Попытавшись взять кнопку в руку, был неприятно удивлён. Правая рука слушалась плохо, а левая так вообще не двигалась. Посмотрел на нее и только тогда вспомнил слова дока о переломах. Вот ведь блин, с одной рукой много дел не наворотишь. Немного поднатужившись, пальцы слушались ещё хуже, взял кнопку правой рукой и нажал её. Через минуту, тут был тот врач и ещё пара незнакомых врачей, один из них, по-моему, санитар. Удостоверившись, что все в порядке, меня подвергли всяческим обследованиям, повезло еще, что они меня не затаскали по всяким рентгенам и т.п., проверяли руками и всякими докторскими штуками, половину из которых я вижу впервые. После всяких обследований, врач сказал, что все в порядке, но надо будет пройти еще пару обследований, а потом сказал, что сейчас позовет мою маму.

Забежала в палату мама как вихрь и меня подвергли вторичному обследованию. Мама осматривала меня, между прочим, не хуже докторов, с всякими причитаниями и ласковыми словами. Я не возражал, ведь понимал, что мама очень переживала и сейчас ей нужно все контролировать, чтобы прийти в себя.

Когда закончилась и эта экзекуция, я устал, как будто таскал мешки картошки. Доктор, увидев мое состояние, проводил маму, говоря, что мне нужно отдохнуть и поспать. И как только мама согласилась и начала уходить, я вспомнил про то, что хочу есть и пить. Сказав это маме, я после истечения пары минут, был накормлен и напоен. После чего перевернулся на другой бок и заснул.

Проснувшись, полежал немного с закрытыми глазами, а потом открыл их. Через окно на меня падал свет луны, а вид самой луны с ночным небом и палаты, освещенной лунным светом, был очень красив. Так как я отдохнул, а сейчас ночь и все спят, я не знал чем заняться. Но, немного подумав, решил попрактиковаться в истинном зрении. Включив его, начал рассматривать все подряд. В первый раз, когда я использовал истинное зрение, мне казалось, что моя комната насквозь истыкана энергетическими линиями, но сейчас в палате, я вижу всего несколько линий и свечение, окутывающее их. Или у меня в комнате много энергетических линий, или я научился лучше смотреть истинным зрением. Но все эти линии, по-прежнему какие-то блеклые, это странно.

Рассматривать палату, мне надоело после нескольких минут, и я принялся экспериментировать. Сначала я попытался увеличивать разные предметы, и это на удивление легко получалось. Поэтому я попытался просмотреть сквозь стену, ведь через закрытые глаза я вижу. И, спустя несколько десятков минут и сотен бесплодных попыток, мне это наконец-то удалось, я увидел коридор. Картинка размылась и поэтому, я не видел кто, прошел по нему, но зато теперь я знал в каком направлении тренировать это зрение. Пока хватит. Открыв глаза, посмотрел в окно, луны видно не было. Неужели я так долго тренировался?

Спать не хотелось, поэтому я, включив внутреннее зрение, принялся рассматривать себя тщательнее, чем в первый раз. Первым делом я посмотрел на энергетику поврежденных частей тела. Там, где были переломы, энергетические каналы были порваны, но очень медленно срастались, это я понял, немного понаблюдав за ними, а в шее они были просто искривлены, но тоже возвращались на своё прежнее место. Сделать я ничего не мог (может, и мог, но не знал как), поэтому приступил к рассматриванию всего остального.

Некоторые каналы тоже были повреждены, наверное, это или после аварии порвались, или после старых повреждений каналы не восстановились. Еще я нашел девять странных клубков сотканных из энергетических каналов. Они были расположены так: в каждой ладони по одному, там, где физически находиться сердце один, в плечах по одному, один в трахее, по одной в районе икры на каждой ноге и последний во лбу. Я не знаю, для чего они нужны, и что это такое, но, наверное, в книге об этом будет написано. А теперь нужно поспать ещё раз. Открыв глаза, во второй раз посмотрел в окно, там было, по-прежнему темно и я лег спать.

Проснулся где-то днём, за окном уже вовсю светило солнце, оно-то меня и разбудило. Рядом с кроватью сидела мама, и как только я проснулся, она опять начала сюсюкаться со мной. Мне это быстро надоело, поэтому я сказал:

– Мам, прекрати, со мной все хорошо.
– говоря это, я пытался отбиться правой рукой, левая была в гипсе, от неё.

– Ну какое нормально, тебя сбила машина.
– всплеснула она руками.

– Мама, ты же видишь, что со мной все в порядке, лучше скажи, что там с экзаменом?
– перевел я тему, на более важное для меня.

– Ну ладно.
– нехотя согласилась она.
– Мне звонила ваша классная, она говорила, что тебе разрешили сдать экзамен после выздоровления, или, если захочешь, раньше.

– Это хорошо.
– сказал я, и вспомнил.
– А какой сегодня день недели?

– Четверг. А может, ты хочешь кушать?
– Мама опять начала меня жалеть, но есть я действительно хотел и согласился.
– Тогда я скоро приду.

Когда она ушла, пришла мед-сестра и сделала мне укол, между прочим, больно, но я не возникал, а молча стерпел, и когда она ушла, стал ждать еду. Мама пришла довольно быстро, и, поев, я улегся поудобнее и задумался. Надо бы попросить маму принести портфель с книгой, но она сейчас не согласиться, скажет нужно отдыхать, а чтение напрягает глаза и тра-та-та, нужно подождать хоть несколько дней. А за это время натренирую свои зрения. Так сначала три часа тренирую истинное зрение, потом три часа внутреннее, и так до конца дня. Со временем не ошибусь, часы в палате есть, хотя я их ночью не заметил, да и вчера тоже, не до того было. План есть, теперь осталось исполнить его.