– Ункерлантский, видать, – устало промолвил солдат. – А наши летчики где, прах побери ленивых засранцев?!

– Появляются иногда, – ответил Панфило с натужным оптимизмом. – Но наши сил растянуты по всему фронту…

– Ункерлантцам хватает драконов, чтобы нам ядра на головы швырять, – уныло отозвался Тразоне. – А для них фронт не короче. – Он махнул рукой, прежде чем Панфило успел ответить. – Знаю-знаю: а где-то на другом участке мы на них ядра бросаем. Но они-то здесь бомбардировку устроили! И одно из этих клятых ядер может свалиться мне на голову.

– Не станут они на нас ядра тратить – мелкая для них сошка. – Панфило указал на полыхающий городок. – Если мы не совсем сбились с дороги, впереди Аспанг. Через город пролегает становая жила. И как прикажешь доставлять подкрепления и боеприпасы н передовую, если линия выгорит дотла?

Тразоне был для альгарвейца весьма флегматичен, но плечами он повел, на взгляд жителя любой иной державы, экстравагантно.

– Кто знает? Скорей всего, никак. Силы горние жрут наше снабжение с тех пор, как повалил снег.

Когда потрепанная рота добралась до Аспанга, Тразоне обнаружил, что может стать хорошим прорицателем. Несколько ядер, сброшенных ункерлантскими драконами, угодили прямо в станцию становых караванов. Станция горела. Караван, остановившийся у платформы, тоже. И горы припасов, уже выгруженных из состава, но еще не сложенных на подводы для отправки на фронт, – подводы тоже застревали в глубоком снегу – тоже горели.

Желудок солдата нимало не волновала судьба подвижного состава, но при виде пожираемой огнем провизии он зарычал голодным волком – весьма уместное сравнение. Один вагон разрывом сбросило со становой жилы и повалило набок. Пламя до него еще не добралось Вокруг суетились альгарвейские солдаты.

Тразоне ринулся к вагону.

– Там, верно, жратва! – гаркнул он через плечо. – Я за ней, и все за мной!

Он ожидал, что сержант Панфило обрушится на него с криками и бранью, приказывая занять место в строю. Но сержант молча последовал за рядовым. Ясней, чем все, что довелось повидать солдату, показывал этот случай, как солоно пришлось альгарвейской армии ункерлантской зимой.

Один из копошившихся вокруг вагона солдат поднял голову и расхохотался.

– А, еще тощие крысы! Налетайте, расхватывайте!

– А что хватать-то? – поинтересовался Тразоне.

Вместо ответа незнакомый пехотинец швырнул ему кирпич чего-то оранжевого в пару фунтов весом. Тразоне машинально поймал.

– Сыр! – объяснил разговорчивый солдат. – Если уж суждено тебе быть крысой, так хоть нажрись вдоволь!

– Мгм! – Отломив шмат от бруска, Тразоне тут же набил себе рот и пробубнил: – Кинь еще парочку, приятель! Не самое роскошное яство, но брюхо набить сгодится.

– Держи, хоть мешок набей, – отозвался второй пехотинец. – Если мы его на себе не утащим, все равно пропадет.

Тразоне поймал его на слове. Сержант Панфило – тоже. Оба набивали разом животы и мешки.

Солдат подозревал, что большая часть обступивших вагон солдат стояла в Аспанге гарнизоном: не было на них той страшной печати, что выделяла фронтовиков, слишком долго сражавшихся, и шедших вперед, и сражавшихся снова.

Вновь послышались разрывы ядер: на сей раз бомбежке подверглась западная окраина Аспанга. Солдат поднял голову, но драконов в небесах не было видно. Это значило, что ункерлантцы подогнали свои ядрометы к передовой достаточно близко, чтобы угрожать городу. Тразоне выругался про себя. Он надеялся, что арьергард сможет дольше удерживать наступающих головорезов Свеммеля.

– Ко мне! – кричал новый командир батальона – или того, что от батальона осталось после того, как сержант Панфило вывел уцелевших из Тальфанга. – За мной! Мы должны удержать город во что бы то ни стало! Нельзя отдать его в лапы ункерам!

Тразоне готов был уже наплевать на щеголеватого дворянчика, но сержант Панфило, впихнув в заплечный мешок последний брус сыра, отвернулся от разграбленного вагона.

– Пошли, – бросил он. – Майор Спинелло неплохой парень – для офицера.

– Не такой плохой, – неохотно согласился Тразоне. – Но я уже привык, что мной простые ребята командуют – вначале Галафроне, потом вы. Дворяне после такого… не смотрятся. Всерьез их не воспринимаешь, вот что.

– Ну да, – буркнул Панфило. – А ты не бери в голову. Тобой-то я командую. А теперь марш!

Марш оказался недолгим. Майор Спинелло метался во все стороны разом, не переставая твердить, точно одержимый:

– Ну давайте, милые вы мои! Если ункерлантцы решили нанести нам визит, так будем готовы встретить их, как они того заслуживают. Мы же не хотим разочаровать наших гостей, не так ли?