Старшина Вовк остановился у разложенного на земле оружия, положил рядом свой автомат и пистолет, воткнул кинжал, опорожнил от гранат карманы и гранатную сумку. Сел невдалеке в траву, обхватил руками колени. А возле офицеров уже стоял Фенстер. В ряд с чужим оружием — свой ППШ и трофейный парабеллум, клинком в землю — кинжал, горкой — гранаты. Сзади ему в затылок дышал и торопил Гаврило:

— Шевелись, не один…

— Взвод добровольцев в вашем распоряжении, товарищ подполковник, — сказал лейтенант, кивая на безоружных разведчиков, рассевшихся вокруг старшины Вовка. — Между прочим, отчего вам потребовалось двенадцать человек?

— В пещеру ведут три хода. Каждый будет атакован взводом пластунов и группой из четырех разведчиков. Задача пластунов — отвлечь на себя внимание противника, задача разведчиков — проникнуть в пещеру и захватить пленных.

— Товарищ подполковник, вы когда–нибудь штурмовали пещеры? — поинтересовался лейтенант.

— Не приходилось.

— Тогда, может, послухаемся совета умного дидугана Крылова? Насчет того, щоб сапожник тачал сапоги, а пирожник пек пирожки? То есть вы будете заниматься своими смершевскими делами, а в пещеру за «языками» отправлюсь я с хлопцами.

— Лейтенант, я обязательно пойду с разведчиками, — твердо сказал Шевчук. — Не для того я вызвал добровольцев и первым причислил к ним себя, чтобы затем увильнуть от боя. Это было бы элементарной подлостью… А вот Крылова ты вспомнил кстати: действительно, каждый должен заниматься своим делом. Как я понял, мой план тебя чем–то не устраивает?

— Зараз нужно действовать по–иному. Як диктует боевой опыт, который я нажил в первую мировую на Кавказе. С моим прежним командиром Андреем Григорьевичем Шкуро.

— Генералом Шкуро?

— Генералом он стал потом, в гражданскую, когда на Кубани началось то, що мы позже деликатненько назвали «расказачиванием», и он перешел от красных к белым. А я начинал служить с ним в пятнадцатом, когда он ходил в есаулах и слыл самым удачливейшим командиром казачьих партизанских отрядов, що громили на Кавказском фронте турецкие тылы. Мой батько был у него хорунжим и погиб, и тогда я, четырнадцатилетний малец, сбежал из дому и явился к Шкуро заместо батьки добровольцем. Стал сыном сотни и воевал под началом Андрея Григорьевича до конца семнадцатого, дослужился до младшего урядника и заработал два Георгия. Так вот, у полковника Шкуро, каковым он стал к концу войны, было много чему поучиться. В том числе як самому обороняться в пещерах и як уничтожать в них башибузуков, що в наших тылах пошаливали. Кое–шо из того опыта я хочу зараз использовать.

— Не буду тебе мешать, лейтенант.

По команде взводного двое разведчиков стали рыть кинжалами на ближайшем взгорке сухую землю, еще трое разминали ее пальцами в пыль и насыпали в пустые вещмешки. Остальные разведчики таскали наполненные вещмешки к пещере и ссыпали пыль у входов в нее. Пластуны в это время занимались другим, тоже непонятным Шевчуку занятием: снимали с гранат их рубчатые металлические рубашки, служащие для образования осколков. Новая команда лейтенанта — и разведчики с обычными боевыми гранатами замерли по сторонам одного из входов, у двух других с гранатами без рубашек изготовились пластуны.

— Задумка ясна? — спросил взводный у Шевчука.

— Да. А не опасаешься, что после твоей бомбардировки некого в плен будет брать?

— Швабов в пещере, судя по стрельбе, не меньше двух десятков. Щоб легче взять «языка» и понести меньше потерь, вервольфовцев надобно уполовинить. Выбьем их там, где будем прорываться в пещеру, и оставим у лазов, где пластуны станут лишь обозначать атаку. А насчет гаупта Берга не волнуйтесь: он не из тех, кто будет у дыры за пулеметом лежать.

— Логично, лейтенант.

Раздался свист лейтенанта, и у всех входов в пещеру тут же загремели гранатные разрывы. Пыль, сброшенная разведчиками, заволокла входы непроницаемой пеленой. Настоящая дымзавеса! У входов, где разорвались пластунские гранаты без металлических оболочек, вспыхнула бешеная стрельба и раздалось громкое «Ура!».

Повторный свист лейтенанта — и опять у входов громыхнули разрывы. Пыль теперь заволокла даже подходы к пещере, сквозняками стала втягиваться внутрь нее. От пыли стало нечем дышать, зато из дыры, возле которой находились разведчики, строчил лишь один автомат.

— Вперед!

Старшина Вовк и Фенстер, стоявшие перед Шевчуком, молниями метнулись в пещеру, с другой стороны входа то же сделали Гаврило с напарником. Вражеский автомат строчил взахлеб, и кто–то из разведчиков рухнул на камни. Но раздался яростный крик Гаврилы: «У–у–у–у! Бога–мать нехай!» — и автомат смолк. В тот же миг из глубины пещеры заговорил длинными очередями МГ, и светлячки трассирующих пуль понеслись мимо Шевчука.

— Вперед!

Подполковник сцепил зубы, пригнулся и двумя огромными прыжками очутился в пещере. Сзади кто–то вскрикнул, справа часто захлопали выстрелы из вальтера, перед Шевчуком, ударив в лицо горячим воздухом, пронеслась автоматная или пулеметная очередь. Вход за спиной, теперь налево! Налево и с тыла на вервольфовцев у ближайшего входа! Проклятая темень — хоть глаза коли!