Основными задачами настоящего исследования являются не столько демонстрация широкой распространённости в древней Греции отношений, именуемых в настоящее время гомосексуальными (что не составляет особого труда), сколько: — Выявление системы социальных практик и образов, ассоциировавшихся с однополой любовью (сложившихся со временем в особый семантический код), и тех преобразований, которые со временем претерпевала данная система; — Различение мифов, укорененных в ритуале и уходящих в бронзовый век, и мифов, либо просто созданных по имевшейся парадигме, либо трансформировавших имевший иное содержание сюжет; — Выявление истоков ряда философских терминов (прежде всего в платонизме); — Установление причин и времени сложения «гомофобной» традиции, её первоначального характера и дальнейшего развития. — Намечение линий сопоставления практик и культурных стереотипов греков и ряда других народов (к сожалению, объём сохранившейся информации зачастую несоизмерим); — Указание (в разделе Вариаций) на основные тенденции восприятия однополой любви в Греции в последующие эпохи; — Выстраивание, выражаясь неоплатоническим языком, многочисленных явлений Эроса в умопостигаемую иерархическую систему (серию), восходящую от сферы чувственного к Душе и Уму. Впрочем, последнюю задачу само исследование не решает, но предоставляет материал для разработки такого построения. (Антон Сватковский)
Эстетика однополой любви в древней Греции
в её социально-историческом развитии
Составление и примечания
Антона Сватковского
«Многие локрийцы повесились из-за того, что не могли
сблизиться с мальчиками, которых они любили.
Греческая любовь к мальчикамеще мало понята.
В ней есть благородное презрение к женщине,
и она указывает на то, что должен был родиться новый бог»
(Гегель Г.В.Ф. Из афоризмов Иенского периода.
Пер. В.А.Рубина [Гегель 1972-73, т.2, с.552])
«…Педерастия у Платона есть не что иное, как вполне
логический вывод из его диалектики. Педерастия и есть
настоящая платоновская диалектика. А диалектика его –
по необходимости однопола и гомосексуалистична,
ибо она не имеет в своем опыте зачатия и порождения,
она – интеллектуалистическителесна, а не просто телесна…
…Фаллос и есть, по моему ощущению, основная интуиция
платонизма, его первичный пра-миф. Не свет просто,
не освещенное тело просто, но именно фаллос, напряженный
мужской член со всей резкостью своих очертаний…»
(Лосев А.Ф. Очерки античного символизма и мифологии (1930)
[Лосев 1993, с.653, 678])
«Асимметрии, различия, сопротивления и уклонения,
которые в практике достойной любви организовывали
всегда непростые отношения между эрастом и эроменом –
активным субъектом и преследуемым объектом –
отныне оказываются лишенными всякого смысла;
или, вернее, теперь они могут развиваться в соответствии
с совершенно иным движением, принимая совершенно иную форму
и навязывая игру отношений совершенно другого типа, –
игру, связанную с поступательным движением, в котором
учитель истины учит юношу тому, что есть мудрость»
(Фуко М. История сексуальности. Т.2. Использование удовольствий (1984).
Пер. В.Каплуна [Фуко 2004, с.405])
Предисловие
При составлении предлагаемого читателю собрания текстов мною изучено более 100 тысячстраниц произведений (см. Библиографию). Из них извлечено более 2500свидетельств об однополой любви в античном мире (включая сведения примерно о 50мифах). Много это или мало?
Следует учитывать, что греческая литература, особенно древнейшего периода, сохранилась крайне плохо (притом из всех сохранившихся произведений на русский язык переведено не более двух третей). По моим подсчетам, от периода VIII-I веков до нашей эры дошло около 750 книг (по античному счёту, т.е. папирусных свитков). В Александрийской библиотеке же хранилось около 500 тыс. свитков. Даже если учесть, что многие книги имелись в нескольких экземплярах, всё равно очевидно, что сохранилось лишь около 1 %. Для I-III веков нашей эры сохранность несколько выше (около 1000 книг, т.е. 3-5 %), и лишь начиная с IV века она достигает десятков процентов. Похожая ситуация и с латинской литературой.
Очевидно, что всестороннюю картину нравов греческого общества по такому собранию восстановить довольно сложно, хотя и возможно проследить основные тенденции.
С другой стороны, как представляется, даже эти тексты (за исключением немногих хорошо известных) введены в научный оборот в русскоязычной литературе крайне недостаточно. Поэтому собрание следует рассматривать как первый предварительный этап по подготовке двуязычного «Свода свидетельств об однополой любви в древнем мире», образующего текстологический базис для дальнейших исследований (такой свод должен включать также иллюстративный материал).
Перевод многих греческих терминов способен дезориентировать читателя. Так, по-гречески «мальчик» ( пайдос) обозначает лицо до 18 лет (от 18 до 20 – «эфеб»). Переводчики зачастую вперемежку употребляют термины «любовник» и «возлюбленный», хотя по-гречески смешение недопустимо.
Однако последовательная редакция всех текстов требует многолетней работы, сравнимой по объему с работами над собраниями Дильса-Кранца, Якоби или Латышева. Поэтому сохранены имеющиеся тексты переводчиков, содержащие разнобой в передаче терминов и написании имен собственных.