Значит ли это, что Детройт обречен на вымирание? С одной стороны, ясно, что города так называемого «ржавого пояса» Америки никогда не вернутся во времена расцвета 1950-х, главным образом из-за глобализации. Кризис 2008 года показал, что, если бы не государственное вмешательство, американская автомобильная промышленность с большой вероятностью вообще бы исчезла с лица земли. С другой стороны, какие-то признаки возрождения появляются. И здесь есть смысл упомянуть проект Хайдельберг .

Естественная реакция городских властей на руины — все снести и построить заново. Поэтому когда местный художник Тайри Гайтон попытался превратить руины улицы Хайдельберг в то, что критики назвали политическим метакомментарием, власти быстро ликвидировали этот «комментарий» бульдозерами.

Объект, созданный Гайтоном, был одновременно и живописью, и скульптурой, и дизайном, и инсталляцией. Заброшенные дома, ржавые автомобили, брошенные телевизоры, пылесосы и холодильники складывались в причудливые композиции и раскрашивались в яркие цвета. Хайдельберг стал привлекать туристов — своих и иностранных, а сам автор получил несколько международных наград. Этот проект разрушает традиционные представления о конфликте черных и белых. Тайри Гайтон — черный. В совете директоров проекта больше белых, чем черных. Главные защитники проекта — международная художественная элита. Среди противников — местное черное население, которое хотело бы жить в нормальных, отреставрированных, а не раскрашенных в дикие цвета домах.

Сейчас городские власти и Тайри Гайтон заключили перемирие. Проект Хайдельберг не только восстановлен, но и стал распространяться на близлежащие улицы. Не исключено, что он создаст больше проблем, чем решит, и все-таки — если город сумеет взять на вооружение то позитивное, что несет в себе проект Тайри Гайтона и его друзей, возрождение Детройта, возможно, станет реальностью. Не будем забывать, что лозунг города Speramus meliora, resurget cineribus, впервые прозвучавший в 1827 году, означает: «Надеемся на лучшее и воскреснем из пепла».

Фото Ива Маршана и Ромена Меффра (YVES MARCHAND&ROMAIN MEFFRE (x5))

Владимир Паперный

Центральный экспонат музея Ленинского мемориала — огромная электрифицированная карта «триумфального шествия» советской власти — сделан из кусочков того же рубинового стекла, что и звезды кремлевских башен. Фото: МАКС АВДЕЕВ/AGENCY.PHOTOGRAPHER.RU

«Ленин — жил, Ленин — жив, Ленин — будет жить». В последнем полной уверенности нет, хотя в неблагодарной памяти потомков Ильичу какое-никакое место, наверное, сыщется. А вот вторая часть этой триады сомнений не вызывает — Ленин жив, а у себя на родине, в Ульяновске («в девичестве» Симбирск), жив почти в буддийском понимании этого слова. То есть произошла реинкарнация вождя, но не в живое существо — такого, чтобы смогло вместить в себя подобного титана, просто не существует, — а сразу в целый город.

Родился я в Симбирске 10 апреля 1870 года», — писал Владимир Ульянов-Ленин в своей короткой незаконченной автобиографии. В хорошую компанию попал Ильич: создатель «Истории государства Российского» Николай Карамзин, автор «Обломова» Иван Гончаров, поэт и друг Пушкина Николай Языков, премьер-министр Временного правительства Александр Керенский родом из Симбирска. Но именно факт появления здесь на свет Володи Ульянова определил судьбу города. Имя Ленина настолько в него въелось, что бороться с этим многие считают занятием бесперспективным. Не лучше ли получать с сомнительного капитала хоть какие-то дивиденды?

В прошлом году Ульяновск, чтобы не отставать от столицы, затеял у себя проект наподобие «Имя России» — «Имя Симбирского-Ульяновского края». До последнего момента в голосовании предсказуемо лидировал Владимир Ульянов-Ленин, но на финише второе дыхание вдруг открылось у Карамзина, который и победил с перевесом в тысячу с небольшим голосов. Повторилась история с фаворитами конкурса «Имя России» Александром Невским и Иосифом Сталиным — последний долго возглавлял гонку, но под конец князю, видимо, прислали подкрепление, и он оттеснил непобедимого генералиссимуса на второе место.

В речи на торжественном подведении итогов конкурса губернатор области Сергей Морозов простым переносом ударения сильно понизил Карамзина в звании, назвав его выдающимся «историогр'aфом», притом что тот как минимум «историокнязь». Недостаток уважения к автору «Истории государства Российского» проявляется и в том, что городская топонимика изобилует названиями, связанными с именем Ленина и других борцов за народное счастье, а вот Карамзину достались лишь сквер в центре города с памятником в виде музы истории Клио, музей «Карамзинская публичная библиотека» и психиатрическая больница, которую в народе так Карамзинкой и величают. Впрочем, названа она не в честь историка, а в честь его сына Владимира, который завещал значительную сумму на устройство лечебницы.