Она помахала рукой приближающемуся дилижансу, и кучер остановил лошадей прямо перед ней. Кондуктор с большим медным рожком в руках спустился и открыл дверцу экипажа.

Вы без багажа, мэм? — вежливо спросил он.

Это все, что у меня с собой, — ответила Донелла, указав на свой саквояж.

Кондуктор сунул саквояж в багажное отделение за задним сиденьем и отступил в сторону, пропуская Донеллу внутрь.

Девушка с облегчением увидела, что народу в дилижансе немного.

В одном углу сидела похожая на фермершу пожилая женщина. Рядом стояла корзина с яйцами и двумя ощипанными цыплятами.

В другом углу, лицом к Донелле, сидели две очень хорошенькие и ярко одетые девушки.

Позади них разместился человек, одетый слишком хорошо для деревни. Когда он понял, что сиденья переполнены и Донелле придется сидеть спиной к лошадям, он предложил:

Позвольте мне уступить вам место, мэм. Здесь вам будет удобнее.

Вы очень добры, — обрадовалась Донелла.

Когда мужчина встал, кондуктор спросил:

Вам куда, мэм?

Донелла уже почти позабыла, что ей придется платить за проезд.

Я еще не знаю точно, — ответила она. — Где у вас конечный пункт?

Литл-Фординг, следующая остановка после Оксфорда, — ответил кондуктор.

Донелла задумалась. Ей казалось страшноватым приезжать в Оксфорд на ночь глядя, ведь ей некуда было пойти и негде остановиться.

А мы как раз и едем в Литл-Фординг, — произнесла одна из девушек рядом с ней. — Я слышала, там так красиво!

Вот туда я и поеду, — решила Донелла.

Кондуктор поспешно взял у нее три шиллинга, захлопнул дверь и вскарабкался на козлы рядом с кучером. Когда карета тронулась, он подул в свой рог.

Донелла устроилась на сиденье поудобнее и заметила, что человек напротив разглядывает ее с неприкрытым восхищением.

Теперь, когда она могла разглядеть его повнимательнее, Донелла заметила, что его одежда была излишне пышной. Облегающий пиджак подчеркивал плечи неправдоподобной ширины, булавка галстука ярко блестела в проникающих сквозь окна солнечных лучах, в петлице красовалась желтая гвоздика, брюки были в яркую клетку, а возле саквояжа Донеллы красовался цилиндр, безусловно, принадлежащий тому же человеку.

Словно желая завязать беседу, мужчина произнес:

Мы едем уже довольно долго.

Как вы думаете, во сколько вы приедете? — спросила Донелла.

Когда надо будет одеваться, — ответила одна из сидевших рядом с ней девушек, — а для этого нужно много времени, точно вам говорю.

Донелла в удивлении воззрилась на нее.

Затем она поняла, что для того, чтобы одеться так, как сейчас, девушкам и в самом деле нужно было много времени.

Шляпки у обеих были украшены перьями, а платья оказались ярко-розовым и ярко-голубым. По вырезу и рукавам платья были оторочены кружевами, а по подолу шли пышные оборки.

Словно прочитав мысли Донеллы, одна из девушек рассмеялась и воскликнула:

Точно, мы из Лондона! Наши наряды ну никак не подходят для этой глуши!

Она произнесла это так смешно, что Донелла не смогла сдержать улыбки.

В разговор вмешался сидевший напротив мужчина.

Думаю, мэм, мы должны представиться. Правда, я не уверен, что вы слышали обо мне — меня зовут Бэзил Бэнкс.

Боюсь, что не слышала, — ответила Донелла, — но я целый год не была в Англии и приехала совсем недавно.

А, вот в чем дело! — воскликнул мужчина. — А ведь все самые важные люди Лондона слышали о Бэзиле Бэнксе и его трех красотках.

Правда, теперь уже только двух, — поправила его одна из девушек.

Правильно, теперь только двух, — согласился Бэзил Бэнкс. — Надеюсь только, что его светлость не будет слишком строг.

Если даже и будет, мы все равно ничего не сможем поделать, — заметила девушка. — От Милли с ее кашлем и температурой все равно не было бы толку.

Донелла смотрела непонимающе, и мистер Бэнкс пояснил:

Милли — третья моя красотка. Этим утром, когда мы уезжали, ей было так плохо, что пришлось оставить ее на месте.

Чем же вы собираетесь заняться? — спросила Донелла. — Мы — песенно-танцевальная труппа, — объяснил мистер Бэнкс. — Знали бы вы, какой фурор мы произвели в ресторане Эванса!

Донелла впервые в жизни слышала об этом ресторане и, поняв это, мистер Бэнкс протянул ей рекламку, пояснив при этом: