ричарду, — только во время близости с ним Сью ощутила всю прелесть жизни. — О, милая, — прошептал он ей на ухо, и они отдались всепоглощающей страсти. 7 Когда Сью проснулась, Ричарда рядом не оказалось. Чувствуя себя брошенной, девушка огляделась и увидела, что на ковре все еще валяется его одежда, значит, ушел он недалеко. Сью покраснела, вспомнив недавние наслаждения. Ей было приятно, что, когда она ждала Дика в постели, а он раздевался, обычная сдержанность покинула его. По тому, как лукаво блестели его глаза, Сью поняла, что он хочет раздеться как можно медленнее, чтобы подразнить ее, но в конце концов не выдержал и сорвал с себя одежду с таким нетерпением, что у нее запели и сердце, и тело. Она поправила подушки и села в кровати. Задумчиво глядя в окно на усыпанное звездами небо, Сью задавалась вопросом, становится ли секс раз от разу приятнее. А если да, разве такое наслаждение вообще переносимо? До слуха Сью донеслось позвякивание посуды, а затем — приближающиеся шаги. В дверях появился Дик, на котором не было ничего, кроме потертых джинсов, да и те он не позаботился застегнуть на верхнюю пуговицу. В руках он держал поднос с завтраком. При взгляде на любимого у Сью перехватило дыхание. Дик оказался превосходным любовником — страстным, внимательным, изобретательным... и немного диким. Сью поняла, что любит его — его нельзя не любить. Она задумалась: может ли случиться так, что Дик тоже постепенно полюбит ее? — Привет, — мягко сказал он. — Привет, — радостно отозвалась Сью. — В таком виде ты похож на рок-звезду! — А ты — на обнаженную нимфу, — не остался в долгу Дик. — Вот как? — Ее улыбка становилась все шире, по мере того как он подходил ближе. Сью взбила соседнюю подушку и теперь с ожиданием смотрела на Дика. Ей не терпелось: когда же он снова окажется обнаженным в ее объятиях! — Ты идешь в постель? — Сью со смущением услышала свой хриплый и томный голос. — Нет. Пока нет, — быстро ответил Дик, словно ему предложили сделать что-нибудь неприличное. Сью озадаченно нахмурилась. На его лице она читала едва скрываемое напряжение. Интересно, почему? Возможно, обычно так и ведут себя два человека, которые провели ночь вместе, но — тут у Сью упало сердце — не очень хорошо знают друг друга? Все-таки, наверное, это не слишком неприлично — предложить своему любовнику лечь рядом? В особенности после того, как они провели два самых необыкновенных в ее жизни часа? После того как Дик настаивал, чтобы она говорила, чего хочет от него, — хотя по большей части Сью сама этого не знала! Сью состроила гримаску. Не любит она эти игры. Она давно подозревала, почему ее нечасто приглашали на свидания, — из-за привычки говорить все, что думает. А мужчины, по-видимому, не любят правды! Сью, сделав над собой усилие, взглянула на поднос, который Дик поставил на подоконник. — Что ты принес? — Чай. Вино. Сандвичи. Торт. И еще холодную курицу с салатом, нашел у тебя в холодильнике. Подкрепись. Сью деланно безмятежным тоном произнесла: — А что это будет? — Скорее, поздний обед. Глаза Сью широко раскрылись. — Ничего себе! Сколько сейчас времени? — Почти девять. — Ты хочешь сказать, что мы... Я хочу сказать... Дик взглядом остановил ее смущенный лепет: — Да. Мы провели в постели почти четыре часа. Ты не проголодалась? Сью с несчастным видом посмотрела на него. — Не в том смысле. Вот если бы ты вернулся в постель... Мне здесь так одиноко. Дик помедлил с ответом. Он подошел к окну, взглянул в темное небо, затем задернул бархатные шторы. — Может, вначале поедим? — предложил он. Если бы Дик не был так мрачен, Сью обязательно пошутила бы на тему о приговоренном к казни и его последнем ужине. Ей стало страшно. Сью пугало как холодное, отчужденное лицо Ричарда, так и то, что он старается держаться от нее подальше. Однако она понимала, что должна терпеть. Если Дик теперь жалеет о том, что занимался с ней любовью, то тут уж ничем не поможешь. Коли он решил, неважно, по каким причинам, что она — не та женщина, с которой он хотел бы продолжать отношения, нужно смириться. Смириться с благодарностью. Тогда в будущем в его памяти — если он вообще будет это вспоминать — останется ее спокойное достоинство, а не то, как она откровенно предложила заняться любовью, страстной и необузданной! Закусив губу, Сью недоумевала, как ей хватило смелости предложить такое! — Что тебе положить? — спросил Дик так вежливо, будто они едва знакомы. Сью подавила желание закричать и очень спокойно сказала: — Сандвич, пожалуйста. — Прошу. — Он положил по сандвичу на две тарелки, одну протянул Сью. Тарелка была очень красивая — китайского фарфора, густого зеленого цвета с орнаментом из ландышей. Раньше Сью ее не видела. — Где ты нашел это? — спросила она, принимая тарелку. — Может, принес из дома Руперта? — И тут же сама почувствовала, как глупо прозвучал ее вопрос. Дик, по-видимому, передумал есть сандвич, так как тут же поставил свою тарелку, словно обжегся. — Нет, я не ходил к Руперту. Тарелки стояли здесь, — медленно проговорил он. — В китайском буфете. — В китайском буфете? — недоуменно наморщила носик Сью. — А где это? В этом доме? Дик кивнул: — Отсюда прямо по коридору, который ведет в кладовку. Там сразу за дверью... Сью поняла, о какой части дома он говорит — о подвале, который похож на подземелье из фильма ужасов. Она сама всего один раз спускалась туда — и ненадолго. Там было темно, сыро и так мрачно, что по коже бежали мурашки. — Никогда не замечала, — рассеянно сказала Сью, с вожделением разглядывая сандвич. Тут ей в голову пришла одна мысль: — Почему ты лучше знаешь мой дом, чем я сама? — полушутливо спросила она. Последовало долгое молчание, но не то теплое молчание, в котором уютно чувствуют себя любящие люди. Нет, это была напряженная, неловкая пауза, которая казалась еще более зловещей из-за отчуждения, написанного на лице мужчины. — Ты хочешь мне что-то сказать, да? — Сью со стуком поставила тарелку на столик и попыталась унять дрожь. На этот раз пауза длилась меньше. — Да, хочу, — хмуро сказал он. — Пора тебе все узнать. Сью стало страшно от того, что стена между ними становилась с каждой секундой все выше и выше. Она с мольбой протянула руки. — Не надо, Дик. Не сейчас. Страх лишал ее сил. Сью боялась: вдруг то, что собирается сказать Дик, кардинально изменит их отношения. Кроме того, ее смущало, что он собирается сделать какое-то серьезное признание, а она совсем раздета! Поправляя свои спутанные темные кудри, Сью постаралась, чтобы несколько прядей упали на грудь. — Можешь сказать все одной фразой, Дик? Он устало покачал головой. — Нет. — Тогда мне нужно вначале одеться. — Да, конечно. Возьми. — Дик поднял с пола ее чулки, трусики и бюстгальтер и протянул этот комок кружева и атласа девушке. Но Сью отрицательно покачала головой — ей понадобилась вся сила воли, чтобы подавить нахлынувшие воспоминания. Надо надеть что-нибудь чистое и свежее, что-нибудь, что не напоминало бы о часах, проведенных в постели с Ричардом Макхэтти. — Я надену джинсы, — сказала она. — И еще мне нужно в душ... — Нет! — Его ответ прозвучал жестко. — Нет? Он что, действительно сказал «нет»? Сью с ледяным видом подняла брови и заявила: — То, что я была с тобой в постели, Ричард, еще не значит, что я — твоя собственность, которой можно распоряжаться. — Перестань говорить глупости, — фыркнул он. — А ты постарайся держаться повежливее. Ты не можешь запретить мне принять душ, да еще в моем собственном доме! — насмешливо прибавила она. — Подожди здесь, я скоро вернусь. — Ты надолго? — Насколько понадобится, — спокойно ответила Сью. Она твердым шагом прошла по коридору в свою спальню, но приятные зеленые и персиковые тона этой комнаты сейчас не возымели своего обычного успокаивающего действия. Ей не понадобилось много времени — она не могла долго выносить эту агонию напряженного ожидания. А по выражению лица Дика Сью поняла, что ей предстоит узнать горькую правду. Поэтому она быстро приняла душ, ей сразу же стало намного лучше. Затем надела черные брюки и шерстяной черный свитер, расчесала волосы и забрала их заколкой. Она бросила быстрый взгляд в зеркало, и на фоне черного свитера собственное лицо показалось ей очень бледным. Может статься, выбрать траурный цвет одежды ей подсказала интуиция? — мрачно спрашивала себя Сью. Когда она вернулась к Дику, он все еще стоял на том же месте, в той же позе, его словно колдовством превратили в статую. Сью сделала глубокий вдох и задала вопрос, который репетировала еще под душем: — Ты собираешься сказать мне, что ты женат, Дик? — Женат?! — Казалось, в первое мгновение он был поражен, но потом рассмеялся коротким невеселым смехом. Сью даже сказала бы — злым смехом. — Нет, я не женат, — хрипло сказал он, подошел к столу, куда переставил поднос, налил чаю в две чашки и протянул одну Сью. Она отрицательно покачала головой. — Не хочу. — Думаю, лучше все же выпить. Глаза Сью сверкнули. — Я не хочу, — упрямо повторила она. Дик некоторое время смотрел ей в глаза, затем кивнул и устроился со своей чашкой на подоконнике. Однако Сью заметила, что к чаю он не прикоснулся. — Откуда тебе так знаком этот дом? — спокойно спросила она и тут припомнила еще несколько странностей. — И ты уже видел и подсвечники на камине, и большую вазу, и китайский фарфор в кладовой. Ты был знаком с Мэттью Филдсом? — Скорее, много о нем слышал, — ответил Дик. — А встречались мы всего несколько раз. — И?.. — Он был любовником моей сестры. Сью в замешательстве пыталась вспомнить имя сестры Ричарда — тогда, в «Максиме», он упоминал его и с любовью говорил о том, что сестра воспитала его после смерти родителей. И о том, что она пожертвовала учебой в университете, чтобы содержать маленького брата. — Джессика? — вспомнила Сью. — Вот именно. У нее и Мэттью был роман, который длился почти пятнадцать лет. Пятнадцать лет? — удивилась про себя Сью. — Какие у них были отношения? Дик пожал плечами. — Наверное, это было похоже на любой другой долгий роман. Джессика преуспела в бизнесе и потому независима — много путешествует. Мэттью, кстати, был таким же. У нее квартира в Лондоне, купленная Филдсом. — Но Джессике этого мало? Губы Дика сердито поджались. Во взгляде появилось стальное выражение. — А почему бы ей и не рассчитывать на большее? Этот дом составлял значительную часть состояния Мэттью. А он и моя сестра пятнадцать лет были вместе. — Тогда почему они не поженились? — Мэттью не хотел. Без объяснения причин. Во всяком случае, свое решение он никак не обосновывал. Говорил, что они и так счастливы, — зачем что-то менять? Он придерживался философии: «Зачем чинить, если не сломано?» — Джессика любила его? — Очень, — неохотно подтвердил Ричард. — А он? Дик напрягся. На его резко очерченном лице появилась угроза, и Сью показалось, что перед ней — воплощение дьявола. — Сестра думала, что он тоже любит, — тихо проговорил он. — По правде говоря, она не сомневалась в этом. — Тогда почему он завещал этот дом мне? — удивилась Сью. — Вот именно, — мрачно заметил Дик. Сью видела замкнутое, холодное лицо. В ней начал просыпаться гнев. Кто дал ему право подозревать ее?! — Мне кажется, ты должен объясниться, Ричард. — По поводу?.. Сью с волнением смотрела, как он отошел в дальний угол комнаты и сел там. Теперь этот человек казался ей чужим, совсем незнакомым. Неужели они недавно вместе были в постели, целовались, смеялись и ласкали друг друга? Сью боялась высказать вслух свои опасения. Вдруг они подтвердятся? Но если промолчать, что будет дальше? — Ты поселился в соседнем доме, — медленно начала она. — Это ведь не случайно, верно? Дик не сводил с нее пристального взгляда. — Нет. Руперт — мой старинный приятель. Мы часто встречаемся, если время позволяет. — Его глаза блеснули. — Когда я объяснил ему ситуацию... — Что именно ты ему сказал? — резко спросила Сью. Ее обвиняющий взгляд не возымел никакого действия. — Я ему не лгал, если ты это имела в виду. Я сказал, что хотел бы увидеть женщину, которая отобрала то, что по праву принадлежало Джессике. — И Руперт, разумеется, согласился, хотя многие сочли бы такую просьбу странной. — А Руперт — нет. — Дик пожал плечами. — Он не счел мою просьбу странной. Он понял меня. Это был первый удар в самое сердце Сью, и она знала, что предстоят и другие, поэтому взяла себя в руки. — А наша встреча в клубе... Ты это тоже спланировал? Скажи, что нет, молила она про себя. Пожалуйста, скажи, что нет. Дик впервые с начала разговора немного смутился, но тем не менее глаз не отвел. — Да, я пошел туда в надежде встретить тебя. Сью взяла чашку и сделала глоток, чтобы не брякнуть какую-нибудь глупость, о которой она пожалела бы впоследствии. — Значит, вея эта лирика о том, как наши глаза встретились и так далее — просто красивые слова, да? Знаешь, Дик, а ты прекрасный актер... — Нет, Сью! — Теперь его голос звенел от ярости. Дик, казалось, едва держал себя в руках. — Да, я действительно пошел в клуб, чтобы познакомиться с тобой, но... — Что — но?! И что ты тогда задумал? — язвительно осведомилась она. — Наверное, отомстить мне? Хотел воздать мне по заслугам за то, что я отобрала у твоей сестры наследство, на которое она по праву рассчитывала? Да? — Вначале — да, — признался Дик. — Хотя тогда я еще смутно представлял себе, что буду делать. Джессика переживала из-за смерти Мэттью, а я был зол. Сама собой возникла мысль, что ты — оборотистая интриганка, которая своей молодостью соблазнила Мэттью и убедила его завещать дом тебе, — Понизив голос, Дик продолжил: — Но когда я познакомился с тобой... — Пожалуйста, перестань! — Сью отвернулась. Ей было противно, она едва смогла перевести дух. — Не надо красивых слов, Дик! — Сью, пожалуйста, послушай меня... Она резко обернулась, на ее лице ясно читались гнев и стыд. — Нет, я не стану тебя слушать! Я уже выслушала достаточно такого, от чего может стошнить! Теперь ты выслушаешь меня, черт побери! Так вот, можешь сколько угодно твердить, что ничего не планировал, но я все равно тебе не верю! Тем вечером ты пошел в клуб, увидел меня и решил, что, включив свое обаяние на полную мощность, ты легко и быстро очаруешь меня! Ты прекрасно знаешь, что хорош собой и даже делать ничего не надо — женщины сами на тебя бросаются! А уж если женщина не слишком опытна, как я, например, то... — Сью печально улыбнулась. — Со мной все было еще проще, верно? — Все было не так... — Нет, так! — выкрикнула она. — И ты сам это прекрасно знаешь! Признайся, Ричард! Будь мужчиной, признайся! Последовало тяжелое молчание, во время которого мужчина и женщина хмуро смотрели друг на друга. Наконец Дик заговорил: — О мести я думал только в самом начале. Признаю, у меня была мысль о каком-то примитивном возмездии — глупо, конечно. Но недолго. Совсем недолго. И, уверяю, когда я увидел тебя... — О, пожалуйста, не оскорбляй меня сказками о том, что моя роковая красота сразила тебя! — фыркнула Сью. — Хотя тебе повезло — я вообще могла оказаться похожей на пугало! Интересно, как бы ты тогда справился с поставленной целью переспать со мной, а? Что бы ты тогда делал? Взял себя в руки и совершил акт соблазнения согласно плану? Закрыл бы в постели глаза и утешался тем, что месть сладка? — Не говори гадостей! — Буду, если захочу, черт побери! — горячилась Сью. — Так ты хочешь сказать, что я был с тобой в постели единственно потому, что хотел отомстить? — медленно, с угрозой в голосе спросил он. — А что еще я должна думать? Мне представляется, что для такого опытного в сексе человека, как ты, одна ночь с кем-либо не имеет особого значения. Но ты, разумеется, предполагал, что я отчаянно полюблю тебя. Тогда, конечно, — взволнованно продолжала Сью, — твой удар достиг бы цели. Вот думаю только, что даже в самых приятных своих мечтах ты не ожидал, что получишь главный приз в этой игре, да, Ричард? Он замер, но уголки его чувственного рта сердито опустились. — Главный приз? — переспросил он. — Не вполне понимаю тебя, Сью. Она чувствовала, что зашла слишком далеко, но не могла остановиться. Горькие слова сами слетали с языка. — Я имею в виду себя, — просто объяснила она. Поймав непонимающий взгляд мужчины, Сью с презрительной улыбкой назвала все своими именами. — Я хотела сказать, что коль скоро ты собирался причинить мне боль... если ты спал с женщиной, чтобы потом грубо бросить ее... то тебе вдвойне повезло — я оказалась девственницей. Дик побелел как полотно и, словно не веря собственным ушам, устремил на Сью горький недоумевающий взгляд. — Насколько я помню, — размеренно начал он, — я собирался уйти, и ты сама упрашивала меня остаться. Да как он смеет! Сью отвернулась. Как он смеет делать вид, будто это его обманули и одурачили! — Да, и тем хуже! — выкрикнула она. Сью посмотрела ему в глаза, и ее охватило страстное желание сделать Дику какую-нибудь гадость. И, кажется, она придумала прекрасный способ! — А что, если я забеременела? — мстительно спросила она. Дик снисходительно улыбнулся. — Мы предохранялись, если ты помнишь. Сью многое бы отдала, чтобы не краснеть, но, как назло, ее щеки запылали. Да, конечно, она помнила, как Дик потянулся к своим джинсам и вытащил из заднего кармана маленький серебристый пакетик. Тогда Сью поежилась — в сказку вошла реальность, что вызвало у девушки двойственное чувство: с одной стороны — облегчение, что не нужно опасаться беременности, с другой — легкую досаду, что Дик слишком хорошо подготовился к встрече. Она задавалась вопросом, всегда ли он держит при себе презервативы или просто не сомневался в своей победе? Но затем все это перестало волновать Сью, так как губы Дика начали с жадностью прикасаться к самым чувствительным местам ее тела. Сью разъяренно сверкнула глазами. — Да, мы действительно предохранялись, — чеканя слова, подтвердила она. — Но ведь этот способ предохранения не гарантирует стопроцентную безопасность, не так ли? Насколько мне известно, полную безопасность дает лишь воздержание! Если до того Сью казалось, что Дик очень бледен, то она, по-видимому, преувеличивала, так как теперь его лицо стало совершенно бескровным. — Что ты хочешь сказать? — спросил он голосом, в котором, казалось, напряжение вот-вот сменится взрывом. — Я хочу сказать, что у меня сейчас самая середина цикла! — беззастенчиво солгала Сью. — И что, хотя шансы не велики, я все же могу забеременеть! Вот тогда ты можешь быть доволен, Ричард, — ты отомстил! Последовала пауза. Когда Дик снова заговорил, его лицо уже обрело почти нормальный цвет, а ледяной взгляд вызывал у Сью постыдное желание сбежать из комнаты. — Можно, конечно, всю ночь обмениваться оскорблениями, — холодно произнес он. — Но в этом нет никакого смысла. Как и в том, чтобы я здесь задерживался. Он резко поставил чашку на стол и поднялся. Ричард теперь показался Сью таким высоким, сильным и мужественным, что ее охватило болезненное и тоскливое отчаяние. Но каким-то образом ей все же удалось не выдать своих чувств. Все, что ему позволено увидеть, — это гордый и безразличный взгляд, который ей удалось изобразить. — Да, — согласилась она вслух. — В этом нет никакого смысла. — Может, ты известишь меня, если... — тут его губы дрогнули, — ...возникнут осложнения. Если ты все же забеременела, я, разумеется, помогу тебе... Он оборвал себя на полуслове и, коротко и вежливо кивнув, решительно вышел из комнаты. Сью не слышала ни хлопка входной двери, ни шороха гравия под ногами Дика — все заглушили ее безутешные рыдания. 8 На следующее утро Сью проснулась с опухшими, заплаканными глазами и острой болью там, где должно быть сердце. И что теперь? — спросила она себя, одновременно бросив взгляд на часы и обнаружив, что уже почти десять. Сью приняла душ, оделась и спустилась в кухню сварить себе для бодрости хорошего крепкого кофе. Наполнив кружку, девушка села за стол, глядя в окно на пустой мокрый от дождя сад. Вот в такие часы Сью жалела, что у нее нет работы с нормированным днем. Тогда ее голова была бы занята, и, может статься, удалось бы забыть этого мерзавца Ричарда Макхэтти. Напрасные надежды. Ей предстоит пережить еще шесть тоскливых дней до следующего полета. Эти шесть дней казались Сью тюремным заключением. С той лишь разницей, что узник мечтает о свободе, а она сделает все возможное, чтобы не мечтать о Дике. Сью злилась на себя. Как может она думать о человеке, который хладнокровно соблазнил ее? Который, не раздумывая, лишил ее невинности единственно из соображений мести? Этого человека нужно научиться ненавидеть, нужно безжалостно выбросить его образ и из сердца, и из головы. И уж конечно не тосковать о нем. Сью вздрогнула — а вдруг она и вправду забеременела? Вряд ли, хотя... все может быть. Но почему же мысль о беременности не приводит ее в ужас, а скорее наоборот? Раздался резкий звонок в дверь. Сью отставила кружку с кофе и помчалась к зеркалу посмотреть, как выглядит. Отвратительно! Красные глаза, словно у графа Дракулы. Атласная кожа Сью, предмет зависти многих, казалась совсем белой. Ужас какой-то! Остается только надеяться, что Дик поймет, что это из-за него она выглядит как пугало. Может, его совесть помучает! Сью распахнула дверь, и воинственность тут же покинула ее, когда она увидела на пороге вовсе не Ричарда, а Бетси Сэмпсон. Она держала на руках спящего малыша, который положил головку на плечо матери. — Привет, — поздоровалась Бетси, отметив про себя измученный вид Сью. — Как дела? Зачем лгать, когда на лице все написано! — Ужасно, — призналась Сью, накручивая на палец прядь волос. — Простите, что вчера я спросила вас о муже, — тихо прибавила она. — Вы, наверное, подумали, что я ханжа и стерва. Бетси покачала головой. — Это пустяки, правда, пустяки. Ничего особенного вы не сказали — просто для меня это немного больной вопрос, вот и все. — Хотите кофе? — предложила Сью. — Очень! А я не помешаю?.. — Конечно, нет. Входите. Куда положим Дэнни? — Может, принесем на кухню пару подушек? — предложила Бетси. — Сделаем ему подобие кроватки, тогда он не помешает нам пить кофе. Сью побежала в гостиную и вернулась с целой охапкой подушек. Бетси, передав ребенка Сью, проворно устроила малышу подобие гнездышка. Сью пальцем погладила Дэнни по темному пушку на голове и вспомнила Дика. Ей хватило сил не расплакаться и передать малыша матери, которая уложила того на подушки, укутав одеялом. — Он такой спокойный, — умилилась Сью. — Смотри, даже не пошевелился. Бетси рассмеялась. — Это потому, что он продержал меня на ногах всю ночь, — у него режутся зубки. Поверь, он вовсе не такой ангелочек, каким кажется! Сью разлила кофе, и женщины устроились с чашками у стола. — А Дика нет? — пригубив кофе, спросила Бетси. Сью уронила чашку на блюдце и, к собственному ужасу, разрыдалась. Бетси тут же вскочила. Обняв девушку за дрожащие плечи, она сказала: — Пожалуйста, не надо плакать, дорогая. Расскажи мне, что случилось. Может, я смогу помочь. Это из-за Дика, да? — Д-да! — прорыдала Сью, презирая себя за слабость. — Хочешь поговорить об этом? Сью отчаянно замотала головой, заставляя себя дышать ровнее и пытаясь собраться. Разве может она кому-нибудь сказать правду о том, что случилось? Разве может признаться, что Дик переспал с ней только потому, что хотел отомстить за сестру? А она-то лелеяла надежду, что Дик действительно увлечен ею! — Н-не могу рассказать, — запинаясь, проговорила Сью. — Это слишком... слишком... — Слово «унизительно» само просилось на язык, но она не могла произнести его вслух. — Ну-ну. — Голос Бетси звучал так же успокаивающе, как будто она убаюкивала Дэнни. Молодая мать начала поглаживать Сью по плечу, и это почему-то успокаивало плачущую девушку. — Не нужно ничего объяснять. Но если захочешь выговориться, я буду рядом. Уголки ее прелестного рта чуть опустились, а удивительные глаза гневно блеснули. — Поверь, у меня есть опыт в отношениях с мужчинами — в особенности с теми, у кого тяжелый характер. Отец Дэнни, к примеру, дал мне огромные возможности в этом попрактиковаться, — добавила Бетси мрачно. — А к-кто отец Дэнни? — осторожно спросила Сью. — Если этот вопрос тебе неприятен... Бетси, поджав губы, пожала узкими плечами с деланно безразличным видом. — Ты не станешь распространяться об этом? Сью покачала головой. — Клянусь тебе. — Хьюго Кемпбелл. Он отец Дэнни. — Тот самый Хьюго Кемпбелл?! — недоверчиво переспросила Сью. — Известный драматург? — Да, — горько сказала Бетси. Она так крепко сжала локоть Сью, что последняя едва сдержалась, чтобы не вскрикнуть. — Ты ведь никому не скажешь, Сью? Пожалуйста, никому. Кроме Ричарда, разумеется, — ему можно рассказать, — но я не хочу, чтобы это знал кто-то еще. — Конечно, я никому не скажу, — заверила Сью. И уж разумеется, она ничего не расскажет этому смазливому мерзавцу! — Я рада, что ты зашла, — вежливо сказала она, но тут ей в голову пришла еще одна мысль. — А ты хотела встретиться... только со мной? Бетси бросила на Сью понимающий взгляд. Не в первый раз ее поступки толковали двусмысленно — это удел всех красавиц. Их постоянно подозревают в том, что они зарятся на чужих мужчин. — По крайней мере, я не собиралась искать встречи с Ричардом, если ты это имела в виду! — Бетси вздохнула. — Мне казалось, что он сильно увлечен тобой... — Нет! — быстро вставила Сью. — Он просто хороший актер, вот и все. — Ты уверена? — Совершенно уверена. Что бы там ни было, теперь между нами все кончено. — О, вот как. — Бетси задумчиво пригубила кофе. — И что ты теперь собираешься делать — то есть, кроме того, чтобы напрасно лить слезы? Сью настороженно вслушивалась в голос новой подруги. Потом выдавила жалкую улыбку. — Ты считаешь, я веду себя как истеричка, да? Бетси пожала плечами. — Если честно... то — да. Зачем так убиваться? Если он вернется... — Он не вернется! Бетси пропустила это восклицание мимо ушей. — Если он вернется и увидит тебя зареванной и убитой, то просто раздуется от гордости. А твоя репутация в его глазах пострадает! Лучше постарайся держаться так, чтобы он сильно пожалел, что так глупо потерял тебя! — Но как? — Ну, начни с того, что постарайся хорошо выглядеть... — Но он не вернется — я знаю! — ...тогда и почувствуешь себя лучше, — продолжала Бетси, не обращая внимания на слова Сью. — Самое важное — это ты сама, а не он! Потом тебе уже не захочется, чтобы он возвращался! Сью улыбнулась — в ее сердце зародился протест. — Может, ты и права, — тихо согласилась она. — Вот это уже лучше! — Бетси допила кофе и просительно посмотрела на Сью. — Я помогла хоть немного, дорогая? Девушка кивнула, не понимая, почему Бетси говорит так торжественно. — Да, помогла! — Это хорошо. — Женщина бросила взгляд на сына, который пошевелил пухлой ручкой и попытался почесать себе нос. — Потому что мне тоже нужна твоя помощь. Позже Сью, накормив Дэнни молочной смесью, сидела в гостиной. Малыш весело возился на полу и забавлялся тем, что колотил деревянной ложкой по кастрюле. Сью чувствовала себя уже не так подавленно. На улице светило солнце, резкий мартовский ветер почти стих. Сью решила, что погода для прогулки прекрасная. Надев на малыша шерстяную шапочку, комбинезончик и варежки, она усадила его в коляску и повезла в сад. Сью слушала пение птиц и старательно отгоняла мысли о Ричарде, хотя последнее ей не слишком удавалось. Еще она размышляла о Джессике и Мэттью, вспоминала тот день, когда ей сообщили о нежданном наследстве. Тогда в первую секунду Сью решила, что здесь какая-то ошибка. Так ведь не бывает, чтобы приветливые незнакомцы раздавали направо и налево дома стоимостью в миллион фунтов, верно? Именно это Сью и сказала представителю адвокатской фирмы. Но все же такое случается. И у этих незнакомцев есть полное право не объяснять причины своей щедрости. Даже своим наследникам. Когда Сью потребовала ответа на вопрос, почему это Мэттью Филдс оставил наследство именно ей, молодой юрист лишь виновато пожал плечами и сделал следующее странное заявление: — Мисс Скотт, мистер Филдс пожелал, чтобы причины, по которым он сделал вас своей наследницей, оставались в тайне. Он улыбнулся бесстрастной улыбкой адвоката, но его взгляд ясно говорил, что у стряпчего есть собственное объяснение, почему этот дом достался именно Сью! По-видимому, юрист пришел к тем же умозаключениям, что и Ричард, горько подумала Сью, толкая коляску перед собой по залитой солнцем лужайке к фонтану. Около фонтана стояла удобная резная деревянная скамья, там можно было посидеть и послушать успокаивающий тихий шум воды. Сью присела, машинально покачивая коляску. Закрыв глаза и подставив лицо теплым солнечным лучам, она слегка задремала — сказывалась сильнейшая усталость, ведь из-за этого вероломного мерзавца Макхэтти она почти не спала! И еще Сью с грустью думала, что, возможно, ее крайняя усталость объясняется тем, что с тех самых пор, как она познакомилась с Ричардом, ее терзают самые противоречивые чувства. Она не слышала ни шагов по скользкой, мокрой траве, ни других звуков. Лишь когда чья-то тень закрыла от нее солнце, она очнулась и увидела Дика. Сердце Сью забилось толчками, она часто заморгала. За свою чересчур непосредственную реакцию девушка была готова себя побить. Она тут же изобразила на лице неприветливое выражение. — Что надо? — грубовато спросила Сью. — Поговорить с тобой, — хмуро ответил Дик. — По-моему, ты уже все сказал. — А по-моему, нет. — Ты нарушаешь границы частного владения, — непреклонно отозвалась Сью. — Я могу вызвать полицию, и тебя вышвырнут отсюда. — Не думаю, — с уверенной улыбкой ответил он. — Ведь я могу обнять тебя и уложить в постель быстрее, чем ты наберешь номер полиции! Разве нет? — Да как ты смеешь?! — гневно воскликнула она, в то время как ее сердце радостно забилось. Ричард снова улыбнулся — хитрой, лисьей улыбкой, и Сью едва не застонала вслух — таким желанным он ей показался. — Поспорим? — мягко предложил он. — Нет, к черту! Взгляд его серых глаз переместился на коляску. — Ты сидишь с ребенком Бетси? — У нее проблемы. — Сью с негодованием смотрела на Дика, как если бы и в этом был виноват он. — Ей нужно было оставить с кем-нибудь ребенка, чтобы кое-что уладить. — Хорошо. — Дик присел рядом на скамью и вытянул ноги. — Ты скучала по мне? — Как же! — Я спрашиваю серьезно. Сью недоверчиво посмотрела на него. — Боже мой! Да ты, кажется, действительно в этом уверен! — воскликнула она. — С какой стати я должна скучать по тебе? Он коротко кивнул, словно удовлетворенный ее ответом, затем улыбнулся. — Это мы обсудим позже. А сейчас мне нужно кое-что тебе сказать. Девушка понимала, что должна настаивать на том, чтобы Дик ушел, но его слова заинтриговали ее. — Как ты думаешь, Дэнни не холодно? — взглянув в коляску, непринужденно спросил он. Сью покачала головой. — Он тепло одет. А свежий воздух ему только на пользу. — Ты очень любишь детей, да, Сью? — Да, — ожидая подвоха, настороженно подтвердила она. — А что в этом плохого? — Ничего, — тихо сказал Дик. — Ровно ничего. — Его серые глаза внимательно всматривались в ее лицо. Нет, не станет она ничего ему говорить! Пусть помучается! Пусть страдает! Пусть думает, что она забеременела! Тогда в следующий раз сто раз подумает, прежде чем переспит с женщиной ради того, чтобы отомстить ей! — Ты собирался что-то сказать, — без выражения произнесла Сью. — Говори. — Я знаю, почему Мэттью завещал тебе дом... — Тогда поделись со мной, — резко перебила Сью с сарказмом в голосе. — Наверное, это благодаря моей распущенности? Ах, нет, совсем забыла! Эту версию мы опровергли — я же оказалась девственницей! — Хватит! — выкрикнул он. — А что тебе не нравится, Дик? — Сью с деланно-невинным видом посмотрела ему в лицо. — Я же просто называю вещи своими именами. Он какое-то время пристально смотрел на Сьюзен, в его взгляде читались одновременно досада и удивление. Затем лицо Ричарда просветлело. — Ты все-таки позволишь мне договорить? — мягко спросил он. В том-то и дело — Сью умирала от любопытства, и он прекрасно понимал это, черт его побери! — Я же не могу запретить тебе разговаривать, верно? — фыркнула она. Ричард помялся, словно подыскивая слова. Этого промедления оказалось достаточно, чтобы Сью нетерпеливо заерзала. Она внимательно посмотрела на Дика, чувствуя, что сейчас услышит нечто важное. — Пожалуйста, говори. — Мэттью Филдс — твой отец, — тихо сказал он. Протест Сью был мгновенным и бурным — как он может нести такую чушь! Ее отец умер, когда Сью было всего одиннадцать лет! Дик лжет! — Нет! Он мне не отец! Не может быть! — В ту же секунду кулачки девушки осыпали градом ударов его грудь. Мужчина послабее уже не выдержал бы, но Дик не пытался избежать ударов, давая Сью излить гнев. — Ты лжец! — кричала Сью. — Ты мне наврал! И тут в одну секунду боевой задор покинул Сью. Она обмякла, словно марионетка, у которой обрезали веревочки, и резко откинулась на спинку скамьи. Когда Дик заговорил, его голос звучал сострадательно, как у врача, который сообщает пациенту о тяжелом заболевании: — Я не лгу, Сью, — очень тихо сказал он. — Ты ведь сердцем чувствуешь, что это правда, верно? Девушка спрятала лицо в ладонях и стала раскачиваться взад-вперед. Она не издала ни звука, но, когда отняла руки от лица, ее щеки оказались совсем белыми. Дик понял, как ей тяжело, и его глаза потемнели от боли за Сью. — Ведь я прав? Она кивнула. — Да. Я верю тебе. — Вообще-то странно, что после всего случившегося она может ему верить. — А... как ты узнал? — Я ездил к твоей матери. — Ты?! К моей матери?! — не веря своим ушам, переспросила Сью. — Куда ты ездил? И когда? — Сразу, как ушел от тебя. В Суссекс. — Господи, как ты узнал, где она живет? — Ты сама мне сказала. Когда мы ужинали в Париже. Помнишь? Конечно, Сью помнила, что вскользь упомянула название деревушки, где живет ее мать. Подумать только, он запомнил! Сью медленно подняла голову. — Но почему моя мать призналась в этом тебе? — прошептала девушка. — И почему только сейчас? Дик пристально посмотрел на нее. — Мне кажется, груз тайны, который она несла все эти годы одна, стал слишком тяжел... — Но почему она призналась в этом тебе? — повторила свой вопрос Сью. — Ты ведь совершенно посторонний человек! Дик скромно улыбнулся. — Может, твоя мать намного проницательнее, чем ты думаешь, — неопределенно отозвался он. — Если хочешь, Сью, спроси у нее сама. Она вскинула голову. — Ехать в Суссекс, чтобы поговорить с ней? Дик улыбнулся. — Поговорить с ней, конечно, стоит. Но для этого не нужно никуда ехать. Достаточно просто зайти в соседний дом. — Что?! В соседний дом?! — Да. Я привез Мелину сюда. Она сейчас в доме Руперта. И ждет тебя, Сью. 9 Дом Руперта Уордена, который был раза в четыре больше виллы Сью, внутри оказался совсем не таким, каким девушка его себе представляла. Уорден слыл чрезвычайно богатым человеком — ни о чьем еще богатстве столько не говорили, — поэтому Сью казалось, что его дом должен быть набит антиквариатом. Оказалось, что нет. Это был приют спартанца с тщательно выбранной мебелью без вычурностей, со сверкающими паркетными полами, на которых кое-где лежали шелковистые ковры, слишком красивые, чтобы ходить по ним. Посреди огромной гостиной, тщетно пытаясь скрыть свое волнение, сидела Мелина Скотт. Это была женщина за пятьдесят, чья девическая миловидность сохранилась до сих пор. Пепельные волосы Мелины по-прежнему блестели, а унаследованные от предков светло-голубые глаза смотрели ясно. Сью села напротив матери. Ее вдруг поразила мысль, насколько они не похожи. Раньше она не слишком над этим задумывалась. Кроме того, Сью никак не могла прийти в себя от сообщения, что Дик съездил в Суссекс и привез сюда мать, и, по-видимому, без особых сложностей! Вот, оказывается, какова сила его обаяния! — Может, расскажешь мне все, мама? — стиснув между колен ладони, попросила Сью. — Пожалуйста, расскажи все. Не нужно ничего скрывать, чтобы пощадить мои чувства, — я должна знать все, пойми. — Да, теперь я понимаю, — медленно проговорила мать. — Ричард мне объяснил. Ричард?! Господи, почему это голос матери звучит так мягко, почти благоговейно, когда она произносит это имя? Нет, сейчас важно не это. Она, Сью, пришла поговорить о своем отце. Дочь подняла к матери исполненное ожидания лицо. — Расскажи мне, мама. — Эта история стара как мир, — тихо начала мать. — Когда я познакомилась с Мэттью Филдсом, я работала официанткой в яхт-клубе. А Мэтт, который незадолго до этого заключил свою самую крупную сделку, приехал туда в отпуск, чтобы походить под парусом. Губы Мелины тронула ностальгическая улыбка. Она посмотрела на сидящую напротив дочь. — Он был старше меня, но выглядел молодо. Или старался выглядеть! Это был потрясающе красивый человек — с темными кудрявыми волосами, ярко-голубыми глазами. Такими же, как у тебя! Он не походил на тех мужчин, которых мне доводилось встречать, — веселый, богатый и уверенный в себе! Я влюбилась в него, как кошка, и была настолько неопытна, что даже не думала скрывать это. Мэттью, разумеется, не хотел иметь со мной в этом отношении ничего общего. — Не хотел? — удивленно переспросила Сью. Мать отрицательно покачала головой. — Конечно, нет! Я была слишком молоденькая. И неуклюжая. К тому же наивная. Я искала своего прекрасного принца, но Мэтт сразу сказал мне, что это не его роль! — Он сказал тебе это?! — севшим голосом проговорила Сью. — Да. Мэтт так и не женился — его не устраивали ограничения, которые налагает брак. Он мне честно об этом сказал. И хотя я ждала от него других слов, его прямота вызывала уважение. — Мама, но ведь у тебя же от него ребенок, — сказала Сью. Нахмурив брови, она пыталась во всем разобраться. — Как же так... если он был против? Почему он передумал? Мать как-то странно посмотрела на девушку. — И эта часть истории весьма банальна. Когда повзрослеешь, ты поймешь, Сью — такое часто случается, и неважно, есть у тебя жизненный опыт или нет... — Мама, пожалуйста... Мелина улыбнулась. — Был бал в яхт-клубе — невероятно престижное мероприятие. На балу девушкой Мэтта была я. — Как такое могло случиться? — О, я столько раз намекала ему на это, что он, как джентльмен, не смог мне отказать! На следующий день Мэтт собирался уезжать. Мне кажется, он считал, что из-за одного вечера не будет беды... но, как видишь, сильно ошибся. Платье, которое открывает все, что можно, шампанское, музыка... — Миссис Скотт настороженно посмотрела на дочь подозрительно заблестевшими глазами, — Сью, я не горжусь тем, что случилось тогда, но и не жалею. И не пожалею до конца своих дней — потому что Мэтт открыл мне, что такое чувственная любовь. — И что было дальше? — тихо спросила Сью. — На следующий день Мэттью уехал, как и собирался. Я уверила его, что никаких последствий не будет, — я и сама в этом не сомневалась. Но спустя три недели поняла, что у меня будет ребенок... — Я... — выдохнула Сью. — Да, ты, — улыбнулась мать. — Ты. Миссис Скотт пожала плечами. — Что мне было делать? Где искать Мэтта, я не знала. Да и время тогда было другое — считалось позором произвести на свет внебрачного ребенка. Генри — тот человек, которого ты называла отцом, — любил меня еще со школы. Я думаю, он был рад, что я забеременела, так как у него появился шанс получить мое согласие на брак. — А ты... любила его? — медленно спросила Сью. — Я со временем полюбила его. Ты понимаешь, что я хочу сказать, — он оказался хорошим мужем и, что еще важнее, хорошим отцом. Нет, я никогда не любила его так, как Мэттью, но я и не надеялась на это. Такая любовь приходит всего раз в жизни. Но Генри принимал все таким, как есть. Генри относился к тебе как с собственному ребенку, за что я всегда буду ему благодарна. Я давала ему ту любовь, какую могла, и он был доволен. Перед свадьбой он поставил всего одно условие... Сью почти сразу угадала, что это было за условие. — А именно? — Что для всех окружающих и по документам ты будешь его дочерью. Что именно его фамилию запишут в твоем свидетельстве о рождении. — А Мэттью так и не вернулся? В улыбке Мелины Скотт сквозило легкое сожаление. — Вернулся. Когда тебе было примерно месяцев шесть, он вернулся, чтобы найти меня. Разумеется, он догадался, что ты — его ребенок, но я категорически отрицала это, и он поддержал мою игру. Понимаешь, я не хотела вынуждать Мэтта остаться. Он предлагал мне деньги на твое содержание, но я никогда ничего у него не брала. Генри бы это не понравилось, и, что еще важнее, я сама не хотела. — Мелина помолчала. — Той же ночью Мэтт уехал — и больше я его не видела. Сью не отрывала взгляда от великолепного пейзажа, висевшего на стене. — Почему ты мне раньше ничего не рассказывала, мама? — тихо спросила она. — А зачем? Чтобы причинить боль Генри? Чтобы ты переживала? И все это ради связи, которая оборвалась много лет назад? Мэтт больше не появлялся — ваше с ним сходство могло и ему осложнить жизнь. Понимаешь, Сью, люди с возрастом меняются. А что, если он не хотел тебя знать? Разве ты не страдала бы, если бы знала, что твой отец — чрезвычайно богатый человек, но у тебя нет никаких прав на то, чем он владеет? — Тогда почему он оставил мне дом? — удивилась Сью. — Может, он знал, что скоро умрет. Может, считал, что обошелся с тобой несправедливо. Хотя я и не оставила ему выбора, все же он отказался от тебя. Возможно, он таким образом хотел загладить свою вину перед тобой. — А когда умер отец, — заговорила Сью, — тебе не приходила в голову мысль связаться с Мэттью? — «И жили они потом вместе долго и счастливо», как в сказке. Ты об этом, Сью? — Мать чуть улыбнулась. — К тому времени я была не так молода и слишком устала, чтобы верить в красивые сказки. Знаешь, деточка, иногда лучше сберечь мечту в сердце, чем видеть, как она рушится под гнетом реальности. — Но почему ты не рассказала мне все это, когда стало известно о наследстве? Почему продолжала хранить тайну? Миссис Скотт вздохнула. — Мне было страшно. Я боялась рассказать тебе все, потому что не знала, что будет дальше. Боялась, что ты осудишь меня... что станешь стыдиться своего происхождения. — Мать протянула дочери руку. — Ты сердишься на меня, дорогая, за то, что я оберегала тебя от всего этого? Сью взяла протянутую руку и крепко сжала ее. — Как я могу сердиться на тебя, мама? Я люблю тебя. Ты сделала все, что было в твоих силах. О чем еще я могла бы просить тебя? Миссис Скотт улыбнулась. — Раз уж мы заговорили о любви... — тихо начала она. — Ты ничего не хочешь мне сказать, дорогая? Сью прижала кончики пальцев Мелины к губам, поэтому ее слова прозвучали невнятно. Однако мать все прекрасно поняла. — Мама, можно ли любить того, кого совсем почти не знаешь? Можно ли пылать от страсти к кому-либо, несмотря на то, что временами этот кто-то так бесит тебя, что хочется его ударить? Возможно ли хотеть от человека ребенка, пусть даже придется поплатиться за это? — Да, да, да, — ответила мать, но при упоминании о ребенке чуть побледнела. — Как я понимаю, сейчас мы говорим о Дике? — суховато спросила она. Сью кивнула, ее глаза широко раскрылись от смущения. — Но он добивался меня только потому... потому что хотел отомстить, мама. Миссис Скотт покачала головой. — Неважно, чем он руководствовался до тех пор, пока не узнал тебя, Сью. Важно лишь то, что он думает сейчас. Как он держится с тобой? Он честный, надежный? И Сью поняла, что Дик действительно был с ней честен и надежен. — Ой, мама, я не знаю, что и думать! — Тогда пойди к нему. Спроси его прямо о том, что он теперь чувствует к тебе... — Мне страшно... — К Ричарду? — спросила мать. — Ты не думаешь, что ему тоже страшно? Сью звонко рассмеялась. — Это Дику-то страшно?! Не думаю! — Мне стало бы страшно, если бы ты отказалась выйти за меня замуж, Сью, — послышался сзади низкий голос. Девушка резко обернулась и увидела Дика, который держал на руках безмятежно улыбающегося Дэнни. На малыше были желтые ползунки, которые совершенно не сочетались с ярко-красной кофточкой. — Пока вы разговаривали, у нас случилась маленькая авария, и я переодел его. Нашел только это, — с деланным воодушевлением прибавил Дик. Ричард переодел ребенка? У нее плохо со слухом, или он действительно только что сделал ей предложение? Мелина Скотт встала, быстро подошла к Дику и протянула руки, чтобы взять ребенка. Дэнни загугукал и потянулся к женщине. — Какой ты дружелюбный, — похвалила Мелина. — А вы двое — теперь уходите, — твердо сказала она дочери и Дику. — Убирайтесь отсюда! И не возвращайтесь, пока не разберетесь. Сью была так смущена, что не могла поднять глаза ни на мать, ни на Ричарда. Он твердо взял ее за локоть и повел к выходу так спешно, словно в этом здании была заложена бомба. Пока они шли в дом Сью, Дик не проронил ни слова. В гостиной он зажег камин. Потом стал раскачиваться на каблуках, а пламя бросало таинственные отблески на его четкие черты. — Ты можешь простить меня? — тихо спросил он. — За что? — Сью с трудом сдерживалась, чтобы не расплакаться. — За то, что открыл мне правду, которая слишком долго держалась в секрете? Что заставил мою мать изменить свои взгляды и сказать мне то, что я должна была бы знать уже давно? За это я скорее должна не винить тебя, а благодарить. — Нет, за то, что я сомневался в тебе, — послышался тихий ответ. — Это потому, что хотел поверить всему самому дурному обо мне? — Сью покачала темнокудрой головой. — Разве можно винить тебя за это, да и Джессику тоже, если на то пошло? — Дело не в этом. Глупо, но сама Джессика никого ни в чем не обвиняла — и, уж конечно, не тебя, Сью. — Но мне казалось... — Инициатива исходила от меня, от меня одного. Джессика — самостоятельная женщина, у нее есть карьера и своя жизнь. Мэттью был просто частью всего этого, как я теперь понимаю. Ничего больше она не желала и не искала. Кроме того, Мэттью оставил ей украшения и картины. И Джессику это устраивало. — Но почему тогда?!. — спросила Сью, не сводя с него затравленного взгляда. — Почему я решил мстить и стал искать тебя? — Дик нервно повел плечами. — Это все из-за моего высокомерия, из-за моей мужской гордости — мне хотелось позаботиться о сестре. Я действительно считал, что тем самым я помогаю ей, как она когда-то помогала мне в те долгие, трудные годы, когда растила меня. Мне нужно было узнать, почему человек, которого любила моя сестра, оставил самую ценную часть своего наследства какой-то молодой женщине. Это показалось мне несправедливым, я кипел от негодования! Я еще не знал, что хочу сделать с тобой, Сью, но когда увидел тебя, то понял... — Что понял? — быстро переспросила она, а ее сердце стучало как сумасшедшее. — Что все мои надежды отомстить не сбудутся, потому что, едва взглянув в твои сияющие глаза, я понял, что люблю тебя. — И это все? — Сью улыбнулась легкой таинственной улыбкой. Дик отрицательно покачал головой. — Нет, не все! Еще я понял, что хочу жениться на тебе. Хочу жить с тобой вместе и завести кучу детей. Ничего подобного мне раньше не хотелось, я даже не думал, что захочется. — Он понизил голос. — До сих пор. Непролитые слезы сияли в глазах Сью — она услышала то, на что и не надеялась. — Ричард, — прошептала она. — Мои родители поженились в тяжелые времена, — отрывисто продолжал он. — В нищете трудно жить счастливо. Я думаю, поэтому я и стремился к успеху, был полон решимости не допустить того, чтобы у меня не хватило средств прокормить жену и детей. Сью слушала, как зачарованная. — Но ты же богат. У тебя вид человека, который привык быть богатым. Не сомневаюсь, что находились женщины, на которых ты уже был готов жениться. — Никогда! — возразил Дик. — И потому я, напротив, искал женщину, которая полюбила бы меня, даже если бы я был беден как церковная крыса. — Его серые глаза смотрели на Сью не отрываясь. — Ты ведь полюбила бы меня, даже если бы я не мог ничего тебе предложить, кроме своего сердца, да, Сьюзен Скотт? На мгновение девушка залюбовалась выражением его глаз, которые, прищурившись, с волнением смотрели на нее. Но затем Дик, должно быть, увидел ее сияющий, полный любви взгляд, так как усмехнулся, обнял ее и очень крепко прижал к себе. — Ты же знаешь, что полюбила бы, — хрипловато прошептала она. — Дорогой мой! Он коснулся пальцами ее подбородка. — А как насчет женитьбы, Сью? Я хочу, чтобы у нас был прочный брак. Брак на равных — я не гордый, могу и готовить, и детишек купать. Что ты на это скажешь? — Что она могла сказать? — Так как? — настаивал Дик. — Да, — твердо ответила Сью. — Да, да, да! Да, я выйду за тебя замуж, да, я люблю тебя... — Я хочу тебя, — хрипло произнес он. — Прямо сейчас. — В соседнем доме находится ребенок, за которым мы должны присматривать, — дрожащим голосом напомнила Сью. — Ты что, забыл? — Нет, не забыл, — ответил Дик и про себя подумал, что после свадьбы они не будут торопиться с детьми по крайней мере год. Если только... — Милая, как ты думаешь, ты забеременела? Сью покачала головой. — Нет, — с некоторым сожалением проговорила она. — Я хотела поквитаться с тобой, Дик, чтобы ты переживал. Ты не очень сердишься? Он нежно улыбнулся: — Сержусь? Нет! Испытываю ли облегчение? Немного. Разочарован ли? Чуть-чуть. Но на то, чтобы обзавестись детьми, у нас есть еще много лет впереди — если Бог даст. Сью почувствовала, что она любима по-настоящему, поэтому решила довериться Ричарду: — Я сказала тебе, что, возможно, беременна, не только потому, что хотела тебя помучить. Уголки его губ чуть приподнялись. — Да? — Хотя я здорово рассердилась на тебя, я все равно не могла примириться с мыслью, что больше тебя не увижу. Но я знала, что, если есть даже небольшая вероятность того, что у меня будет ребенок, то у тебя будет повод вернуться. Улыбка Дика стала шире. — Я бы вернулся в любом случае, любимая. Никакие поводы мне не нужны. Неужели ты думаешь, что я мог бы оставаться вдали от тебя, раз уж я тебя нашел? Всю мою жизнь я искал тебя, Сью, и я никогда тебя не отпущу. — О, Ричард, — с полными слез глазами выдохнула Сью. — Ну-ну, — успокаивающе сказал он. — Я жалею только о том, что не сказал тебе всю правду до того, как мы занялись любовью. — Но ты пытался, — прошептала она. — Однако не настаивал, — признался Дик. — Я был так очарован тобой, что боялся отказа, если ты узнаешь о моих первоначальных намерениях. — Он взглянул на часы. — Во сколько Бетси обещала вернуться? — Она точно не сказала. — Тогда, как ты думаешь, твоя мать сможет посидеть с ребенком примерно час? А потом поедем все вместе ужинать в честь нашей помолвки. — Можно попросить ее. — Сью посмотрела на Дика, и выражение его лица заставило ее задрожать от предвкушения. — А зачем? — Иди наверх и жди меня там, — ответил он с хитрым огоньком в глазах, подошел к телефону и стал набирать номер. — Через минуту сама узнаешь. — И, зная тебя, можно с уверенностью сказать, что отказа ты не примешь? — через плечо бросила Сью. — Никогда! Эпилог Самолет авиакомпании «Бритиш Эйруэйз» летел над Африканским континентом. Рейс Мельбурн — Лондон проходил нормально. После дозаправки в Найроби, где на борт сели новые пассажиры, лайнер набрал высоту и часа через четыре должен был приземлиться в аэропорту Хитроу. Сью разносила обед пассажирам экономического класса. Несмотря на длительный перелет, она не чувствовала усталости, ведь скоро она увидит Дика! Сью так соскучилась по нему. На следующей неделе их свадьба, и предстоит сделать уйму дел. Дик, наверное, беспокоится, потому что ее экипаж застрял в Австралии на лишние три дня из-за нелетной погоды. Сью пыталась дозвониться жениху, но тщетно. Возможно, плохая связь, а может, он уехал куда-нибудь по делам. Ничего, еще каких-нибудь пять-шесть часов — и она будет дома. Вернувшись в служебный отсек, Сью застала там Рэя. — Опять? — спросила она. — Да, надо помочь в первом классе. В Найроби села целая делегация наших бизнесменов, и девочки просто сбились с ног. — Хорошо, иду, — вздохнула Сью. Профессионально-приветливо улыбаясь, она толкала перед собой тяжелую тележку с напитками и дошла уже почти до конца салона первого класса, когда услышала за спиной такой знакомый, такой родной голос Ричарда: — Стюардесса, томатный сок, пожалуйста!