— А для чего пост на скале? — спросил лейтенант. — Нагрянем туда ночью, спеленаем швабов и предложим: или ваши секреты становятся наши или… Все выложат как на духу.

— Возможно. Но лишь то, что знают. А с какой стати они будут знать то, что их не касается? На скале — свое дело, у поста в ходе–лазе — свое. Думаешь, вервольфовское начальство не предусмотрело, что дозорные на скале могут в чужие руки угодить? Не дурни же у них делами заправляют?..

— Возьмем в полон командира маршрутной группы, — не сдавался лейтенант. — Уж он должен все знать.

— Должен. Допустим, он уже у тебя в руках и ответил на все, что тебя интересовало. А дальше что? Лезть в дырку? Да, может, он нам напакостить желает и специально под монастырь подводит? Думаешь, фашисты кого попало у нас в тылу оставили?

— Короче, ничего нам дырка в скале не дает, — с сожалением произнес лейтенант. — Штурмовать ее — потерь не оберешься, дуриком попасть тоже нельзя. Ну и ляд с ней!

— Верно, друже. Ежели этот лаз нам не приглянулся, надобно искать другой. А он обязательно должен быть. Мы встретили и проводили в логово две вервольфовские радиогруппы. Они что, отдыхать сюда приходят? Конечно, нет. Вышли где–то на связь, отстучали радиограммы и как можно скорее мчатся в Мертвую падь. Отсидятся здесь, передохнут и снова на маршрут. Однако при нас через лаз в скале не вышел ни один человек. Выходит, из логова есть другой ход, покуда нам неизвестный. Поисками его и следует заняться.

— Нужно — значит, займёмся.

— Непростое это дело, казаче. Разве можно уследить за каждой щелью в горах и за каждым кустом в лесу? Шагнет ночью семерка в маскхалатах из какой–нибудь трещины в скале або выползет из норы под деревом — и поминай ее как звали… Есть способ проще: устроить наши засады у двух–трех ближайших к Мёртвой пади родников. Без питьевой воды на базе не обойтись никак. Вот и сядем у родников на хвост их водоносам, выйдем за ними к другому лазу внутрь скалы. По–моему, самое стоящее дело.

— По–моему, тоже. Займешься им сегодня ночью.

Шевчук с трудом узнал по телефону голос Возняка. Громкий, возбужденный, порой срывающийся на крик, он никак не вязался с обликом обычно невозмутимого польского контрразведчика.

— Спокойней, поручник, спокойней, — проговорил подполковник, не дослушав сбивчивую речь Возняка до конца. — Тебя понял… Аковская агентура спровоцировала мятеж в полку дивизии Ковальского. Подробности сообщишь позже. Говори, что требуется от меня.

— Аковцы и примкнувшие к ним жовнежи после боя с оставшимися верными правительству подразделениями полка ушли в лес и сейчас находятся в квадрате 36–83, — донеслось из трубки. — Дальнейший маршрут их движения — горный массив Красные Скалы. Карта перед вами?

— Да. Говори внятней.

— Люди Матушинського ведут мятежников в лагерь бригады «Еще Польска не сгинела». Если это им удастся, продолжение мирных переговоров с командованием бригады станет невозможным и останется одно — разоружать бригаду силой со всеми вытекающими отсюда нежелательными последствиями.

— Все ясно, поручник. Чем могу помочь?

— Силы аковцев Матушинського и мятежников оцениваются примерно в сто пятьдесят — сто восемьдесят человек. Я организовал их преследование двумя группами, каждая примерно той же численности. Одна идет непосредственно за беглецами, вторая перерезала им кратчайший путь в расположение аковской бригады. Поэтому мятежники направились к Хлобучу кружным маршрутом через Красные Скалы. Там есть два горных прохода, миновав которые…

— Все вижу по карте, — перебил Возняка Шевчук. — Твою мысль понял и одобряю. Занимайся своими делами, а оба прохода в Красных Скалах я беру на себя.

— Спасибо, — прозвучал в трубке обрадованный голос поручника.

Положив трубку, Шевчук взял курвиметр, склонился над картой. Молодец Возняк, что сразу перекрыл мятежникам кратчайший маршрут в аковскую бригаду. Обходной путь через Красные Скалы — это лишние два десятка километров труднопроходимых горных троп, причем скалы расположены сравнительно недалеко от автострады. А сейчас необходимо оценить ситуацию… Курвиметр быстро заскользил по карте — из квадрата 36–83, где находятся мятежники, до Красных Скал километров шесть–семь. От места, где автострада ближе всего подходит к Красным Скалам, километров девять–десять. Плюс к этому месту из города еще примерно полчаса езды на автомашине. Ситуация явно не в пользу тех, кто пойдет к проходам наперерез мятежникам. Не в пользу, но и далеко не проигрышная… Большинство мятежников — обыкновенные пехотные жовнежи, плохо знакомые с горами, порядком уставшие; им ли меряться в скорости и сноровке с отлично подготовленными к передвижению по любой местности отборными пластунами–разведчиками? Нет, в этом отношении волноваться не стоит, сложность его, Шевчука, положения совсем в ином.

Мятежников не менее полутора сотен человек, и для их разгрома требуется примерно такое же количество людей. Поскольку проходов в Красных Скалах два и расстояние между ними около трех километров, необходимо высылать к каждому из них самостоятельный отряд. Чем он, Шевчук, располагает? Точнее, даже не он, а временно подчиненный ему пластунский капитан–контрразведчик? Только разведвзводом, часть казаков которого к тому же сейчас находится с заданием в Мёртвой пади. А для получения в свое распоряжение пластунского батальона вначале потребуется добиться, чтобы комендант располагал соответствующим указанием от своего командования либо от руководства Управления «Смерш». Но это напрасно потерянное время. А оно сейчас на вес золота…