Всё в той же школе, на уроках Литературы мы проходили творчество великого поэта и прозаика Михаила Юрьевича Лермонтова. Подобные красивые умные изречения и словечки мы специально заучивали, чтобы по случаю где-нибудь блеснуть своим умом и красноречием, хотя зачастую только сарказма ради. Вот и сейчас блеснул и сарказмирую, потому как следующее повествование будет полно сарказма, союзника самоутверждающейся молодёжи. Но в целом речь не о том.

Из произведений Лермонтова мы много что читали и все учили его стихи. В общем, он даже двоечникам пришёлся по душе. В моей памяти отпечатался герой нашего времени. Фактически не само произведение, не перипетии сюжетной линии и переживания персонажей. Характер. Мы тщательно изучали черты человеческой натуры главного героя, фатализм его отношения к жизни. Человек осознающий опасность, которой он подвергается, и при этом совершающий провокационные действия, зацепил меня за душу. Я был под впечатлением и даже впредь старался быть как он. Но не скажу, что это положительно повлияло на мою жизнь.

Итак, начну по порядку и издалека. Вечер. Пятница. Столица веселится. Эти слова из песни того времени или чуть позднего не помню, но про нас. В школе проводили дискотеки и все от мала до велика были здесь. Мы считали себя уже взрослыми и, как полагается, трезвыми на такие мероприятия не ходили. Всем классом заранее собрались за магазином и приступили к подготовке организмов к пляскам. Трезвому-то как-то стрёмно танцевать, не весело, а накатишь маленько и ноги сами ведут в центр зала. Среди нас были и новички, спирта не нюхавшие, и ребята бывалые. Вообще наш класс кажется был экспериментальный, потому как в «А» классе в основном были умники и умницы, которые задирали нос осознавая свою уникальность, а «В» класс наоборот набрали одних головорезов и проституток и смотрели они на всех исподлобья. А у нас же умники особо не умничали, неудачников дразнили редко и по делу. За одной партой сидели сын колхозника и сын воспитательницы детского сада, дочь врача и дочь алкаша.

В последних классах социальная разница становится заметна не только в одежде детей. Но среди нас как-то не проявлялась. Здесь за магазином было заметно лишь кто более отвязный и думает, что знает что по чём, а кто робкий и потому напьётся больше всех, чтоб доказать остальным что-то. Каждый своё. Один подтверждает другу своё уважение, второй завоёвывает звание мужика, третья показывает сколько можно выпить и не опьянеть, четвёртая утверждает, что достаточно взрослая и так далее. Только через несколько лет в эти головы придёт осознание, что не в количестве выпитого есть мера тех качеств, которых нам так не хватало. Не докажешь таким жалким способом, что ты силён, умён и рассудителен. Нельзя добиться уважения и признания таким примитивным образом.

Что же касаемо меня, то в тот вечер я умудрился не напиться, но без приключений обойтись не сумел. Маленькая пирушка подошла к концу. В общем и целом все выглядели вменяемо, но это как посмотреть. Если б трезвому преподавателю мы попались на глаза, то он наверняка определил степень опьянения как: «В хлам» или «В стельку». Но я бы сказал больше: некоторые нализались до поросячьего визга и визжали над какой-то шуткой; один товарищ напился «в дым» и, сидя в сторонке на ящике, пытался разглядеть что-то в сумраке сознания, кто-то был пьян «в дрова» и не придерживай его – тот упал бы без чувств. Но в целом все ещё что-то соображали и потому решили, что пора уже идти на дискотеку. Ради этого мы здесь сегодня собрались.

Не торопясь растянутой толпой, делегация «зелёного змея» тронулась в путь. Двое решили не дожидаться остальных, и ушли вперёд. Основная масса по двое-трое шла, мило беседуя. Я и со мной пара ребят замыкали процессию, чуть отставая от всех. Дорога от магазина к школе была под уклоном в гору, поэтому мы шли медленно. Наше внимание привлекла фигура девушки стремительно спускающейся в нашем направлении. Уклон был не большой, но в нашем состоянии он казался под сорок пять градусов. Девушке летевшей к нам казалось так же. Она на пролом прошла через несколько пар впереди идущих и оказавшись напротив нас резко остановилась столкнувшись с подружкой. Им срочно потребовалось что-то обсудить в сторонке. В смысле не разборки учинить, а секреты девичьи освежить. Мы остановились в ожидании. Той девушке было явно плохо от выпитого. Она буквально повисла на плече подруги. Затем будто приходя в себя, встала прямо и встряхнула головой, но, видимо, в тот момент вестибулярный аппарат дал сбой. Она посчитала, что не правильно находится не под прямым углом к поверхности земли, потому как, снова обняв подружку, она попыталась выстроить перпендикуляр с пригорком. А когда ей это удалось, девчонка, на чьи плечи взвалилось тяжёлое бремя, не выдержала. Сделав шаг под горку, они оступились и обе рухнули в заросли сорной травы у дороги.

Мы с другом, естественно, разразились громким хохотом. Наш смех донёсся до основной толпы, те обернулись и, увидев печальное крушение, единодушно взорвались раскатом гоготания и хихиканья. Часть ребят стали подходить к нам, остальные продолжили восхождение. Мы с другом, преодолевая спазмы хохота, подошли к пострадавшим. Девчонки старались встать, но им явно что-то мешало, и это был алкоголь. Среди кустов полыни, ровно в том месте, куда они упали головами, рос репейник. Все волосы были запутаны в колючках. Поднимая подружек, мы снова рассмеялись, увидев огромный комок из репьёв и волос у той, которая стала причиной падения.

Им же было не до смеха. У бедняжки потрезвее дело оказалось не так плохо. Она самостоятельно аккуратно выцепила колючки из локонов. Вторая после падения совсем расслабилась и на ногах почти не держалась. Совместными усилиями мы попытались выдёргивать репьи из её копны, но всё как-то не выходило. Было решено не светится по среди улицы и вернутся на исходную, за магазин. Там ребята продолжили веселье. Я и подружка принялись приводить девушку в порядок, усадив её к стене. Вскоре после тщетных попыток вернуть её в чувства, подруга отправилась на поиски воды, но из веселящейся толпы уже не вернулась. В опьянении многие чувства притупляются или перекрываются другими эмоциями, поэтому про нас совершенно забыли. А может просто решили, что в данный момент их интересы не совпадают с интересами этой особы и потому навязываться не стоит, а стоит оставить её в покое.

Мне не казалось это разумным. Я сел рядом, стал потихоньку распутывать колтуны, хотя их можно было только выстригать. И пока мучил скальпированием пьяную одноклассницу, задумался. Ведь мы практически тащили «бездыханное» тело по оживлённой улице, нам попадались на встречу прохожие, и ни один нас не остановил, не поинтересовался происходящим. Неужели мы не создали им моральных неудобств, и совесть их хоть слегка не потрепалась? Взрослые часто брезгливо смотрят на подобные нелицеприятные картины в своих дворах и парках. При этом вспоминают свою молодость и утверждают себе, что в наши годы таковыми не были. Да. Я верю. Были скромные, воспитанные, ответственные и отзывчивые. В своё время они не прошли бы мимо даже алкаша лежащего в луже, подняли, привели в чувства, ещё чем помогли. Только что же случилось теперь? Что в их глазах мы видим? Лишь презрение и брезгливость. А мы такие, откуда тогда взялись? Мы такими же взрослыми воспитаны. Теми, кто раньше бы помог, а сейчас лишь судят. А кого судить? Нас потерянных и развращённых или тех, кто для нас построил этот мир и создал те условия? Вот в чём вопрос…