– Ты прекрасна, – сказал Сокорро, откровенно ею любуясь. – Ты прекрасна, ты неповторима, ты не умеешь лгать и не приемлешь лжи. Ты отрицаешь ее самой своей сутью, правильно?

– Говорят, что это так, только вот я этой своей способности не ощущаю. Приходится верить на слово.

– Тогда поверь мне – тебя нельзя обмануть, и ты обмануть не в состоянии. Я вижу, что, несмотря на мой чудовищный вид, я тебе не неприятен, более того – ты испытываешь ко мне симпатию. А ведь этого не может быть, правда? Помимо того, что я монстр, я еще несколько часов тому назад собирался тебя уничтожить, заключить здесь, словно в темнице, собирался погубить весь верхний мир, не дав тебе возможности покинуть мое царство...

– Но ведь этого больше нет? – спросила она немного растерянно.

– Нет, конечно.

– А что касается твоего чудовищного вида, то лицо у тебя очень красивое. Правда, выглядишь ты необычно, но ведь это так естественно: ты не человек, следовательно, не по-человечески и сложен. Во всяком случае, ни ужаса, ни отвращения ты не вызываешь. А твоими глазами я просто любуюсь.

– Спасибо, милая богиня, – тихо прошептал катхэксин. – Давно я не слышал таких добрых и таких радостных моему сердцу слов. Так о чем мы говорили?

– О том, что я слабее многих бессмертных, которые и на самом деле могут считаться непобедимыми. Тогда как же Тиермес?

– Они с Траэтаоной свалились сюда, но мы их ждали и приготовили им простенькую, но действенную ловушку: ты думаешь, их держит какая-то страшная злая сила? Отнюдь – они сражаются друг с другом и с собственными страхами в плену у собственного же сознания. А оттуда нет возврата, потому что этого врага не победить. Смертный просто уничтожил бы себя: несколько дней без сна, еды и воды – и он мертв! Бессмертный попадает в темницу навсегда. Хочешь, открою еще одну маленькую тайну?

И когда Каэ кивнула головой, Сокорро продолжил:

– Когда ты зашла в этот зал, здесь бродило множество наваждений, одно страшнее другого. А мы собрались посмотреть, как ты будешь с ними сражаться в течение многих дней подряд. Никто не думал, что ты просто увидишь нас и даже не обратишь внимания на эти несчастные призраки...

– Боги, боги! Как все просто!

– Бесконечно просто. Для тебя.

– Бедные мои. Помоги им!

– Немного позже, когда ты встретишься с тем существом, иначе возникнут сложности. Я же говорил тебе, что сам не могу освободить их, хотя мне и неудобно отказывать в твоей просьбе. Я надеюсь, Он поможет... Ты же не хочешь рисковать попусту?

– Ты прав, как это ни горько. Хорошо, повелитель, а что я могу сделать для твоего народа?

– Мой народ ничего так не желает, как вырваться отсюда. За это он готов служить и Мелькарту, и кому угодно – злому, темному, чуждому, лишь бы добиться исполнения этой мечты. Мы живем очень долго – слишком долго, и по человеческим меркам мы почти бессмертны. Те дапаоны, что стоят сейчас в толпе моих подданных, даже помыслить не могут о том, что когда-то все было иначе, наоборот. И хорошо, что не могут...

– А талисманы? – спросила Каэ.

– Талисманы потеряли к моему народу всякий интерес. Они ведь не могут покинуть этот дворец вместе с катхэксином. А дапаонов они по-прежнему убивают, только еще быстрее, чем тысячи лет тому. Достаточно пары минут. При моем отце их замуровали в какую-то из стен. Здесь, надеюсь, они и сгинут навсегда.

– Но ведь онгоны Мелькарта могут отобрать их?

– Никто им не позволит этого сделать. Пусть я и проклят, пусть я не могу покинуть этот дворец, но в его пределах я почти всемогущ. Во много раз могущественнее слуг Мелькарта. Сам он не может проникнуть к нам, а талисманы, покорные его воле, на нас не обращают внимания.

– Остаются хорхуты...

– Остаются, – чересчур спокойно согласился Сокорро. – Но мы ведь прекрасно понимаем, что эти талисманы – наша дополнительная гарантия. А осторожность нужно соблюдать всего несколько суток раз в тысячу с лишним лет. Правда, – встрепенулся он, – хочешь, я отдам их тебе?

Каэ с тоской подумала, что сил уничтожить их здесь и сейчас у нее не хватит.

– Я их даже не могу отыскать, – шепнул Ниппи. – Знаю, что целых пять, но направления не чувствую. Только тень присутствия... На ближайшую тысячу лет они здесь в безопасности.

И она ощутила невероятное облегчение оттого, что не нужно заниматься немедленными поисками и...

– А мы обречены, – внезапно прервал ее размышления катхэксин. – Мелькарт вряд ли выполнит свою часть соглашения. В отличие от тебя он умеет лгать. Он ведь отец лжи. И поэтому я еще раз прошу тебя, пообещай мне, что ты отыщешь Джератту, как только у тебя появится эта возможность, но не станешь слишком затягивать с этим.

– Обещаю, Сокорро. Я найду ее...

– Ешь, маленькая богиня. Это вкусно. – Катхэксин пододвинул к ней поближе плоскую тарелку с розовыми ломтями остро пахнущего мяса.