– Какого дьявола ты не помог мне, черт побери?

– И испортить вам всю забаву? Вы отлично справились. И мне не платят за то, чтобы подчищать в переулке. Тем не менее, я занесу стоимость ящиков на ваш счет.

Харрисон тоже был здесь, наблюдая за развитием событий.

– Вы становитесь мягкотелым и беззаботным, Стамфилд. Харри учил вас, что не стоит драться честно. – Он и Хокинг утащили Джереми в запирающуюся кладовку за кухней. Они согласились держать его там, пока корабль не будет готов к отплытию.

Причитающая повариха, как смогла, прочистила раны Дэниела. Она проворно наложила пару швов на его затылок, сделав это так же умело, как и любой костоправ, после многих лет, проведенных ею в клубе. Она промокнула след от укуса и порезы поменьше на его руке и шее бренди, которое, вероятно, тоже будет записано на его счет, так что Дэниел выпил то, что осталось, чтобы приглушить боль. Его сюртук превратился в лохмотья, помятый шейный платок был разорван и обмотан вокруг головы, а его брюки были покрыты грязью из переулка и кровью. От того, что осталось от его одежды, разило джином и сточной канавой.

Вот как Дэниел выглядел и пах, когда практически вывалился из наемной кареты перед Ройс-Хаусом. Именно это и увидели леди, когда вышли из собственного экипажа после вечерних развлечений. Все это вызвало достаточно крика и визга, чтобы разбудить всех и вся на Гросвенор-сквер.

Его матушка начала всхлипывать. Сестра упала в обморок в объятия Кларенса. Добсон выбежал из дома с мушкетоном, отдавая приказания лакеям запереть все двери и окна. А мисс Корисанда Эббот обошла вокруг Дэниела, подобрав юбки, и произнесла:

– Я не поеду с вами кататься завтра утром. И никогда больше не поеду.

Вот это причинило ему самую сильную боль.

Но боль не отпускала, она становилась сильнее. А затем появились слезы.

Сначала пришел Довиль и помог Дэниелу принять ванну, а затем облачиться в ночную рубашку, которая, должно быть, принадлежала его отцу, потому что у Дэниела никогда не было такого объемного балахона. Он слишком сильно страдал от боли, чтобы жаловаться на то, что ткань стесняет его. Но с его головной болью невозможно было терпеть распустившего нюни камердинера.

– Черт побери, приятель, если ты собираешься реветь как дитя всякий раз, когда я заработаю порез или царапину, то от тебя не будет никакой пользы.

– Из-за вас? Нет, месье. Это из-за сюртука. Из-за прекрасного сюртука, который Довиль выгладил только этим утром. Произведение искусства, шедевр – и оно испорчено.

Его рука слишком сильно ныла, чтобы указать на дверь, но Дэниел сумел закричать:

– Убирайся вон!

Затем в его спальню явилась сестра, вместе с Кларенсом. Дэниел объяснил то, что им нужно было знать, до того, как потащился наверх по лестнице. Сейчас они хотели поблагодарить его.

– Нет необходимости, – попытался произнести Дэниел, надеясь, что они уйдут, но Сюзанна бросилась ему на грудь, как раз в то место, где располагался огромный синяк после встречи с углом деревянного ящика. Затем она обняла его за шею, в точности там, где этот ублюдок Бэбкок укусил его. А потом она вымочила слезами всю эту проклятую ночную рубашку.

Даже у Кларенса в глазах стояли слезы, когда он пытался выразить свою благодарность. Теперь он освободился от долга, и ему не нужно было противостоять Джереми. К тому же его освободили от обязанности становиться пьяным игроком-неудачником.

– Как я смогу отплатить вам?

– Женись на этой девчонке и сними ее с меня.

Кларенс потянул Сюзанну за плечо.

– Пойдем, Сьюки, должно быть, у него сотрясение мозга, раз он желает, чтобы мы стали мужем и женой.

По крайней мере, эти слова вызвали смех у Сюзанны. А у Дэниела вырвался еще один стон, когда она сползла с широкого матраса и задела его больную голову.

Матушка все еще утирала прежние слезы, когда вошла, чтобы убедиться, что ее маленький мальчик не находится на пороге смерти.

– Ты уверен, что мне не следует послать за врачом? За хирургом? За констеблем?

– Боже, нет. Мы хотим по возможности сохранить это в тайне – ради племянницы лорда Моргана и ее матери. Со мной будет все в порядке после ночного отдыха. Ты же знаешь, я попадал и в худшие переделки. – На самом деле, ему было почти стыдно, что такой слабак, как Джереми Бэбкок, сумел причинить ему так много повреждений. Похоже, он и вправду становится слишком старым для всей это ерунды.

Леди Кора настаивала, сморкаясь и вытирая глаза, что останется с ним на ночь.