Прислуга всегда знает о хозяине больше, чем может вызнать любой шпион, только обычно держит свое мнение при себе. Поэтому, когда Вегонаба только подозревал и предполагал, челядь доподлинно утверждала, что ворожба старого чародея к добру никогда не приводила и что знался он только со злыми силами.

– Неприятно тут, – передернул плечами шаммемм, оглядываясь по сторонам.

Вокруг было полно драгоценных вещей, старинной мебели, тяжелого бархата и парчи, которой завесили окна и дверные проемы. Однако пахло затхлостью и сыростью, словно в пещере с земляным полом. Пахло жилищем, которое не любят и давно бросили. Даже странно, как все пришло в запустение за такой короткий срок – в углах висела плотная паутина, пыль покрывала все поверхности толстым, слипшимся слоем. Кое-где пошла по дорогим шелковым шпалерам плесень, выедая яркие цвета. Безобразные пятна грязи заставляли привыкших к роскоши вельмож передергивать плечами от отвращения. И покои больше напоминали берлогу зверя, нежели обиталище человека.

– Отвратительно, – энергично кивнул первый советник. – Но мы обязаны пересмотреть здесь все.

– А вы не боитесь, что против нас обратятся заклятия, которые старик наложил на свое имущество? Охранное колдовство – я об этом много слышал, особенно на Имане. Там просто обожают эти штучки, – поинтересовался Эльваган. Страха в его голосе не было, да он и не испытывал этого чувства, хотя считал, что осторожность не помешает.

– Не такой уж я выживший из ума, как тебе кажется, – улыбнулся Вегонаба. – У меня с собой перстенек. С виду так себе, дешевая безделица, но если поблизости есть магический предмет либо предмет, над которым . было прочитано заклинание, перстенек оповестит нас, будь уверен.

– А, – облегченно выдохнул Дженнин. – Тогда приступим. А что мы ищем, собственно говоря?

– Видишь ли, – замялся Вегонаба. – Этого я и сам точно не знаю, но надеюсь, что распознаю это сразу, как только увижу.

– Безумие, – буркнул шаммемм, тоскуя по своему флагману.

Три часа спустя они все еще копались в бумагах колдуна. Вегонаба распотрошил огромный сундук и вывалил на необъятный стол его содержимое. Они с Эльваганом сидели утопая в глубоких креслах и с безразличием истуканов перебирали свитки и пухлые конверты. Занятие сие им опостылело до невозможности, они наглотались пыли, глаза начали слезиться, но долг был выше усталости. Молчали. Скрипели зубами. Изредка попадалось кое-что интересное, и тогда бумаги бросали в плетеную корзину, которую Вегонаба отыскал под столом. Эти документы предполагалось просмотреть потом.

Шаммемму попался на глаза объемистый сверток, содержащий переписку Корс Торуна и некоего Дживы из Таора по поводу поисков драгоценного украшения, подвески из зеленого золота. Этот самый Джива был не то гробокопателем, не то грабителем, не то еще кем-то похуже, но малым оборотистым и смекалистым. Даже Корс Торуна он не слишком боялся, что следовало из его писем. Дженнин особенно не вникал в перипетии поисков: его просто заинтересовало само украшение – нечто подобное, кажется, всегда болталось на шее самого мага, если он верно понял описание разыскиваемой вещи. Но тогда становилось неясно – не то искали очень давно, еще до рождения Эльвагана, не то в мире существовала еще одна такая штука, но кому это было нужно?

Сам не зная почему, Дженнин Эльваган остановился и задумался, вспоминая. Гадость редкостная, определил он про себя, и совершенно невероятно, чтобы какой-нибудь сбрендивший ювелир решил заработать на этом деньги – в мире не так много покупателей с извращенным вкусом вроде Корс Торуна. Разве что это магический талисман и старый колдун разыскивал его именно по такой причине.

– Что-то интересное? – поинтересовался Вегонаба.

Дженнин хотел было поделиться с советником своими соображениями, но потом вдруг подумал, что дело выеденного яйца не стоит и тот слушать не станет. Знаменитая осторожность шаммемма подвела его в первый раз, а интуиция смолчала.

– Да нет, – небрежно молвил молодой человек. – Досмотрю быстро эту пачку, но только для очистки совести – ничего важного я здесь не обнаружил.

– Ищи, – сказал Вегонаба. – Даже старый хитрец не мог абсолютно все утаивать абсолютно ото всех, должны остаться следы, хоть ниточки какие-то...

– Ищу...

Воцарилась тишина, нарушаемая только шелестом бумаг и пергамента да скрипом старых кресел.

Шаммемм внезапно заерзал на своем месте, завертел головой. Тихий шепот звучал у него за спиной, призывая немедленно взглянуть на что-то весьма важное. Дженнин Эльваган был человеком сильным и волевым и по этой причине сопротивлялся голосу значительно дольше, нежели любой другой на его месте. Он пытался сосредоточиться на тексте, том самом письме хадрамаутского мага, в котором Корс Торун настрого запрещал Дживе прикасаться к украшению, буде последний это украшение обнаружит. В случае непослушания грозил страшными карами, за успех и четкое следование инструкциям, прилагаемым в конце письма, сулил золотые горы...

– Шаммемм, иди сюда, возьми свое будущее, шаммемм. Ты избран, ты призван, ты должен... – шептал странный голос.

Дженнин Эльваган, борясь с самим собой из последних сил, бросил короткий взгляд на руку советника Вегонабы. Тот сидел напротив, полностью погрузившись в изучение какого-то документа, и молодому человеку не докучал. Судя по выражению лица, он вообще забыл о спутнике в эти минуты: что-то важное советник все-таки откопал. Его тонкая белая рука, украшенная неуместно дешевым на фоне остальных драгоценностей перстнем, была хорошо видна Эльвагану. Перстень выглядел обычной безделкой и никак на шепот не реагировал, из чего флотоводец сделал вывод – либо шепот ему грезится, либо никак не связан с магией. И то и другое показалось ему неопасным.

Дженнин поднялся из-за стола, сжимая в руках бумагу с инструкциями Корс Торуна.

– Ты куда? – спросил первый советник, не отрываясь от работы.

– Скажу слугам, пусть отправят курьера на верфь. Хочу внести предложение...

Вегонаба отечески улыбнулся – серьезность Эльвагана нравилась ему, а способность работать не щадя себя вызывала уважение. Он еще раз искренне порадовался, что взял молодого человека с собой. С ним было безопасно, надежно и приятно общаться.

Адмирал-шаммемм вышел в коридор и остановился в нерешительности, не зная, куда идти. Вкрадчивый шепот моментально пришел на помощь.