И меня оставили в одиночестве. Пользуясь минутой затишья, я подошла к окну. Заходящее солнце нанесло позолоту на окружающий мир. И без того жёлтая листва сейчас горела золотым и медным огнём. Окно выходило в сад. Поэтому у меня была возможность полюбоваться буйством красок.

Неожиданно зазвонил телефон. Судя по звуку, я оставила его в сумочке. А последняя находилась в коридоре на вешалке. Странно, что я вообще телефон услышала. Я вышла из комнаты, но пока доставала мобильный, звонок был «пропущен». Номер оказался мне неизвестен и перезванивать я не стала. В памяти почему-то всплыл номер с которого не столь давно я получила MMS-ку. Все нули. Интересно, может, шеф знает что-нибудь? Он много чего знает.

На «автопилоте» я пошла обратно. Почти уже зайдя в комнату, я услышала тихий разговор, шедший из соседнего помещения:

– С ума сошёл, Вёрс? Не её время, всё испортишь! – это был голос Киры, изрядно приглушённый закрытой дверью.

Одновременно я смутилась и заинтересовалась. Подслушивать нехорошо. Но кто такой Вёрс?

– … нельзя же было … … Поэтому … сюда.

Отвечавший голос явно принадлежал моему шефу. Антону Сергеевичу. Вот только слова его были столь тихими, что я толком ничего не расслышала.

– Опять? Бедная девочка! Ещё и полугода не прошло с того раза. Думаешь, кто-то пытается её убить?

– … не сомневаюсь… Роксана … рано ей … не поделаешь…

Недоумённо хлопнув ресницами, я приподняла бровь. Что за разговор ведётся за дверью? Причем тут я? И вообще…

Поколебавшись, я постучала и вошла к говорившим.

Эта комната, как я и думала, оказалась кухней. Кира пританцовывала у стола, заваривая чай. У окна, опёршись о подоконник, стоял шеф. Их лица мгновенно стали спокойными:

– Что-то случилось? – как ни в чём не бывало, поинтересовался мой начальник. – Кира уже заварила чай. Подождёшь немного?

– Простите, – осторожно начала я, всем сердцем предчувствуя нечто нехорошее. – Я оказалась невольной свидетельницей вашего разговора. – Супруги переглянулись. – Не могли бы вы кое-что мне объяснить?

Не дождавшись ответа, я продолжила.

– Кира, ты говорила с неким Вёрсом, а тут кроме вас с Антоном Сергеевичем никого нет. Плюс к этому, всплывало мое имя… Что мне рано? И чего не поделаешь?

– Ничегоне поделаешь, – со вздохом констатировал шеф. Он как-то преобразился. Стал немного выше. Глаза приобрели какую-то странную глубину.

– Нет, не надо, – тихо произнесла Кира. – Ты её так ошеломишь. А пользы не будет.

– Зато она сразу всё поймёт.

– Уверен? Дай-ка лучше я с этим разберусь. А ты иди, прогуляйся. Заодно разведаешь, что да как.

Мягко, но довольно сильно для столь хрупкой женщины, Кира в спину вытолкала мужа. Он, проходя мимо меня, как-то загадочно улыбнулся и подмигнул:

– Что ж, оставлю вас, милые леди.

Как только входная дверь захлопнулась за мужчиной, Кира отодвинула один из стульев.

– Садись. В ногах, как известно, правды нет.

Осторожно, будто бы зная, что предложенный стул – это хищная тварь, я села. Кира поставила передо мной чашку с чаем, сахарницу. Серебряная ложечка появилась на аккуратной салфетке рядом. Потом на стол перекочевали тарелки с бисквитным тортом.

– Угощайся. А я постараюсь всё объяснить.

– Уж, пожалуйста.

– Э-э-э, а ты суровая, – Кира устроилась на соседнем стуле, подтянула к себе другую тарелку с тортом. – Это неплохо. Только не сейчас.

– Кого ты назвала Вёрсом? – спросила я.

– Знамо кого, – хмыкнула Кира. – Этого зануду, естественно. – Девушка посмотрела в сторону выхода. – Его так зовут. А меня зовут Кирана. И, как ты могла догадаться, мы с ним далеко не супруги.

Об этом я думала в последнюю очередь. Кира или Кирана, меж тем продолжила:

– Мы знакомы очень давно. Когда-то Вёрс обучал меня. Потом мы стали партнёрами. И сейчас действуем зачастую вместе. Как в твоём случае… Не надо, не смотри на меня так.

– Как мне ещё смотреть? Такое ощущение, что я нахожусь в драмтеатре. А вокруг меня разворачивается спектакль, – процедила я, сощурившись. Мне совершенно всё это не нравилось. Одна моя часть кричала – это всё шуточки шефа. Другая – я вляпалась. Вот только куда? Меня раздражает, когда кто-то в разговоре тянет время и резину, говорит загадочными фразами и прочее.

– Думаю, – картинно посерьёзнела она, – это правильная позиция. В драмтеатре всегда можно встать и выйти вон. – Кира грустно улыбнулась. – Жаль только у тебя не получится.