Флот Альянса, не сумевший удержать позиции в системе Онтарио, вынужденно отступил, но гарнизон оккупационных сил, защищавший развернутую на Эрлизе мобильную ремонтную базу и полевой госпиталь, сопротивлялся натиску до последнего серва.

Айла почти не помнила сражения за Эрл. Ей было тогда всего лишь девять лет, и она вместе со всем гражданским населением пряталась от бомбежек и обстрелов на нижних уровнях древнего Цоколя.

Уже позже, повзрослев, изучая новейшую историю в школе и институте, она узнала, что сервомеханизмы Альянса, закрепившись на планете, два месяца успешно отражали атаки штурмовых групп Флота Свободных Колоний, и это привело к непоправимым последствиям для Эрлизы.

Глядя на очертания города, Айла с горечью отметила: и тут никаких перемен. Эрл по-прежнему лежал в руинах, – над Цоколем, на фоне небес, еще хранящих зловещий багрянец заката, контрастно прорисовывались угловатые коробки пустующих многоэтажек, между ними по серым лентам дорог двигались огни фар немногочисленных машин, кое-где, очень редко, удавалось заметить освещенные окна, и лишь над центром города, будто вызов застывшему времени, сияла огромная голографическая реклама недавно открывшегося развлекательного комплекса.

Айла испытывала тяжелые, смешанные чувства – совершенно не так представляла она возвращение на родную планету, начало взрослой жизни. После относительно благополучной обстановки Элио и Кьюига она внезапно окунулась в совершенно другую реальность и растерялась – тотальная разруха, экологическая катастрофа, – все стало лишь хуже с тех пор, как отец отправил ее учиться в Центральные Миры.

Дом Генриха Вайбера находился в двух километрах от разрушенного мегаполиса.

Флайбот отца стоял в посадочном круге, несколько генераторов, расположенных по периметру приусадебного участка, формировали маскирующее поле – воздух на высоте нескольких метров струился маревом искажений. В сумеречной мгле злобно светились индикаторы эмиттеров суспензорного поля, окольцовывавшие периметр приусадебного участка. Сейчас активная защита не работала, она включалась лишь при сильном ветре, когда с пустошей приносило тучи праха и пыли.

Открыв калитку магнитным ключом, девушка пересекла двор, поднялась на крыльцо, но в дом вошла не сразу, остановилась, взглянув на знакомые с детства созвездия.

В небе уже взошли две луны – одна коричневая, другая красноватая. Яркие россыпи звезд пересекала полоска мрака – загадочный, неисследованный «Рукав Пустоты», отчетливо различимый в ночном небе Эрлизы. Призрачный свет двух лун омывал исковерканный орбитальными бомбардировками ландшафт – фрагменты разбитой скоростной автомагистрали казались в коричневатых сумерках фантастическими стеклобетонными изваяниями.

Вздохнув, Айла открыла входную дверь, прошла в гостиную.

– Привет, пап, – нарочито бодро произнесла она, коснувшись губами гладко выбритой щеки отца. – Злишься?

Генрих взглянул на дочь. Жесткий, упрямый, несгибаемый, словно выкованный из единого куска легированной стали, он ответил неожиданно мягко:

– Ужинать будешь?

Девушка кивнула.

– Заодно и поговорим. – Отец сделал знак андроиду, чтобы тот сервировал стол.

– Пойду переоденусь, – Айла чувствовала, как напряжение буквально витает в воздухе. О крутом нраве отца она уже была наслышана, но сталкиваться с проявлениями его характера пока что не приходилось. Все же двенадцать лет они общались лишь от случая к случаю, по каналам межзвездной сети, не имея никаких поводов для конфликта.

Генрих проводил дочь пристальным взглядом.

Желая ей только добра, он тяготился предстоящим разговором, понимая, что дипломатия и педагогика – не его конек. Характер Вайбера сформировался среди жестоких реалий послевоенных лет. Хаос, разруха, обилие попавшей в частные руки боевой техники превращали бизнес в опаснейшее занятие, а любую коммерческую структуру в небольшое самодостаточное вооруженное формирование.

За полтора десятилетия ситуация, в принципе, не изменилась, протекторат Окраины по-прежнему считался территорией безвластия, где законы Центральных Миров существовали лишь на бумаге и принимались к исполнению исключительно в тех случаях, когда это было выгодно. Большинство населенных планет сектора обладало своими армиями, политические и экономические союзы заключались на основе текущего момента и распадались с такой же легкостью, как разрушается камень под воздействием постоянных перепадов температуры.

Айла вернулась в гостиную минут через пятнадцать.

– Пап, я после ужина собираюсь в город. – Она села в кресло. – Хочу сходить в развлекательный комплекс. Видела его рекламу, когда возвращалась.

– Это опасно.

– Я не маленькая. Разберусь, – она не приняла категоричного тона отца. – Послушай, нам действительно нужно поговорить. Мы не виделись столько лет… – Айла задумчиво теребила непослушный локон, выбившийся из прически. – Я практически ничего не знаю о тебе. И еще эти дурацкие запреты на исследования…