Шрифт:
— Рулез!
Берендей говорил еще долго.
Он рассказывал лицеистам о судьбе Очков. Их стекла, изготовленные Нелюдой и обладающие особой колдовской силой, волшебники разбили, а осколки расплавили. Вместо них в оправу были вставлены стекла совершенно обычные и уже в таком виде Очки подарили старику Вию.
Оказалось, что богатые родственники определили Сриб-Ло и Мур-Ло в одну из лучших клиник Гуляй-Сарая. Там их стараются разбудить приглашенные из Тридвенадцатого царства лекари. Четыре раза в день лекари подносят к ушам хрулей супербудильники, которые звонят так громко, что иногда лопаются стекла в палате.
И много о чем еще. А ребята слушали и слушали, пока не объявили, что готов торжественный ужин…
В общежитии Дениса и Максима ждала настоящая дружеская вечеринка.
На столе, установленном в гостиной, громоздились блюда, приготовленные «Алхимиком-19». Собравшиеся ребята громко кричали «позд-рав-ля-ем!»
— Ой, я так за вас волновалась! Так волновалась! — причитала Влада, чмокая в щечки поочередно то Максима, то Дениса. — И почему вы мне сразу не сказали, что собираетесь на корабль? Я бы тогда тоже пошла с вами!
— Ну вы даете, пацаны, — тряс ребятам руки Коля. — Ну вы монстры!
— А что, у хрулей вас хорошо кормили? — поинтересовался Володя, уминая пирожок с маком.
— А правду говорят, что крысы совсем-совсем не страшные? — спрашивала Люба.
— Скажите, только честно: в штаны небось наложили, когда поняли, что «Калиф» из Лицея отплывает-то? — по-свойски подмигивал Роман.
— А расскажите еще про песьеголовцев! — просил Антон.
Вопросов было так много, что Денис даже немного приуныл. Если отвечать на каждый хотя бы вкратце, не закроешь рот до самого утра!
А вот Максима суета вокруг совершенно не смущала. Приосанившись, он протер очки, выдержал внушительную паузу и сказал:
— Что ж… начнем с самого начала… Вот, значит, подслушал я однажды ночью разговор хрулей…
И он принялся рассказывать, то и дело привирая (благо Дениса рядом не было) и старательно расцвечивая историю все новыми и новыми подробностями. Так он и расхаживал, по-индюшачьи важный, среди других экскурсантов, широко раскрывших рты от удивления, и вещал, вещал, вещал…
Не успел Денис всласть налюбоваться этой картиной, как в заднем кармане его джинсов запиликал емелефон.
— Что тебе, Леонид? — спросил Денис, когда сундучок раскрылся.
— Ваша бабушка, Любовь Николаевна, из Закрытки звонить изволит, — пояснил гвардеец. — Соединять?
— Соединяй, — обреченно вздохнул Денис, снял с сундучка крышку, которая мигом превратилась в миниатюрную телефонную трубку, и поднес трубку к уху.
Через секунду на том конце провода прорезался бабушкин голос.
— Внучок?! Дениска?! Ну как ты там?!
— Все отлично, бабуля! Питание нормальное, на лошадях недавно нас катали… Все хорошо! Разве только…
— Что, Дениска? — встревожено спросила бабушка. — Не заболел?
— Да нет, не заболел. Разве только скучновато тут у них в этом «Лукоморье»… Самую малость скучновато! — соврал Денис. Он прекрасно знал, что ничто не успокоит Любовь Николаевну надежней, чем его жалобы на скуку.
— Ах, это… — тут же подобрела бабушка. — Скучновато — это не беда! Главное, чтобы кормили хорошо!
А когда разговор окончился, Денису взгрустнулось.
Бабушка невольно напомнила ему о том, что лето в Лицее подходит к концу и скоро их снова ждет «Веселый Голландец» и морское путешествие на остров До Свиданья.
«И зачем только на белом свете существует Закрытка? Ведь в Лицее так хорошо!» — вздыхал Денис, когда ему на плечо легла Колина рука с обгрызенными ногтями.
— Спорнем, что ты сейчас про Закрытку думаешь? — сказал Коля.
— Можно даже не спорить, — хмуро отвечал Денис. — Про нее и думаю.
— А ты лучше думай про ведро, — предложил Коля.
— Про какое еще ведро?
— Про ведро, которое только что принес в зубах один очень красивый конь. Я его только что на крыльце встретил.
— И что там в ведре? Яблоки?
— Нет.
— Овес?
— Нет.
— Тогда, наверное, морковка?
— Да какая морковка! Там в ведре алмазы! — крикнул Коля и все дружно уставились на Дениса.
«Ну что за жизнь? Все время в центре внимания!» — пожал плечами Денис и бросился к двери. Мало ли что может случиться с ведром алмазов, если оставить его без присмотра на крыльце.