– Я должен был это сразу сообщить, но как-то не вышло, – Макс посмотрел на нас долгим взглядом, а потом выпалил, - Тбилиси больше нет!

Повисла тишина. Мы осмысливали услышанное. Потом наконец нас прорвало.

– Что ты имеешь в виду? – испуганно закричала Таня.

– Именно это и имею в виду. Нет больше города Тбилиси. Лежит в руинах. Сегодняшнее землетрясение было около девяти баллов. Этого достаточно, чтобы рухнули почти все строения в городе.

– Какие еще девять баллов? Нас слегка тряхнуло! По ощущениям было не более пяти, – выпалил Стас.
– Твои сведения ошибочны!

Макс с выражением глубокой скорби на лице отрицательно помотал головой.

– К сожалению, это не ошибка. В то время я как раз проезжал Тбилиси, когда послышался страшный рев и грохот. Едва таксист остановил машину, как на наших глазах стала разворачиваться драма. Из машины мы наблюдали, как полотно асфальта пошло волнами и тут же растрескалось. Мы с водителем в спешке покинули автомобиль и побежали в сторону детской площадки, которую заметили поблизости. А дальше на наших глазах стали рушиться здания, словно карточные домики падали один за другим. Грохот стоял страшный. Я упал на колени и инстинктивно прикрыл голову руками. Это были самые ужасные мгновения в моей жизни. Внезапно все стихло. Наступила жуткая тишина. Я встал с колен и с трудом заставил себя открыть глаза. Все здания в обозримом пространстве были разрушены. Видимость была очень плохой из-за пыли. Дышать было очень трудно. Я приложил ко рту платок и услышал, что кто-то всхлипывает. В пяти шагах от меня таксист рыдал навзрыд, все еще стоя на коленях. Я пытался его успокоить, как-то привести в чувство, но он никак не успокаивался. Все плакал и плакал. Он напоминал безумца, совершенно не реагируя на мои слова. Вот так за минуту человек сошел с ума, и это было ужасно наблюдать.

Я знал, что времени у меня немного. Толчки могли повториться, поэтому поспешил покинуть это место. Я направился к машине, которую мы недавно бросили посреди трассы. Оказывается, мы вовремя успели из нее выйти. Сейчас она являла печальное зрелище, была смята в гармошку другой машиной, которая валялась рядом вверх колесами.

В машине были все мои вещи. Их было много. Нести на себе такой груз было невозможно, а бросить его тем более. Я осмотрелся. Рядом у обочины заметил машину. Лобовое стекло было выбито куском бетонного блока. Я заглянул внутрь. На водительском сиденьи я увидел мертвого мужчину. Кусок бетона пробил стекло и снес ему пол-лица.

Все сидение было залито кровью. Но других вариантов не было. Мне нужен был транспорт и нужен был срочно. Я прекрасно понимал, что с этой минуты каждый выживший в городе сам за себя, нет никакой силы, которая бы меня остановила. Решив что делать, я с трудом вытащил тяжелый труп из машины. Ключами, которые были в зажигании, я открыл багажник и переложил туда все свои вещи. Там же нашел большой отрез полиэтилена. Накрыл им водительское сиденье, чтобы ни замазаться кровью, и завел двигатель. Дорога была сложной, ехать было почти невозможно, вся трасса была вспучена. Кое-как добрался до ровной дороги.

Вокруг видел только руины.

Вскоре, в машине кончился бензин. Я как раз проезжал деревушку, решил попросить бензин у местных жителей, если они еще живы. Дома в деревне внешне выглядели целыми, из этого я сделал вывод, что тут трясло не так сильно, как в Тбилиси.

Пока я раздумывал, где в этой глуши можно достать бензин, из двора дома, возле которого я остановил машину, вышел пожилой мужчина.

После недолгих переговоров выяснилось, что горючего у него нет. И тут я заметил во дворе его дома лошадь. Предложил за нее приличную сумму денег. Старик думал недолго и согласился. Из разговора с пожилым человеком я выяснил, что в этой деревне пока не знают о той участи, которая постигла Тбилиси.

Он рассказал, что утром произошло землетрясение, и тут же отключилось электричество. А потом жители деревни услышали предупреждение от мужчины с рупором, он ехал на машине и громко говорил, что всем нужно покинуть свои дома и пойти в открытое поле. Он говорил, что есть большая вероятность афтершока – повторения толчков. Почти все жители деревни сейчас на полях, поэтому и машин на дорогах мало. Вот собственно и все!

Мы стояли молча, не в силах что-либо произнести. Весть, принесенная Максом, нас просто шокировала. В Тбилиси остались все наши самые близкие родственники и сейчас они, скорее всего, мертвы. Вряд ли кому-то из них удалось бы выжить. Так как понедельник - рабочий день, то все в это время находились на рабочих местах: в многоэтажных зданиях, банках, офисах, гостиницах…

Всем нам было очевидно, что выскочить из здания за секунды еще возможно, если живешь и работаешь на первом этаже, но даже если удалось выбежать, то куда бежать? Дома стоят почти вплотную друг к другу, их разделяют узкие улочки. Мы прекрасно понимали, что у наших родных шансов на выживание просто не было. И от осознания этого на глаза наворачивались слезы.

– Нам нужен транспорт, срочно! Вдруг кто-то выжил, может, они нас ждут, может, они под завалами, понимаете?
– срывающимся на крик голосом прокричала Таня.

– Нельзя в город. Случись еще одно такое же землетрясение, и мы все будем мертвы. Выжить в городе шансов нет. К тому же трупы под завалами начнут гнить на палящей жаре. Поймите, никто сейчас не занимается разбором завалов и извлечением трупов, подобная ситуация сейчас по всему миру. Земной шар захлестнула волна землетрясений и извержений вулканов, и виной всему она, – Макс опять указал на красную планету в небе.

– Вот именно, что не занимаются! А вдруг кто-то выжил и сейчас под завалами ждет помощи? Ты предлагаешь бросить наших родных? – сказала Лиля, в ярости не соображая, что перешла почти на крик.