Эта реакция немного пугала Шерхана – он ожидал, что тот захочет оторвать ему башку и зафутболить ее прямым рейсом на Камчатку. Хотя, был вариант, что Егор не поверил словам Фотографа.

И все равно Шер считал, что ему нереально повезло сидеть в смежной с ним камере, иначе… А что, собственно, ожидать от человека, с которым конфликтовал только на сцене – в батле? В детстве они даже были дружны, потом повздорили из-за какой-то чепухи (сейчас ни один из них уже и не вспомнит причину), так и выросли порознь. Ни друзья, ни враги…

– Глаза сломаешь, – едко заметила Леся, от которой его «слежка» не укрылась. – И, кстати, кто волнуется? Я? Ты это волнением что ль называешь? Наивный… Да я в панике! Понял? У девушки паника на грани истерики!

Она ловко скинула его ноги с лавки, но не рассчитала сил, толи Шер не ожидал активности от нее, так что свалился следом за своими кроссами:

– Ауч! Ты что творишь, бешеная?! – взревел Шерхан, медленно поднимаясь с пола.

Владимир, чья голова была перебинтована после неудачного «поцелуйчика» с мобильником, а затем и с полом, расстроенно выпустил из легких воздух, а если бы он делал это со звуком, то получилось бы как в американских ситкомах: «Ооооу!«. Просто он ожидал, что раз уж Шер падает, то тоже должен расшибить себе кочерыжку, а то одному страдать Степлеру было не в прикол.

– Не разговаривай с ней так! – взвизгнул паренек, сидевший рядом с Егором.

– Спартак! Спартак! – проорал китаец, посмеиваясь в кулачок, а другим потрясая в воздухе.

– Правильно делаешь, что хихикаешь! С твоим кариесом не смеются, – грозно насупился Шер, выбивая самое слабое звено, которое от одного гневного тона оппонента внутренне расстроилось.

– Грех издеваться над бедным немощным эмигрантом, – взялась за поучение Леся, забыв уже что только свалила его со скамьи. – Он может собрать своих и заехать тебе в глаз. А потом вырезать почку и продать на черном рынке, – Артем перевел на нее свирепый взгляд, Леся решила держаться до конца, – у них это в порядке вещей. Там триады правят… балом… И вообще, они не будут тебе в глаз давать, а тоже вырежут и продадут!

– Все сказала? – поинтересовался он будничным тоном. И только «FJB» были в курсе, с каким трудом это ему далось.

– Ну… печень только, наверное, продать не получится… Ты ее по любой пропил!

– Теперь все?

– Ну-у-у…

– Я бы сказал: «Взорвите ей мозг!«, – но над этим уже кто-то поработал.

С этими словами Артем улегся на лавку, натянул на лицо футболку, оголив пресс, куда бесстыже уставилась Леся, даже забыв, что только что собиралась расцарапать ему мордаху. Поправочка: симпотную мордаху.

– Тёмыч, ты охерел? – взревел Джава, который полчаса назад названивал тому на мобильник, чтобы он забрал их из изолятора временного содержания. Но трубку никто не снял, потому что Илью и Тёму тогда уже второй час как держали на прицеле, дожидаясь подкрепление, чтобы отправить их в «обезьянник».

Остальная ватага ребят устало вздохнула. Егор к тому времени уже отсмеялся, а теперь пытался понять, в каком моменте было адски смешно, что он чуть ли не по полу катался. Китаец насуплено созерцал потолок, подвывая себе под нос Эйкона, а воинственный юнец вновь принялся плавить взглядом решетку. «Удачи, брат!« – мысленно пожелали ему Джава и Малик.

– Значит, ты встречаешься с моей сестрой? – спросил Егор.

Артем усиленно делал вид, что спит, то есть не подавал признаков жизни. Он прикинул, что провести здесь ночь, а может даже сутки – неплохой вариант, ведь тогда он отдалит свою встречу с малышкой, к которой его непреодолимо влекло. Его мысли быстро перетекли в вялое состояние, и он постепенно начал клониться в сон.

– Тебя, гад, спросили! Ты встречаешься с его сестрой? – проорала ему в ухо Леся и торпедой переместилась на другую сторону камеры, чтоб, не дай бог, не попасть под удар.

Шер даже ухом не повел. Он настолько вымотался, к тому же бессонная ночь давала о себе знать, так что просто вырубился без задних ног и без передних, и вообще ему глубоко по… что скамья является не лучшей альтернативой кровати. Леся еще немного поорала, изображая из себя пароходную сирену, потом успокоилась и переключилась на Илью:

– Так что ты там рассказывал?..

Бедняге пришлось многое рассказать из того, что он знал, утаив, правда, причастность группы к слежке и разговоры Охренчика со своей девчонкой в машине, а также то, что они наивно полагали, что Оливер пытается увести ее, и то, что его друзья похитили Олли. В общем, речь его была такова:

– Они встречаются. Уже неделю. Больше мне ничего неизвестно.

И как его не пытали, больше он ничего не сказал на эту тему.

Зато оживился дежурный, на которого сегодня майор возложил обязанности следователя, и стал допрашивать по одному сначала парней, потом и Лесю, оставив Охренчика напоследок. Просто ему не хотелось пока злить парня, у него и от имеющегося неспящего контингента уже голова шла кругом. Так что, выслушав Илью, при этом Малик с Джавой чуть ли не слюнки пускали, отчаянно завидуя парням, он переключился на их историю, которая была куда прозаичнее. Хотя в пересказе Леси и команды фанки-манов, а также едких замечаний Егора и обиженных – Владика, знакомого Олеси, – которые нещадно перебивали друг друга, она обрела новые краски, а дежурный, бросив записывать, включил диктофон и, слушая их, подоткнув локоть под подбородок, даже спать перехотел. Китаец тоже слушал с одухотворенным выражением лица, хотя ни фига не понимал.